Автохтони

Она постаралась одеться понарядней, но все равно выглядела совершенно неуместной. Она выглядела именно так, как и должна выглядеть буфетчица кафе «Криница», которая постаралась одеться понарядней.

Викентий не мог остановиться. Видимо, Викентию не так уж часто удавалось выговориться.

Человек редко бывает красив, когда ест. Этот был.

Скудость чужой жизни заразна, как ветрянка или свинка.

– Скажите, – молчание показалось ему неловким, хотелось отшутиться,  – а вот… монстры всякие, пожиратели мозгов, или, там, волки-оборотни тут, часом, не водятся?
Она повернула к нему бледное лицо. Глаза ушли в темные ямы.
– Пожиратели мозгов у нас в управе сидят. Давно засели, и не выбьешь. Они ж зомби, что им сделается.

У Витольда была неприятная манера договаривать за собеседника, что выдавало человека нетерпеливого и недальновидного.

Все в конце концов становится явным, потому что врать больно и трудно. Человек рано или поздно сам хочет сказать правду.

Витольду было неловко, и Витольд говорил «как бы» чаще, чем следовало.

– А можно ваше удостоверение посмотреть?
– Я фрилансер. Готовлю обзор лучших провинциальных постановок.
Он нарочно сказал «провинциальных», чтобы уязвить Витольда. Витольд ожидаемо уязвился.
– Что значит провинциальная? В каком смысле провинциальная? Вот не надо этого имперского снобизма. Искусство маргинально по определению. А когда? Когда выйдет?