Безымянная звезда

....Она и Он, Незнакомка и Учитель, Женщина и Мужчина...

К чему имена: разве именем определяется наша сущность? Разве это имеет какое-то значение, когда в нашем безумном многонаселенном две половинки, идеально подходящие другу, наконец-то встречаются? Две половинки, как две звезды на небе. Не дано пересечься, но может, все-таки, когда-нибудь, кто знает...

Грустная и в то же время обнадеживающая история; как легко все-таки найти любовь и как легко ее потерять. Легко обмануться, легко потеряться, легко принять ложь за истину, легко сдаться и отступиться от своей любви...

Обожаю фильм, снятый по этой чудесной пьесе, а теперь, видимо, буду обожать и саму пьесу))

5/5, историй о любви много не бывает)

Продолжая свой летний круиз, я пересел с корабля на поезд, надеясь сойти где-нибудь на дальней станции, где трава по пояс. Так я и оказался в захолустном румынском городке первой половины прошлого века. Не скажу, что тут было много травы, все же, какая-никакая, а Европа, но вот страсти здесь на моих глазах разыгрались нешуточные.

Да и на ваших глазах они тоже разыгрывались, и надеюсь, не раз, если вы смотрели и пересматривали замечательный фильм Михаила Козакова, снятый по пьесе румынского драматурга Михаила Себастьяна "Безымянная звезда". Помните это созвездие, ну, раз речь о звездах, актерских имен - Игорь Косталевский, Анастасия Вертинская, Михаил Козаков, Светлана Крючкова, Михаил Светин, Григорий Лямпе...

Ладно, к фильму мы еще вернемся, а пока поговорим о пьесе. Главной мыслью произведения воспринимается финальная фраза, произнесенная главным героем: "Ни одна звезда никогда не отклоняется со своего пути". Многие рецензенты выносят эту фразу в заголовок. Да, безусловно, Себастьян хотел показать что судьба каждого человека движется по своей собственной орбите, и сойти с неё она может только в результате какой-то глобальной для этого человека катастрофы. Поэтому чувства чувствами, а законы движения планет, читай - человеческих судеб, незыблемы.

Между прочим, с таким подходом смыкается, как ни странно, учение о карме, ведь карма - это тоже некая предопределенная орбита, ведущая человека по тропам его собственной вселенной. Вот и герои пьесы, пережив максимальный чувственный взлёт, вернулись каждый на свою орбиту, и продолжили заданное движение - катастрофа не произошла.

Ну как же можно так говорить, ведь речь шла о чистой и светлой любви, вспыхнувшей между двумя людьми, пусть и случайными. А вот, можно! Всё дело и есть в том, что люди случайные, друг другу совершенно не подходящие. Читательницы сетуют, что финал печальный, сказка не состоялась. Так ведь она и не могла состояться. На сколько бы хватило столичной "штучки" Моны для жизни в этом захолустье? Даже, если бы она очень любила Мирою, всё равно бытовое раздражение, а это самое страшное раздражение из всех, копилось бы, и очень скоро (вспомните Бегбедера с его тремя годами) вылилось бы в еще большую трагедию, чем та, которую пришлось пережить героям при расставании.

Да и Мирою, скорее всего, тяготился бы своею несостоятельностью, а потом вспомните, чем заканчивается пьеса - он фанатично погружается в работу, и уже через несколько минут для него перестают существовать реалии этого мира, кроме далеких звезд и галактик. Он бы не смог уделять работе столько сил, сколько требовала его страсть к науке, Мона бы требовала постоянного внимания к себе, устраивая всё новые и новые разборки. Очень быстро их рай превратился бы в ад, из которого оба захотели бы сбежать.

Они вовремя расстались, и это спасло их чувства, которые, окрашенные светлой грустью и легкой болью, будут жить в их душах всегда - это самый лучший исход в их ситуации. Может показаться, что за благополучность такого исхода возлюбленные обязаны холодному цинику Григу, который с хирургической безжалостностью пытался показать Моне её истинную сущность. Кстати, в этой сцене он чем-то напоминает Ипполита из "Иронии судьбы", когда тот пророчит грядущее разочарование Жене и Наде.

Но нет, Григ был убедителен, но не он убедил Мону, её убедила главная поборница провинциальной благопристойности - мадам Куку. Когда Мона увидела в Куку свое будущее, если она останется здесь навсегда, она действительно пришла в ужас, и все сомнения у неё сразу улетучились, Мона поняла всё и сразу...

Надо сказать, что герои в пьесе все довольно понятливые, Мирою тоже всё понял, понял, потому и изрек ту самую финальную фразу - полёт звезд по заданным орбитам продолжился.

