Хроники странствующего кота

— Ты же ими не пользуешься… зачем ты это делаешь?
Отлично! Давай, кипи от возмущения, сосредоточься на уборке – и у тебя не останется времени думать о грустном, о том, что все покинули нас. Плохие мысли сразу выветрятся из головы.
— Какой кошмар, ты меня разоришь! Столько бумаги зря извел! – бормотала Норико, подбирая растерзанные клочья салфеток, а потом вдруг выдохнула и рассмеялась. – Нана!
Что такое?
— А Сатору все же был счастлив!
Норико, а до тебя что, не дошло – сразу после его последнего вздоха? Ты о чем сейчас? Сатору там, на небесах, наверное, улыбается. Не иначе.

Мне уже надоело сидеть в переноске, и я устроился на коленях у Сатору. Когда мы подъехали ближе, Сатору вылез из фургончика и стал спускаться с холма по ведущей к самому морю тропинке.
— Эй, Нана! Что с тобой? Ты чего так вцепился в меня когтями?! Больно же! Отпусти!
Не-е-ет! Не-ет! Ни за что-о-о!!! Что там так страшно грохочет?! Я никогда не слышал такого ужасного рева!
Передо мной простиралось море. Огромная, чудовищная масса воды без устали катила к нам свои волны.
— Нана, смотри! Это море. Видишь, какие волны? Потрясающе интересно!
Интересно?! Ты о чем, Сатору?! Все же люди – ужасно легкомысленные существа. Называть эту громадную массу перекатывающейся воды, эту чудовищную силищу – «интересной»! Не знаю, что будет с человеком, попади он в эту кошмарную круговерть, но коту – коту там точно конец!
— Давай подойдем к кромке воды.
НЕТ. НИ ЗА ЧТО!
— Нана, Нана! Больно же, отпусти!
Я вывернулся из рук Сатору, отчаянно стараясь забраться повыше, и в мгновение ока оказался у него на голове.
— Когти! Нана, убери свои когти!
Нет, так не пойдет. Нужно найти более безопаснее место, нежели голова Сатору. Я-а-у!!
Оттолкнувшись от головы Сатору, я спрыгнул на землю и опрометью помчался прочь от воды.
— Нана! Стой!
Я добежал до ближайшего утеса и устроился у подножия сосны, росшей наклонно прямо из голой скалы.
— Ты зачем забрался так высоко? Давай спускайся!
Ни за что. Там меня накроет волной и смоет в море. И я умру!
— Нана, спускайся! Мне трудно взбираться за тобой!
В конце концов Сатору, кряхтя и охая, залез на утес и стащил меня вниз.
А я извлек из происшедшего бесценный опыт.
О море хорошо мечтать, находясь вдали от него.
А коты не должны сами охотиться за деликатесами, которые водятся в море. Пусть это делают для нас люди.

Хоть я и уличный кот, я очень умный и знаю, как себя вести. Я сразу же научился пользоваться лотком – стоило только раз показать. Не было случая, чтобы я наделал мимо или где попало. И я не точил когти там, где нельзя. Стены и двери однозначно были под запретом, поэтому я отрывался на мебели и ковре. Во всяком случае, парень прямо не говорил, что мебель и ковер драть нельзя. (Вообще-то, поначалу он взирал на мои выкрутасы с несчастным видом, но я ловлю все на лету – так вот, на мебель и ковер не было абсолютного табу, у меня нюх на такие вещи.)

Так ты поможешь мне или нет? Мне больно, как же мне больно… уже нет мочи терпеть!
Меня охватил панический страх. Что со мной будет?
— Ну потерпи, потерпи. Все будет хорошо!
Парень бережно уложил меня в картонную коробку, в которую постелил мягкое полотенце, поставил коробку на сиденье серебристого фургона. И повез меня в ветеринарную клинику.
Там был ад, сущий ад, это останется моим самым страшным воспоминанием, поэтому я опущу подробности. Мало кто возжелает попасть в это место вторично, ну а уж я…

Несколько раз лапы отказывались повиноваться от обжигающей боли, которая разливалась по всему моему телу. Все… больше нет сил… но еще шаг… еще один шаг…
В сущности, я был не так уж и далеко от того дома, где жил парень, однако дополз до серебристого фургончика лишь под утро, когда небо уже начинало светлеть.
Все. Силы иссякли. Мне конец. Теперь уже точно.
И я завыл – завыл что было мочи.
А-а-а!!! А-а-а-а!!! Как же мне бо-о-ольно!!!
Я орал и орал – пока совсем не обессилел. Мне было больно даже кричать. И тут я услышал шаги – кто-то спускался по лестнице. Я приподнял морду – да, это был он, тот долговязый парень.
— Я так и решил, что это ты! – Посмотрев на меня, парень переменился в лице. – Что случилось? Ты попал под машину? Больно, да? Ну конечно же больно.
Ну, хватит глупых вопросов, а то я разозлюсь! Пожалел бы израненного кота.

Когда однажды ночью я перебегал дорогу, меня ослепили фары откуда-то вывернувшей машины. Раздался пронзительный гудок. Я попытался отскочить. Тут-то все и случилось. Мне не хватило какой-то доли секунды, и машина накрыла меня. Страшный удар отшвырнул меня в сторону, я даже не понял, что произошло. Очнулся в придорожных кустах. От чудовищной боли я взвыл, однако я был жив. И все же что-то было очень неладно. Я попытался привстать, но боль пронзила меня с новой силой.
А-а-а! Как больно, как же мне больно!!! Что с моей задней лапой? Какая жуткая боль! Я изогнулся, чтоб дотянуться до лапы и зализать рану. Но… о ужас! Из шерсти торчала кость.
Даже самый ужасный укус или порез я бы смог залечить, но это… это было за гранью возможного. Торчавшая наружу кость словно вобрала в себя все муки ада. Это было просто невыносимо!
Что делать? Что же мне делать?! Помогите, ну кто-нибудь…
Ну и чушь я несу. Кто станет помогать уличному коту? И тут я вдруг вспомнил про того долговязого парня, который каждую ночь приходил на парковку насыпать мне корму. Он точно поможет! Почему я решил, что он непременно поможет? Ведь мы не были друзьями, – в благодарность за его приношения я только изредка позволял себя гладить, и все.
И тем не менее я потащился к нему, волоча перебитую заднюю ногу с выпирающей костью.