Под стеклянным колпаком

Разумеется, я узнала многое из того, чего иначе не узнала бы никогда. И даже если от этого меня охватывало удивление или тошнота, я никогда не отводила взгляда, но делала вид, что и без того знаю, что так было всегда.

Мне нравилось смотреть на людей в критической ситуации. Если я вижу аварию на дороге, драку на улице или заспиртованного в лабораторном сосуде младенца, я останавливаюсь и гляжу так пристально, что потом никогда не забуду.

— Мужчина ни за что на свете не отвечает, а я вот рожу ребенка и должна буду сидеть с ним, как привязанная.

Мне невыносима была мысль, что женщина обречена на одну-единственную, причем непорочную, жизнь, тогда как мужчина способен вести двойное существование: одно — исполненное целомудрия, а другое — наоборот.

Возможно, я и не стала бы от этого счастливее, но это подбросило бы камешек пользы к другим, куда менее осмысленным камешкам моего существования.

Мне казалось, нужно было пройти какой-то ритуал, чтобы заново родиться, - чтобы тебя подлатали, очистили и заново выпустили в жизнь.

В свое время я купила в аптеке несколько популярных книжек по психопатологии и сравнила свои симптомы с описанными в них. Само собой разумеется, мои симптомы полностью совпадали с самыми безнадежными случаями.

Проблема с прыжками с высоты заключалась в том, что если неправильно выбрать этаж, то можно остаться живым после падения на землю.

Строчная буква в начале могла подразумевать, что ничего, на самом деле, не начиналось заново, с прописной буквы, а лишь проистекало из того, что происходило ранее.

На Рождество я почти жалела, что я не католичка.