Еще одна тема, остро заявленная в пьесе, это столкновение столичного мира и мира провинции. В принципе, из-за страха перед этой провинциальной обреченностью Мона и сбежала. Но вот снова я хотел бы вернуться к теме, заявленной в моей предыдущей рецензии на "Страну слепых" Уэллса, я ведь и вспомнил о том рассказе именно когда стал читать "Безымянную звезду". Ведь, провинциальная жизнь максимально зарегламентирована местным общественным договором, налагая порою немыслимые по своей тяжести оковы на обреченных обывателей.

Здесь речь может идти только о внутренней свободе, потому что во внешней сфере противостоять мадам Куку и ей подобным, просто невозможно, и кое-кто из жителей городка - учителя Мирою и Утря - живут как бы в двух измерениях, доказывая своим примером, что истинное "захолустье" может поселиться в душе только опустившегося, отказавшегося от творческих проявлений человека. А таких, кстати, и в столицах полно...

Заканчивая, снова возвращаюсь к фильму Козакова. Из всех его режиссерских работ эта мне нравится больше других, даже больше "Покровских ворот". И, как мне кажется, как режиссер Козаков служит неким мостиком между такими мастерами как Эльдар Рязанов и Марк Захаров. Есть в творчестве Козакова что-то, что объединяет двух таких разных художников, от Рязанова - высочайшее требование к актерской игре и бережная передача нюансов чувств героев, а от Захарова - романтическая атмосфера, окутанная некой мистической аурой.

В завершение предлагаю послушать романс в исполнении Дмитрия Прянова, наложенный на нарезку кадров из фильма.

Около года назад я в порыве любви к советским экранизациям иностранных художественных произведений посмотрела "Безымянную звезду" с Костолевским и Вертинской и обиделась... Обиделась на /далее - спойлеры!/ такой жизненный, но очень печальный финал. Пусть говорят, что сказочница, что утопистка, живущая в иллюзиях, - но в любви имеет место лишь хеппи энд: ведь это то бесценное, с чем ничто в нашей жизни не сравнится (здоровье, конечно, тоже хорошо, но любовь и на смертном одре живет, а толку от пустого сильного тела...)

И вот, благодаря детской такой обиде да восторгу от проникновенности, решила обратиться к первоисточнику - пьесе румынского автора с "двумя именами". Ну что сказать - пьеса она и в Африке пьеса - сырой обрубок, наметка, зарисовка, в которую вселяют жизнь талантливые актеры. Рецепт блюда из пьесы, самой по себе являющейся лишь ингредиентом, тем не менее, прост - заранее увидеть экранизацию или театральную постановку - и получить не продукт своей собственной фантазии, а именно чье-то произведение, ощутить чью-то приложенную руку-сердце-мысль!

Михаил Себастиан показал нам сценарий печальной неслучившейся любви - случайно встретились провинциальный простой по житию, но не по внутреннему миру, учитель и разгильдяйка, думающая, что Кеплер с портрета - родственник учителя, однако таящая в себе задатки души, способной расцвести. Им дали шанс вырасти вместе, вырасти духовно, познать друг в друге непривычное - однако они им не воспользовались. Так бездарно спугнули свою судьбу, добровольно отказавшись от ее дара, вспомнили о привычном и не согласились рисковать. Больно, грустно, обидно...

Конечно, с виду и Моне, и Марину Мирою подходят другие люди - те, с кем они они и проводят свои дни. Но разве удобство и соответствие имеют смысл в вопросах чувств, а тем более, в вопросах душевных порывов? На мой взгляд нет - не имели, не имеют и не будут иметь - "зорко одно лишь сердце". А мы, люди, так часто обрываем нити связи с ним, прислушиваясь к рассудку, твердящему, что риск благородное, но опасное дело - оставь как есть, спокойнее будет. Спокойствие - не оно ли синоним болота духа, регресса чего-то высшего, благодаря чему человек - неповторимое и индивидуальное существо, отличное от всего, живущего в мире?

Стоит ли говорить, что я, как и многие, о пьесе узнала благодаря группе «Драматургия?» И, это наверное тоже правда, что герои не одной мне виделись так, как запомнила их по одноимённому фильму.

Этот фильм я видела много раз. Даже ребёнком была очарована им, хотя мало что понимала из содержания. Было смешно, было очень смешно почему-то, но и очень жалко Учителя.
Кстати, мне и мадемуазель Куку было жалко. Ведь в пьесе этого нет, а в фильме очень заметно, что она влюблена в Учителя, и ей больно видеть его увлечение Моной.

