Собрание сочинений в 3-х томах. Том 1

«Формально я был холост, здоров, оставался членом Союза журналистов. Принадлежал к симпатичному национальному меньшинству. Моих литературных способностей не отрицали даже Гранин и Рытхэу.

Формально я был полноценной творческой личностью.
Фактически же пребывал на грани душевного расстройства...»

Всё-таки Сергей Довлатов - это настоящая литература, а не какая-нибудь там Гузель Якина. Надо будет в будущем перечитать «Заповедник». Сейчас мне мешает, наверно, какое-то стихийное и непреодолимое чувство неприязни к главному герою (равно как и к его прототипу, то есть к самому автору). Настроение моё в процессе чтения менялось: сначала всё очень нравилось, но к середине появилось лёгкое недоумение, вскоре сменившееся лёгким раздражением. Начиналось как сатира на советскую казёнщину, плавно перешло во фрондёрство в диссидентском духе и в финале оказалось просто-напросто повестюшкой из жизни советских евреев в 1970-х годах... Но если книгу растащили на цитаты – наверно, она очень хороша: сегодня на сайте livelib.ru уже 610 цитат! Впрочем, многие повторяются, и даже многократно, а некоторые цитаты вообще не принадлежат Довлатову: внутренний монолог его героя содержит ряд незакавыченных афоризмов, общеизвестных в СССР 1970-х годов, а читателями нынешней России неведомых и ошибочно принимаемых за авторский текст (который давно нуждается в серьёзном комментарии).

Противоречивые эмоции от знакомства с творчеством Довлатова.

С одной стороны, хлёсткий юмор, полное цитатораздолье для цитатоманьяков, лёгкость изложения и тонкость наблюдения. Папа мой обожал Довлатова, поэтому наш семейный юмор - он отчасти и довлатовский; прочитав "Заповедник", я словно встретила старого знакомца и испытала радость узнавания.

Но с другой стороны - и это моя личная претензия к любой книге - мне всегда тяжело принять пьянство. Алкоголизм, запои, пьянство как ответ на все вопросы, пьянство как слабость, пьянство как лучшее времяпрепровождение - это противно мне до брезгливости. Я не против алкоголя, но против алкогольного рабства, поэтому я просто отказываюсь воспринимать ту часть "Заповедника", где герой уходит в запой за запоем.

Зато совершенно изумительный кусок, где герой говорит о Пушкине.

После таких слов хочется тоже узнать Пушкина таким, постичь его наднравственный гений, а не просто помнить, что он "наше всё".

У Довлатова же планирую прочесть еще "Чемодан" и "Иностранку", хотя, наверное, не стоит надеяться, что там нет запойных алкоголиков, да?

"Крайностей, таким образом, две. Я мог рассказать о человеке, который зашил свой глаз. И о человеке, который выкормил раненого щегленка на лесоповале. О растратчике Яковлеве,  прибившем свою мошонку к нарам. И о щипаче Буркове, рыдавшем на похоронах майского жука...
Короче, если вам покажется, что не хватает мерзости, - добавим. А если все наоборот, опять же - дело поправимое..."

Все еще считаю, что Довлатов это Буковски на минималках и что вся его "мерзость", вся "суровая правда жизни" и это его "без прикрас" не более чем показуха и работа на публику. Он так пишет не потому что так чувствует и живёт, а потому что читателю нужна чернуха и встряска. Он это все осознано дозирует, при этом позиционируя себя беспристрастным... В общем не совсем честен с общественностью, как по мне. Но, несмотря на это все, не смотря на его некую рафинированность и псевдоинтелектуальность(или как раз таки благодаря этому), мне нравится как он пишет.

Зона - ни что иное как очередная лагерная проза ХХ века, правда немного с другой стороны забора. Не от лица "невиноосужденого" и жертвы режима, но от лица охранявшего "невиноосужденых" и так же являющимся жертвой режима. Если смотреть чуть шире и капельку глубже, то в общем-то и нет разницы особой между заключённым и охранником. Все они не свободны, все под гнетом, все жертвы обстоятельств,  никто из них ни плохой и никто ни хороший, нет абсолютного зла и нет всеобъемлющего добра, есть только оттенки серого, все творят и вытворяют. "Ад это не место, ад это мы сами"...

8.5 этапов из Твери из 10 ГУЛАГов

Это, признаться, не первая моя книга Довлатова, но что-то читалось настолько рано и в таком бессознательном возрасте, что я была не в состоянии ни уловить суть, ни насладиться сатирой. Не сказать, чтобы я прямо-таки насладилась ей сейчас — но текущая оценка более взвешенная (хоть и субъективая), так что буду считать это первым знакомством.

Мне понравилась атмосфера, которой пропитаны его книги. Ощущение домашнего уюта, и это не из-за, собственно, сюжета, просто кажется, будто сам Довлатов сидит и рассказывает свои истории. А жизнь у него была интересной: здесь и случаи с работы, и с друзьями, и чего только нет. Странное ощущение: когда слушаешь, понимаешь, что тебе весело и смешно, но жить такой жизнью не хочется. Много грязи, идеологической чуши (это когда идеология бежит вперед адекватности), просто Довлатов рассказывает об этом с таким теплом и юмором, что становится хорошо.

