Вчерашний мир

Кажется я уже говорила, что люблю Цвейга? Если да, то повторюсь)) Я люблю Цвейга. Хотя нет, не так. Я люблю его произведения. А вот с Цвейгом немного познакомилась только сейчас, прочитав его автобиографию. И вот теперь Цвейга мне жалко. Особенно после прочтения автобиографии. Помню, что он вместе с женой покончил жизнь самоубийством. И для меня эта книга была попыткой понять, почему? Неужели в те года он стал так одинок? Неужели совсем не осталось рядом друзей? Хотя бы позвонить, поговорить. Или он совсем разочаровался в людях?
Такой талантливый, удивительный человек и стал изгнанником, изгоем...
Цвейг увидел обе Мировые войны. Как они начались. И как по-разному воспринимались людьми. И самое страшное, что спустя 100 лет - опять и снова...
И даже здесь видно, что не у всех получается отмежеваться от войны... Но об этом не буду.
Очень удивило, что Цвейг еще и был коллекционером. И не просто для себя собирал. Он очень хорошо разбирался в автографах, знал историю почти ( а может и каждого) автографа, собирал черновики рукописей, рисунков, эскизы и т.п.
В книге мы столкнемся и с другими известными людьми того времени. Да и по другому просто не могло быть. Все друг друга знали, если не лично, то через друга. Людей же меньше было, а талантливых и известных - еще меньше.
Книгу прочитала очень быстро, дня за два, интересно, захватывающе, столько событий, людей. В бурное и неспокойное время пришлось жить Цвейгу...

Я прочитала эту книгу с огромным удовольствием. Она точно достойна прочтения.

Цвейг в этой книге, нам рассказывает о своей жизни, о своих знаниях и впечатлениях от всего, что он переживал.
В его жизни было много грустного и веселого, было много друзей и он всегда и в любой ситуации оставался верен себе. Это прекрасно.
Еще Цвейг, очень много, говорит о том, как важен мир в Мире. Я бы сказала, что эта книга - манифест пацифизма!

Думаю, что Стефан Цвейг - был прекрасным, добрым и умным человеком. Он любил людей, любил жизнь и не смог жить в том ужасе, которым стала Вторая Мировая война. А еще, он очень любил Европу и не хотел жить за ее границами. Хотя путешествовал он с огромным удовольствием и всегда и везде находил общий язык с людьми. Но Европа - была его домом.

Так же в книге много оценочных суждений по разным темам. Автор, не стесняясь, делится своими мыслями по всем, интересующим его, вопросам.
Я не всегда была с ним согласна. Но читалось книга очень интересно. Будто, я поговорила с умным и интересным человеком.

Сейчас эта книга актуальна для чтения. Я очень рада, что прочитала ее.
Всем советую к прочтению.

Данная книга, дописанная автором уже в эмиграции незадолго до его трагической смерти, интересна как самим героем, так и временем, в которое он жил. Родившись в конце XIX века, в годы Первой Мировой войны он был уже вполне взрослым самостоятельным человеком. Помимо этого, на его век пришлись и гибель родной страны, и начало Второй мировой....
В связи с этим книга явилась ещё одним погружением в эпоху сразу после прочтения другой автобиографии.

Книга, ставшая практически итогом как жизни, так и творчества, получилась весьма объёмной, при этом некоторые моменты освещены вскользь или только упомянуты. Автор следует собственной логике повествования и сосредотачивается, в первую очередь, на тех моментах и людях, которые ближе, интереснее и понятнее ему самому.

Достаточно много внимания он уделяет жизни в империи на рубеже веков, Первой мировой войне через призму изменившихся мировоззрения людей и их повседневного уклада, когда мир постепенно и неумолимо приближался к следующей войне.
Много страниц посвящено интересным политическим или культурным деятелем, таким, например, как Вальтер Ратенау, с которым автор был знаком лично или Гуго фон Гофмансталь.

Эти страницы, насыщенные историческими событиями, впечатлениями и эмоциями очевидца, становятся здесь самыми ценными и интересными.
При этом на всём протяжении текста чувствуется печаль и тоска автора по безвозвратно ушедшей эпохе, потере так любимого мира, в котором всё было отлично до определённого момента, с приходом которого всё рухнуло.
Хотя порой автор и любит своими мыслями и рассуждениями уйти в сторону, отчего чтение порой прилично "пробуксовывает", тем не менее книга является ещё одним важным свидетельством эпохи и безусловно рекомендую всем интересующимся этим вопросом, любящим этот жанр или творчество самого С. Цвейга.