Сейчас впечатления другие. Замечательно, конечно же. На уровне. Но почему-то совсем не смешно. Наоборот, бесконечно грустно.
Грустно за мадемуазель Куку. Так и куковать ей старой девой, ловить по вокзалам и кинотеатрам молодых барышень, тайно завидовать им, и вздыхать по безответной любви.
А безответная любовь будет корпеть над очередной астрономической книгой с большим вниманием и интересом, и считать, что его жизнь удалась, и ждать неизвестно чего, ища на небе звезду, у которой теперь есть имя.
А Мона? Бедная Мона, сделанная из «капельки духов, величайшей лени и щепотки воображения.» Что будет с ней?
Это «роскошное животное» так и увянет в неволе, зачахнет бледным цветком, потому что, как сказал её избранник: «У нас нет времени быть счастливыми. Нам едва хватает его на то, чтобы просто хорошо жить.»

И всё же эта пьеса о любви. О той, которая ждёт своего часа. Может и не дождётся, жизнь легка на капризы, но ведь иногда ожидание сладостнее того, что ждёшь. Любовь, счастье… И никакая это не болтовня, мистер Григ, просто вы до этого не доросли.

Помню, во времена своего голодного детства читала пьесу Шварца "Тень", там на курорте одна гостья обращается к Доктору:

Эта пьеса, "Безымянная звезда", именно о такой попытке дауншифтинга. Утомлённая рулеткой, роскошью и светом, Звезда бежит в никуда - без денег, без цели, пытаясь забыть всё о своём прошлом, даже собственное имя. И получает простую "сермяжную правду" по полной программе. Вода из колодца, та самая, о которой мечтал Маленький Принц. Полевые цветы. Созвездие Большая Медведица. Люди, чья жизнь наполнена смыслом - астроном, открывший новую звезду, учитель музыки, который написал симфонию... Словом,

- как пел Гребенщиков.
К счастью, при свете дня героине удаётся разглядеть и менее приятные нюансы жизни маленького городка. Все знают всех и всё обо всех. "Весь город притаился за окнами", - уверяет "спаситель" Звезды.

Провинциальная мораль: никакого личного пространства, никаких модных шмоток, из развлечений только кино два раза в неделю плюс мадемуазель Куку, она же местная "полиция нравов". Почему "мадемуазель"? Пьеса-то румынская... Сперва подумала, может, она учительница французского, но нет. Видимо, Куку в юности, и правда, была красавицей:

Итак, отведав концептуального деревенского хлеба с солью, жертва курортного burnout-а, Звезда, возвращается к своей привычной эволюции, к своим таинственным термоядерным превращениям. Или остаётся "в степи"?
Так или иначе... Как говорил Доктор у мудрого Шварца: "Пройдёт".

Очаровательнейшая пьеса, которая к моменту прочтения уже была мне знакома по одноименному фильму. Помнится, после очередного просмотра оного я загорелась желанием прочитать это творение, но, открыв его и сразу увидев, что, в общем, там вроде как ровным счетом то же самое, что и в фильме, оставила эту затею. Как выяснилось, зря.

Так об чем же речь? Провинциальный городок. Образцовое захолустье, где единственное развлечение – это кино и проезжающий мимо поезд, везущий в неведомые дали «развратных» богачей. За оба таких развлечения ученицам школы грозит исключение. Любое действие (даже не проступок) становится достоянием гласности. В сплетнях можно купаться – тоже своеобразное развлечение для жителей. И вот в такое-то место попадает красивая женщина из разряда «развратных богачей», которую ссаживают с поезда как безбилетницу. Туалет роскошен, но ни денег, ни документов у нее с собой нет. Марин Мирою, учитель астрономии, появившийся на вокзале, дабы забрать посылку с таинственной книгой, решает помочь неизвестной и купить ей билет, а до тех пор предоставить ей для ночлега свое скромное жилье (разумеется, тайно, не дай бог кто узнает!). Там-то и начинает разворачиваться основная драма. Как и остальные персонажи, незнакомка весьма заинтересовалась, зачем и почему бедный учитель заказал безумно дорогую книгу. Мирою открывает ей свою тайну: он открыл звезду и заказал редкий каталог, чтобы проверить, есть ли она там. Неизвестная, которую, как выясняется позже, зовут Моной, требует показать ее ей… Что составляет просто уморительные сцены! Но у этой звезды еще нет имени. Мирою пытается объяснить Моне, где его звезда, и потрясает ее, показав ей для начала на небе Большую Медведицу.

