Миссис Дэллоуэй

При первом чтении этой замечательной книги мощный, удивительный поток сознания поражает воображение, идеи и мысли находят мгновенный отклик в душе и сердце.
Роман захватывает сознание, как некая прекрасная буря, оставляя ощущение как-будто опьянения, насыщения, но, в первую очередь, восхищения. И как минимум несколько лет после прочтения, думаешь о нем, вспоминаешь, размышляешь и чувствуешь.

Повторное чтение этой прекрасной вещи приносит даже больше удовольствия, чем первое. Наверное потому, что легче следить за потоком сознания по мере того, как лучше знакомишься с сюжетом. Если при первом чтении я в основном следила за Клариссой, ее передвижениями, мыслями, интеракциями с другими героями, то читая во второй раз, я смогла уже лучше понять этих других героев, тоньше и глубже почувствовать развитие идей и мыслей.

Не бойтесь Вирджинии Вулф, не бойтесь оказаться в одном дне из жизни знаменитой миссис Дэллоуэй. Не бойтесь оказаться в потоке ее сознания, в тонком прекрасном кружеве из воспоминаний, мыслей, размышлений, в котором мелкие незначительные детали и серьезнейшие события одинаково важны.

"Миссис Дэллоуэй" - это гимн жизни, несмотря на присутствие смерти. "Миссис Дэллоуэй" - это эмоциональное богатство, которое ждет вас на каждой странице этого прекрасного, прекрасного романа.

Роман Вирджинии Вулф - это шумная улица, несущая потоки мыслей. В этом потоке истории различных людей переплетаются и становится незаметно, где заканчивается одна и начинается другая. Повествование не имеет начала и конца. Это лишь несколько событий и воспоминаний случайных людей, которых ты никогда больше не встретишь, но тебе почему-то всё равно любопытно заглянуть "за кулисы" их жизни.

Слог Вирджинии Вулф необычен. Он требует большой концентрации от читателя, потому что рождает ощущение, что тебе одновременно рассказывают несколько историй. Рассказывают громко, быстро и с разных сторон. И в то же время язык повествования очень образный, настоящие не только персонажи, но и солнце, нагревающее тротуары.

"Поток сознания" как художественный приём чем-то напоминает абстрактное искусство. Мало того, что вещь сугубо на любителя, так ещё и видит в ней каждый своё, порой даже то, чего нет. Да и зависит всё от личного доверия читателя к автору и желания найти в чём-то странном и необычном связь с реальностью, увидеть в в непривычном знакомое.

Мне вот захотелось увидеть в этом произведении остроумную историю о неизбежной стремительности жизни. Жизни, наполненной ненужными хлопотами, застилающими действительно что-то важное. Жизни, где моменты счастья разбиваются о волны непонимания. Но всё-таки жизни, где возможно "А вдруг" и новый поворот к лучшему будущему.

Мучительно прекрасная книга, формат повествования которой настолько мощно погружает в эмоции и мысли персонажей, что много за раз читать не получалось. Я делала передышки, а потом снова барахталась, искала, за что зацепиться, скользила в этом бурном потоке чужих восприятий и чужих картин мира. Выныривала, делала передышку, и снова туда же. Наконец я доплыла. Это было нелегко, это было восхитительно.

Течёт жаркий июньский день, и вместе с ним непрерывно бегут мысли героев и их воспоминания. Буммм... буммм... отбивает Биг-Бен свои удары, расчерчивая день на фрагменты, многоточиями в романе разбивая повествование на часы. Вот спешит по делам Кларисса, тонет в собственном разуме Септимус, грезит на парковой скамье Питер Уэлш.

В небе Лондона парят самолёты, неся с собой перемены, напоминая о недавней войне. Парят в своих мыслях о прошлом герои. Кто-то, цепляясь за воспоминания, кто-то – совершенно в них теряясь, не в силах выносить действительность. А вокруг живёт город, врываясь, возвращая к жизни, такой иллюзорной и одновременно такой реальной. Он шелестит деревьями в парке, гудит потоками машин, плещется водами Темзы, сверкает витринами магазинов, привлекает ароматами цветов. Вихри впечатлений и эмоций ошеломляют, заставляют вспоминать, сожалеть, навевают мысли об одиночестве и непонимании, вынуждают ощущать страх и подавленность.