Почему я существенно снизила оценку — во-первых, из-за неоднородности "компромиссов". Что-то мне прям понравилось (про новорожденного, например), что-то вызвало недоумение. Некоторые моменты не то чтобы плохие, просто непонятные мне лично (в этом виноват не Довлатов). Тем не менее, мне приятен сам факт, что есть такой автор, у него есть еще книги, их можно читать и найти там что-то хорошее для себя.

Не знаю, насколько повесть автобиографична. Что Довлатов какое-то время работал в Пушкинском музее-заповеднике, факт общеизвестный. Но герои книги настолько неординарны, что в жизни встретиться не могут. Ну или могут, но не в таком количестве.
Персонажи хороши, что и говорить. Михал Иваныч, народный аристократ. Володя Митрофанов, ленивый гений чистого познания. Стасик Потоцкий, провинциальный столичный писатель. Валерий Марков, шизофреник-симулянт и злостный нарушитель общественного покоя. Тётки разнообразные, даже слишком разнообразные.
Нет ни одного нормального, обычного человека. Написано интересно, но в героев не верю.

Зато сама идея в высшей степени нетривиальна. Развестись с женой и съехать не куда-нибудь к приятелю, а в Пушкинские горы! Не каждому придёт такое в голову. Но в этом случае как раз верю.

Верю в полностью фальшивые экспонаты музея. В связи с этим вспоминаю "Памятник Дантесу" Веллера . Там идея вообще доведена до логического абсурда.

Вторая часть, с лирическим расставанием, показалась несколько лишней. Ничуть не сочувствую их любовной истории. Развелись так развелись, и нечего переживать. Представил себе, как эти бывшие супруги встретились где-нибудь в Нью-Йорке. Нет, уж лучше не надо. Умерла так умерла.

Я бы даже сказал, с участием тигра Амура и козла Тимура. Разве что среди бывших супругов тигра нет ни одного...

Как написано, понравилось. Дух полного пофигизма "эпохи развитого социализма" вспомнил. Ещё это время впоследствии метко назвали "периодом застолья". Да, всё верно. Всё так и было. И сам я тогда много водки выпил. А делать-то больше было нечего.
Уверен также, что многие намёки прошли мимо моего восприятия. Уж очень писательская жизнь Довлатова отличалась от моей тогдашней. Не понял, например, с какой художественной целью несколько раз упоминаются висящие в самых неподходящих местах странные портреты:

Это в деревне-то... Могу с ответственностью заявить, что никто знать не знал о Юлиусе Фучике ничего, кроме имени. (Сейчас тем более не знаем.) Я этого Юлиуса всегда путал с какими-то Вилисами Лацисами, Янами Райнисами и Фабрициусами. А художественная цель у Довлатова была наверняка.

Из всех возможных цитат больше всего запомню вот эту:

Тут ситуация важна: двое едут в лифте, им предстоит романтическое свидание...

OK, почитаю когда-нибудь Довлатова ещё.

Кхм, впечатления, скажу я вам, довольно неоднозначные.
С одной стороны, это очень грустная повесть.
Она насквозь пропитана несбывшимися надеждами, нереализованными мечтами; она про неудавшуюся жизнь человека, не желающего её менять.

Всю жизнь я ненавидел активные действия любого рода. Слово «активист» для меня звучит как оскорбление. Я жил как бы в страдательном залоге. Пассивно следовал за обстоятельствами. Это помогало мне для всего находить оправдания.

Я бы могла сказать, что главный герой глубоко несчастный человек,который глушит свои несчастья в забытьи, но....для меня это латентный алкоголик.

Мотор хороший. Жаль, что нету тормозов. Останавливаюсь я только в кювете…

Мне он неприятен. У меня нет к нему сочувствия. Мне жаль его жену.

Но с другой стороны, сколько же в этой повести юмора! Пусть иногда мелькал и черный юмор, но все было органично и в тему.

Блондинка с толстыми ногами, жестикулируя, выкрикивала:
– Татуся, слышишь?! Ехать не советую… Погода на четыре с минусом… А главное, тут абсолютно нету мужиков… Але! Ты слышишь?! Многие девушки уезжают, так и не отдохнув…

Не могу не отметить стиль и манеру повествования автора.
Очень понравилось как пишет Довлатов!
Знакомство с остальным его творчеством я однозначно продолжу.

- Есть вакансия. Газета "На страже Родины". Запиши фамилию - Каширин.

• Это лысый такой?
• Каширин - опытный журналист. Человек - довольно мягкий..
• Дерьмо, - говорю, - тоже мягкое.
• Ты что, его знаешь?

- Разговор будет неприятный.
"Как все разговоры с тобой, идиот", - подумал я.

Книгу нельзя назвать сборником рассказов - все события происходят примерно в одно время, и в один период жизни писателя, поэтому основные действущие лица кочуют из компромисса в компромисс, не теряя своего обояния. Они настолько живые, что все запомнились - даже не смотря на мою ужасающую память на второстепенных героев. А сам Довлатов остается прелестным разгильдяем, зарабатывающим аж 250 рублей в месяц в "Советсткой Эстонии".

- Ты хоть не врал бы! Кто эта рыжая, вертлявая дылда? Я тебя утром из автобуса вид

• Это не рыжая, вертлявая дылда. Это - поэт-метафизик Владимир Эрль. У него такая прическа.