И Мона понимает, что да, это и не жизнь вовсе. Вообще, комедия комедией… Но мысль, пронизывающая пьесу, хоть и не нова, конечно, но так глубока, что больно. А еще она очень красиво выражена. Очень красиво.

Ни одна звезда не отклоняется от своего пути... Мона пытается это сделать, оставшись с Мирою, но ничего у нее не выходит. Она должна вернуться на свою орбиту, и они оба это понимают.

Да, картина очень четко передает все описанные действия, но все же есть в строках свое, отдельное очарование, да и чтение – это вам не просмотр. Мне очень понравилась пьеса, вместе с тем я сохранила теплые чувства к фильму, ибо он, что и говорить, прекрасен, однако настроения во многих моментах мне показались несколько различными, да и персонажи представились по-иному. Да взять хотя бы главных героев. Мона – да, красивая, да, избалованная, но в пьесе она кажется гораздо более тихой, без толики высокомерной агрессии, а когда в конце раскрывается ее образ, так она и вовсе предстает несчастной. Не замученной бесконечным богатейским течением, а именно несчастной, которая идет по своему пути, хотя и не хочет этого. Просто не смогла найти свой и заняла другую колею… Птичка, которую приручили, которая ни в чем не знает отказа, но заперта в клетке, будучи не в силах этого понять. Просто чувствует, ловит, так сказать, эхо своей сущности и страдает, не понимая, в чем дело.

А учитель Мирою? Нет, конец пьесы создает совсем иное впечатление… Он не будет страдать. Он действительно счастлив со своими книгами, и лишь иногда уносится фантазиями туда, ввысь, и ему там хорошо. Может, там будет Мона, но это не имеет решающего значения. Ее могло бы и не быть, но это ничего бы не изменило.

Жизнь есть жизнь. Но однажды так хочется разбить ее течение и перебраться на другую планету. Хотя бы ненадолго.

В завершение повторюсь: пьеса очаровательна. Она легкая, во многом смешная, но вместе с тем философская и за счет этого местами грустная. Признаться, я, вообще, далеко не любитель пьес, однако это произведение отныне одно из моих любимых. Поэтому рекомендую к прочтению всем.

Сегодня наш театрик снова открыт для вас, дорогой зритель! На сей раз в репертуаре настоящая пьеса "Безымянная звезда" Михаила Себастиана.

Главные действующие лица:

Неизвестная, она же Мона

Учитель астрономии, Марин

Начальник ж/д станции, Испас

Григ, игрок и сожитель Моны

Мадемуазель Куку, школьная учительница физики

и прочие обыватели

Да, я не ошиблась, эта пьеса об обывателях: тех из них, кто понимает, кто они такие и желающих порвать с подобной жизнью, других, которые понимают, но не пытаются вырваться из паутины, а также  о тех, кто живёт в иллюзии, быть может и не являясь обывателями по своему внутреннему мироощущению, но тем не менее внешне ведущих жизнь, не отличающуюся от жизни других проще устроенных сограждан.

По сути в этой пьесе нет героев, а значит и нет героического начала. Одна лишь Мона с её кратковременным полётом в высшие сферы, а может быть просто завороженная созерцанием Большой Медведицы, пытается выскочить из своей золотой клетки, которую ей оплачивает богатый любовник-игрок Григ. В этом читатель или зритель может усмотреть некую попытку обретения свободы, но к несчастью, она была слишком мимолетной, а сама героиня не чета своим предшественникам из древнегреческих пьес, разыгрываемых более двух тысяч лет назад. Этой девушке не хватает ни мужества, ни силы воли. Вернуть её, сбившуюся с тропы овечку оказывается проще простого. Достоточно нескольких слов Грига, и вот она, Мона уже спешит запрыгнуть к нему в машину, да и здравый смысл подсказывает, что на зарплату школьного учителя не развернёшься, а "с милым рай и в шалаше" - поговорка не из репертуара Моны.

Вот так болото мещанства начала двадцатого века расправилось с героическими порывами, идущими со времён театра Эсхилла.

Впрочем, Мона, не раз сбегавшая из своего мещанского комфорта, что только подчеркивает её неостывающее намерение и серьезность убеждений, не устаёт повторять уже накатанный сценарий побега.

Мона (с волнением). Григ! Это прелестно... Это самая пре­лестная вещь, которую ты сказал мне с тех пор, как я тебя знаю... Да. Я сумасшедшая. Я, тоже могу быть сума­сшедшей.

Григ. Это я давно знаю.

Мона. Но я этого не знала. И узнала только ночью. Этой ночью... здесь... Я сделала открытие, потрясающее открытие, Григ. Мы несчастливы.