Любопытно, что изначально Вулф планировала назвать роман The Hours, чтобы сделать акцент на времени и его неотвратимости, но затем всё же остановилась на Mrs Dalloway. Майкл Каннингем названием своей книги отдал дань уважения её первоначальной задумке.

Достаточно сложно визуализировать такой поток сознания и набор мимолётных вспышек-мыслей героев, но создатели одноимённого фильма постарались на славу. А там, где переходы выглядели неуклюже, всё сглаживала блестящая актёрская игра. Экранизация получилась бережной и отлично дополнила роман.

Забавляют меня все эти споры писателей, о том, как лучше изображать, какие жанры правильные, а какие нет, и прочие подобные темы. Благо все это ушло вместе с 20 веком, и сейчас у всех более широкий взгляд, который понимает - сколько людей, столько и способов "изображать", столько и способов "воспринимать". И как писатели бывают "материалистами", так и читатели. Вирджиния Вулф пишет не о материях, она создает книгу ощущение, книгу ситуацию, книгу мысли. Что интересно, потоком сознания книгу не назвать, здесь есть сюжет, есть герои, есть взаимодействия между ними. А еще есть нестандартная форма повествования. И тут та же песня, что и с Кысь, которую я дочитала вчера - если есть ассоциативный ряд - будет кайф, если нет ряда - дичь. В этот раз ряда не было. И здесь важно куда большее количество факторов. Книга английская, написанная для своей эпохи, для своей страны, для лирической души. Если в вас всего этого нет, вы не поймете ничего. Вот это со мной и случилось. Книга прошла сквозь меня не задев. Возможно, в оригинале я бы насладилась языком, но сейчас я оставляю книгу без оценки, а автора удаляю из виш-листа, ибо я еще не пришла в состояние души, чтобы понимать и любить Вулф, и не известно - приду ли когда-нибудь.

Кто боялся Вирджинии Вулф? Я!

Столько лет для меня «Вирджиния Вулф» в сознании приравнивалась к «неподъёмная сложная литература» (почему?), столько лет я её игнорировала. Но всё происходит вовремя. «Миссис Дэллоуэй» — моя книга августа, года (жизни?.. сейчас).

Во-первых, это красиво.

Я пыталась слушать аудио — нет.

Только читать. Читать медленно, лучше — в бумаге, ещё лучше — вслух. Это текст-песня, с завораживающими повторами, похожими на заклинание; это текст-поток. У него особенная, ни на что не похожая, мелодика. Я почувствовала узнавание: некоторые рассказы я пишу похожим побразом, впадая в транс, не опасаясь стилистической неоднородности, не принижая будущего читателя упрощением текста. Один из моих любимых приёмов — когда авторский голос и поток сознания персонажа переплетаются. Кто пуган Джойсом, тому Вирджиния Вулф звучит как мёд в уши, ну.

Я бы сказала, «Миссис Дэллоуэй» — это лайт (бесконечно лайт!), нежная, цветочная, волшебная, бесконечно красивая женская версия «Улисса».

О чём эта книга?

О Боже, о чувствах. О возрасте.

Именно сегодня мне попался на глаза текст психолога Ирины Пальцевой о возрасте, и там были фразы, которые дивно перекликались с романом Вулф:

Клариссе Дэллоуэй пятьдесят два, и эта цифра не раз мелькнёт в тексте; в этом смысле текст заземляет читателя, даёт ему чёткий ориентир, примету времени-пространства; у нас перед глазами проносится жизнь немолодой, в общем, женщины, и каждый/каждая может примерить «пятьдесят два» на себя, приложить собственный возраст к шкале и прикинуть: а где сейчас я?

Где я — относительно Клариссы Дэллоуэй с её огромными чувствами, с её беспредельным внутренним миром?

Сюжета как такового в книге нет, скажут читатели, взыскующие внешней динамики (сколько внешней динамики мы находим в «Улиссе», а?).

