Ф. М. Достоевский. Избранные сочинения в двух томах. Том 2

Я считаю, что любой отзыв на книгу Фёдора Михайловича, стоит начинать с обрисовки его фирменного стиля повествования, который чувствуется уже на первых страницах. В холодной и туманной погоде; в грязи абсолютно на всех ботинках и подковах; во всеобщей угнетающей и грустной атмосфере; и, конечно же, в персонажах, с мертвенными взглядами, бледными физиономиями и так далее.
В каждом своём произведении автор выламывает четвёртую стену и одновременно ведёт рассказ со стороны очевидца всех этих историй и как бы “всё знающий со слухов/могу ошибаться” и одновременно, от своего лица, делая долгие монологи-размышления-поучения на разнообразные темы. Серьёзно распинаться, будет не только Достоевский, но и его герои.
Кстати, несмотря на длинные мысли и реплики, коммуникация не ограничится одними только диалогами. Для экономии времени и страниц, “закадровым голосом”, вам будет изложена краткая суть каких-то незначительных диалогов или событий.
Героев сделано идеальное количество, так, чтобы всех быстро запомнить (ФИО, будут подобраны созвучно и хорошо), а в диалогах (особенно знакомствах), будут присутствовать сразу группы людей, чтобы не растягивать.
Вообще, лишних персонажей — нет. Даже эпизодические рассказы о третьестепенных персонажах, будут отдавать мощнейшими эмоциями. Каждая страница написанного, находится на своём месте не просто так и несёт огромную информативность для всей истории в целом. Портреты персонажей каждую секунду дополняются, а чувства бурлят в каждой реплике.
В довершение начальной части, упомяну только о любви Достоевского к психически неуравновешенным людям. В бреду/болезни/депрессии/горячке/приступе шизофрении или припадке, герои раскрываются по-новому и творят (как выражается в “Идиоте” ФМ) полнейший “анекдот”. И несмотря на обилие таких персонажей, автор делает не меньший фокус на людях “обыкновенных/нормальных/такие, как все”. Это придаёт истории больше правдоподобности, контраста и увлекательности.

Итак, эпоха дворянства.
Роман пропитан трепетом, восхищением и благоволением, перед людьми “высшего общества”. Атрибуты присутствуют: титулы, звания, щегольство деньгами/умом/влиянием, красивые дачи, пышные наряды и украшения, кофе в постель, завтрак в час дня и многое другое.
Особенно на контрасте, с речью главного героя (к которому я ещё вернусь), любой персонаж, будто то слуга или дворянин — тщательно подбирает слова и пропускает их, через призму “нормальности”. Всё это из-за того, что по Петербургу постоянно летают слухи, люди шпионят друг за другом, создают коалиции и начинают конфликты.

История, привычки, качества, манеры и прочее, прописаны для каждого, более-менее важного персонажа. Иногда повествование начинается как бы издалека, с совершенно иного эпизода с другими людьми, а заканчивается — знакомым нам персонажем, связывая ниточки и назревшие вопросы в один клубок.
Характеры, интеллектуальные способности и благосостояния, меняются у персонажей постоянно, причём то в одну, то в другую сторону. Ранее презираемый читателем, становится рассудительным и заслуживающим уважения. Кто-то решительно завистливый изменяется, а это была маска. Кому-то удаётся расширить круг знакомств и влияния. Кто-то влюбляется, кто-то становится шпионом/двойным агентом/сплетником. Ничего не стоит на месте.
Отношения (в большинстве дружеские) ключевых героев очень динамичны. Где то узы рвутся, кто-то привязывается к новому человеку, а некоторые в душе остаются всегда благосклонны, хоть и пути расходятся не самыми приятными образами.
Большинство персонажей и особенно главный герой — безумно красноречивы и обладают своими уникальными взглядами. Каждый чем-то удивляет, запоминается и вызывает огромный спектр эмоций.

