Uwikłanie

С Зигмунтом Милошевским забавно читать книги в обратном порядке, совершенно не жалею что так получилось. Герой его, Теодор Шацкий, прокурор и мужчина занудный в своей неоднозначности, личность знакомая, но интересная. В том числе и внутренними диалогами о жизни, о работе, о людях...и о том что не пора ли уже?

А по всему получается, что пора. Потому как атмосфера раздражительности и отчуждения нависла над мебелью ИКЕА, которой обставлена его квартира (52 кв.м объединенных кухни и гостиной, между прочим). Похолодание в отношениях, общий счёт в банке и два пива для спокойного сна...
Так получилось, что чем эти желудочные боли закончатся для Тео я знала. А вот интерес к развитию не потеряла. Все эти мелочи - выканье с начальством и предпочтения в женском формате, раздумья над заказанной яичницей и друг Олег, воспоминания о квартире, снятой по молодости и шутки, вызывающие у него, нынешнего, лишь раздражение, компьютерные игры и прочая...Занимает все это не так уж много места, а вот детектив становится весьма особенным.

Кто-то, пожалуй, заметит что ожидал всё-таки детектива, раз уж началось с вертела, торчащего из глаза, и четырех возможных виновников. Уж очень подозрительно это участие в психотерапевтическом расстановочном сеансе по методу Хеллингера и сомнительно внешнее вторжение.
Но вот польские вариации часто именно таким грешат. Обстановкой, детально и любовно выписанной. Чтобы было читателю на что взглянуть из окна, что поковырять в тарелке и проникнуться возрастным кризисом всё ещё весьма и весьма привлекательного мужика. И совсем даже современные Краевский , Вроньский и социалистических времён Эдигей грешат...

Сам по себе сюжет вполне логичен и прямолинеен. В то же время не предполагает, что вы заглянете на последнюю страницу с целью выяснения конкретики кто именно и за что. Не выясните, потому как имена возможно вы и выудите, а вот весь интерес как раз в медленном раскручивании и преступления, и личности каждого героя. И даже новостной дайджест с начале каждой главы уместен, совместно с пунктуацией.

И в прошлом покопаемся и допросы проведем.
А главное это двое - напротив друг друга, разговор и противостояние. И тут уже, не торопясь, наблюдаешь кто кого обведет... Когда в ход идут скоросшиватель, мисочка для скрепок и надкушенное яблоко то ого-го как проникаешься пачкой сигарет,которая смотрит на тебя в упор. Вы ничего такого не подумайте, это мы с Шацким строго по системе всех расставляем. Что и вам придется проделывать. Затягивает.
А наш прокурор будет знать правду, будет притворяться, оформит дело, взвесив все за и против. Выкурит свои три дневные сигареты под исповедь. Не выпьет виски двадцатилетней выдержки...
Справедливость - это единственное что ему будет недоставать. И нам, после прочтения.

Но главное, мое личное убеждение, перевод предпочтите неофициальный. Пусть корявисто, зато живописнее.

Опытные злодеи полагаются главным образом на свой злодейский нрав: они вооружаются чем можно, заготовляют на всякий случай разного рода оружие, и просто выжидают благоприятного момента. Они знают, что заранее выработанный план может не совпасть с обстоятельствами. Связав себя определенной программой действий, злодей рискует запутаться и не добиться поставленной цели. С судьбою не ведут предварительных переговоров. Завтрашний день нам неподвластен.

Виктор Гюго "Человек, который смеется"

С первых же прочитанных строк сразу же меня отправило в ассоциациях к знаменитому сериалу "Тайны следствия". Только здесь мы имеем мужскую версию, потому что во главе сюжета мы видим прежде всего мужчину - прокурора - Теодора Шацкого, с его также необычной и неоднозначной судьбой, семейной патовой ситуацией, подкрадывающимся кризисом среднего возраста, непростыми отношениями на работе с коллегами. Все вкупе "подкралось незаметно", а тут еще и серьезный соперник "по ту сторону реки" - врач Цезарий Рудский - соперник еще тот, которого в интеллектуальном плане переиграть сможет не каждый.

Именно распутывание дела наряду с личной жизнью главного героя - это то, что я люблю в детективах. Ведь человек не может жить только на работе, пусть даже он и прокурор. У него есть и личная жизнь, пусть ее процент намного меньший, но очень важный. Герой проник в меня мгновенно и очаровал. Плюс, мы постоянно путешествуем по современной Варшаве (действие происходит в 2005 году) и этот задний фон очень лаконично дополняет историю с тайной следствия.