Кларисса ходит по городу и дому, готовится к вечернему приёму; Кларисса смотрит на мир, видит его, рефлексирует; мир отражается от неё. То и дело Кларисса погружается в воспоминания о своей жизни, чтобы вынырнуть на новый виток сиюминутной рефлексии. Фокал скачет (я бы употребила иное слово — «уплывает», в этой книге всё плывёт, всё зыбко — без рывков, здесь даже смерть происходит плавно и словно понарошку) на других персонажей, мы перемещаемся в чужие мысли и воспоминания, чтобы неизбежно возвращаться к Клариссе, которая — центр мира.

Это бесконечно прекрасный текст.

Кларисса Дэллоуэй — в центре, всё остальное, как я сказала, отражается от неё и разлетается в разные стороны. Читатель следует по отлетевшим лучикам-линиям повествования, чтобы потом, сделав круг, неумолимо вернуться к Клариссе. Но мы успеваем побывать в сознании других людей, например, если говорить о мужких фигурах, — в сознании Питера Уолша. Питер Уолш — бывший возлюбленный Клариссы, приезжает из Индии в Лондон — после стольких лет; его мысли о прошлом и настоящем переплетаются с мыслями Клариссы.

В романе есть отдельная трагичная история — история о травме и смерти. Смерть проходит по страницам горько и деликатно — и неизбежно отражается от Клариссы:

«Кларисса Дэллоуэй» — больше, чем рефлексия отдельно взятой женщины, это мир, показанный через женщину.

Я узнаю себя в героине, несмотря на разницу в возрасте, потому что есть то несомненное, что меня с ней роднит — ёмкость.

Способность вместить чужие судьбы, ароматы цветов, шум лондонских улиц, прошлое, настоящее и будущее; способность наблюдать, постигать и ежеминутно пересобирать мир с позиции «какое это имеет отношение ко мне?»

Теперь я хожу и маюсь: почему книга, которую я только мечтаю написать, уже написана сто лет назад?

При попытке объяснить себя я часто сталкиваюсь именно с этим — мне нужно прибегать к помощи внешних явлений — других людей, которые являются частью меня самой, текстов, Петербурга и других городов (это я могу сказать: «там-то моё место, побывай там — это про меня»). Писательство и есть один из способов присваивать своё, раз за разом верифицировать себя вроде бы через текст — на самом деле, через мир (и даже то, что за его видимыми пределами).

Каждый персонаж книги живой — автор умеет в несколько штрихов показать глубину.

Чего стоит сцена поедания пирожных мисс Килман (вредная набожная тётка) и Элизабет (дочь Клариссы): сколько в мисс Килман упёртости, основанной на непреложном осознании своей безупречной нравственности (и желание «победить», «подчинить» Элизабет), одновременно с тем — упивания своим одиночеством и ненужностью.

Таких сцен-шедевров в книге — много. Этот текст зыбкий и плотный одновременно; он то обманчиво кружит тебя повторами, почти поэтическими строками, дурманит, отвлекает, и ты теряешься, растворяешься в тексте, чтобы потом — в самый неожиданный момент — получить точный и молниеносный удар под дых.

«Миссис Дэллоуэй» обещает читателю бессмертие, я так думаю.

Здесь одновременно — привязка к чувственному и сиюминутному, реминисценции прошлого и ветер вечности, сквозящий между слов. Кларисса находится как бы везде и сразу; она в каждой секунде июня, в прошлом — с бывшим возлюбленным и подругой — и думает о том, как её самость останется в мире после её смерти. В каждой секунде повседневности Клариссы, даже когда она чинит платье, есть ветер вечности.

Через роман, наряду с многими другими темами, проходит тема встречи с Питером. Кларисса то и дело возвращается мысленно к мгновению, когда отказалась выйти за Питера — и выбрала в мужья Ричарда Дэллоуэя. Жалеет ли она? Это вопрос, на который читатель будет отвечать на протяжении всего романа — вместе с героиней.

Это книга многих «если бы», многих вопросов и сожалений, тем она правдива. Потому что такова жизнь.

И приходит время вечернего приёма, и сходятся все линии, и бывший возлюбленный говорит с бывшей подругой Клариссы, а самой Клариссы — в фокусе сначала нет; она есть, но её нет, она на своем приеме — везде и нигде, с каждым, со всеми, но ни с кем.