Про эмоции от чтения:
Роман, как волны, бросает читателя из одного состояния, в кардинально другое. То чувствуешь что-то абсолютно положительное, а потом накрывает валом отрицательных чувств.
Да, в основном это тёмные краски сожаления (история с Мари), испанского стыда (насмешки над гг), ненависти (“сын Павлищева” и компания), тоски (после “таймскипов”) и грусти (прогулка в Питере). Но с тем же иногда и: благоговение (поступки князя), восхищение (Настасья Филипповна), смех (Фердыщенко), наслаждение (развитие сюжета), удовлетворение эстетического и художественного вкусов, приправленные, конечно же, любовью.
Вообще, многие мужчины и женщины (в романе присутствует обилие “идеальных” персонажей женского пола) заслуживают отдельного абзаца, но я не заспойлерю вам даже первое впечатление. Хотя про одного человека всё-таки стоит сказать пару слов.

Итак, князь Лев Николаевич Мышкин и тот самый “идиот”.
Как писал Достоевский: сложнее всего придумывать и описывать положительно-прекрасного человека (именно поэтому персонаж получился по-настоящему уникальным). Главный герой влюбляет в себя не только персонажей из книги, но и читателя.
Мышкин обладает всеми положительными качествами, которые только можно придумать, но в то же время он безумно доверчив, наивен, глуповат и несерьёзно относится к себе, своей репутации и жизни в целом.
Петербург живёт сплетнями и новостями, а герой постоянно кочует между “разными группировками” и невольно вовлекается в тайны. С развязанным языком, князю сложно где-нибудь да и не сболтнуть лишнего.
Князь всегда откровенен и не чурается рассказывать то, что для многих говорить непозволительно, особенно “чужим” людям. Лев располагает к себе, одновременно вызывая подозрения, многие принимают его поведение вообще, за хорошую игру. Но впоследствии, персонажи и сами начинают откровенничать, попадая в его чары. И несмотря на огромное количество людей, считающих главного героя идиотом, зачастую наблюдаешь картину, когда в идиотах остаётся вовсе не он. Невольно Мышкин срывает с людей маски, личность его, меняется ещё кардинальнее, чем у других, а за его судьбой — очень интересно следить.

И куда же без минусов?
Первое, это возвращения к одним и тем же темам и их “размусоливание” под разными углами. Мне кажется, что Достоевский, заранее выложил своё мнение по поводу некоторых явлений на бумагу, а потом равномерно вставлял в текст. Иногда персонажи начинают ни с того ни с сего, рассказывать какую-то долгую историю или излагать мнение, правда, в большинстве случаев, удачно и интересно. Но иногда, не понимаешь, зачем Иволгин рассказывает про этого Наполеона? Почему Ипполит, так долго рассказывает о семье, которой он помог? Я хочу больше ключевых персонажей, больше действ с ними, пусть они даже размышляют в одиночестве. Подходим ко второму и третьему минусу: слишком много времени уделяется второстепенным персонажам и многое в произведениях ФМ — пересекается. Опять этот умирающий ребёнок (как в Карамазовых), снова пьянчуга-отец семейства (как в Преступлении), эти разговоры о христианстве и некоторые “водянистые” главы… Делится роман на четыре части и что я могу по ним сказать: первая и последняя очень увлекают, максимальная оценка. В середине всё очень растянуто и где-то даже скучно читать.

В итоге “Идиот” — это роман-сериал, безусловный шедевр, которому ставлю 8 из 10 баллов.
Концовка очень крутая, а во время прочтения постоянно накидываешь и меняешь версии развития событий происходящего (я почти всегда ошибался). Ещё добавлю, что перед прочтением, я склонялся к тому, что автор заложил в название не только личность главного героя, но и последние события/развязку/итог. Что князя, кто-то в конце банально обманет и отберёт все деньги. Не стройте поспешных выводов и поверьте, что сюжет кучу раз вас удивит, а ваше время, зря потрачено не будет.