Очень… глобальная получилась книга у Стефана Цвейга. Не могу, положа руку на сердце, сказать, что она мне очень нравилась в процессе чтения. Слог у писателя очень легкий, плавный, филигранный, но периодически возникает чувство, что он очень уж сильно «растекается мыслию по древу». И это заразно, надо сказать. Книга обладает отсроченным действием. Отложишь, прервешься – и в голове вдруг заводятся мысли. Вспоминаешь то, другое, сопоставляешь. Думательная, в общем, такая книга.

«Вчерашний мир», хотя и автобиографическое произведение, автобиографией в полном смысле слова не является. Потому что Цвейг пишет не о себе. То есть о себе тоже, но довольно мало и постольку-поскольку. О семье почти не упоминает, о женах – вскользь, даже о своем творчестве – очень кратко и, по большей части, в тех случаях, когда может таким образом проиллюстрировать окружающую обстановку.

Больше он пишет о том, что происходило вокруг него. О том, что он видел, слышал, о чем говорили те или иные люди, каковы были настроения в тех или иных кругах общества, во что верили и во что верить перестали, как менялась культура и представления о нравственности. Описывает людей, с которыми был знаком, с которыми дружил, которых любил и уважал: Ромена Роллана, Райнера Марию Рильке, Зигмунда Фрейда и многих других. К сожалению, об очень многих из тех, о ком он рассказывал, я знаю чуть меньше, чем ничего, поэтому читать про них было не очень интересно.

Вообще друзей и просто хороших знакомых у него было великое множество по всей Европе. Буквально, в какой бы город ни приехал Цвейг, в связи с каждым он упоминает про друга, с которым надо встретиться, а чаще – и не одного. Он всегда стремился быть этаким «гражданином мира», причем во всех смыслах: принадлежать всему миру и способствовать миру. Много путешествовал, особенно в юности, когда мир был открыт для перемещений, подолгу жил в разных городах Европы (профессия и материальное положение позволяли), знакомился с людьми, впитывал дух страны, если можно так выразиться.

Каков же был «вчерашний мир» (тот, что был разрушен с приходом Первой мировой войны, а потом нацизма), точнее, каким его запомнил известный австрийский писатель?

С одной стороны, в обществе все еще было много косности. Это было, так сказать, общество, застегнутое на все пуговицы. Ценились солидность, основательность, респектабельность, уважение к старшим и почитание традиций. Молодая девушка из приличной семьи не должна была до брака знать о жизни совсем ничего. Молодые мужчины специально отращивали бороды, чтобы казаться старше. Карьеру следовало делать постепенно, в соответствии с возрастом. Люди никуда не торопились и шли по «заданному» жизненному пути. Все «неприличное» замалчивалось и игнорировалось как несуществующее (проституция процветала).

С другой, это было очень открытое и мирное время. Войн в Европе не было уже несколько десятилетий, выросло целое поколение, не видевшее ни одной. Перемещаться можно было свободно, не требовалось ни визы, ни паспорта, чтобы поехать, скажем, в Америку или Индию. Цвейг говорит: наверняка современная молодежь и представить себе такого не может (и сравнивает, как впоследствии для выезда за границу стали снимать человека в профиль и анфас – как преступника). Что правда, то правда, сейчас, особенно на фоне современной обстановки, сложно такое представить.

XX век, по всеобщему ощущению, должен был стать веком прогресса, свободы, процветания. Жизнь становилась комфортнее благодаря техническим новшествам. Искусство переживало расцвет – автор, родившийся и выросший в Вене, особенно это почувствовал, буквально «впитывая» в себя музыку, спектакли, стихи и все, что только можно. Классическое гимназическое образование с нудной зубрежкой и унылыми преподавателями никого не вдохновляло, а вот театр и тех, кто к нему причастен – боготворили.

