Ф. М. Достоевский. Избранное

Фёдор Михайлович планировал написать роман, но у него получилась повесть «Неточка Незванова». Это история девочки, которая сначала теряет мать, затем высокомерного и наглого отчима. Но девочке повезло, и она попадает в дом, где её принимают из сострадания.
Повесть пронизана горечью человеческого существования. Достоевский изображает серый дождливый Петербург с его жителями, обиженными судьбой и другими людьми. Каждый раз, когда я приступаю к чтению книг Достоевского, мне хочется найти в повествовании хотя бы одно светлое пятно, но не удаётся. Сплошной мрак, безудержная боль от несправедливости мира и пороки.
Я рассчитывала на то, что в доме Александры Михайловны Неточка обретёт счастье, но и здесь я ошиблась. Всё же жизнь с мужчиной, который не любит и при любом удобном случае напоминает об ошибках прошлого, не привлекает меня ни под каким углом.
Это повесть о детях и родителях, о значении авторитета семьи, о взрослении ребёнка, о разочарованиях, которые постигают маленького человека на пути к манящей яркими огнями жизни «больших».

Эту рецензию тоже хочется предварить песней. Но уже иной. Серьёзной, также попадающий в надрывной, карамазовский дух книги. Постоянно её напевал, думая о прочтённом.

А сама рецензия — не более чем набор моих восторгов. Объёмная похвала этому великому труду гениального русского писателя. В большинстве прочих своих рецензий я недостатки выделял хотя бы для приличия, хотя бы чтобы к моим словам можно было прислушаться. Тут не буду. Книга того достойна. Она практически идеальна.

До прочтения я приблизительно знал, что же я там увижу. Какой силы там будут характеры и их проработка. Про того, кого чёрт посетит, знал. Спасибо таким писателям, как Томас Манн и Герман Гессе, чьи восторженные отзывы я успел прочесть. Мне долгое время было интересно, что же за сила таится в этой книге, что такие великие люди её хвалят, что Шпенглер нашёл в типажах братьев такого умопомрачительного, но не решался её читать по каким-то причинам.

Первая полностью осмысленная встреча с литературным гением Достоевского («Дневники писателя» не в счёт, они о другом: там мысли умного человека, но не гениальное произведение. Это не критика — они прекрасны и сделают честь любому, но «Братья Карамазовы»…) была для меня всегда чем-то мучительным и неизбежным, желанным и страшным. Ещё бы: у меня схожая по типу эпилепсия, которая имеет схожие эффекты на характер, даже болезненные деформации речи частично совпадают (просто у меня речь плоха и недоразвита ещё, тогда как Фёдор Михайлович — признанный мастер слова). Я во многом разделяю его идеи, да и впечатление от прочитанного в школе «Преступления и наказания» осталось приятное. Потому было до жути интересно наконец взять этот увесистый том наконец в руки и соприкоснуться с Достоевским.

И с первых страниц я понял, что он меня очаровал. Пространные, длинные описания каких-то людей, села, событий, огромное по объёму введение, — всё это должно было мне наскучить, но это было написано прекрасно. Ни одно пояснение не было слишком длинным, ни один характер не утомил, ни одно повторение не было лишним. Забегая вперёд, скажу: в этой книге нет ни одного скучного, лишнего или не интересного слова. Я предупредил, что буду всячески нахваливать книгу — и намерен держать слово. Благо это действительно моё мнение.

Очень много описаний, длинные монологи и диалоги, прерывающиеся рассказами о том, что происходило вокруг, и ни одного лишнего слова. Только по делу, только важное, девятьсот страниц важнейших слов, которые обязаны быть прочитанными. Замечательный язык, который затягивает с громадной силой, чрез который не требуется продираться: он несёт тебя на своих волнах, слово за словом, предложение за предложением, он красив, мелодичен и необычайно лёгок. Но лёгкость эта не из-за скупости на слова, на эпитеты, на сложные выражения: речь эстетически красива и в этом плане. Народные, полуархаические слова простых людей соседствую с изысканной речью образованных баринов: ни один характер не был обделён своим стилем изложения мыслей. И не только на состав речи в этом плане сделан упор, но и на содержание, на окрас: им всем веришь. Всем и каждому.