Никто не может, на самом деле, знать на 100%, «что хотел сказать автор».

Мы не просто читаем книги — мы пересобираем их, исходя из собственного опыта (чувственного, интеллектуального и проч.).

Я собрала звенящую, воздушную, бесконечно красивую историю — без начала и конца, потому что время не имеет начала и конца; фрагмент, фрагменты, слепки судеб, пёрышко летело и бились встречные ветры, поэзию в прозе; откровенную, жесткую и местами страшную философскую притчу о человеческой конечности — и произведение, дающее надежду на бессмертие.

Историю о встрече.

Что же ещё так сильно задело меня — меня?

Я нередко говорю о том, что для меня значит «видеть» (писала об этом в размышлениях об «Идиоте», нередко говорила раньше). Вот это выражение, наделённое особой силой, I see you, как говорили персонажи в фильме «Аватар», имея в виду — видеть не глазами, видеть всем существом, познавать на разных уровнях, признавать самость другого.

И это финал.

Главная мысль романа: мир пронизан мириадами тончайших нитей, соединяющих все со всем и эти порой дано ощутить таким особо чувствительным людям, как его героиня, Кларисс Дэллоуэй. Мгновенная вспышка озарения может стать ярчайшим переживанием, однако человек не приспособлен к режиму постоянного включения, оно сжигает предохранители и ввергает в персональный ад. Вирджиния Вулф, в отличие от своего героя Септимуса, не жила в таком аду постоянно, в ее случае изнанка мироздания приоткрывалась спорадично, в периоды обострений. На шкале интенсивности Вирджиния как-бы между ним и Клариссой. Зная, чем все закончилось в ее случае, нельзя избежать параллели, хотя роман позволил на полтора десятилетия отсрочить финал - таково терапевтическое, хотя и паллиативное действие литературы.

"Миссис Дэллоуэй" модернистский роман, нетрадиционный по форме, модернисты любили экспериментировать с текстом, этот практически полностью написан как потом сознания (помните монолог Молли Блум в джойсовом "Улиссе"?) С той разницей, что здесь в поток, вовлечены все персонажи. Триггером переключения служит физическая встреча, чтобы понятнее - за героями словно бы следует дрон, снабженный устройством чтения мыслей, который может долго сопровождать одного, потом переключиться на другого, от него перейти к третьему и снова вернуться к первому. Крайне некомфортная локация с точки зрения читательского удовольствия и если вы настроены на историю с завязкой, развитием сюжета и внятным финалом, вам не сюда.

Парадоксальным образом эссеистика Вулф читается легче и приятнее, чем ее художественная проза, сборник "Обыкновенный читатель", например, по сравнению с романом просто куриный бульон для души. Это справедливо и для филигранной стилистической вязи эссе, в сравнении с которым язык романа прост, что логично - человек, думающий "в себя" как правило не изощряется в изящной словесности. О чем вообще книга? Лондон примерно столетней давности, обеспеченная, обаятельная, элегантная дама чуть за пятьдесят устраивает прием, на котором возможно будет даже премьер-министр. Цветы для украшения дома она собирается купить сама, прогулявшись чудесным утром по респектабельным улицам центра.

Счастливая жена и мать, она в более выгодной позиции, чем большинство сверстниц, но молодость ушла, старость неминуемо надвигается, мысленно проводя ревизию своих успехов и неудач она думает, что предпочесть в юности Ричарда Питеру, было правильно, но с Питером она радовалась бы больше. Тот, о ком она думает, меж тем, прямо сейчас вернулся из Индии, где ничего не добился и вся жизнь его череда неудач, и за местом он должен обратиться к кому-то из прежних приятелей, скорее всего даже к Ричарду, который теперь работает в Вестминстере.

Периодически в поле зрения кого-то из героев попадает молодая супружеская пара, Септимус и Лукреция Смит: он бедный провинциал, приехавший покорять столицу, работал мелким клерком, в начале войны ушел добровольцем, пережил смерть лучшего друга в ее конце. Из Италии, где долечивался после ранения, привез молодую прелестную жену, на работе его восстановили с повышением, но он в клинической депрессии, осложненной вялотекущей шизофренией - состояние скорбного бесчувствия со все более навязчивыми суицидальными мыслями.