Все же был ли инцидент с уходом из жизни в группе терапии несчастным случаем, или медперсонал виновен? Благо оперативная поддержка у Теодора хороша - коллега с русскими именем и фамилией - Олег Кузнецов! Нароют всё и разберутся. На это мы и надеемся по ходу сюжета, но интеллектуальная игра Шацкий - Рудский затягивается до самого конца. Отлично введен в дело персонаж молодой журналистки Моники, разнообразив вольную составляющую романа. Короче, запутался он во всем, развязался ли до конца клубок, я вам не скажу! Прочитайте, тем более, что есть любительский перевод романа.

Я же с удовольствием продолжу чтение цикла о прокуроре уже в самое ближайшее время

Непростая это книга, и послевкусие от нее мрачное. И Польша первого десятилетия на ее страницах предстает настолько неприглядно, что скорее поедешь в Северную Корею или в Сомали. Нет, ну я это я переборщила. Но что-то уровня Албании точно. Страна, в которой царит ненависть. Мужья ненавидят жен и зверски их избивают, католики ненавидят тех, кто не такой, как они, простые люди ненавидят полицию и все дружно ненавидят недавнюю власть.
На этом фоне убийство скромного варшавянина во время сеанса психотерапии выглядит просто естественным проявлением жизни.

Хотя вот тут я очень сильно засомневалась, стоит ли продолжать чтение. Дело в том, что я абсолютный прагматик и не верю во все эти психологические сеансы и массовый дурдом психоз. Под руководством опытного психиатра, его пациенты, люди с определенными психологическими отклонениями, играют в некие ролевые игры, называемые расстановками. "Вы будете наш пациент, а вы будете его жена, а вы изображаете его дочь, а вы его сына". И на основе поведения этих людей во время сеанса прокурор пытается определить, чьи флюиды негативно действуют и кто так вошел в роль, что забылся... Какое-то наукоподобное шарлатанство, возложение рук, Алан Чумак и Кашпировский в одном флаконе. И не похоже на умного и проницательного прокурора Шацкого, крайне далекого от этих псевдопсихологических пассов. И ждешь, когда же он пошлет эту психопатию куда подальше и займется делом. А он все то ли верит, то ли делает вид, что верит... Я была готова закрыть книгу в полном разочаровании. Но я же знакома с прокурором, он же точно не дурак...

На самом деле все куда страшнее и реальнее, чем психологические игрища. Корни убийства уходят в далекое прошлое и под ударом может оказаться и сам прокурор Шацкий и близкие ему люди...

Зигмунт Милошевский отжигает не по-децки! Построить детективную интригу на хеллингеровских расстановках – это, скажу я вам, не просто uwikłanie, это sztuka! Психотерапевтическая сессия в духе Берта Хеллингера и сама по себе – весьма неоднозначное по своим последствиям действо, а если его еще умно срежиссировать и олитературить, то эффект получается просто убийственный во всех смыслах слова. Хотя кое-какие соображения у меня возникли сразу именно благодаря семейным расстановкам, автор не дал мне возможности расслабиться и нагрузил свой текст по полной, и мне эти его перегрузки понравились. Давно я не читала детектива с таким удовольствием и с таким погружением.

Надо признаться, благодаря весьма изощренно выстроенному сюжету полицейского расследования мои гипотезы подтвердились лишь частично, но это был тот случай, когда книгу читаешь не только ради того, чтобы узнать, кто убил, и сказать себе, что ты так и думал, но и ради героев, ради уютных варшавских реалий, ради понимания отношения автора к тому, что и как происходит в современной Польше. Погрузить читателя в прокурорские будни З. Милошевскому удалось на все сто: прокурор Теодор Шацкий, приближающийся к опасным границам среднего возраста, его неоднозначные отношения с начальством и коллегами, усталость от супружества, дурацкая попытка все поправить наигранной любовной связью, страх за близких и смелость остаться самим собой – все это существует на фоне ежедневных событий, как связанных с расследованием, так и не связанных, выполняющих роль контекста. Приятно, что все герои – люди интеллектуальные и очень-очень соответствующие своей этнической и профессиональной среде, что среди них нет особенно эпатажных персон, всеобщих козлов отпущения, преданных работе матерей-одиночек, старых верных друзей героя, продажных персонажей и прочих статистов из современного детективного ассортимента, включая тех, к кому надо проявить писательскую и читательскую толерантность. Последняя схватка Шацкого и терапевта Цезария Рудского – это скорее интеллектуальная битва, чем привычный вульгарный мордобой с откровениями, что подкупает и заставляет вспомнить классику жанра.