Причём Достоевскому не требовалось всучать нелюбимые идеи плохим людям: атеист Иван — замечательный человек, например. Конечно, не все там прямо уж хорошие такие, но даже социализм Ракитина есть лишь чёрточка, важный штрих к его и без того полному портрету. Безумно приятно читать про мытарства этих людей и верить им. Каждое противоречие их характеров, каждая кажущаяся несостыкова абсолютно продумана и верна. Не зря именно к атеистически настроенному Ивану Карамазову приходит в бреду именно чёрт. Даже Митю Карамазова автор сумел поставить так, что в честь его веришь, в показания его веришь и не можешь поступить иначе, ибо видишь действительно благородного персонажа. Со звериными страстями, алкоголика, подлеца, но честного и благородного человека. Но и светлые краски Фёдор Михайлович не сгустил слишком сильно. Показательно ведь то, что этот благородный Дмитрий не способен был мучиться и нести свой крест на рудниках, и ясно это сознавал. Ну да лучше один раз прочесть в оригинале, чем от меня слышать подобный пересказ.

Ну и, конечно же, невероятно привлекательный персонаж Алёша. Вызвавший изначально недоверие у меня своей слабостью, ибо не считал я, что юродивый может в таком масштабном и сильном романе что-то сильное сотворить. Однако потом он просто расцвёл в уравновешенного и невероятно проницательного молодого человека, вызывавшего симпатию уже заслуженно, не за яркие глаза, как описывал автор в начале, а за доброту и ум. Бесспорная находка Достоевского, замечательный характер и, наверное, самый интересный герой из всех, что мне известны. Невероятно хотелось бы почитать планируемое Достоевским продолжение этого романа, где, наверное, раскрыл бы он Алёшу ещё более полно, но, к сожалению не успел писатель приняться за него. Однако и на том ему громадное спасибо.

Я в своей рецензии практически не коснулся сюжета. Да и нет смысла: он с виду прост, семейно-деревенская драма. Но как его красят детали, как сильны действующие лица! В них вся и соль. Читайте сами, мне нечего пересказывать тут, да и не в моих силах описать это всё достойно. На почве этого сюжета замечательно дали ростки все те события, характеры, видения и думы, что дали повод упомянутым в начале людям говорить, будто Достоевский понял и выразил всю Россию и дух её, а именно это и забыли нынче. В советской системе образования Достоевский был певцом «проституток с Библиями», болезненным православным. Не нужен был он настоящий, на его месте стоял талантливый, но совершенно иной по характеру Салтыков-Щедрин. Но не одну низость, не одних уголовников описывает Достоевский. Этот важный и для политической жизни человек, близкий друг Победоносцева, любил и Россию, и людей русских, потому на самом деле раскрыл своё видение мира максимально широко, обо всём упомянул, ничего не позабыл. И это произведение — великий манифест гениального человеколюбца, певца одной только любви да души, что чувствует как бездну под собой, так и бездну над собой. Не о тьме он писал: в этой книге неимоверное количество света, излучаемое даже горем и муками. Не воспевал он культ страдания — только культ радости от жизни, любви к жизни, ко всему, ко страданию и к счастью, к Богу и к людям. Тем он и ценен. Потому и любим.

И снова вы это сделали... Рывком потянули меня на улицу, в подворотню, грубо толкнули в угол и крикнули: "Смотри, смотри же, ну смотри!!!!!" И я во все глаза разглядываю окоченевшее тело, принадлежавшее ещё недавно мальчику, которому тоже хотелось жить, радоваться, играть во всякие там свои детские игры, любить маму, познавать мир. Но... грязное, худое, обмороженное тело ненужным элементом в живом мире лежит теперь за дровами...
Вы так делаете всегда... Оставляете меня один на один с молчанием Бога... И я задыхаюсь от невозможности изменить заведённый кем-то порядок. А так хочется взять что-нибудь тыжёлое и крушить, разбивать, попутно топтать, стирать в порошок всю эту гадость жизни, всю эту её чёртову несправедливость...
Сколько их таких было, ЕСТЬ и будет. А вы рядом и продолжаете на ухо: "А помнишь, я тебе рассказывал устами Ивана Карамазова про мальчика, задранного собаками, про девочку, замёрзшую в нужнике, потому что так родители её решили наказать, а помнишь Мармеладову с её ребятками, а помнишь....????? Помнишь?????"
Ну и как мне, Фёдор Михайлович, снова верить в доброту, в то, что зло никогда не победит? Почему вы так всегда? Как мне себя снова собрать? И почему Бог-то молчит??? А, нет, он нашего мальчика не ёлку пригласил... Ох...
И хочется чашку кофе в руке - с балкона, и балкон - вон, и вентилятор - выключить, и.... Создала тут себе комфорт...
В этом весь вы, Фёдор Михайлович, весь вы...