Ох, и непростые у меня все же отношения с Достоевским. Мучает он меня так, что ощущения от чтения его книг в какой-то момент начинают напоминать горячечный бред. Ну, знаете, тот момент, когда вы ночью плохо себя чувствуете и вроде бы спите, но при этом вас мучает жажда и болит голова, а потому заснуть крепко вы не можете, в голову лезут разные мысли на стыке сна и реальности, а когда наконец наступает утро, вы чувствуете себя не только не отдохнувшим, а вообще так, как будто вас всю ночь били. Но все-таки присутствует и облегчение от того, что ночь наконец закончилась и можно вздохнуть спокойно, а если есть возможность, то и вздремнуть наконец (почему-то, когда болеешь, всегда легче спать днем, чем ночью, странно, но факт).

Вот примерно это я и испытываю. Читаешь, мучаешься, но не можешь ни «проснуться», ни как-то облегчить свое состояние, а потом, когда «просыпаешься», то бишь дочитываешь книгу, не можешь толком воспроизвести прочитанное. Остается оно в памяти такими фрагментами, несвязными обрывками, неясными образами. Вот попроси меня сейчас кто-нибудь пересказать «Братьев Карамазовых» - не смогла бы. Впечатления – остались, воспоминаний – нет. Ну как есть страшный сон. Но сильный, от такого быстро не отделаешься.

Вот и с «Идиотом» то же самое произошло. Но не сразу, нет. Это такая коварная книга, которая поначалу заставила меня поверить, что я – наконец! – нашла у Достоевского тот самый, «свой» роман, который имеет шансы понравиться мне безоговорочно. И все-то мне нравилось: явление князя Мышкина народу, знакомство с Епанчиными, вечер у Настасьи Филипповны... Было интересно, и я искренне наслаждалась процессом. В таком вот приподнятом настроении я прослушала первую часть (кстати, спасибо Владимиру Еремину за прекрасную начитку, а создателям аудиокниги за отличное музыкальное оформление). Но… не тут-то было. Рано радовалась, как оказалось.

Дальше...

Уже ко второй части я начала испытывать те самые ощущения, которые попыталась передать в первом абзаце. А именно – мучение. Когда ты, с одной стороны, наслаждаешься прекрасным языком, а с другой – страдаешь от полной неспособности понять происходящее, причем как непосредственно в сюжете, так и в голове у персонажей. Кажется, никогда еще у меня не было такого, чтобы я постоянно ловила себя на мысли, что вообще не понимаю, что происходит. Даже при чтении «Братьев Карамазовых» все было не так плохо, хотя, казалось бы, их воспринимать должно было быть сложнее.

В некоторые моменты у меня возникало ощущение, что я что-то прослушала или упустила. Потому что вот только что происходило одно, а в следующую минуту уже говорят о другом, а делают вообще третье, причем все, кажется, знают и понимают, о чем речь, кроме меня. Как будто я время от времени выходила на полчасика прогуляться, а вернувшись, с трудом могла уловить суть произошедших перемен и новых взаимоотношений между героями. (И только позже до меня дошло, что мне не показалось, а действительно автор периодически перескакивает вперед, показывает несколько сцен, а потом рассказывает о том, что им предшествовало. Да, я тормоз необыкновенный, признаю это с прискорбием. Но и после этого ощущение, что мне чего-то не дорассказали, никуда не делось).

Кстати, о героях. Традиционно, как и в случае с другими романами Достоевского, я ни к кому из них под конец не испытывала никакой привязанности. Хотя поначалу, честно скажу, мне и нравились некоторые из них. Я даже было подумала, что в этот раз мне будет за кого искренне переживать. Но нет, показалось.

Например, тот же князь Мышкин. Зная его раньше только понаслышке (т.к. я не читала до этого книгу и экранизаций не видела), я заранее была настроена к нему не очень доброжелательно. Не знаю почему, просто подсознательно, по принципу: раз писатель видит в этом некий идеал, значит, вряд ли он мне понравится. Так вот, начало романа, вопреки моим ожиданиям, заставило меня проникнуться к князю некоторой безотчетной симпатией. Вот ровно так, как и некоторых других героев, вроде Елизаветы Прокофьевны. Поначалу эта его «мудрая простота» (блаженная глупость? бесхитростная прозорливость? не суть важно), невероятная правдивость, доброта и снисходительность даже умиляют. Но в какой-то момент от них устаешь. И все, с этой минуты вся симпатия улетучивается. Думаешь: ну как так можно? Ну хватит, ну пожалуйста. Ну будь же ты хоть чуть-чуть человеком, а не воплощением христианской добродетели и всепрощения. Ну нельзя же так. И как тут не понять тех людей, которые ему говорят, что любят его и тут же, на той же странице, что ненавидят? Так и есть ведь.