Люди не верили всерьез в возможность войны. Политические конфликты, конечно, случались, куда без них, но их удавалось урегулировать мирно, и к этому привыкли. Цвейг вспоминает, как после того самого убийства Франца Фердинанда никто не расстроился (не любили его ни в семье, ни в народе) и никто всерьез не ждал, что этот предлог будет использован для начала военных действий. Люди спорили, обсуждали, но, в основном, думали, что все снова, как раньше, разрулится мирным путём. Буквально до последнего момента люди спокойно жили своей жизнью, тогда как из Германии в Бельгию уже шли поезда с орудиями…

А когда война все же началась и была объявлена мобилизация... Цвейг очень интересно описывает, как людей (по крайней мере, в Австрии) в первый момент охватил патриотический экстаз. Многих захватило чувство собственной важности и нужности, они призывали к победе над «врагами», которые вот совсем недавно были просто соседями или даже друзьями. Буквально нельзя было узнать вчерашних гуманистов. Те, кто, как Цвейг, не скрывал своих антивоенных настроений, становились изгоями и сами чуть ли не врагами. Цвейг совместно с единомышленниками из других стран (общаться с которыми во время войны было, конечно, сложно) пытался что-то сделать ради восстановления мира. Он и его друзья видели будущее в культурном единстве Европы. Но в тот момент их мало кто слышал. Это было похоже на коллективное помешательство, подогреваемое соответствующими сообщениями в газетах и призывами правительства. Однако через какое-то время люди стали «просыпаться» и осознавать, что произошло. Мир изменился бесповоротно, а на обломках старых империй еще только предстояло строить новую жизнь. А уж что там выросло, когда и двадцати лет не прошло, всем известно.

О послевоенной инфляции в Австрии, а особенно – в Германии, я уже имела представление по книгам Ремарка («Черный обелиск») и Фаллады («Волк среди волков»), но Цвейг еще больше дополняет эту картину, приводя примеры, которые не укладываются в голове: как вообще люди пережили этот период. Впрочем, люди, как показывает история, таковы, что способны пережить вообще всё. Но не все.

По воспоминаниям наблюдательного, тонко чувствующего и умного очевидца можно проследить, что происходило в Европе в эти годы, как постепенно менялась жизнь во всех своих аспектах и куда «дул ветер». Случилось ему посетить и СССР, об этих впечатлениях тоже интересно прочесть. А также о том, как постепенно назревало новое бедствие и как так вышло, что поначалу Гитлера никто не принимал всерьез, ведя политику мирного урегулирования, а потом уже стало поздно. Десяток мирных лет сменился новым витком истории, куда хуже предыдущего.

Показательно, как на свое пятидесятилетие (1931 г.) Цвейг размышлял, что жизнь ему дала все и даже больше: он занят любимым делом, книги его читают (кто может это отнять?), у него есть дом, друзья, независимость и возможность путешествовать. И даже промелькнула мысль, что, может, нужна некоторая встряска.

Что ж, она не заставила себя долго ждать. Книги автора запретили, его имя тоже, дом обыскивали под надуманным предлогом, в итоге он вынужден был покинуть страну (но тут ему, прямо скажем, повезло много сильнее, чем большинству его соотечественников: у него была возможность спокойно уехать в эмиграцию в Англию и были средства там жить, и сделал он это очень вовремя, а не тогда, когда уже нужно было бежать хоть в Конго, лишь бы подальше).

Повествование заканчивается 3 сентября 1939 года, когда Англия объявила Германии войну. В тот день и в Англии, как «враждебный иностранец», Цвейг стал персоной нон грата.

Когда я дочитала книгу, меня немного удивило, что она как будто бы обрывается. Почему именно на этом моменте? Словно автор хотел что-то еще сказать, о чем упоминал между строк до этого, но в итоге не сказал.

А потом присмотрелась к датам – выхода книги и смерти писателя – и подумалось вот о чем. Цвейг писал книгу в последние годы жизни, и его воспоминания были опубликованы уже после смерти автора. Так что, быть может, он и хотел сказать что-то еще, но в какой-то момент передумал и поставил точку. Точку страшную: в январе 1942 г. Стефан Цвейг вместе со своей женой покончил жизнь самоубийством.

Почему так? Решил, что мир окончательно рухнул, фашизм победил и жить в этом мире больше нельзя? Точно уже не узнаем. Можно только прочитать воспоминания и пожалеть, что финала автор так и не увидел.

