Исповедь маски

Мучительно долго размышляла над оценкой.
С одной стороны я без памяти влюбилась в язык. Как указано в приведённой на страничке издания статье - "деликатный и в тоже время насыщенный". Вот очень точное определение. Как плывущий в воздухе легчайший натуральный розовый аромат способен вызывать более приятные эмоции и ассоциации с благородным цветком, чем насыщенный искусственный запах, так и язык автора, вкупе с его неспешным темпом повествования, обволакивает прозрачной вуалью нежнейшего шёлка, едва ощутимого на коже, и всё же могущего подарить изысканные чувственные ощущения. Я была бы согласна читать на этом языке о чём угодно, даже ни о чём, даже пусть это было бы 250ти страничное описание падений капель дождя на закате солнца. Я бы с радостью проникла в чьи угодно мысли и душевные переживания... Но только не в это... Нет, я не ханжа и не гомофоб, и мне не было противно. Просто непонятно и неинтересно. Я невероятными волевыми усилиями заставляла себя практически штурмовать эту небольшую книжонку и её чтение, в итоге, заняло у меня столько ж времени как Каренина Толстого. Вот настолько неинтересно мне, наверное, не было ещё никогда.
Видимо, не в каждую душу хочется проникнуть.

Эта книга, как никакая другая, почему-то действовала на меня усыпляюще. Стоило прочитать несколько страниц, как у меня тяжелели веки, закрывались глаза, и я погружалась в сон. Это тем более странно, что первая прочитанная книга Юкио Мисимы "Моряк, которого разлюбило море", влюбила меня в автора и его творчество безоговорочно. Совсем иное впечатление произвел роман "Исповедь маски". Наверно, мне просто было скучно. Отдаю должное автору, который в 1949 году(!) написал о гомосексуализме(!) в Японии(!) Это поступок, тем более роман носит автобиографический характер. Кто же скрывается за маской? Главный герой Кими, который надевает маску порядочного человека, чтобы не отличаться от себе подобных или Юкио Мисима, который под маской литературного героя рассказывает о себе? В какой мере описанное сопряжено с пережитым? Кими сам себя изучает, испытывает, истязает даже. Это доставляет ему немало нравственных страданий. Автор же, рассказывая о себе, собой и остается.
Тема не моя, но интерес к личности и творчеству Юкио Мисимы не утрачен, напротив, буду читать другие его книги.

Я люблю японских автор за их какой-то особый стиль. Когда читаешь их книги погружаешься в ту атмосферу, кажется, что все вокруг тебя течет размеренно и спокойно.
Так и здесь, все началось с юного возраста, и пока читаешь, погружаешься в эту жизнь. Все идет размеренно, не замечаешь как происходят важные события. И вот уже конец книги, для тебя это было раз и вся жизнь человека. А для героя ВСЯ ЕГО ЖИЗНЬ, все его переживания, проблемы, моменты, что-то особенно важное, чем он поделился с нами, а мы прочитали и не заметили как прошло это все мимо нас.
Суть не в том, что ты не понимаешь происходящего или тебя это не задевает, как раз наоборот, просто ход событий очень плавный, все тянется медленно и нет "трэша" как это бывает у американцев.

Кого сейчас можно удивить или шокировать темой инаковости, однополой любви и сопутствующих ей переживаний? А вот в далеком 1949 году роман Юкио Мисимы “Исповедь маски” произвел настоящий фурор. Текст, признаться, завораживающий: с бесстрастностью опытного хирурга автор обнажает сокровенные и потаенные мысли героя, препарируя желания, стремления, мечты. В этом романе минимум действия, но очень много переживаний. Одно накладывается на другое: ребенок-подросток-юноша, осознание себя и своих желаний, древние традиции и верования, японское отношение к смерти, страна, охваченная войной - и вот наш герой мечтает о красивой смерти, а самые сильные эротические переживания ему доставляют фантазии убийства/жертвоприношения красивого юноши… Смерть и страдание, возведенные в культ. Этакая пылкая, но почти целомудренная чувственность.
Повторюсь, в романе очень мало сюжета, но очень много поиска себя: кто я? зачем я? почему я такой? смогу ли я быть нормальным? притвориться нормальным?
Книга удивительно откровенна для японца - но при этом именно очень японская, в выражении чувства, в любовании мимолетно-прекрасным, в жертвенности и ощущении времени.
Ко всему очень много образов, доведенных до визуализации - белые перчатки, истоптанный снег, румянец на щеках, смятые цветы… И да, конечно же, святой Себастьян.