Не место ему в этом мире и, наверное, это к лучшему. Потому что… ну что от него хорошего, в самом-то деле? Разве что он способен выслушать, понять и простить и кому-то, быть может, именно это и нужно в какой-то момент жизни, но что-то большее… нет, это не про него. Все остальное время он будет говорить, что виноват, что болен, что не хотел и вообще его неправильно поняли, а объяснить как следует он не умеет, но ведь это вообще все не то и не о том.

Будет он что-то бормотать, мямлить, пытаться всем угодить, всех примирить… Да бесит он уже под конец, честное слово. Ни одного человека он на самом деле не любит и любить не может. У него все чувства существуют как бы в виде идеи, вообще. Вообще нужно всех любить, поэтому он любит и ту, и эту. Вообще нужно всех прощать, и поэтому он простит и того, и другого, и даже сам прощения попросит. И стоит он при этом как бы в белом пальто посреди грязи, а вокруг него что-то происходит и само собой в штабеля укладывается. Неудивительно, что окружающая грязь чувствует себя неуютно. Но она хотя бы настоящая, вот ведь в чем все дело. Она живет, что-то делает, как может и как умеет, а князь находится где-то вне времени и пространства, несмотря на то, что многие события развиваются как раз вокруг него и его непосредственно касаются.

С другими героями у меня тоже не сложилось. Сначала я отчего-то думала (наивная!), что в этот раз в книге будут адекватные люди. Не все, конечно, но хоть кто-то. А под конец стала уже думать, что из них всех самый адекватный – внезапно! – Рогожин. Потому что, находясь среди этих буйнопомешанных, нельзя время от времени не испытывать желание кого-нибудь зарезать.

Кто меня лично больше всех бесил? Лебедев и генерал Иволгин. И не своими личными качествами, нет. Своей болтовней. Бесконечной, выматывающей, бессмысленной и непонятно кому и зачем нужной. Особенно Лебедев на этом поприще отличился. Никогда-то он не может сказать ничего прямо, всегда-то у него все через пятое колено и с подвывертами, так что под конец вообще решительно понять невозможно, с чего он начал и куда, собственно, клонит. У генерала, конечно, проще все, но тут уже сказывается моя органическая нелюбовь к многочисленным ситуациям, когда кто-то сочиняет на ходу, а все вокруг делают вид, что верят.

Но и прочие герои особенной любви не вызывают.

Ох, как же утомляют эти страсти, самобичевание, исступление, непрестанное желание мучить других и мучиться самим… Когда все краснеют, бледнеют, вскрикивают, падают в обморок, истерят, обливаются слезами, закатывают монологи на пару страниц, забежав на пару минут, рассказывают о своих встречах с Наполеоном, пишут предсмертные записки на 180 листов да еще зачитывают их вслух подлейшим образом… Чего стоит одна история любви, разворачивающаяся перед нами на страницах романа. Сразу и не разберешь, где тут любовь, где ненависть, где ревность, где желание сделать все назло, особенно самому себе, где простая жалость, где страсть безумная, где просто поступки из чувства противоречия и протеста. Все смешалось в доме Облонских в истории князя, Настасьи Филипповны, Аглаи, Рогожина и бог (или черт?) его знает кого еще.

