Этот синий апрель...

Да, это совсем ранний Анчаров, конечно, я имею ввиду ранний как писатель. Ему уже было 46 лет, когда был написан "Этот синий апрель...". Знаменитый "Самшитовый лес" появится позже, через десять лет. Интересно, что членом Союза Писателей он уже к тому моменту стал, благодаря первой успешной "Теории невероятности" и киносценарию снятого фильма "Мой младший брат" по роману Василия Аксенова "Звездный билет" (в главных ролях Александр Збруев, Олег Даль).

Угадывается ли сопоставление главного героя Гошки с самим автором? Может быть!

Почему да? Во-первых, автор пошел добровольцем на фронт, воевал как и Гоша на дальнем Востоке, позже откомандирован в Москву, после войны поступил таки на живописное отделение ВГИКа, часто жил на случайные заработки (я бы сказал, как во сне, как, фактически и Гоша).

Почему нет? Родился писатель в Москве, отец с матерью - совсем другие по профессии люди, чем у Гоши. Почему-то подспудно кажется, что "прозрение" у писателя наступило совсем не так, как у Гоши (Хотя у меня крутится еще один пунктик - сколько же раз наступало такое "прозрение" у Анчарова? Один, два, три раза? Художник, киносценарист, писатель, бард? Кто ты - человек города в тумане?):

Там о чем же написана книга? Нам сейчас трудно понять, а тогда в то послевоенное время проблема возвращения к мирной жизни и нахождения предназначения себя в этой жизни - вот это далось очень-очень многим мужчинам непросто. А особенно тем молодым нестандартным людям, таким как Гоша, немного авантюристам, которые перед войной и не имели еще ясно в себе этого предназначения. Сложная для нашего мирного понимания история...

Мне почему-то невозможно трудно написать отзыв на эту книгу. Как и было тяжело её оценить. Советская литература, читать которую оказалось очень нудно. Не потому, что изобиловала пропагандой и прочей пролетарской ерундой, а потому, что главный герой показался какой-то бессловесной рыбой, килькой из тысячи. Скучный и пресный до ломоты в зубах, Гоша не вызвал абсолютно никакой симпатии. Хотя вроде бы был не плохим парнем: воевал, читал книги, писал вирши, размышлял о вечном.
Но, боже ж мой, как он раздражал, как бесило это его бесконечное самолюбование, уверенность в том, что он лучше всех, что он знает, чего хочет и к чему стремиться, хотя, даже автор  утверждает, что "Гошка был глуп, как тетерев" и в 17, и в 22, и даже через 20 лет.
Он не знал, влюблён или нет, не знал, чего хочет от жизни, часто противоречил собственным принципам и, хоть и имел друзей, но кажется не дорожил ими. Как и прожитыми годами.

"Человек любит копить. Он копит вещи, мнения, факты и не прощает, когда его грабят". - Гоша грабил себя сам. Всю жизнь. И считал это правильным.

Не знаю и не понимаю, что хотел сказать Анчаров своей повестью. Да, на фоне детства, юности и отрочества героя, мы увидели часть истории страны. Но всё так блекло, пусто. Это первое произведение автора и я даже не знаю, буду ли знакомиться с ним дальше. Уж слишком не понравился стиль и подача. Я давилась текстом, как сухим пряником, и таки дочитала, потому что партия любителей советской литературы превыше всего.