Удивительный роман. Первая часть незавершенной дилогии, концептуально рассыпчатая, герои с глазами навыкат и надрывом, а поди ж ты, всё вместе берет и складывается во что-то удивительное, поражающее. Обычно в русской классике удивляет слог и выверенность, но это не про Достоевского, тут напор и опять же надрыв, какой-то фолкнеровский шум и ярость, когда текст набрасывается на тебя и несет по волнам авторских концепций и представлений о правильном.

За пределами авторского взгляда на мир роман – не более чем заурядный детектив, с авторскими же включениями – роман о страсти и обществе. И душе, как бы невероятно банально это не звучало при разговоре о Достоевском. Это ярче всего иллюстрирует ущербность жанрового деления – можно ли издать под одной обложкой «Братьев...» и какого-нибудь Перри Мейсона?

Но поговорить про особенности концепции и жанра ой как хочется. Алеша, который, если верить Федору Михайловичу, должен был стать в продолжении маяком для окружающих, в «Братьях...» лишен индивидуальности и выполняет роль связующей нити между набором эпизодов, которые иначе были бы полностью разрознены и оторваны друг от друга. Если принимать его таким, то он выступает стопроцентным аналогом Джима Хокинса из «Острова сокровищ», вернее, Джим является его бледной заморской копией, появившейся на три года позже. Но, надо отдать Стивенсону должное, надрыв, страсть и преступления он любил не меньше Достоевского, разве что жанр и стереотип о детскости его текстов куда мощнее давит на наследие нашего Роберта Льюиса.

Достоевский украсил роман барочными рельефами многочисленных вставок. Тут и Великий инквизитор, и юность Зосимы, и этот странный, столь убедительный черт Ивана Карамазова (самая пугающая своей достоверностью часть романа). Но самой интересной вставкой, частично даже оправданной развитием сюжета, стали главы о внутренней жизни монастыря и посмертные приключения Зосимы. Истинно вам говорю – здесь, здесь был один из и, пожалуй, мощнейший источник вдохновения для Умберто Эко с его монастырем в «Имени розы», по крайней мере все страсти, соперничество, зависть и характеры налицо.

Но довольно о связях и влияниях, это любопытно, но вторично. Первична же страсть и взаимное мучение – все колют друг друга, мучат, потом раскаиваются и жалеют. Такой очень русский круговорот, который, однако, внезапно заканчивается кровью. Достоевский, как многочисленные раскаявшееся леваки после него (правда, без такого таланта), пытается рассказать, что люди со светлыми лицами несут только разрушение, что перестроить и изменить человека и его жизнь нельзя, что все будет по-прежнему, разве что с легкими улучшениями деяниями праведников. Тут Федор Михайлович велеречив и многословен, тут и слезинка ребенка, и «все дитё», и безумие рассудочного Ивана, и «позволено всё» Смердякова. И вроде бы довольно убедительно, однако из века XXI чувствуется какая-то фальшь и сусальность, хотя предвидение потрясений, которые несет прогресс, впечатляет. Просто нервирует меня то, что позицию Достоевского крайне легко профанировать, свести до квасного подхода к действительности, до бытового антисемитизма и царского патриотизма. Наш, свой, вечный Sonderweg. Как пройти по лезвию бритвы генеральной линии и не свалиться в правый или левый уклон? Достоевский рассчитывает на Зосиму и Алешу, тогда как Толстой, например, рассчитывал на Левина с его общинными экспериментами, но детали скрыты туманом авторского мышления, так что остается нам, как всегда, уповать только на самих себя.

Хороши ли здесь дамы? Да, хороши. Немного слишком яркие, слишком вамп, много публичности и эффекту, но за площадным, за балаганом есть образы и поступки, что делает и Грушеньку, и Екатерину живыми. А Хохлакова так Федору Михайловичу удалась, что в эпизоде с Митей и приисками я даже рассмеялся, так хорош этот контраст между надрывом и глупостью. А рисовать женскую глупость Достоевский не стесняется, по нынешним временам прослыл бы жутким мизогином.

Бесстрастный я даже подумал, что вся эта страсть от того, что жили тогда плохо и мало – детская смертность жуткая, тридцатилетние вешаются или белой горячкой болеют, поэтому все эти вспышки ярости – возможность разрядиться. Но это преходяще, антибиотики жизнь людям продлили, а убийства, ревность и денежные интересы никуда не делись. И именно поэтому хождение Мити по мукам невероятно интересно читать. Да, и про черта Ивана, жуть жуткая.