Как и у многих читателей «Вчерашнего мира», Автор у меня – один из любимых писателей, и я даже не могу объяснить, почему я так долго тянула с прочтением его последней автобиографичной книги.
Не берусь судить самого Цвейга, вижу, что у некоторых есть претензии к нему самому, но мемуары – ценнейший документ, позволяющий представить себе то время, те настроения, которые царили в обществе на рубеже XIX-XX вв. и увидеть всё глазами одного из самых выдающихся его представителей.

Во многих художественных произведениях отражена та «ломка» сознания, когда за короткий срок так многое поменялось – женщины сбросили корсеты и устремились к независимости. Здесь у Цвейга так и сквозит пресловутое «раньше было лучше», понравился мне его анализ женщины, ещё недавно такой робкой, наивной неумехи, для которой жизнь делилась на «до» и «после» с замужеством – а теперь она независима, резко сменила облик и по-другому смотрит на мужчин и на жизнь. Очень много Цвейг пишет об учителях, интересах молодёжи «тогда» и «сейчас».

Несколько смутил меня отзыв Цвейга о социалистах, но зато примерно можно себе представить, почему те, кто не вникал в революционные идеи, несколько настороженно относились к этим пылким молодым людям. По многочисленным мемуарам мне казалось, что русские революционеры были достаточно известны в Европе, но Цвейг почему-то пишет, что настоящих их имён он так и не узнал.

В 20е года общество переживало подъём оптимизма, пышным цветом цвела культура. Внимание автора к опере и театру меня несколько утомило, но понять его здесь можно. И вдруг этому всему неожиданно суждено прерваться. Настроения общества перед Первой мировой – это то, от чего у меня мурашки по коже пробежали. «Договорятся», «кайзер же пообещал», «не решатся», постепенно доверие к правительству и печати тает, и вот уже на улицах городов появляются солдаты…

Удивила меня тягость на душе и удивление Цвейга при увиденных им на вокзале Габсбургах, покидающих страну. Мне казалось, что Цвейг со временем поменял свои взгляды на более прогрессивные. Во всяком случае, посещаемый им новообразованный Советский Союз он описывает положительно – одухотворение, стремление к открывшимся возможностям, когда те, кого бывшее высшее общество не замечало, сегодня ощущает себя частью вершившейся истории. Эрмитаж теперь – всеобщее достояние, а печатная книга стала доступна всякому кучеру, ещё не обучившемуся читать. Очень понравилось, как Цвейг описывает своё общение с Максимом Горьким, я так и представила себе «пролетарского писателя», которого, может быть вы и не заметите на улице, но при общении с ним поймёте, что перед вами необычный человек.

Из недостатков могу отметить лишь некоторую отстранённость Автора, он будто находясь в гуще событий, держится на дистанции от всей массы, которая воодушевляется революцией, страдает от инфляции, участвует в выборах. Цвейг выступает как наблюдатель, всё ещё не решающийся попрощаться со «вчерашним миром».

Дочитала мемуары Стефана Цвейга и сижу, как пыльным мешком пришибленная. Когда в юности читала Цвейга - "Нетерпение сердца", "Амок", "Марию Стюарт", - как-то даже не задумывалась о том, когда жил автор этих книг и какая у него была жизнь. Теперь, прочитав "Вчерашний мир", знаю - насыщенная, полная, со страшным концом, когда, окончательно уверившись в триумфе зла, изгнанный войной из родной Европы писатель вместе со своей женой принял яд.

В книге он повествует о своей жизни с детства, еще времен Австрийской империи девятнадцатого века, иронизируя над тем, какими жуткими те порядки, должно быть, кажутся современной молодежи, и она и помыслить не может, что когда-то было вот так. И в самом деле, я, читая об этом спустя восемьдесят лет после того, как книга увидела свет, уже в который раз осознаю, насколько же сильно двадцатый век с его великими потрясениями и великими открытиями поменял человечество. То, как меняется мода и ее цикличность, тоже заметно - во времена юности Цвейга ценились стабильность и степенность, присущие зрелому возрасту, и молодые парни, стремясь выглядеть посолиднее, отращивали бороды и животики, а ханжеские моральные нормы того времени не давали полноценно взрослеть с осознанием происходящего. Все эти бордели на каждом углу, при том, что официально проституция запрещена, и сопряженные с недостатком просвещения вещи: венерические болезни, девушки, не знающие, что происходит с их телами, шантаж юношей из хороших семей беременностью и т.д. Цвейг, рассказывая историю своей жизни, вместе с тем живописует и эпоху, общественный уклад тех лет, принятые нормы поведения - читать очень интересно.