Впрочем, Настасью Филипповну, пожалуй, понять все-таки легче. Ну, не то чтобы действительно понять, но хотя бы как-то объяснить для себя ее поведение. Вот женщина незаурядная и чрезвычайно гордая, но с покалеченной с детства психикой. Которая не виновата в своем прошлом и понимает это разумом, а чувствует все равно иначе и ничего не может с этим поделать. Вот и кидается она из крайности в крайность. (Напомнила она мне одну героиню из недавно прочитанного, но там был случай еще более тяжелый и запущенный). Она и достойна, и недостойна. И голову высоко держит, и сама себя презирает и унижает. И перед чужим благородством готова преклониться, и за него же возненавидеть и уничтожить. Она выбирает сознательное (?) самоуничтожение. Из чувства ненависти к чему-то, что сложно определить, из чувства противоречия и какой-то злобной насмешки над жизнью и самой собой. Ее любовь – как приговор, кого люблю – того и погублю. Меня никто не щадит, так и не буду щадить и я, с какой стати? Пугают меня такие люди, хотя параллельно даже и восхищают иногда (Посмотрела пару серий сериала, так вот там Н.Ф. мне была глубоко отвратительна. Надо же, как восприятие одной и той же героини, причем сыгранной прямо по тексту, может отличаться).

А вот Аглая неизменно приводила меня в ступор. Я все никак не могла определиться со своим к ней отношением и меняла его чуть ли не кардинально от главы к главе. Она тоже любит из крайности в крайность бросаться, но если у Настасьи для этого есть некоторое моральное оправдание, то Аглая представляется просто взбалмошной истеричкой, которая бесится неизвестно с чего и просто любит сама себе противоречить и идти наперекор всем. Бунтовщица, блин. Хотя пару раз, признаюсь, она и меня заставила улыбнуться своими выходками (к примеру, когда допрашивала нашего героя с пристрастием, как он воспринял ежа, на что тот только и мог промямлить что-то невразумительное).

Все-таки временами было в ней что-то такое, что мне импонировало. Вот эта ее способность вдруг задать вопрос в лоб или высказать то, что думает. Или ее периодическая злоба на князя, вроде бы необъяснимая, а на самом деле такая понятная. Потому что надо же его как-нибудь расшевелить, хочется же увидеть в нем что-то живое! Вот она и подкалывает его, и смеется над ним, и измывается, как может. Вероятно, ей просто нужна его реакция. Ну хоть какая-нибудь, кроме «простите, я виноват»! Что-нибудь, что откроет в нем хоть капельку обычного человека, за что можно зацепиться. Но нет… не судьба. Тут еще и на себя злоба, что угораздило ее влюбиться в такого смешного и невразумительного человека. И презрение к тем, кто не ценит и не может разглядеть его прекрасных душевных качеств. А с другой стороны, все тот же бунт: если вы все против и считаете его неподходящим, так я тем более его выберу, назло всем. Но и смешной она быть не хочет, и боится этого. В общем, чаще всего мне просто хотелось держаться от Аглаи подальше.

А эпилепсия и чахотка? Не могу не сказать о них, ибо и они герои, почти неизменно присутствующие на страницах романов Достоевского. Если нет ни того, ни другого (да еще неизменно мрачного, депрессивного, грязного и убогого Петербурга), то кажется, что это и не Достоевский вовсе написал.

Еще, может, странную вещь скажу, но я совершенно запуталась, кто из героев у кого живет. То один у другого дачу снял, потом к ним подселился кто-то еще, потом один съехал, другого к себе позвал, а еще кто-то ушел из дома и теперь ему приткнуться негде, так что его еще кто-то там приютил. Не знаю, у кого как, а у меня мозг взорвался от этого броуновского движения тел в романе.

Концовка романа представляется мне логичной. Хотя здесь трудно судить наверняка, потому что я знала заранее, чем все закончится. Будь это для меня тайной… хотя нет, я все равно почти уверена, что именно такой концовки и ждала бы. Все «правильно», так и должно быть. Так не могло продолжаться вечно, должен был произойти некий взрыв. Вот оно и случилось и в полном соответствии с характерами всех участников, вплоть до самых второстепенных.