Федор Достоевский придерживался мнения, что самое лучшее произведение – это то, у которого нет интерпретаций. Мастерство писателя в том чтобы читатель сразу увидел что имел ввиду автор. Современные авторы очень в этом преуспели (если смотреть обратную сторону медали), а вот от ФМ критики до сих пор не отстают. Да и, позвольте, можно ли!? Взять хоть бы и роман «Братья Карамазовы». Он колоссально огромен, как мировая история. Притом, что уважаемый мастер не стал писать третий том. И без того Лев Толстой «не осилил» дочитать до конца.

Хотелось бы надеяться, что мне удалось увидеть, что хотел сказать авто хотя бы на четверть (не слишком самонадеянно?))) Отец Карамазов сладострастник и сластолюбец. Почему вообще провидение дало ему детей? Поделом ему! Федор Михалыч, убейте его еще раз, ради всего святого! Старший сын Дмитрий не злой, но очень безалаберный, подверженный гореть в страстях. Средний сын Иван – ученый и атеист. В душе философ. В этом брате вообще отсутствуют страстные порывы. Его мне было жальчее всех. Алексей нравственный брат. Новое начало, которое хотел показать в нем автор, меня не впечатлило. Из серии подставь вторую щеку. Что касается Смердякова, то его я не считаю сыном Карамазова. Он просто сам по себе тварь. Даже и так будет, как выразился сам автор «не честно по отношению к животным».

Женщины в романе как статистки. Вообще мне редко нравятся женщины в любом романе. К ним проще придраться, так как по собственному опыту можешь судить что они вообще из себя представляют. Грушенька. Имя-то какое автор подобрал ей. Явно неспроста. Хотелось бы видеть в девке с таким именем сельскую барышню или жену крестьянина. Но Грушенька жадная, злая и порочная. Катя такая же точно, только из города, следовательно с барским воспитанием. Лиза вызывала надежды, но стоило ей достичь брачного возраста, как все пошло-поехало. Мамаша ее достойный герой комичной пьесы.

В каждом человеке сидит несколько личин, которые время от времени берут верх. Да будет братство в умах людей! Если образы трех братьев собирательные, то Достоевский, больше всего уделил внимания божественной воле, религиозному воспитанию чувств. Мне очень нравятся прочтения библейских сюжетов разных авторов. Вероятно мое мнение складывается не из первоисточника, а благодаря таким вот мыслям, подчерпнутым из книг. Вот и сейчас мне понравился старец Зосима благодаря его наставлению – живите и радуйтесь. Ну и конечно поэма про инквизитора.

Ну вот и наступило время, когда я восполняю пробелы в классике. Выбор пал на Достоевского, так как в школе не могла с ним подружиться, и все говорили, что надо до Фёдора Михайловича дорасти. Никоем образом не хочу никого задеть, огорчить и обидеть, я высказываю тут сугубо свое мнение, навязывать его не собираюсь, но у меня просто море негатива после прочтения! Зато теперь я точно знаю, что никогда больше не возьму в руки этого автора.

Сюжет я рассказывать не буду, потому что многие читали, многие знают непонаслышке, кто-то смотрел фильмы. Остановлюсь чисто на своих эмоциях после прочтения, пока у меня ещё знатно подгорает. Перед нами детектив, но совсем не обычный, не такой, как мы привыкли видеть. Хорошо, допустим, но тогда объясните мне, зачем столько словоблудия помимо основной линии? На километр страниц рассуждения о боге, линии, которые вообще не играют никакой роли в романе, огромное количество героев, которые никак не сыграют к финалу, а останутся за кадром? Герои на протяжении всего повествования творят какую-то дичь. Симпатии не вызвал никто, все какие-то неприятные, истеричные, непонятные в своём поведении, было такое чувство, что они все больные на голову. Одна семейка Хохлаковых чего стоит, что мать, что дочь. Остальные женщины тоже мерзкие, истеричные, злобные и противные. Одна мечется от одного мужика к другому. Братья тоже оставляют желать лучшего. Поступки и поведение не мужское, также все на истерике, на изломе, на надрыве. Только к Алеше я отнеслась нейтрально. Алёша он и есть Алеша. Куда столько было писать? Все события можно было уместить в половине, а так получилась тягомотина. Финал тоже не вызвал ничего, ни переживаний, ни интереса. Истории многих героев повисли в воздухе, зато про Илюшу растянули покрывало. Да мальчика несомненно жаль, он милый герой, но что он там забыл? Видимо напоследок из нас хотели выдавить слезу, но было поздно.
Я искренне не понимаю, как это произведение можно считать любимым. Слог у Достоевского тоже не простой, придётся запнутся и не раз, внешне герои мне никак не нарисовались. Наверно из классики, которую я читала, это единственная книга, которую я буквально мучила. Действительно жаль потраченного времени, сколько хороших и интересных книг я могла прочитать! Герои из дешёвого театра, бесконечное повторение уже сказанных мыслей и рассуждений, долгое развитие основной ветви событий, женщины и мужчины, сбежавшие как будто из дурдома. Единственный герой, который скрасил это болото - добрый песель Перезвон.