Он прожил интересную и насыщенную жизнь, омраченную двумя войнами, которые, хотя, его самого напрямую не коснулись. Всегда издаваемый по всему миру, он никогда не знал нужды, водил дружбу с кучей знаменитых мыслителей того времени, объездил весь мир (в этом месяце уже вторая книга, в которой говорится о том, что до 1914 года никаких паспортов и виз для путешествий не требовалось, бери и едь куда хочешь - какой-то прям звоночек в текущей ситуации, когда из страны хрен куда выедешь из-за ковидных ограничений...). Но вот как многие люди, живущие осознанно, был склонен к депрессии и тревожности, что в итоге и привело к печальному финалу.

А книга очень хорошая.

"...Я надеюсь соблюсти по меньшей мере хотя бы главное условие любого достоверного изображения эпохи - искренность и беспристрастность, ибо я оторван от всех корней и даже от самой земли, которая эти корни питала, - вот я каков теперь, чего не пожелаю никому другому".

Если относится к этой книге как к биографической, то это биография европейского общества. Цвейг присутствует в ней, как единица - составляющая целого. Хотя назвать что-то "целым" в этой исповеди сложно. Миром, благополучием, даже косностью, наполнены лишь первые главы книги - время викторианской эпохи, которое оказало воздействие и на процветающую культурную Австрию. С началом нового века происходит не только бурный процесс развития промышленности, науки, но и изменения в обществе. Особенно остро отделение автора от масс чувствуется в военное время. Цвейг - пацифист, он не скрывает своих взглядов даже в момент первого воодушевления начала мировой войны. Понимая, что образумить восторженный массы практически невозможно, он не оставляет попыток призвать к миру и объединению - не к политическому или территориальному, а к культурному, сближающему, обогащающему нации и народы. Время, когда немецкий экстаз доходил до помешательства, Цвейг отдалился от многих друзей, пытаясь замкнуться в себе и молчать, пока других лихорадит и в них бурлят страсти.

Цвейг понимает, что проповедовать собственные взгляды подобно предательству и крамоле, но выступает со статьёй "Зарубежным друзьям", в которой призывает хранить верность всем друзьям за границей и способствовать возрождению европейской культуры.

Духовное единение Европы - основная идея книги. Именно культурному объединению автор посвятил свою жизнь. Преображается Европа, в том числе и в плане территориального передела, одна эпоха сменяет другую, но мечта о единстве мира, о гуманизме проходит через всю книгу, как и через всю жизнь писателя. Лекции на эту тему Цвейг читал в Швейцарии, Голландии, Франции, Италии, Америке (во время лекционного турне от Атлантического побережья до Тихого океана). Особенно волнующим и поучительным для автора и для меня было путешествие в новую Россию. Больше всего цитат улетело в цитатник от имени этой главы. Писатель с большим уважением относился к русской литературе и искренне любил и восхищался творчеством Толстого, Достоевского, Горького...
Многочисленные рассказы о поэтах и писателях самых разных стран - одна из наиболее интересных тем "Вчерашнего мира". Ромен Роллан, Райнер Мария Рильке, Эмиль Верхарн, Джеймс Джойс, Гуго фон Гофмансталь - самая малая часть знаменитостей, о которых рассказывает Цвейг. Биография пересыпана десятками имён. Дружбу с Роменом Ролланом, Фрейдом и Верхарном называет самой плодотворной, "а в иные часы даже путеводной".

Рассказывая о многочисленных путешествиях, встречах, знакомствах, делясь взглядами, настроениями, стремлениями, Цвейг совсем не говорит о личном. Слово "жена" впервые промелькнуло вскользь, когда было прочитано уже две трети книги, а о втором браке писатель вообще упомянул чуть ли ни в последнем абзаце. Совсем коротким эпизодом изображена смерть матери.
Стефан Цвейг в самом начале повествования уточняет, что написанное в этой книге не столько о его судьбе, сколько о судьбе целого поколения, "отмеченного столь тяжкой участью, как едва ли какое другое в истории человечества". Заключительные слова наполнены безысходностью человека без родины и корней - его вырвали из Австрии, но в первый же день объявления Англией войны Германии, он сразу же стал враждебным иностранцем, насильственно высылаемый обратно...