Когда мне было 14 лет я прочла книгу М.Анчарова "Теория невероятности". И пропала. Я читала ее много-много раз, то целиком, то втыкаясь в отдельные эпизоды. Я как завороженная повторяла " Прощай, малыш! Молодец, что плюнул. Плевали мы на них" и точно знала, что главный недостаток женщин - склонность к торопливым обобщениям. Я пробовала читать что-то другое у Анчарова, но не пошло. И вот сейчас "Этот синий апрель..."
Наверно, когда чужой человек рассказывает вам о каких-то своих друзьях и родственниках, которых вы знать не знаете, это может быть скучно, нудно и неинтересно. Но я-то их всех знаю! Гошку Панфилова, Алешу Аносова, деда и его коней, Шурку-певицу. Благушу. Если честно, то Алеша из "Теории невероятности" симпатичен мне больше. Гошка Панфилов меня и там немного раздражал. Уж слишком колючий, резкий, неуживчивый. Но как же мне было важно в начале 90-х, когда все переворачивалось с ног на голову, когда черное становилось белым, а белое черным, как мне было важно тогда читать, что для кого-то "Интернационал" - это песня про любовь.
В этой книге я ближе познакомилась с поэтом Памфилием. Да, он рассказывал о себе путано, иногда повторялся, мог и резко приложить кого-то, но он был искренен. И я могла только слушать и просить, чтобы не останавливался, не редактировал, я пойму, правда. Чтобы успел рассказать как оно все было тогда. На войне, до войны, после. Когда они были молодые. Те люди, которые "спасибо деду за победу". Как все было, когда они были еще живы.
Мой дед не любил рассказывать, а сейчас уже не сможет. Хорошо, что Анчаров успел.

Гоша Великолепный

Так можно назвать рецензию, главного героя, да и само произведение. Ибо второй вариант названия, сам сорвавшийся с языка, цензура не пропустит.
Но, по порядочку.
Произведение, как обещает нам аннотация, повествует о молодом поэте, прошедшем войну.
Безбожное вранье.
Речь пойдет о Гоше Великолепном. Его, правда, так и зовут.
Часть первая. Детство.
Чтобы оценить замысел, надо знать, что было уже в советской литературе произведение о воровском, неблагополучном райне Москвы - о Благуше. И были там все те же герои: харизматичный вор, подчиняющий себе одним взглядом, пальто, Клавдия, жених-управдом, Зинка. Страшная и правдивая книга "Вор" Леонида Леонова.
Но вот нашелся же писатель, решивший взять те же самые элементы и поспорить, показать по-другому, как человеки начали расти на Благуше. Нашей, советской, закалки, боевые, бесстрашные человеки.
Правда, по всему у автора вышло, что человеков этих в количестве один, и звать его Гоша. Остальные все, по Гошиному выражению, "благополучное быдло" И даже о первой школьной красотке Наде, официальной, можно сказать, подруге, Гоша вдруг как-то понял, что она подделка и любит она не Пушкина, а розового кобелька Дантеса. (Да, именно в этом месте вырвалось у меня название северного пушистого зверька) Осенило его, гения. Но, добавлю от себя, тогда это не вяжется с его теорией о пошлости и банальности Нади, потому как Пушкина любить - много оригинальности не надо, а вот Дантеса... Но уж очень ему хотелось подумать о ней плохо.
У Гоши вообще странные отношения с окружающими: себя он считает поэтом, но голова его занята не поэзией, а исключительно добычей из окружения уважения и признания. И вроде бы идет добыча полным ходом, но как-то все не так. Не устраивает все как-то Гошу. Не то что-то. Не чувствует он себя признанным. Все какие-то обвинения в лицо хочется бросать, уличать в пошлости, нет ему покоя. Колбасит, короче, не по детски.
Может быть вы полумаете, что я преувеличиваю. Но тут стоит вспомнить, что это литературное произведение, а значит выбор лексики и построение ситуаций, диалогов, должно таки о чем-то говорить читателю. Вот оно и сказало...
Ищет Гоша идеал среди взрослых, а среди сверстников находит его только в себе. Видимо, это почитание себя единственным талантом на свете и подвигло автора переделать классического "Вора" на невнятного Гошу.
Воспоминания детства такие воспоминания. Описывая окружающее "благополучное быдло", автор описал себя не с лучшей стороны. Потом начались главы о войне и я подумала, вдруг чудо преображения?

Часть вторая. Гоша на войне.
Спору нет, случаи описаны эффектные. И тема. Но они такие сами по себе. И сохранили бы свою эффектность и в статье, и в письме, и в дворовом рассказе дяди Васи, и в любом аналоге современного ЖЖ.
Сам же главный герой только мешал. Не понятно было к чему он там вообще.