Читала книгу больше месяца, не потому что не нравилась, а лишь потому что переваривание истории занимало некоторое время. Хотелось наслаждаться каждой строчкой а не торопиться и прочитать роман побыстрее.

Не буду пересказывать сюжет, его скорее всего знают многие, да и не в сюжете дело, а в том какие эмоции и чувства оставил после себя этот шедевр литературы.

Как же умело Достоевский может показать прогнившую душонку. Ты думаешь, что хуже уже быть не может, что гаже поступка или слова сказать невозможно, но не тут то было..

Моё отношение к персонажам менялось несколько раз, скажу честно, кого то я даже жалела, что зря. Понятное дело, что абсолютно хороших или абсолютно плохих людей не бывает, но меня до сих пор удивляют те, которые могут меняться, как хамелеоны, за секунду. Так и в этом романе не знаешь, как поведёт себя тот или иной человек, чего вообще ждать, а он у нас положительный или не очень?!..

Первая половина книги шла более размерено, знакомство с главными героями, с ситуацией, много философских и религиозных моментов, как в любом романе автора и я почему то подумала, что какой то особой драмы не будет, как же я ошибалась..

Финальные страниц триста довели меня до мигрени, трехдневной между прочим. Было настолько интересно и невозможно оторваться от романа, что остановила меня только головная боль, но самое досадное, что до конца оставались какие то страниц семьдесят, а сил читать уже не было. Сделав перерыв в один день, собрав мысли в кучу, сегодня дочитала.

У меня столько эмоций от книги, а в голове, буквально белый шум, но зная себя, если бы сегодня ничего не написала, не написала бы уже никогда.

Самое главное, роман мне очень понравился. Буду перечитывать и скорее всего не раз. Это то произведение, которое заставляет тебя думать, анализировать, чувствовать, пытаться понять или принять, сочувствовать и конечно же учит любить себя, близких и всех людей вокруг. Я и плакала, и недоумевала и закатывала глаза, куда без этого, но что самое главное, всегда была вовлечена в историю, будто присутствовала где то рядом и смотрела своими глазами.

Ох, дорогой мой Фёдор Михайлович....Ну какой же Вы жестокий человек. Я, безусловно, и не думала, что Вы пожалеете читателей и хоть раз в жизни сможете написать книгу со счастливым концом. Я и не надеялась на Ваше снисхождение к нашим страданиям. Но такого удара от Вас я все-таки не ожидала. Зачем Вы так заставляете страдать наши неокрепшие души? Зачем измываетесь над нашими несчастными сердцами?
А ведь нам при этом нравится такое с собой обращение...
Ох, сердце кровушкой обливается...
Ваш преданный читатель.
А теперь немного серьезнее :)
Такое небольшое произведение и такое ёмкое! За эти несколько ночей перед нами разворачивается такая драма жизни, такая трагедия...Так интересно раскрываются характеры и психология героев. А еще, конечно, красивейший язык Фёдора Михайловича, за что я люблю его безмерно.
Описания города и людей великолепны!

И жизненность:

И философия:

В общем, Фёдор Михайлович никогда не подводит. Лучший!