22 февраля 1942 г. Цвейг ушел из жизни вместе с женой, приняв большую дозу снотворного.

Бывает, что книга тебя ждёт. Попалась мне на глаза в книжном полгода назад - прекрасное издание, её приятно держать в руках (Азбука, 2024 год), - не очень было понятно, нужна ли она мне в моей библиотеке. Прошло 6 месяцев, единственный экземпляр сиротливо ждал меня на полке. Судьба.
Книга имеет подзаголовок "Воспоминания европейца" и этому подзаголовку полностью соответствует: это не банальная беллетризированная автобиография, а описание эпохи глазами очевидца. Практически не приводятся (наверное и хорошо) подробности личной жизни, даже творческого пути. И хотя хронологически всё идет как обычно детство, отрочество, юность :
в главе "Мир надёжности" описывается жизнь в Вене в последнее десятилетие 19 века,
глава "Школа в прошлом столетии" напомнила мне описание школы из недавно прочитанных "Будденброков",
ну а "Город вечной юности -Париж"...
Знакомство с Рильке, Роденом, впоследствии с Роменом Ролланом, Горьким, Штраусом, Зигмундом Фрейдом, целом рядом известных и не очень политиков. Путешествия, путешествия, путешествия (в том числе в Советскую Россию).
Наиболее сильными мне показались главы в середине книги:

Горечь узнавания...

И "культура отмены" появилась совсем не сегодня... История циклична и ничему не учит.
Послевоенный период . Вот тут описания меня не впечатлили - до боли напоминает наши девяностые... Недолгая передышка и приход к власти Гитлера. Почему?

Конечно, не только война. Есть и описания творческого метода автора, и его потрясающего увлечения (хобби сказать язык не поворачивается) - коллекционирование автографов замечательных людей: от Гёте до Фрейда. Разговоры с живыми (в ту пору) легендами о жизни и искусстве. Основание и проведение первого Зальцбургского фестиваля. Но красной нитью война, вина поколения, вина интеллигенции.
Написано с болью и прекрасным языком. Одна из самых антивоенных прочитанных мною книг.

Эта книга меня заинтересовала только связью с описанием происходящего в Германии в годы обоих мировых войн. Я слышал имя Цвейга, но никаких произведений его не читал. Эта книга оказалась, как говорят, лучшей книгой в творчестве писателя. Вероятно, начинать читать плоды творчества писателя с лучшего, что у него есть, неправильно. Потому, что лучше то у него всё равно больше нет. Но Цвейг славится своими новеллами, поэтому возможно я всё равно попробую этот тип произведений у него.

Предисловие к книге довольно больше и занимает немногим меньше 10%. Оно довольно интересное и в нём написано кроме всего прочего вот что:

Я как раз такой читатель.

Цвейгу прошлось многое пережить. Он лишился всего и был вынужден бежать от фашистского режима несколько раз.

Конец его жизни так же неутешителен. Он отравился снотворным вместе с женой в 1942 году как раз несколько раз переезжая и так не найдя, как мне думается, покоя, совершил такой ужасный шаг. Книга была написана в 1940 году и от этого ещё тяжелее на сердце. Я почувствовал горечь, которую ощущал при чтении книги Николай Караченцов - Я не ушел , хотя про Караченцова читать было значительно тяжелее, возможно потому что он был значительно ближе, знакомый и любимый артист, да и умер совсем недавно, а про Цвейга раньше я просто слышал.

Книгу Цвейга во многих местах хочется разнести на цитаты. Читая её убеждаешься, насколько человек понимал мир, ведь отличных мыслей тут огромное количество. Вот одна из таких цитат, которую можно отнести к нашему прошлому, к жизни в СССР, чего сейчас так не хватает.

Он рассказывает о своей жизни. Как рос, учился в школе, про переходный период взросления и повышенной сексуальности. Было так же интересно читать про его обучение в университете, если это можно так назвать, и одновременное становление Цвейга на писательском поприще.

Цвейг на всех этапах своей жизни находит какие-то ключевые моменты, описывает и разбирает их. Работа усложнялась тем, что все материалы для этой книги он мог брать только из головы, потому что фашисты уничтожили всё литературное, что было с ним связанно. Получилось очень здорово. Книга неожиданно стала интересной не только рассказом о приходе фашизма, но и прочими моментами того времени.