Темы социального неравенства, антивоенная, феминистская, проходящей в бессмысленной суете жизни, даже наиболее острая - отношения общества к людям с психическими проблемами (игнорировать или изолировать), звучат в романе на равных правах. Выделить какую-то одну и сделать ее фронтиром наверно не получится. Это свойство большой литературы, откликаться на разное, отвечать на множество вопросов.

Или не отвечать, а давать бесценное ощущение поддержки и сочувствия. Понимание, что ты не одна со своей болью.

Давно я ходила вокруг сборника с романами Вулф, и тут случайно дошли до него руки. В общем, если очень коротко — было как-то маловато для полного впечатления, но в целом — понравилось. Это интересный опыт чтения — если вам еще не знакома литература жанра "потока сознания" — очень советую приглядеться ️
⠀
Это история о миссис Клариссе Дэллоуэй, которой слегка за пятьдесят, и в один момент на ее прием приезжают друзья молодости — и мужчина, который делал ей предложение, но она вышла за другого, и женщина, в которую Кларисса в юности была влюблена, и прочие.
⠀
Сюжета, как такового (в смысле, классического, трехактового, завязка-кульминация-развязка) здесь нет. Зато в работе Вулф, наверно, как нигде, ощущаются чувства, эмоции и самые мимолетные мысли героев. Правда, из-за резких скачков с мыслей одного героя на мысли другого героя, я иногда путалась в повествовании :)
⠀
Несмотря на это, опыт чтения Вулф оказался чем-то сродни плаванью — резкое погружение в сплошной текст, а затем плавное течение по строкам, уносящим тебя в сокровенные чувства героев.
⠀
Для меня во многом отзывался (из-за насущного, конечно) параллельный сюжет с Септимусом — человеком 30-ти лет, который во время Первой Мировой заработал себе посттравматическое расстройство. Поэтому для меня в большей степени раскрылась тема антимилитаризма и ужасов войны, последствия которой калечат жизни уже после ее окончания.
⠀
В общем, очень рада, что наконец-то познакомилась с автором, обязательно надо будет продолжить чтение ее романов :)

Я уже прочла как то один роман писательницы, не особо впечатлил- думала , что вряд ли вернусь к ней, но решила дать шанс- ведь не судят по одному роману , бывают и неудачные произведения у автора, и тем более это классик и в биографии написано, что именно она дала толчок к женской прозе.
Ну раз так, надо было все же попробовать другое произведение и….что получила?
Мысли, мысли, мысли и размышления всех подряд обо всем , но как мне показалось книга ни о чем.
Я не люблю ставить плохих оценок, стараюсь оценить нейтрально и только 5 раз из1889, что отмечены в прочитанном поставила 2 , и очень жалею об этом- эта не сравнится с ними , потому здесь 1.5 - просто не могу поставить что-то больше- там хоть что-то меня цепляло, здесь практически ничего .
Хотя понятно , что писать автор умеет, красивые обороты, сравнения- но такое впечатление просто пишет и пишет, чтобы выработать почерк или расписать ручку. И лишь в конце книги как то более менее что-то определилось, когда все же наступил прием в доме у миссис Дэллоуэй.
Но как же это все было долго и нудно. Мне показалось, что вместо 224 страниц в книге все 524.
Все эти сожаления Клариссы о том , что случилось когда то, или что не случилось все же просто бесконечны и повторяются в разных вариациях и на каждой странице. Да , что Кларисса- сожалеют все герои- просто мне самой после этого стало жалко их , не видно совсем есть ли просвет в их жизни, одно нытье.
Все герои какие просто нелепые. И в процессе чтения непонятно было зачем их всех собрали в одну кучу. Все герои или сумасшедшие или в депрессии. Перекручивают все свои события из прошлого сотни раз и опять сожалеют, сожалеют....
Ну ладно , если оставить героев- предложения у писательницы на страницу или полстраницы и непонятно часто о чем они. Перескакивание от размышлений одного героя к другому просто так без предупреждения и новой строки , и опять мысли, мысли, размышления. Сюжета в книге практически нет- только мысли о всем .Как у нас в Казахстане акыны- что вижу , то пою и главное подольше и покрасивее.
Не смогла читать книгу, на 5 странице решила послушать- хоть как то дело продвинулось, а то я просто засыпала под убаюкивание полстраничных предложений о чем то .
В будущем решила сразу смотреть на биографию писателя, и если у него на всем протяжении жизни были постоянно нервные срывы , голоса в голове , и желание покончить жизнь самоубийством, просто отложить такие книги- они не мои. Мне ее бесконечно жаль в ее горе и болезни, но читать авторов, которые писали в этом состоянии просто больше не хочу. Я просто не поняла автора от слова "совсем".
И устала читая все это. Увы.

