Криваві землі

If people died in such large numbers, it is tempting to think, they must have died for something of transcendent value, which can be revealed, developed, and preserved in the right sort of political remembrance. The transcendent then turns out to be the national. The millions of victims must have died so that the Soviet Union could win a Great Patriotic War, or America a good war. Europe had to learn its pacifist lesson, Poland had to have its legend of freedom, Ukraine had to have its heroes, Belarus had to prove its virtue, Jews had to fulfill a Zionist destiny. Yet all of these later rationalizations, though they convey important truths about national politics and national psychologies, have little to do with memory as such. The dead are remembered, but the dead do not remember. Someone else had the power, and someone else decided how they died. Later on, someone else still decides why.

...ГУЛАГ. Большинство советских концлагерей были расположены в Советской России, на значительном удалении он зоны немецкой оккупации. Когда Германия вторглась в Советский Союз в июне 1941 года, в ГУЛАГе находились около четырех миллионов советских граждан. Советские власти во время войны приговорили к лагерям более двух с половиной миллионов своих соотечественников. НКВД работал повсюду, куда не дошли немцы, в том числе и в осажденном и голодном Ленинграде. С 1941-го по 1943 год было зарегистрировано около 516 841 смертей среди узников ГУЛАГа, и эта цифра могла быть выше. Этих сотен тысяч дополнительных смертей, наверное, не было бы, если бы немцы не вторглись в Советский Союз, но погибшие люди не были бы так уязвимы, если бы не находились на тот момент в ГУЛАГе. Людей, погибших в советских концлагерях, нельзя просто считать жертвами Германии, даже если война Гитлера и ускорила их гибель.

Каждый погибший превратился в цифру. Вместе нацистский и сталинский режимы уничтожили на «кровавых землях» более четырнадцати миллионов человек. Уничтожение началось с политического голодомора, которым Сталин руководил в Советской Украине и который унес жизни более трех миллионов человек. Оно продолжилось во время сталинского Большого террора 1937-го и 1938 годов, в ходе которого были расстреляны около семисот тысяч человек; большинство из них были крестьянами и представителями национальных меньшинств. Затем СССР и Германия сотрудничали в деле уничтожения Польши и ее просвещенных классов, убив около двухсот тысяч человек в период с 1939-го по 1941 год. Затем Гитлер предал Сталина и отдал приказ о вторжении в Советский Союз; немцы морили голодом советских военнопленных и жителей осажденного Ленинграда, забрав жизни более четырех миллионов человек. В оккупированном Советском Союзе, Польше и странах Балтии немцы расстреляли и отравили газом около 5,4 миллиона евреев. Германия и СССР провоцировали друг друга на еще большие преступления, как в партизанских войнах на территории Беларуси и Варшавы, где немцы уничтожили около полумиллиона человек гражданского населения.
Злодеяния происходили на одной и той же территории в одно и то же самое время – на «кровавых землях» c 1933-го по 1945 год. Описать их – значит, назвать центральное событие европейской истории.

Они (советские партизаны) должны были не давать продовольствия немцам и уничтожать немецкую администрацию. На практике же самым безопасным методом борьбы с немецкой оккупационной структурой было убийство безоружных членов гражданской администрации: глав небольших городков, учителей школ, землевладельцев и членов их семей. Это была не крайность, а официальная политика советского партизанского движения до ноября 1942 года. Партизаны пытались заполучить полный контроль над территориями, которые они называли «партизанскими республиками».
Партизанские операции, насколько бы эффективными они иногда ни оказывались, принесли неизбежную деструкцию беларусскому гражданскому населению... Когда советские партизаны не позволяли крестьянам давать продовольствие немцам, они гарантировали этим, что немцы убьют крестьян. Крестьянину сначала угрожали советским оружием, а затем убивали из оружия немецкого. Когда немцы считали, что потеряли контроль над какой-то деревней, они попросту сжигали дома и поля. Если они не могли гарантированно забрать зерно, то делали так, чтобы урожай не достался и советским властям. Когда советские партизаны подрывали поезда, они фактически гарантированно обеспечивали смерть населения, живущего возле пункта диверсии. Когда советские партизаны закладывали мины, они знали, что на некоторых из них подорвутся советские граждане. Немцы разминировали поля, заставляя местное население, беларусов и евреев, идти по ним, взявшись за руки. В целом, такие потери человеческих жизней мало заботили советское руководство. Люди, которые гибли, находились под немецкой оккупацией, а значит, были под подозрением и представляли даже меньшую ценность, чем среднестатистические советские граждане. Немецкие карательные действия также обеспечивали пополнение партизанских рядов, так как у выживших часто не было крыши над головой, средств к существованию и не оставалось никого из родных.

Американские и британские солдаты, освобождавшие умирающих узников из лагерей в Германии, верили, что обнаружили ужасы нацизма.
Те образы трупов и живых скелетов в Берген-Бельзене и Бухенвальде, запечатленные их фотографами и кинооператорами, казалось, передавали самые ужасные преступления Гитлера.
Но евреи и поляки Варшавы, а также Василий Гроссман и солдаты Красной армии знали, что это было далеко от истины.
Самое ужасное было погребено в руинах Варшавы, на полях Треблинки, в болотах Беларуси и в ямах Бабьего Яра.

Красная армия освободила все эти территории и все «кровавые земли».

Другие люди, такие, как население Советской Украины, страдали под Сталиным и Гитлером больше, чем жители Советской России. В довоенном Советском Союзе у россиян было значительно меньше шансов пострадать от сталинского Большого террора (хотя многих из них он и затронул), чем у представителей небольших национальных меньшинств, и значительно меньше шансов, что им будет угрожать голод (хотя многим он угрожал), чем у украинцев или казахов. В Советской Украине все население было под немецкой оккупацией большую часть войны и смертность была значительно выше, чем в России. Земли сегодняшней Украины находились в центре как сталинской, так и нацистской убийственной политики во время эры массового уничтожения. Около трех с половиной миллионов человек стали жертвами сталинской убийственной политики с 1933-го по 1938 год, а затем еще три с половиной миллиона человек – жертвами немецкой убийственной политики в 1941–1944 годах. Еще примерно три миллиона жителей Украины погибли в сражениях или в результате непрямых последствий войны.