Григ. Мы с тобой?

Мона. Мы и весь мир. Наш мир. Мы ведем грустную, никчемную жизнь...

Григ. Но удобную.

Мона. Может быть. Но мне она никогда не нравилась.

Григ. Не нравилась. Но тебе идет такая жизнь.

Такой незамысловатый диалог, а как много этим сказано. Григ из той группы обываетей, кто всё видит и понимает, но полностью принимает и не желает ничего менять. Изнутри его ничего не гложет, его внутренний голос спит....спит беспробудным сном.

Мона - совсем другой тип. Она тоже из обывателей, но тех из них, кто проснулся, видит бессмысленность той жизнь, которую они ведут и предпринимает попытки бегства в другую реальность, но каждый раз ей не хватает смелости дойти до конца, поэтому каждый раз она возвращается....вероятно, Григ приезжает за ней, чтобы забрать домой.

Есть и третий тип - Марин, тот самый учитель астрономии (не зря ведь тут звезды замешаны). Он очаровывает Мону, даже не желая очаровать, как раз тем, что раскрывает ей тайну: на небе существует множество звезд и они объединены в созвездия. Вот он - новый мир для Моны. Мир парящий, таинственный, где-то там, но мы связаны с ним через знание о нём и да, Марин, открыл новую, безымянную звезду, он высчитал её местоположение, а для того, чтобы утвердиться в своих выводах и убедиться в том, что он не ошибся, Марин заказывает очень дорогую книгу-каталог стоимостью двух его учительских окладов,  где перечислены все доселе известные открытые звезды,  прибытия которой он и ждал на перроне вокзала, когда встретил Мону.

Мона очарована всем этим, новизной, Марином - не Дон Жуаном, миром свободным от светского лоска, но наполненным естественной красотой. Как известно, легко быть очарованным тому, кто желает, чтобы его очаровали, но как уже упоминалось выше, здравый смысл в ней жив и это к нему обращается приехавший на следующее утро разыскивать Мону любовник Григ. Достаточно пары фраз, чтобы Мона поняла: как бы притягательна ни была эта новая для нее действительность, но Григ прав в том, что Мона не готова для этой жизни, она также как "звезды никогда не отклоняются от своего пути". Такова  трагедия жизни, выраженная в пьесе румынского драматурга, символично закончившего свой земной путь в 37 лет.

Многие зрители и читатели склонны интерпретировать "Безымянную звезду" почти исключительно как пьесу о любви. Им, наверное, нравится "романтическая" составляющая, где героиня из света проводит ночь в скромной обители провинциального школьного учителя, и наутро захваченная ночными прениями о звездах уже мечтает провести всю жизнь в обществе маленького городка. Но ведь эта небольшая вставка в пьесе ещё не означала, что речь шла о любви, любви к человеку, любви с первого взгляда. Совсем нет. То, что Марин понравился Моне нужно рассматривать, скорее, в комплексе. Не зря в самой пьесе подчеркивается, что такой побег из "общества" свойственен Моне, она его уже совершала не раз. Она опьяняется тем, что становится на какой-то миг свободна, делает то, что она сама хочет, а не ту роль, которую она вынуждена играть в "своём" обществе, поэтому и её очарование молодым человеком просто завершает картину, когда ты в обстановке, где тебе нравится всё. Можно вспомнить, как мы сами, приезжая в какое-то новое место, которое нам нравится, видим его только сквозь призму позитивизма: там и еда вкуснее, и климат приятнее, и солнышко светлее, и травка зеленее, вплоть до того, что и недостатки начинают выглядеть как достоинства. Вспомнили?

Вот и здесь также: свобода, новизна, простота (когда устал он 10 слоев глянца гламурности), всё это опьяняет Мону, но так как у неё нет твердого плана действий, каждый раз всё заканчивается возвращением к родному очагу. Это похоже на обеты, данные самому себе под Новый Год. Редко кто из клявшихся в чем-то продержится и пару недель, ведя новый образ жизни (исключения, конечно, есть).

Так что, дорогие читатели, это не пьеса о романтической любви. В ней заложено больше. Некоторые читатели небезосновательно отмечают, что под внешней простотой разыгрываемых событий перед нами притча. Действие разворачивается на вокзале. Поезда идут из Бухареста в Сиену и обратно. Из-за того, что развлечений у жителей маленького городка немного, то вокзал становится тем местом, куда они приходят встретиться, потолковать о том о сём, на других посмотреть - себя показать, как одни ходят в театр, так здесь - на вокзал. Вокзал становится окном в другой мир - в мир чего-то  Возможного, в мир грёз.