Если Вы спросите меня, о чем книга, то первой мыслью будет «Ммм… А кто его знает?».

Один день из жизни Клариссы Деллоуэй? – Мало.
Поток сознания жителей послевоенного Лондона? – Не только.
Рассуждения о жизни, смерти, истине, надежде? – Пожалуй, слишком пространно.
Любовные воспоминания? – Нет, это не женский бульварный опус, хотя и не без этого.
Лайт-версия «Улисса» Джеймса Джойса? – Есть общие переклички, но книга Вулф пунктирнее что ли, больше вуали, наброшенной на глаза…

По центру повествования, грациозно прихрамывая, шествует Кларисса. Она легка, почти воздушна, хоть и немного постарела. Ее жизнь – светские приемы, раскланивающаяся и пустая болтовня. Когда-то, уже давно, выбрала в мужья надежного, правильного до тошноты, подающего в прошлом надежды мистера Деллоуэй. Другой, страстно влюбленный, провокатор чувств и эмоций ушел на задний план, однако занавес то и дело трепещется.

В летний погожий денек Кларисса идет по Лондонским улицам и вспоминает (утешая ли саму себя?):

Обнадеживающие душу мысли оборвутся, когда Кларисса присядет на кровать…на чердаке… Странно, что здесь нет ни единого намека на присутствие супруга – ни физического, ни духовного.

Почти сразу у меня всплывает другая сценка. Мистер Деллоуэй спешит из типичной английской гостиной домой. Чай выпит, светская болтовня наскучила, разум то и дело перескакивает на супругу. И ведь хорошие, приятные мысли в голове… Он загорелся желанием порадовать, купил розы, спешит, хочет напомнить ей, что любит, правда любит.
Дома – руки крепко сжимают цветы, она – на диванчике, спокойная, элегантная леди. Ее глаза чуть насмешливо скользят по его фигуре, будто еще до того, как его нога ступила через порог, она знала все. Он ловит взгляд, теряется, неуклюже сует цветы…

И что действительно антизабавно, так то, что Клариссу, кажется, все устраивает. Одинокий чердак, предсказуемый супруг, красивые, хоть и неловкие розы, внешнее спокойствие, выдуманное благополучие.

И вот я уже почти недолюбливаю эту мадам… Но затем натыкаюсь на слова Питера Уэлша, того самого провокатора:

Бальзам на душу, ложка меда в остывающем чае.

На кого похожа Кларисса? Джулия из «Театра», «Попрыгунья» Чехова, Анна Сергеевна из «Отцов и детей»?...

Кларисса Деллоуэй какая-то слишком умная, даже испорченная этим. Она любит жизнь, читает людей, есть глубина чувств и переживаний, но костыль из полного отсутствия ожиданий как-то тормозит, не дает разогнаться. Может, для счастья необходима надежда, простая такая, наивная? Или доля безумия?

Странная книга. Депрессивная, изящная, эмоциональная, туманная… Биография Вирджинии Вулф – примерно такая же. Талантливая писательница и очень необычная женщина, с которой оригинальность и сумасшествие то и дело играли в прятки.

Стоит ли читать? А почему бы и нет. Ведь кто-то читает Джойса. А «Улисс» и «Миссис Деллоуэй», на мой взгляд, живо перекликаются. Оба писателя ненормальные и талантливые.