P.S. Наверное, никогда я не смогу сказать о книгах Достоевского, что они мне нравятся. Причина – см. начало этого длиннейшего текста. Я еще не настолько мазохист. Единственное на данный момент исключение – «Село Степанчиково..», как ни удивительно.

P.P.S. Заметила, что один из абзацев того самого "Села Степанчикова.." почти дословно повторяется здесь. Зачем? И интересно, единственный ли это случай?

Классическая литература, за редким исключением, заставляет меня чувствовать себя незрелой и недоразвитой дурочкой - ничего-то непонятно. Основная мысль? Поведение, мотивы, характер героев? Логика повествования? Всё ускользает, оставляя меня с ощущением, что я оказалась слишком слаба для очередного памятника культуры.

А особенно это касается русской классики - той, что заставляли читать в школе и которой я благополучно манкировала. Почти каждая моя встреча с такой книгой выливается в картину "Я сначала ничего не понял, а потом снова ничего не понял", но я не оставляю попыток победить этого своего личного дракона. Нет цели (да и глупо было бы) в одночасье полюбить русскую классическую литературу - и даром не надо, - но понимать, что, зачем и почему хотел донести автор своими хитросплетениями, хотелось бы.

Всё в этой рецензии - личное мнение, поэтому протесты в духе "Достоевский бессмертен!" не принимаются (даже от котов).

Что же я увидела в этой книге? Во-первых, Санта-Барбару в антураже "полусветской" России XIX века. Кто кого любит или притворяется, что любит; кто к кому сватается - по искреннему побуждению или из-за денег; кто кого подсиживает и какие у соперников взаимоотношения - чёрт ногу сломит. Некоторых персонажей я путала до последнего их появления - даже по признанию автора они неврзачны, просты и серы, так что это неудивительно. И тот вопрос, который меня мучает всегда: почему люди не могут сесть и поговорить? Нужна же гора намёков, шестиэтажных словесных конструкций, недопониманий и страданий по поводу этих недопониманий!

Во-вторых, это история человека, чистого душой и наивного, несущего добро - аллюзия на Христа, если что, - в обществе людей в разной степени лицемерных. Причём эта искренность объясняется душевной болезнью героя, "идиотизмом", будто такое поведение далеко за гранью нормы. Он - честный, добрый, отзывчивый человек - дурачок недалёкий, а все остальные - умные, потому что лгут, притворяются, юлят и так далее и тому подобное. Особенно ярко этот контраст проявляется на "званом вечере", где князь Мышкин - собственно, главный герой, - принимает за чистую монету всё душевное общение светских людей, а автор тут же изобличает их в глазах читателя. И все эти "умные" и "правильные" люди относятся к герою с пренебрежением, некоторые и обманывают его без стеснения и пользуются добротой и отзывчивостью... От этого хочется отмыться.

Религиозный аспект я оставлю в стороне - он возникает не раз и не два на страницах книги, но судить о религии я не берусь: герой находит в ней какой-то смысл, утешение. Это не то, что я могу понять.

Отдельную хвалу возношу озвучке этой книги в исполнении Владимира Ерёмина. Если бы не она, я могла бы мусолить её и месяц.

Сначала он воздвиг стену: молчание, узкую железную кровать, всевозможные запреты и упрёки. Потом вдруг понял, что это единственный человек, который нужен ему в этой жизни. Увы, уже было слишком поздно. Вместо того, чтобы завоевать любовь Кроткой, он сделал её существование нестерпимым. Нелюбимый, нежеланный муж, да к тому же тиран. Нет, такое она не смогла вынести.
Не то чтобы она ему отомстила. «Я думала, вы оставите меня так.» Не то чтобы хотела наказать. Наверное, вдруг стала невыносимой жизнь с ростовщиком, которого втайне презирала. А замуж вышла от безысходности и отчаяния. Возможно надеялась, что со временем привыкнет, притрётся.
Не случилось, не срослось. Не притёрлась.
Они были абсолютно чужими людьми. И даже мыслили иначе. И прозябанию с ним она предпочла смерть. Кроткая оказалась бунтовщиком. И свой бунт выразила своеобразно. План её мужа - «Суров, горд и в нравственных утешениях ни в чьих не нуждается, страдает молча» - не оправдал себя.