Учитель (после небольшой паузы, очень серьезно). Мадемуазель Куку, вы когда-нибудь были у моря?

Куку. Я принимала грязевые ванны в Текиргиоле.

Учитель. Нет, не грязевые ванны, у моря. Вы видели море?

Куку (подозрительно). Что вы этим хотите сказать?

Учитель. В таком захолустном городке, как наш... вокзал - это море, это порт, неведомые дали...

Куку. Какие дали?

Учитель. Жажда уехать далеко, бежать...

Куку. Бежать? Зачем бежать? Куда?

Учитель. Куда-нибудь в другие края. В другой мир.

Ко всему прочему с вокзалом связана тема времени в пьесе. Незаслуженно забыта эта тема, а пьеса открывается диалогами на тему:

Учитель (снова озабоченно посмотрел на свои часы, потом сверил их с вокзальными). Господин начальник! По-моему, ваши часы стоят.

Начальник. Это почему же?

Учитель. На моих уже без четверти семь.

Начальник. Вот как? (Подходит к часам и передвигает минутную стрелку.) Как быстро летит время!

Учитель. А еще долго ждать пассажирского?

Начальник. Сначала должен пройти скорый.

Далее последуют ещё пара диалогов, укрепляющих зрителя в знании того, что часы-то на вокзале стоят, а настоящее течение времени отмечено прохождением разного рода поездов. Время застыло - вот ведь что. Неслучайно Мона сошла с поезда именно на этой станции, хотя она и не планировала этого. Время здесь остановилось, как в заколдованном лесу, как в сказке о Спящей Красавице. Так и Марин живёт своими звездами, а его жизнь посвящена их изучению. Не застыла ли его жизнь в этом пусть и прекрасном занятии? Но и вечный бег за преходящим к чему он ведёт? Такие вопросы проплывают в голове пока читаешь пьесу.

Кому нравится абсурдизм, то в этой пьесе есть и такое. Пьеса открывается тем, что начальник станции говорит Икиму (смотрителю), чтобы тот посматривал за курицами и утками, кабы приходящий поезд не задавил кого из них, а то плохо будет Икиму, и начальник заставит его не только съесть задавленную птицу, но и оплатить её. Этой небольшой сценкой создаётся яркий образ начальника-самодура. Самодурство его будет проявлено и в других ситуациях: в том, как он манипулирует поведением пассажиров, а то, что он принадлежит к типу обываетелей номер один, которые многое понимают, но не желают выбираться из затянувшего их болота доказывает тот факт, как он в один голос вторит мадемуазель Куку, которая в пьесе выведена своеобразной "рукой Господа" этого маленького городка, следящей за исполнением в нём порядка ничуть не хуже, чем американский шериф. Уж, она, дай ей волю, стояла бы на страже закона  день и ночь, не забывая взыскать с  отступников заслуженно причитающийся штраф.

Такие они, скромные персонажи пьесы румынского автора, ставящие перед зрителем/читателем множество вопросов. И как обычно, в конце рецензии скажу, что у этой пьесы есть свой одноименный кинобрат, вышедший в 1978 году. Я лишь начала смотреть, но с самого начала уже видно и слышно, что диалоги, к сожалению, не аутентичны, опять сценаристы отрабатывает зарплаты и присочиняют. Ах, зачем же? Но об этом напишу в истории :)

Благодарю за внимание!

Учитель (после небольшой паузы, очень серьезно). Мадемуазель Куку, вы когда-нибудь были у моря?

Куку. Я принимала грязевые ванны в Текиргиоле.

Учитель. Нет, не грязевые ванны, у моря. Вы видели море?

Куку (подозрительно). Что вы этим хотите сказать?

Учитель. В таком захолустном городке, как наш... вокзал - это море, это порт, неведомые дали...

Куку. Какие дали?

Учитель. Жажда уехать далеко, бежать...

Куку. Бежать? Зачем бежать? Куда?

Учитель. Куда-нибудь в другие края. В другой мир.

«Бывают вечера, когда все небо кажется мне пустыней, усеянной ледяными, мертвыми звездами, и в этой абсурдной вселенной только мы одни мечемся в страшном своем одиночестве по этой провинциальной планете, словно по захолустному городишке, где вечно нет воды, света, и где не останавливаются скорые поезда… Но бывают вечера, когда небо дышит жизнью… Когда — если хорошенько прислушаться — слышно, как шумят и вздыхают на самой дальней планете океаны и леса — фантастические океаны и фантастические леса — вечера, когда все небо полно знаков и голосов, словно неведомые существа, никогда не видевшие друг друга, предчувствуя, посылают сигналы — с одной планеты на другую, от одной звезды к другой — ищут, зовут… Незнакомка (тихо, с ужасом): И никогда не найдут? Учитель: Никогда. Незнакомка: Почему? Учитель: Потому что никто не может перелететь с одной звезды на другую. Потому что ни одна звезда никогда не отклоняется со своего пути.»