Симпатия к автору и желание прочитать две другие его книги об этом прокуроре у меня возникли практически сразу, но не знаю, как отнестись к переводу. Он ужасен. Он напоминает черновик самого себя. Он не знает согласований, в нем полно ошибок орфографии, пунктуации и стилистики, опечаток и некорректно переведенных идиом (мне стало ужасно жаль ту Люду, которой переводчик посвятил свой труд: если он такой же по жизни, как его перевод, то…). В какие-то моменты ты пытаешься не обращать внимания на исконно-посконную прелесть союза польского и суржика (или тростянки?), но довольно быстро количество переводческих небрежностей переходит в качество и хочется выйти на акцию протеста против таких мусорных литературных полигонов. Но это еще не все. Видимо, чтобы подчеркнуть свое непосредственное участие в происходящем как в книге, так и в Польше, переводчик игриво снабжает их собственным креативным подстрочником, построенным не просто как необходимые пояснения к чужим реалиям, но как свободные комментарии из смеси википедийной информации, эмоций и воспоминаний, неадекватного юмора, ориентированных, разумеется, по соображениям переводчика, «на тех, кто в танке». Сначала кажется просто ржачно, но потом эта истероидно-демонстративная стилистика осточертевает и приходится просто пропускать переводческое словоблудие. В общем, если детектив хорош, то он очень и очень хорош, но уж если перевод плох, то просто ужасен.

Удивительно, что на Милошевского я наткнулась только на LiveLib'e, несмотря на то, что перечитала уже добрую половину приличных польских авторов криминалов. Тех, кого я читала, мне вполне хватило, чтобы составить общее в целом позитивное впечатление от сих товарищей и их творчества, но поскольку виш не резиновый, а свеженьких Бонду, Мруза и иже с ними можно найти как минимум в 5-х местах в радиусе 1 км от дома, я решила отложить современных авторов детективов до того момента, когда у меня не будет под рукой увесистого томика, чтобы запаковать в чемодан и потом лениво почитывать где-то на шезлонге возле бассейна. Но в какой-то из рецензий мне на глаза попалось слово "расстановка", и любопытство победило.

Расстановка - это не только распихивание мебели по углам, но и занятная психотерапевтическая практика, которая основывается на выявлении засевших глубоко в подсознании родовых конфликтов, которые мешают нам двигаться вперед и жить своей жизнью. И с вот такого сеанса начинается роман. Только вместо решения всех проблем один из участников терапии получает шампур в глаз, и дело оказывается на столе у прокуратора Шацкого.

Написано очень хорошо - динамично, с интригой и ненавязчивым введением в бекграунд главного героя ("Переплетения" - это первый роман цикла, в котором вышло пока 4 книги). Мне понравилась атмосфера Варшавы начала 2000-х, когда русскую речь еще было слышно на каждом шагу, уставший от жизни Теодор Шацкий, бесконечные отсылки к типично польским реалиям и неизбитая тема. Даже польская мафия, которая проклюнулась во второй части романа оказалась чудо как прекрасна в своей ностальгии по ПРЛ.

Прониклась к Милошевскому неожиданным интересом, тем более что, поговаривают, вторая часть цикла - еще лучше.

И вроде не собиралась после прочитанной только на днях его книги "Доля правды" сделать шаг назад, вернувшись к самой первой про прокурора Шацкого. К той, где он на 4 года моложе, женат относительно счастливо, где его беззаветно любит дочь, малышка Хеля, и пока незачем скрывать свою любовь к отцу. И где он работает в Варшаве, живет в ней, ходит ее улочками, заныривает в кафешки и ругается в пробках. Где есть свои проблемы и нет тех страданий, на которые частично обречет себя сам.

Если ставить одну его книгу рядом с другой, то опять после мною прочитанной "Доли правды" его ждет возвращение в прошлое жертвы по расследуемому делу. Если в том деле он вынужден был столкнуться с легендами, которые по роли своей больше мистического направления, то здесь нас ждет сеансы психотерапии. И таковы ее результаты, что в моем мозгу она почему-то переросла в НЛП, недаром книга имеет такое название и у меня уже сплошная путаница. Психотерапия, которую проводит доктор, сродни гипнозу, ибо слишком много возникает вещей в процессе этой самой терапии, вещей сугубо личных, начиная с отношений участников со своими родными, и далее к детству, а уж потери и утраты похоже имеют немалое значение. У тех, кто приходит на такого рода терапию, имеются свои немалые проблемы, но лишь у одного человека за спиной очень драматичные события, приведшие его сюда. Но происходящие на сеансе расстановки дают неожиданный результат. И по событийности, и по тому, чем все заканчивается. Увидев все это, мы вместе с прокурором готовы уже признать за всем этим и мистику, и гипноз, и прочую чертовщину, только зная уже один сюжет автора, мы вольны предполагать много чего интригующего, и в первую очередь неизвестые слагаемые.