Отличный рассказ, глубокий и философский. О человеке, который пострадал прежде всего от самого себя. Теперь он всё так же суров и горд, но молча страдать уже не получается. И на нас обрушивается поток мыслей: тяжёлых, горьких, безнадёжных.
Он ведь понимает, что стало причиной его душевных мучений. И всё равно винит покойницу. Это она наобещала то, чего не смогла выполнить, это она умерла потому, что была слишком честна. Его вина лишь в том, что он опоздал на пять минут. А мне вот кажется, что на всю жизнь. И задолго до встречи с Кроткой...

ЖАНР: психологическое откровение, размышления, мысли на бумаге.
О ЧЁМ: это дневник в лучших психологических его проявлениях (размышления, события, мысли и чувства). Точнее было бы назвать "Кроткий", ибо именно он главное действующее лицо и актёр. В этом кратком произведении (полтора часа) раскрывается весь гений Достоевского как мастера самоанализа. Уникальное и сильное произведение.
Сюжетно всё просто. Простой лавочник берёт в жёны молодую (16 против 45) девушку. Они не ругаются и даже не разговаривают (не о чем). Внешне хорошая и счастливая семья, но неожиданно случается трагедия... Повествование идёт от имени мужа. Очень откровенно и самокритично. Думаю это произведение невозможно хорошо экранизировать и это для меня показатель высокой литературы.
ПОНРАВИЛОСЬ:
Мысли и чувства. Герой анализирует себя и действия других. Те же "Право имею или тварь дрожащая", но теперь в отношении права жениться на молодой жене. Причём всё это описано просто замечательно и достоверно. Я слушал замечательную озвучку и иногда складывалось ощущение, что это голос у меня в голове на столько понятен герой. Веришь и доверяешь как себе.
Интересный сюжет. Вроде бы ничего не происходит, но сюжет очень насыщен. Прослушал на одном дыхании. Очень интересно.
РАЗОЧАРОВАЛО:
Мрачность. Вообще не люблю произведения Достоевского за мрачность. Депрессивность в каждом слове. Обречённость веет от страниц (в моём случае от наушников) и деться от этого некуда. Эта мрачность не заканчивается с окончанием произведения, ибо мысли не отпускают ещё долго (прочитал в январе, а пишу эту рецензию спустя три месяца). Нужно быть очень позитивным, чтобы спокойно и с удовольствием читать Достоевского, а иначе засосёт в омут отчаянья.
КОМУ ХОЧЕТСЯ ПОСОВЕТОВАТЬ: любящим психологизм и размышления. Позитивным в душе и самодостаточным снаружи.

читаю эту книгу уже второй раз.
Не перестаю восхищаться талантом Достоевского. Как же он точно и четко может показать внутренний мир человека, как за ширмой повседневной жизни возникает нечто более важное и значимое, как срываются маски и появляются истинные лица.
Перед нами роман о неразделенной любви, о разбитых жизнях и надеждах, о том, что гордость может покалечить человека и нравственно, и сломать жизнь.
В книга (как и всегда!) очень много разговоров. Кажется, что герои только и делают, что говорят без конца о своих делах, о своих планах и надеждах. Но сквозь этот шум и проявляется трагичность жизни.

У Юнга есть архетип Шута-Дурака. У русского человека есть архетип Идиота Достоевского.

Это практически противоположные образы, хотя, как мне кажется, очень взаимосвязанные. Не все критики и современники Достоевского оценили его роман. Именно архетип Идиота многих раздражал. Писали, что таких людей не бывает, что идиоты в романе – все его герои.

Признаюсь, когда мы проходили произведение в школе, мне оно тоже не понравилось. И дело не в бесконечных диалогах и туче фио персонажей, которые плодились от страницы к странице. Сейчас я понимаю, что в тот период я не была готова признать в себе Идиота. Очень подозреваю, что и критики во многом отрицали именно идиотов в себе (и речь не о шутах, дураках или муд-х, а именно об идиотах именно Достоевского).