А вы замечали, что самые пронзительно-романтические произведения написаны в очень тяжелые для истории и писателей времена? Эта пьеса не стала исключением. В 1942 году, среди ужасов нацизма, автор пишет пьесу о короткой случайной любви провинциального учителя и богатой девушки из большого города. Было ли это просто ностальгией по мирным довоенным временам? Я так не думаю, потому что пьеса вышла далеко за рамки только романтической истории о двух людях. Мне никогда не нравился актер Игорь Костолевский, наверное поэтому, и фильм по мотивам этой пьесы не затронул ничего в моей душе. Когда же я читала, то заметила несколько мелких деталей, которые в свете знания будущего, выглядят весьма зловеще. В мирном и тихом городке школьницы должны носить номера, причем эти номера должны быть пришиты и снимать их запрещено. Слежка за соседями и сплетни тоже кажутся обычным делом, каждый в отдельности совсем неплохой человек вроде, но сколько потом таких писало доносы в гестапо? Также и одержимость порядком мадмуазель Куку и вороватость с бюрократизмом начальница станции даже в мирное время мешают людям жить, но мы хорошо знаем, насколько страшными могут становится такие личности во времена тоталитарных режимов. Особенно мадмуазель Куку интересна в этом плане. В одной из прочитанных книг о нацизме объяснялось, почему так много женщин и девушек вступало в партию. Не смотря на то, что пропагандировался весьма патриархальный взгляд на женщин, все равно это была реальная возможность для реализации тайных амбиций и получения власти. Мадмуазель Куку говорит Моне уезжать, потому что жизнь в провинции сделала ее почти чудовищем. Если до этого кажется, что она упивается своей ролью и не осознает того, какая она, то после ее разговора с Моной становится ясно, что это не так. Это один из самых трагических моментов в пьесе, когда она вдруг из отвратительного персонажа становится живым человеком. Мне показалось, что автор совсем не случайно описал провинцию в таких мрачных декорациях. А когда я прочла, что он с 30-х годов с тревогой и осуждением наблюдал и записывал рост популярности в обществе нацистких идей, то совершенно в этом убедилась.
Но для нас современных, конечно, гораздо ближе размышления автора о нарастающем одиночестве человеческого существования в ускоряющемся мире, когда люди получили так много комфорта и развлечений, но при этом чувствуют тайную неудовлетворенность, пустоту. Они живут в огромных сверкающих по ночам городах, которые никогда не спят. В них так много возможностей, но в них никогда не видно звезд. Очень рекомендую к прочтению.

Когда я собиралась в театр на постановку пьесы "Безымянная звезда" Михаила Себастьяна (иногда Себастиана, он же Виктор Минку, а настоящее имя автора Иосиф Гехтер), меня преследовала фраза "Ааа... Да, хороший фильм". А фильм я не смотрела. Решила не пользоваться чужими наработками, прочитать исходник, чтоб сложилось собственное мнение, полученное из авторских рук.

Первое впечатление было, что пьеса "не огонь". Посудите сами. Провинция. Все и всё серое, унылое, обыденное. И только прекрасная незнакомка, дыша духами и туманами, внесла в город оживление своим белым платьем, голыми руками и фишками казино вместо денег.

Принято думать, что Мона – прекрасная незнакомка – и есть та самая звезда, что

Но мне показалось, что это не она, а Марин, Учитель. Это он очень быстро восстановил прежнее течение дня, очистил мысли и сосредоточился на том, что для него важно. А она... Она увезла с собой обиду на Грига, разочарование в себе, неудовлетворенность... В ее жизни по-прежнему не будет

И все же она будет долго вспоминать свое бегство, перебирать варианты, жить с гнетом на сердце. А Мирою – нет. Он не забудет. Просто для этого нет места в его жизни. Как и звезде, ему безразлично, кто попал к нему на орбиту.

Просмотр постановки (Белгородский ГАДТ им. М.С. Щепкина) утвердил мое мнение. Второстепенные персонажи налились, заиграли! Иким, чье раздражение начальником вокзала сквозит даже в походке. ХарАктерная мадемуазель КУку! «Вы не женщина, вы аргумент!» Да, такую коллегу и врагу не пожелаешь! А господин Паску?! Совершенно еврейской колоритности персонаж! И ведь логично, торговец же! Но при чиении на этом не акцентируешь внимание, а при просмотре - Эврика!