Очень здорово Цвейг описал период гиперинфляции. Об этом я более-менее сносно знал из книги Эрих Мария Ремарк - Чёрный обелиск , но у Цвейга всё описано ёмко и доходчиво, хотя всё же так и непонятно, как же люди жили при такой ситуации.

Здесь значительная часть книги отведена военному и близкому к войне времени. Конечно, это неспроста. Там как жизнь Цвейга была затронута в обе мировые войны. Первая прошла для него более-менее ровно, а вторая разрушила жизнь писателя.

Автор книги интересно описывает приход фашистов к власти. Цвейг был евреем, а у фашистов было особое отношение к евреям. Цвейг написал произведение «Жгучая тайна», по которой сняли фильм. После поджога рейхстага это название вызывало у людей некие ассоциации, которые явно не нравились фашистам и Цвейг стал причиной раздражения Гитлера.

Цвейг многое пережил, но ему было гораздо легче, чем было обычным евреям, которые бежали от фашистского режима. Ещё тяжелее пришлось тем, кто остался там. У Цвейга были деньги для того, чтобы совершать эти всевозможные телодвижения. У него были связи, пусть и пошатнувшиеся после постановки его национальности среди нежелательных. Конечно, такой доли не пожелаешь никому. Потерять свою Родину, которой ты отдал всю жизнь, которая тебя выбросила как ненужную вещь, это тяжело.

Эту книгу стоит прочитать. Хотя поначалу я немного внутренне сопротивлялся этому. Но теперь рад, что одержал победу мой любознательный читатель.