Очарованный смертью дьявол. Не понимаю, как его могут читать люди, которые никогда не испытывали этого запретного чувственного стыда. Которые никогда не упивались своей ненормальностью. История его героя созвучна моей. Я помню, как с затаенным вожделением читала запретные, слишком взрослые для меня, истории. Я помню свои фантазии, в которых один персонаж мучительно умирал, а другой мучился из за этой смерти. Я помню боль, смешанную с удовольствием. Но что находят в нем другие?
Исповедь маски, безусловно прекрасна, как и весь Мисима. Я читаю и не могу остановится. Но не могу позволить себе слишком много.
Эта книга, как и весь Мисима, пропитана преклонением перед смертью. Из особенностей - упоение кровью, телом, чрезмерно насыщенная чувственность. Все светлое, чистое и правильное предано на поругание. У героя ничего не осталось. Вся жизненная энергия сосредоточена в болезненных, больных фантазиях. Переживая подобное чувствуешь всю неправильность собственного существования. Остаётся только печаль и бесконечное чувство вины. Разрушились иллюзии, осознание неизбежности, невозможности быть нормальным. Мы видим историю, которая обрывается на пике. Мальчик вырос в юношу, юноша только-только начал становится зрелым мужчиной. как все закончилось. Нить оборвалась. Боюсь, что вместе с возможностью будущего.

Несмотря на то, что поднимаемая в книге тематика от меня далека, немалое было узнаваемо, знакомо, а пара моментов так и вовсе зацепили крепко. Невзирая на разницу во времени, в возрасте, национальности, поле и мировоззрении немало было типичности. Ну вот правда, изменить проблематику, убрать японские национальные особенности и будет жизнь какого-то подростка, который не вписывается в привычные рамки бытия. Чувства, переживания, мысли будут схожи.

Я люблю во время чтения книги ознакомиться с биографией автора. Мне всегда интересно, почему была написана та или иная книга. Знакомство с автором позволяет лучше понять сюжет. С Мисима я и так уже была знакома по «Золотому Храму», который немало перекликается с жизнью самого писателя, а «Исповедь» практически 2 в 1. Было ощущение, что я читаю ту же биографию, только неизвестный ранее вариант. Вариант оказался автобиографичным с подробностями, о которых обычно не говорят. Но ведь это же Мисима — это его характерная особенность, стиль. Хорошо, что я начала знакомство с «Золотого Храма». Будь первыми прочитаны «Жажда жизни» или та же «Исповедь маски» я бы вряд ли оценила творчество Мисимы. Наиболее в его книгах я ценю красочные описания и психологичность. В «Храме» присутствует и то, и то. Это меня и подкупило. Несмотря на то, что в «Жажде» или «Исповеди» эти две составляющие в столь полной мере не встречаются, они по-своему интересны.

Большинство книг я делю на три части. Эти не облегченная схема развития сюжета в виде завязки, кульминации, развязки, а просто условное деление текста на три части визуально по объему. Так вот, в первой части я не узнавала ни самого Юкио Мисима, ни перевода Г. Чхартишвили. Были какие-то «неровности», которые тормозили процесс чтения. А вот во второй части я распознала и Мисиму, и Чхартишвили. И со второй части я читала, практически не отрываясь. Да, это не «Золотой Храм», но я соскучилась по японской литературе и по неподражаемой манере повествования Мисимы.

Пусть в наше время этот роман не является сенсацией, пусть данная тематика уже приелась, пусть откровенность писателя многих отталкивает от его книг (даже мне временами было тяжело было читать), но это своего рода шедевр. Вопреки исповедальности в книге немало загадок. Но интересна она будет тем, кто уже знаком с творчеством автора и кому это знакомство пришлось по душе.

Там, где о личном, очень напоминает Андре Жида - взросление, мальчики, стыд, переживания, тайны...
То, что о войне - немного Хемингуэй, но о войне там немного.
Не знаю, насколько откровенным казался этот текст японцам в 1949 - подозреваю, что это была шокирующая книга. В ней немало эротики, гомосексуальных и садистских фантазий.
Роман взросления? Наверное, только уж слишком автор препарирует своего героя и его юность. Все рассказывается с позиции взрослого, который считает себя в юности наивным, напыщенным заблуждающимся подростком, и на каждое свое душевное движение клеит ярлыки - самообман, заблуждение, трусость... Есть персонажи, с которыми проживаешь их жизнь, а вот героя Юкио Мисимы в процессе прочтения безжалостно разделываешь. Казалось бы, в финале многострадальный герой должен прийти к тому, чтобы понять и принять себя, но финал открытый и в это верится с трудом.