Рецензия на книгу

• 

  Аноним21 января 2013 г.

  История о том, как из человека можно сделать робота.

  Не раз сталкивалась с вопросом: как же люди могли стать фашистами? Ну ладно несколько десятков садистов, но сотни и тысячи человек? Почему они послушно выполняли страшные вещи? Почему не бунтовали против ужасающих приказов сверху? Эта книга многое объясняет. Здесь нет информации про пропаганду, зато много сказано о том, как определённое воспитание (почти дрессировка) делает из человека послушный и бесперебойный автомат, который — хочешь кофе будет варить, а хочешь — расстреливать и сжигать сотни, тысячи, миллионы человек. Да ещё при этом брать на себя роль передовика-стахановца и придумывать, как бы это сделать половчее, да с максимальных КПД, чтобы не двести человек в день можно было стереть из истории, а две тысячи. А знаете, что самое страшное? Что эта книжка основана на реальных событиях. Это довольно точная биография Рудольфа Хёсса, самого страшного палача Германии. Конечно, все мелочи автор домыслил, но основные вехи (семья, религия, воспитание, "работа") переданы очень точно, а всё остальное воссоздано по тем словам, которые Хёсс говорил в суде. Страшным словам. "Я ничего не чувствовал. Я просто выполнял приказ. Приказы не обсуждаются".

  Хотя, если отвлечься, то это произведение далеко не только о фашизме или геноциде. Взять хотя бы детство главного героя. Его отец — религиозный фанатик, который заставляет семью искупать свои грехи, хотя и утверждает обратное (дескать, это я все ваши грехи на себя беру) — дрессирует сына, как послушную немецкую овчарку. Не говорить. Не обсуждать. Не плакать. Не смотреть в глаза. Не думать. Не. Не. Не. Можно только то, что тебе разрешили, всё остальное запрещено. Если появилась секунда свободного времени — используй её для монотонной работы, главное, чтобы тебе некогда было мыслить. И вместо живого ребёнка (а он ещё какой поначалу — только бы бегать да играть в войнушку) растёт маленький покорный робот. Податливая психика ребёнка прогибается под давлением "любящего" родителя, поэтому установка подчиняться навсегда прочно застревает в подкорке сознания. Если подчиняться некому, то иди считать шаги или чистить ботинки. Поэтому в любой сложной ситуации в дальнейшем, где человек стал бы делать мучительный выбор, Рудольф Ланг идёт проводить свою собственную медитацию. Бесконечно делать одно и то же, пока кто-нибудь не решит за него. Или пока всё просто не уляжется. Самое интересное, что его отец тиранил всю семью, но при этом никогда никого не бил. Хотя физическое воздействие далеко не всегда страшнее, чем моральное. Видимо, этот "святоша" был гениальным манипулятором, а из сыночка вышло идеальное орудие для манипуляций. Очень интересно, как постепенно психическое переходит в физическое — каждое отклонение от распорядка или правил сопровождает головокружением и тошнотой.

  Казалось бы, после смерти тирана Ланг должен обрести долгожданную свободу. Ан нет. В религии и отце он разочаровался, но привычки детства так просто не выбить из организма. Ланг идёт в армию, где ему всё по нраву, и постепенно пустующее место Бога в его голове занимает новый идол — Германия. Тем более, что этот новый идол не скупится на конкретных персонажей, чтобы отдавать Лангу приказания себе во славу.

  Иногда "роботические" реакции Ланга на реальность доходят до абсурда. Он становится явным социопатом, потому что его безоговорочное стремление выполнить все бюрократические инструкции можно засовывать в меру палат и весов, но никак не в реальную жизнь, — люди с таким ужиться не могут. После смерти матери приходит письмо от двух младших сестричек с сообщением об этом событии, а он отмечает только, что слова "написаны неряшливо и со множеством ошибок". Как у всякого порядочного робота, его система иногда даёт сбои — такое ощущение, что он зависает и перезагружается. Например, парадокс: "1. Великая Германия Выиграет войну. 2. Всех евреев надо уничтожить, потому что они собираются уничтожить нас. 1-2. Но если Германия всем наваляет, значит, евреям тоже, зачем же их уничтожать?" Мозг Ланга скрипит и паникует.

  Попади Ланг в хорошие управленческие руки — горы мог бы своротить. Даже мог бы быть счастлив на той тяжёлой, но нравящейся ему работе на ферме. Но его прибирают к рукам эсэсовцы, которым умелые орудия очень и очень нужны. И идёт Ланг пахать на нелёгкое поле убийства людей. Кровь стынет в жилах, когда читаешь про его проекты модернизации. Одна у них проблема, у бедненьких, что трупы евреев некуда. Не успевают ямы копать и перетаскивать окоченевшие тела задохнувшихся евреев. А ещё эти гады пейсатые — вы только подумайте! — падают прямо на кристаллы, выделяющие ядовитый газ, так что травля становится менее эффективной! Много работы у бедняжки Ланга. Надо придумать печки, надо придумать маскировать всё под душ, надо придумать, как бы побыстрее выдирать у трупов золотые зубы и снимать с пальцев кольца. А, да, надо ещё ёлочку поставить в бараке для завтрашних трупиков. Пусть радуются, так положено, Новый год всё-таки.

  Другие люди от такой работы сходят с ума, стреляются, убегают, травятся угарным газом. Ланг-Хёсс уверенно идёт вперёд. Он точно знает, что не виноват, потому что это ведь приказы. За них ответственный тот, кто их отдаёт. Раз сказали, что надо убивать тысячами, значит, кто-то готов на себя взять эту ответственность. И поэтому его охватывает дикий животный ужас, когда оказывается, что ему придётся-таки отвечать за собственную работу палачом, потому что его непосредственный начальник предпочёл окончить жизнь самоубийством. Вот подлец, как теперь он всем объяснит, что Ланг совсем-совсем не виноват?

  Мерль — потрясающий. Пишет скупо и кратко, но не знаю, возможно ли было писать о таких вещах без сухости. Ведь иначе это был бы вопль. Крик. Судорожные всхлипывания. Здесь нет никаких призывов, всё чистая правда. От этого ещё страшней.

  97

  1,5K