Хорошо одетые, по-хипстерски, но все же, Мирою и Удря оказались интереснее, чем Мона-звезда. И дело не в плохой игре актрисы. Просто вся ее звездность отступила на фоне наполненности и самодостаточности астронома и композитора... И даже мадемуазель Куку мне была интереснее. Мона для меня утвердилась в образе

поверхностная, капризная, безвольная. Нет в ней слов Грига

Этот образ - творение его рук, денег и терпения.

И хоть я и не частый гость в храме Мельпомены, но не зря театр - высшее из исскуств! Я долго потом еще думала и над пьесой, и ее реализацией... И значит, не зря Михаил ее писал, не зря она до сих пор жива в постановках и фильме. И чтобы составить свое мнение, лучше прочитать и посмотреть самостоятельно.

Они встретились не случайно. Нет, случайно, конечно, но лишь в том смысле, что случай – обратная сторона закономерности. Он – бедный провинциальный учитель, астроном-романтик, человек, что называется, не от мира сего, тот, кого окружающие считают весьма странным (еще бы: с женщинами не знается, в кабачок не заходит, водки не пьёт, а только целыми днями книжки читает!). Она – аристократка, тоже воспринимаемая близким окружением как странная особа: все живут не задумываясь, прожигают жизнь в азартных играх и пошлых интрижках, а ей вдруг становится тоскливо от однообразия и бесцельности существования, «хочется кричать от скуки и от отчаяния», её порой «охватывает сумасшедшее желание хлопнуть дверью и уйти, убежать». И она бежит, спасаясь, как может, от невыносимой тоски. А потом возвращается. И снова бежит. Такая вот, оказывается, мятежная душа. Они – как разные планеты, как те самые «неведомые существа», о которых он рассказывает своей ночной гостье и которым не дано найти друг друга. Их встреча вообще-то была маловероятна, учитывая разницу в социальном положении, но вот поди ж ты, состоялась. А ведь «ни одна звезда никогда не отклоняется со своего пути». Но что-то там, на небе, вероятно, сложилось по-иному, хоть и на время, и пути этих двоих вдруг непостижимым образом пересеклись.

Она явилась ему, хрупкая, светлая, тонкая, посреди грязного вокзала, как блоковская Незнакомка, показалась явлением из другого мира, где нет серости и сплетен, озарила своим светом его скудную жизнь (даже его скромное жилище наутро выглядит совершенно иным, светлым и радостным!). И оказалось, что невозможно прожить настоящую жизнь, не увидев Большой Медведицы, не узнав о существовании иных звёзд. И так ощутимо стало собственное одиночество – в захолустном ли городишке или в «огнях большого города». И так жадно захотелось осуществить всё то, что они «хотели бы осмелиться сделать, но не осмелились» до сих пор. Ведь жить, любить, воплощать в действительность «искренние порывы и несбывшиеся мечты» нужно здесь и сейчас, а не где-то на какой-то далёкой планете или безымянной пока звезде. И вовсе не стоит бояться праздного любопытства и пересудов соседей: для провинции, где все на виду, это, конечно, существенная проблема, но Мона реагирует на опасения учителя лишь заливистым детским смехом. У нее нет страха! Она открыта всему миру и счастлива! «Цветы! Жизнь! Дом!».

Страх появится позже, когда приедет Григ – прожженный циник, в каждом поступке которого сквозят лишь самоуверенность и равнодушие, а в лексиконе нет слов «любовь» и «счастье». Страх перед переменами. Моне не хватит смелости круто изменить свою жизнь. Но она, хочется верить, уже не будет прежней. Ведь Мона, капризная и эгоистичная, вдруг задумалась не только о себе, но и о других, осознала: «Мы несчастны… Мы и весь наш мир. Несчастны. У нас глупая, грустная жизнь…».

Просто удивительно, что пьеса написана в самый разгар войны, в 1942 году. Она такая светлая, ее герои так устремлены к счастью!

Очень любопытно было сравнить переводы И. Константиновского и Марины Степновой. Вот лишь несколько примеров.
У Степновой:

У Константиновского:

Или вот еще любопытный момент.
У Степновой:

У Константиновского:

Степновой удалось передать непосредственность разговорных интонаций, за которыми кроются живые характеры, национальный колорит, а в переводе Константиновского всё как-то сглажено и идеологически выверено, что ли.

Конечно, при чтении не могла не вспоминать чудесный фильм М. Козакова. Это тот случай, когда экранизация ничуть не ниже оригинала.