Как роман

Тем непостижимее для нас эта нелюбовь к чтению, если мы принадлежим к поколению, которому и семья, и все окружающие скорее старались не давать читать. — Да хватит тебе читать, глаза сломаешь! — Иди лучше погуляй, погода-то какая! — Туши свет! Поздно уже!

Опять молчание… из самых что ни на есть красивых: ангел парадокса пролетел.

Чтение — подарок.

Читать и ждать.

Любознательность не вынуждают, ее пробуждают.

Читать, читать и довериться глазам, которые открываются, лицам, которые веселеют и проясняются, вопросу, который вот-вот сорвется и повлечет за собой следующий.

Он забирался под одеяло — раскрытый «Бабар» на коленях, складка отчаянной сосредоточенности между бровей: он читал.
Успокоенные этой пантомимой, мы выходили из комнаты, не понимая — или не желая себе признаться, — что ребенок сначала осваивает не действие, а внешнее проявление действия, и что если такая игра на публику и помогает научиться, то самое первое ее предназначение — угодить нам и заглушить этим свою неуверенность.

Большую часть книг, сформировавших нашу личность, мы читали не во имя чего-то, а против чего-то.

Из тех, кто "не читает", самые сообразительные научатся, как мы, говорить вокруг да около: поднатореют в инфляционном искусстве комментирования (читаем десять строк, размазываем на десять страниц), в технике конспектирования (проглядываем четыреста страниц, сводим к пяти), в умненьком выуживании цитат из "кратких изложений" (брикетов замороженной культуры, которые продаются в каждом уважающем себя магазине)...

Не было такого горя, которое не рассеял бы час чтения.

"Всякое чтение - акт противостояния."

Парадокс чтения: оно уводит нас от реальности, чтобы наполнить реальность смыслом. Даниэль Пеннак

Всегда можно открыть Пруста, Шекспира или «Письма» Раймонда Чандлера на любой странице, воткнуться и читать с любого места без малейшего риска разочароваться.