В отличии от «Преступления и наказания», которое я перечитывала до «Идиота», последний мне в этот раз понравился очень. «Откликнулся», как принято говорить сейчас. Мне было по-матерински жаль героя: светлую душу, которая была не готова к охватившей тело страсти. Кто-то сравнивает его с Иваном-дураком, любимым героем русских сказок. Но нет.

Мое мнение: Иван-дурак и тот самый Шут Юнга – сильные энергии, которые могут за себя постоять, открытые новым дорогам, совершающие безумства ради смеха и опыта. Идиот – полная противоположность. Внутреннему свету не хватило легкости и юмора, чтобы усвоить обрушившийся на него опыт.

Достоевский написал в князе Мышкине Христа. Мысль не нова, героя и изображают очень схоже: эти большие грустные глаза. Но перо автора взметнулось, чтобы показать читателю пример добродетели, и бессильно опало. Второго пришествия не случилось.

Не хватило Идиоту лёгкости и юмора Дурака! Мышкин – лишь маленький человек, а не Спаситель. Мы авторы (а авторы всегда – частично и свои герои), даже такие, как Достоевский, - лишь маленькие люди. Можем ли мы противится жестокому миру? Изменить его к лучшему…

Может, в каждой отдельной душе читателя, это и возможно. Как считаете?

Впервые этот роман был прочитан мной относительно недавно — всего-навсего 9 лет назад. И я даже не слишком сильно переместился по возрастной шкале, разве что приобрёл статус пенсионера по возрасту, но и только. И перечитав ту свою девятилетней давности рецензию, в принципе, согласен практически со всем тем, что я там выразил и сформулировал. И дополню, пожалуй, только вот таким соображением.

У китайцев и вообще у восточных народов есть сильное по содержанию выражение/понятие — потерять своё лицо. И вот это понятие во всём великолепии его смысла на все сто можно применить к героям этого романа. Практически ко всем. И даже к князю Мышкину. Который, казалось бы, занимает позицию человека высоконравственного и глубоко морального и потому должен быть либо вне этого понятия (я про потерю лица), либо выше его. Однако и он, этот блаженненький недохристосик, этот полуперенедосвятой своё лицо всё-таки теряет. По крайней мере в глазах общества и общественного мнения, да и в глазах читателя тоже. Ибо нельзя быть совершенно безвольной тряпкой, невозможно пытаться жить оторвано от реалий жизни и стараться быть девственником и одновременно немножко беременным, не получится жить по принципу «и нашим, и вашим»! Потому что ты тогда выпадаешь вообще из понятия «человек» — ты либо выше этого понятия, либо ниже, либо сверхчеловек, либо недочеловек. И не зря Достоевский вновь погружает своего героя в пучину безумия — он и в самом деле делает его нечеловеком, или, если хотите, недочеловеком, т. е. неполноценным индивидом. И членом общества он перестаёт быть, ибо помещён в лечебницу для умалишённых.

Ну, а про всех прочих: практически все эти люди тоже то и дело теряют своё лицо — одни в большей степени, другие в меньшей — и добрая половина из них должна была бы совершить сэппуку и харакири (что в принципе одно и то же), ибо совершают поступки подлые, теряя во всю ивановскую свою честь. И конечно, они подсознательно всё понимают, ведь не напрасно и живут они вот так, с надрывом и на разрыв души — подсознание не даёт им жить в балансе чувств и поведения, подсознание толкает их на самые сильные безумства и даже преступления.

И хотя вроде бы антигероями романа являются царствующие мещане и мещанство, однако по прошествии полутора столетий, отделяющих нас от времени написания книги автором, мало что изменилось. Хотя нет, вру, изменилось много, ибо прав Высоцкий, слово «честь» забыто прочно, а всякий человек, живущий по чести, высмеивается и обругивается, да ещё и делается виноватым. Увы, человек всегда только лишь человек, и вовсе не всегда это звучит гордо…