Идя своим порядком большую часть романа, расследование убийства, как ни странно, заставляет даже чуть не погрузиться в дрему, но лишь до наступления часа икс. На свет божий вылезают некие серые кардиналы, какие - не скажу, не буду раскрывать все тайны. Кому-то может показаться интересным такой финт, для кого-то категорически неприемлимы любого рода политические игры, но в какой-то момент уже не замечаешь, что читаешь про Польшу, уж очень ощутима доля таких вещей, что творилась в Советском Союзе. И в странах соц лагеря эта картинка очень узнаваема. В данном случае она утяжеляется таким поворотом, ставящим прокурора в условия, где ему предлагается выбор. Положа руку на сердце, выберем ли мы нечто иное, чем выбрал Шацкий? Да и к чему это? Но сам выбор производит достаточно гнетущее впечатление, и я бы не назвала это нагнетанием. Так было. И люди стояли перед выбором, чувствуя себя игрушками в чужих руках. Сама же концовка романа напомнила один из романов Агаты Кристи, о каком романе идет речь, умолчу. Но что-то в этом есть.

Перше знайомство з Зигмунтом Мілошевським виявилось приємним. „Терапія злочину”, що в оригіналі має назву „Заплутаність”, перший з романів, головним героєм якого є прокурор Теодор Шацький. Читається легко, автору вдається не втратити хід розслідування. Сподобалась, з яким гумором намальовано головного героя, якому здається, що в 36 років його кращі часи вже пройшли, його вагання, заводити чи ні роман з молодою привабливою дівчиною. Сюжет обертається навколо діяльності психологів, їх практичних експериментів. Не здивуюся, якщо автор писав цю книгу під впливом романів Стіга Ларссона, адже і тут не обійшлось без всемогутніх колишніх працівників спецслужб соціалістичної Польщі. Але, як і годиться, злочин було розкрито, хоча і не без моральних мук пана прокурора. Сподіваюся, що серія про Теодора Щацького не обмежиться двома романами.

Як у народі кажуть: знаходиш там, де не очікуєш. Колись записав рекомендацію прочитати у цього автора " Безцінного"- занадто "свіженька" ( немає у продажу), то ж почав з першої. Млин не виявився комом. А от переклад досить дивний. Речення вистроєні так, ніби читаєш польською . Ще постійні звернення у третій особі, чи "пан", "паньство"- прикольно. Згадуються конкретні місця Варшави. І гуляєш з героями з вулиці Прушевської до вулиці Жвірки.
Здивувало : замість "поліціянт - "мєнт" чи "мусор".
Здивувало: онаністи ( на думку героя) мають притаманну тільки їм зовнішність. Вона не співпадає з виглядом прокурора, хоч він цим захопився не на жарт... Він такий собі метросесуал у рамках можливостей. Тільки весь час нервується та дратується. Криза середнього віку, що виникла предчасно?
Знає улюблений парфум ( ще й автора) своєї жінки, розуміється на італійській їжі ( я виписав рецепт салата).
Психологічні портрети автору чудово вдаються. За "тітку" та самого Мамцажа- 12 баллів.
Взагалі психології та психотерапії приділяється багато уваги.
Роздуми героя про відношення до очільниці, сімейного життя, роботи правдиві. Інколи неприємні. Ніби видав чоловічи таємниці на осуд загалу.
Незвичайна детективна лінія натякає на неможливість продовження до " остаточного вироку". Відсилки з історії відомих діячив- на сумне завершення роботи чи життя самого героя.
Отож буду читати ще твори цього автора, сподіваючись, що пан не розчарує інше паньство.

