Незримая жизнь Адди Ларю

В том-то и безумие ее положения. Каждый день - точно янтарь, а Адди - заставшая в нем муха. Невозможно мыслить днями или неделями, когда живешь мгновениями.

Какая роскошь – поведать свою историю. Чтобы ее прочли и запомнили.

Идеи куда сильнее воспоминаний, они всегда стремятся прорасти и ищут способ пустить корни.

Некоторые решения принимаются мгновенно. Другие – со временем.

– Знаешь, как прожить три сотни лет? – спрашивает она.
– Как? – подхватывает Генри.
– Так же, как живут год, – секунду за секундой.

Невозможно удержать время.

Аделин восхищает чистота листов, мысль, что пустоту можно заполнить всем, чем захочется.

Люди способны творить невиданные дела. Они жестоки, они развязывают войны, но также не чужды искусства и изобретений. Долгие годы Адди будет думать об этом снова и снова, глядя, как падают бомбы, рушатся здания, террор охватывает целые страны. Но эти мысли не оставят ее и тогда, когда на пленке запишут первое изображение, поднимутся в воздух самолёты, кино станет и черно-белого цветным.