Наконец-то я прочитала эту книгу, а ведь была уверена, что прочитаю с большим удовольствием и гораздо быстрее. Впрочем, так оно и было, если говорить только о произведении Стефана Цвейга "Вчерашний мир". Проблема вся в том, что книга состоит из двух частей:
1) Стефан Цвейг "Вчерашний мир".
2) Геннадий Каган "Вчерашний мир сегодня".
В первую часть я погрузилась с первых строк, без остатка, Цвейг как обычно быстро и легко захватил мое внимание своим прекрасным языком, построением предложений, своими рассуждениями и прекрасными примерами из жизни. Я как будто вместе с ним, рядом, прогулялась по его воспоминаниям, сопровождала его и видела все происходящее его глазами. Это было прекрасное ощущение. Он рассказывал о Вене XIX и начале XX столетий. Описывал мастерски обстановку в этом городе, в этом прекрасном празднике жизни, где он жил. Правда, ему совершенно не нравилось учиться в гимназии и он описывал как был лишь рад, когда это мучение для него закончилось. Хотя сейчас думаю поменялось мало что, многие также после окончания школы лишь вздыхают с облегчением и ждут университетской поры. Но именно в гимназические годы он вместе со своими друзьями познавал ценные и интересующие его сведения. Они вместе гуляли по Вене, открывали для себя новые места, ходили в театр, вместе зачитывались прекрасными книгами и бурно их обсуждали, каждый из них пытался что-то писать, только вот для кого-то это было лишь легким и мимолетным увлечением, для Цвейга писательство стало делом всей его жизни. Университетская пора также стала для него очень плодотворной в плане развития своего творческого потенциала. Он без конца путешествовал, наблюдал все вокруг себя и впитывал информацию как губка, чтобы потом все обдумать, проанализировать и в последующем порадовать читателей своими чудесными произведениями. Но вот нагрянула пора Первой Мировой Войны. Никто в Вене и в мире не верил, что война возможна, что предгрозовые тучи, низко повисшие над миром, рано или поздно разверзнутся громом и молнией, но так и оказалось. Стефан великолепно описал все свои ощущения, описал этот мир в период войны, описал как люди, воодушевленные героизмом, шли на войну, чтобы воевать за свою родину. Он мастерски описал мир после войны: все эти бесконечные инфляции, голод, бедную Австрию, ставшую совсем слабой и цепляющуюся за любую возможность выстоять в ставшем внезапно жестоком мире. Он наблюдал многочисленные не слишком радужные изменение и все это глубоко переживал в себе, поскольку судьба мира его очень трогала, и я вдруг открыла сама для себя, что Цвейг был очень тонко чувствующим человеком, для которого каждое изменение, каждая маленькая деталь, были сродни ударам ножа по сердцу, которые впоследствии оставляют достаточно глубокие шрамы. И когда мир спустя всего лишь каких-то 15-17 лет вновь забурлил, когда в Германии появился такой человек, как Адольф Гитлер, со своей маниакальной мечтой захватить мир и создать чистую арийскую расу, Цвейг почувствовал угрозу с его стороны чуть ли не раньше всех. Он видел постепенные приготовления, подмечал те практически невидимые глазу изменения, которые не волновали никого, а ему никто не верил. Даже за год до войны, он вернулся в родную Вену и пытался всем друзьям и родным вокруг сказать, что миру грозит новая опасность, но никто не верил, ведь Гитлер со всеми подписал различные пакты о ненападении, которые потом с легкостью и без всякого зазрения совести нарушил. Он стал гоним как еврей из родной Австрии, с которой его связывало такое огромное количество воспоминаний. Он прошел множество тяжких испытаний, спасаясь от развернувшейся бури, спасаясь от войны и все еще веря и надеясь, что сможет найти уголок, который поможет ему укрыться от мировой агонии, но ничего не получилось. К сожалению, Цвейг помнил опыт Первой Мировой Войны и помнил, как после этого сильно изменился мир, второго такого опыта ему постигать не хотелось. Жаль, что он принял такое решение, жаль, что ушел из этого мира вместе со своей женой настолько рано. Но по мне это совершенно не говорит о том, что он слабый по натуре. Он обычный человек, болью которого проникаешься и чья боль за всю книгу постепенно становится твоей собственной болью.
Что касается второй части. Геннадий Каган великолепный переводчик с немецкого языка. Низкий ему поклон за то, что переводил и столько времени боролся за публикацию этой великолепной книги. Если бы не он, то "Вчерашний мир" так и не увидел бы свет в нашей стране. На этом поток моих благодарностей, увы, иссякает, потому что его воспоминания я просто вымучивала с таким трудом, с каким не читала еще ни одну книгу. Это было что-то с чем-то невероятное. Чтение шло очень трудно. Конечно, Геннадий сравнивает гонения на евреев, которые ему пришлось пережить, с теми гонениями, которые пережил Цвейг, но если Стефан описал все мастерски и заставлял сочувствовать ему, то вечные ссылки Кагана на то, что его мать была еврейка, что вся его родня была еврейской нацией, и что сам он общался практически только с евреями - просто раздражали, как тычки веткой в глаз. Нет, я не расистка и тем более не антисемитка, но мне совершенно не понравилось, как он распространялся на эту тему, как пытался вызвать сочувствие у читателей, потому что жилось ему на самом деле несладко. Но это было настолько неинтересно написано, настолько топорно и не проникновенно, что никакого отклика в душе лично у меня не вызвало. Еще раздражал тот факт, что по его мнению Стефан Цвейг написал свою книгу только как гимн еврейству. Серьезно? А мне показалось, что Стефан прекрасно отобразил крушение целых двух эпох за слишком короткий промежуток времени. В своем произведении он затронул гораздо более глубокие проблемы, чем гонения на евреев. Какое-то слишком узкое заключение у Кагана. В общем, его воспоминания я читала по диагонали, а под конец мое терпение не выдержало и я просто перелистывала страницы, выдергивая взглядом лишь отдельные строки, потому что читать это было невыносимо. Да, Геннадий Каган прочитал в свое время "Вчерашний мир"; да, он заразился языком Цвейга и воодушевился теми вещами, которые он описывал; да, на своем примере он пытался показать, что пережил практически то же самое, что и Цвейг, но его произведение получилось далеко не таким удачным, изящным и заставляющим задуматься, как у Стефана. Чтобы не портить оценку книге, я постаралась вычеркнуть все свои впечатления о второй части и оценила лишь "Вчерашний мир", потому что Цвейг не заслуживает плохой оценки только из-за того, что его переводчик пытался ему подражать. Я наверняка решусь прочитать эту книгу еще раз, потому что она великолепна и заслуживает тщательного внимания, только на этот раз я не буду повторять своей ошибки и прочитаю только первую часть, потому что после воспоминаний Геннадия Кагана в моей голове все перемешалось и я забыла большую часть хвалебных слов, которые собиралась посвятить целиком и полностью лишь Цвейгу. Не повторяйте моего неудачного опыта, дорогие читатели, читайте лишь "Вчерашний мир", а не "Вчерашний мир сегодня" и будет вам счастье и повод задуматься о многом.