Теодор Шацкий #1
Варшава, 2005 г., начало лета. Погода переменчива – то ливень, то туман, то солнце. Как и настроение главного героя, прокурора одного из центральных районов Варшавы Теодора Шацкого. Во-первых, дело ему досталось специфическое. А во-вторых, сам прокурор дурью мается и все не может решить, заводить ли ему роман с молодой журналисткой. И хочется и колется. Ну да, жена поднадоела за 15 лет брака, но отношения у них довольно хорошие, даже сексом регулярно занимаются. Дочку, опять же, прокурор безумно любит. А журналистка – ну что журналистка, мало ли таких случайных встреч?
Все эти метания – изменять жене/не изменять жене – служат фоном расследования странного убийства: в одном из служебных помещений костела найден труп мужчины с кухонным вертелом, воткнутым в глаз. Наутро после того, как этот мэн принимал участие в мероприятии под названием терапия расстановок, действа типа психологической реконструкции, когда совершенно посторонние люди представляют родственников и близких испытуемого. Все они расставляются в определенные места вокруг героя, благодаря чему создается некое специфическое поле и, по утверждениям автора теории Берта Хеллингера, «в рамках одного сеанса «Семейная расстановка» позволяет обнаружить ранее нераскрытые явления в системной динамике заданной «семьи» на протяжении нескольких поколений». В этот раз результат в виде трупа превзошел все самые смелые ожидания психотерапевта. И прокурор Шацкий должен не только разобраться во всей этой галиматье, но и вычислить настоящего убийцу.
Надо сказать, что в Польше прокурор – главный сыщик. Он не только выступает в суде как обвинитель, но по сути возглавляет расследование. И не номинально руководит, а вполне реально участвует во всех действиях, которыми обычно занимается полиция – задержание, допросы, вскрытия и тд и тп. Полицейские ему подчиняются и чаще всего выполняют именно его распоряжения.
Дело действительно необычное и интересное. На первый взгляд, никто из участвовавших в расстановке убитого Теляка не знал. Никаких пересечений, никаких общих интересов или общих знакомых. Почти две недели прокурор будет разбираться с довольно бесцветной жизнью Теляка, заставляя полицейских копать все глубже, практически до детского сада)) И такое упорство будет вознаграждено, появится крохотная зацепочка, которая, в конце концов, и поставит все на свои места. Разгадка в духе одного очень известного классического детектива, правда, отягощенная реалиями современной Польши, в которой спецслужбы коммунистического прошлого все еще могущественны и всесильны.
Любопытно было познакомиться с современным польским детективом. ГГ достаточно харизматичен, привлекательный тридцатипятилетний мужчина в неизменных строгих костюмах, умный и хорошо образованный, немного зануда, немного педант, честно пытающийся жить на зарплату госслужащего и постоянно высчитывающий, может ли он позволить себе пригласить девушку в кафе. Немного затянутое расследование, но весь клубок в конце распутан безукоризненно. А вот то, что не все злодеи наказаны - так и даже и у великого Пуаро бывали такие казусы))
В общем, как детектив очень даже не плохо. Беда с переводом. Очередные странности наших издателей - на русском издана только вторая книга цикла. Первая и третья есть на украинском и белорусском и создается впечатление, что в известномместе выложен совершенно не отредактированный перевод с братских языков в стиле Гугля ))

Мне поначалу было тяжеловато вчитаться, потому что Варшаву я совсем не знаю, а там куча топонимов и отсылочек для местных. В середине книги там даже по голосу определят, из какого района определённый персонаж! Но если вы хорошо ориентируетесь в городе, то наверняка вам этот аспект понравится.

Главный герой — прокурор, хорошо за тридцать, женат, дочка ходит в садик. Вроде как он доволен своей жизнью и своей работой, но иногда проскакивают, знаете, такие червячки сомнения... Например, что больше никогда в жизни уже не испытать трепета влюблённости, как в прыщавой юности. Или что государственная служба не особо хорошо оплачивается. Или что жена вроде и любимая, но как-то огня в глазах и нету, и ходит она дома в трениках, но какие к ней могут быть претензии, если и сам он тоже дома ходит в них же. И на самом деле много чего ещё не только о личном. ЖИЗА, очень правдоподобный выпуклый персонаж.

Интересное и само по себе дело. До этого я как-то не сталкивалась с теорией расстановок — это приём в терапии, когда людей в прямом смысле слова расставляют в определённом порядке в комнате, чтобы отразить отношения между людьми. Нужно будет почитать об этом подробнее на досуге.

И где-то с середины книги мне стало очень интересно читать, трудно было оторваться, а под конец так вообще пошёл экшен! Убийцу я не угадала, и вообще ход мыслей прокурора мне в голову не пришёл, хотя наверное заметить мелкие детали и можно было. Отлично, отложила себе продолжение.