Часть третья. Гоша в поисках себя.
Главный герой вернулся с войны и начал поиски себя в творчестве.
"И тут Остапа понесло."
Видимо, настолько автор разволновался, что его повествование начало напоминать бурную радость деревенского кобелька при виде гостей. Это когда от полноты чувств он начинает любить гостеву ногу. Ах, этот сумбур чувств. Тут и печаль, и гордость, и тщеславие, и осознание себя, как гения, и критика окружающих, как не-гениев, и куча размышлений о природе людей, и описания природы, и философия творчества, и стихи и много, много романтического энтузиазма.
О, моя бедная нога!

Что хотите мне говорите о свободе самовыражения, но у творчества есть незыблимые законы.
Например: Художник должен начертить план свой с огнем, но выполнить его с хладнокровием. (Иоганн Иоахим Винкельман)

И чтобы вы не заподозрили меня в необъективности, скажу - да, я не объективна.
Я любила Анчарова в школьной юности до дрожи.
"Сода-солнце" была моей личной культовой книгой.
Немного поутихли мои восторги некоторое время назад, когда я прочитала "Записки странствующего энтузиаста" (с рецензией желающие могут ознакомиться).
И вот маленький "Синий апрель" поставил точку в моих отношениях с автором.

Почему я голосовала за эту книгу? Видимо, последнее время я прочитала слишком много качественной, талантливой советской прозы. Вот и решила, что все советское - значит "отличное". Ладно, буду осторожней.

Не получилось. Не получилось у меня идти рядом и видеть все глазами автора, не ощутила я то, что чувствовал он. Наверное, я до этой книги не доросла, но я ее вообще не поняла. Условно она делится на части «Детство, отрочество, юность». Плюс малюсенькая часть, описывающая жизнь взрослого человека. Ни одна часть не показалась мне ни интересной, ни поучительной.

Повествование напоминает осколки разноцветного стекла. Только вот иногда рука мастера из таких осколков собирает витраж, от красоты которого захватывает дух. Получается единая картина, от которой нельзя оторвать взгляд, которую хочется рассматривать бесконечно. Бывает по-другому, бывает, что осколки перекатываются от малейшего движения, как в калейдоскопе и получается призрачная картинка чужой жизни. Но даже в картинках калейдоскопа есть определенная стройность и красота. В этой книге я ни стройности, ни красоты не увидела. Весь текст – обрывочные мысли. Иногда, на мой взгляд, мысли ни о чем. Постоянные прыжки от одной темы к другой, от одного персонажа к другому… От этих постоянных прыжков иногда возникало чувство, сродни укачиванию в автомобиле – головокружение и легкая тошнота.

Вроде и прочла книгу, но ни одной мысли не возникло ни в процессе чтения, ни по окончании. Осталось лишь легкое недоумение. И легкая досада от бесцельно потерянного времени.

К этой повести, на мой взгляд, нельзя применить определение "хорошая" или "плохая". Она, как мне показалось, вообще никакая. Ни о чем. И читать ее скучно. Фразы друг с другом порой совершенно не стыкуются. В одном предложении могут содержаться ничем не связанные между собой мысли. Или встречаются предложения не законченные, какие-то бессмысленные. Повторы, неудачные фразы, странные обороты речи. И тут даже не погрешить на перевод.
Что касается главного героя, то он тоже ни рыба, ни мясо. Ничего выдающегося. Он был глуп, как тетерев, чем только не занимался, но ничего не доводил до конца, разбрасывался интересами.
Я так и не поняла, что Анчаров хотел этой повестью сказать, если вообще хотел. На какой круг читателей она рассчитана, тоже не совсем понятно.
В ней нет советской пропаганды, что так актуально было в годы, когда писалась повесть, нет особого патриотизма, дружбы, любви, политики - ничего. А может просто я этого не увидела?