Трогательная весьма история получилась у Фёдора Михайловича, особенно с учетом того, что написана она была им в Петропавловской крепости, где писатель находился, будучи в заключении перед судом над «Петрашевцами», к коим его и причислили тогда, было дело (что, впрочем, весьма (интуитивно) правильно с психологической точки зрения – это я про тему текста).
Нда-а.. Что здесь (ещё) надо сказать (в первую очередь)? Как по мне, анализировать (и давать оценку) подобным произведениям интересно прежде всего с точки зрения (расширенного) контекста (вернее, даже контекстов).
По сюжету-то - ну да, чувствительный любвеобильный одиннадцатилетний мальчик находится в состоянии смутного томления (я правда, так и не понимал почти до самого конца, по кому больше - по «блондинке», или по «m-me M*», но это и не особо важно, скорее всего по обеим, но чуть больше всё-таки по второй) и даже успевает получить вполне заслуженный поцелуй от предмета своего обожания в самом конце. Есть здесь и весьма интересные и важные отвлечения-размышления, например, о типажах, у которых «вместо сердца кусок жира» и у которых «на всё.. припасена готовая.. самая модная фраза».. Или наоборот, «что сердце, которое много любит, много грустит»..
Так вот, возвращаясь к «контекстам». Первый контекст –«место и ситуацию» написания мы уже частично раскрыли в самом начале. Идём далее.
Описанные «воспоминания» главного героя наверняка навеяны сценами жизни самого писателя в возрасте героя, когда он периодически приезжал и жил (среди всех прочих гостей) в загородной усадьбе своей обожавшей его тётки Куманиной Александры Фёдоровны. Вообще, интересно то (как-то я всё больше убеждаюсь в этом со временем), что, как мне кажется, не будь этой тётки, по сути, не было бы и такого писателя, как ФМ. Достоевский, и в первую очередь, потому не было бы, что это именно она (или, говоря точнее, её купеческо-дворянское семейство) финансово обеспечивало и поддерживало писателя практически на всех этапах его жизненного пути –начиная с платы за обучение и возможности жить-тусоваться и, таким образом, вливаться в литературную тусовку Санкт-Петербурга того времени, и далее, продолжая помогать братьям издавать свои литературные журналы и вплоть до самой смерти писателя (именно после тяжёлых разговоров с сестрой по поводу оставленного ему тёткой части рязанского наследства, через два дня он и умер).. Вот такая вот тётка.. (а ведь он, между тем, в том же «Игроке» ненавязчиво простебал её в образе московской генеральши) и вот такие вот.. замкнутые круги (получаются в итоге)..

Эту книгу недостаточно просто прочесть: над ней необходимо трудиться. Чтение вообще является процессом, требующим определённых усилий. А чтение романа Достоевского и подавно.
У меня ушло около 4х месяцев на то, чтобы прочитать роман. Не только потому, что он, безусловно, огромный (900 страниц - это вам не шутки), но потому, что я читала очень медленно, практически по ролям. Вероятно, только так можно хоть немного приблизиться к его пониманию.
Я была просто потрясена, было такое ощущение, что у меня вынули душу и развернули её на печатном листе. Не понимаю, как Достоевскому удалось это. Психология романа тем и сложна, что она невероятно правдива. Так и есть! Мне трудно судить по мужским персонажам, боюсь, их мне никогда до конца не понять.. Но женские образы! Это просто поразительно! Ведь мы такие и есть: мудрые и глупые одновременно, прекрасные и отвратительные, холодные и страстные, ласковые и жестокие, непостоянные, нелогичные, верные и сильные. Все героини, будь то Катерина или Грушенька, Лиз или старшая Хохлакова, даже сумасшедшая мать Илюшеньки (та ярче всего отражает женскую непостоянность), все они динамичны, все они движутся, трепещут, как листок на ветру. Каждая противоречит сама себе и при этом являет собой идеальный, гармоничный образ. Почему так? Потому что нами руководит мгновение, секунда! Достоевский знал это (откуда?). Вот ты уже собиралась броситься в ноги любимому и молить о прощении, но вдруг он не смог сдержать сердитый взгляд, и твоего смирения как не бывало: сильнее обидишь, жестче скажешь. Часто это приводит мужчин в бешенство, а бывает, приводит к тюрьме. Нам бы следовало быть аккуратнее и подчас сдержанней. Но, с другой стороны, женщина, в которой нет этого буйства крови, кажется бесцветной, спящей.
Братья Карамазовы - три брата, которые отчетливо показывают мощь и необычайность русского характера. На фоне катастрофических событий все трое, такие разные, но при это все вместе - Карамазовы, действуют и мыслят так, что читатель восхищается ими, сочувствует им. Все они ужасны в своём пороке и прекрасны в своём благородстве. Так и заканчивается роман гимном русскому человеку: "Ура, Карамазову!"