Дерсу Узала

В этом году выдающемуся путешественнику, учёному и приключенцу по тайге Арсеньеву исполнилось бы 150 лет. Перед нами вторая книга из дилогии, по факту они об одном и том же. Сложно сказать лучше Горького: "Вам удалось объединить в себе Брэма и Фенимора Купера…" И если он говорил это с восторгом, полагаю, то я - с печалью. Очень подробный, максимально дотошный описательный стиль. Казаки поймали именно 3 горбуши и одного сига, по дороге наш герой обратил внимание на следующие растения, особенно часто встречающиеся в этих местах: астру (Aster tataricus L.) с удлинёнными ромбовидными и зазубренными листьями, имеющую цветы фиолетово-жёлтые с белым хохолком величиной с копейку, расположенные красивой метёлкой; особый вид астрогала (Astragalus membranaceus Fisch.), корни которого в массе добывают китайцы для лекарственных целей, — это крупное многолетнее растение имеет ветвистый стебель, мелкие листья и многочисленные мелкие бледно-жёлтые цветы; крупную живокость (Delphium maackianum Rgl.) с синими цветами, у которой вся верхняя часть покрыта нежным пушком и ещё миллиард других растений, обязательно с латинскими названиями, всё по букве закона. Многие моменты выживания в тайге описаны отлично, с поправкой на время. Позабавило, что уже тогда брали алюминиевые котелки, потому что легче, вкладываются один в другой и т.п. Очень много превосходных наблюдений от Дерсу, например, что ветер с определённой стороны, потому что ворона сидит в указанную сторону клювом, рассекая ветер таким образом. Вообще я ждал в этой книге каждой встречи с Дерсу, каждого диалога. Человек леса, проведший там всю жизнь, видел и знает много такого, о чём городские не имеют и представления. Приметы, следопытство, житейская мудрость, четсность, простота и вековые устои предков сплелись в этом человеке, делая его неповторимым обаятельным героем.

Арсеньев по-военному чёток, краток. Свои первые экспедиции он проходил в качестве военного топографа, однако очень много сделано по этнографии, истории региона. Он старался охватить как можно больше аспектов развития Дальнего Востока, активно исследовал Сихотэ-Алинь, флору и фауну региона, бассейны рек, варварское использование ресурсов - казалось, нет таких моментов, которые были бы не освещены в его трудах. В юности я читал эту дилогию, сейчас решил освежить в памяти только вторую. Возможно, дело в воспоминаниях, но первая казалась поживее когда-то. Здесь сцен с Дерсу поменьше, хотя каждая из них очень оживляет каталог по Дальнему Востоку. Из этнографического Забытое королевство Петра Гуляра понравилось больше, о животных тоже есть ребята, пишущие сильнее. Но ни у кого нет такого яркого собирательного образа, как Дерсу Узала. Несколько пронзительных сцен запомнилось за счёт успешной передачи единения с природой, например, когда Арсеньев с Дерсу уходят вдвоём, ночуют на берегу реки, смотрят в небо и разговаривают о звёздах. Воспоминания о природе, друзьях, разговорах по душам у костра, ветре в кронах и бликах теней на лицах бесценны.

Наконец, я нашла своего любимого литературного персонажа. До сегодняшнего дня я никому не отдавала предпочтения. Были конечно герои, к которым я испытывала бо́льшую симпатию, чем к остальным (первое, что приход на ум - капитан Блад), но так, чтобы я влюбилась в персонажа - это впервые. Дерсу Узала - теперь моя первая литературная любовь. Я не буду описывать, чем именно мне так близок этот персонаж (чтобы это понять, нужно самому прочесть дилогию Арсеньева, в которой он так любовно описывает своего героя). Скажу только, что Дерсу - это мой идеал человека. Причем человека, которым я и сама хотела бы быть, но это невозможно.

Почему я говорю о Дерсу как о литературном персонаже - Дерсу Узала и есть литературный персонаж, созданный в воображении Владимира Арсеньева. Настоящий Дерсу - Дерчу Очжал - конечно же не был таким идеальным, многие сцены Арсеньев опустил (в то время, как в дневниках они присутствовали), некоторые изменил, подгоняя под литературный замысел романов (об этом я ещё расскажу в рецензии на книгу "По следам Дерсу Узала"). Арсеньев создал идеальный образ человека, живущего в гармонии с природой, мудрого, рассудительного, внимательного и, как бы мы сегодня сказали, толерантного к другим "люди", но совершенно чуждого условностям и узам городской суеты.

Я под огромным впечатлением от дилогии Арсеньева о Дерсу и оцениваю ее целиком, хотя если говорить о книгах по отдельности - роман "По Уссурийскому краю" мне понравился чуть больше ( рецензия на первую книгу ). В "Дерсу Узала", как мне показалось, ещё больше чем в первой книге описаний местностей, рек, гор, перечисления растений и птиц - от которых я, честно говоря, под конец просто устала. Но все равно - оба романа однозначно попадают в список моих любимых книг.

Удивительно, но до прошлого года я даже и знать не знала о таком писателе, как Владимир Арсеньев. Впервые об авторе я услыша на “Тотальном диктанте 2023”. Текст современного автора был посвящен именно Арсеньеву. Оказывается, это великий путешественник, исследователь, этнограф нашей необъятной страны, более того нам с вами несказанно повезло, что Арсеньев был еще и очень талантливым писателем. Книга представляет собой дневник путешественника, и не в туристическую Европу, а в лоно природы - Дальний восток.

До мельчайший деталей Арсеньев описывает свой путь по неизведанным дорожкам жестокого края. Его проводником служит Дерсу Узала - местный житель, который взращен природой. Они оба не представляют себя без необъятных просторов.

Какие люди все-таки разные, например, Арсеньев и Дерсу Узала видят бушующую реку, восхищаются бескрайним небом, а я вижу лишь опасность. Причем не риск неосторожно оступиться или упасть, а животный страх, что в пути застанут дикие звери, пронизывающий ветер или холод. Ведь путешественники на самом деле пережили немало запоминающихся моментов, перепады температуры, отсутствие еды, даже болезни. Как-то встретили и человека, только в таких условиях сомневаюсь, что человек - это благо. Возможно одинокий путник таит в себе не меньше секретов и опасности, чем дикие животные.

Наверное я полностью городской житель, взращенный в тепличных условиях, но я не особо готова видеть природные просторы в таком масштабе, ведь у Арсеньева природа - это центр сюжета. Его одержимость движением в поисках неизвестного сквозит в каждом строчке.

Мне было очень скучно читать эту историю, хотя я прекрасно понимаю и вижу на страницах масштаб подобных исследований дикого края нашей страны, но тем не менее сюжет был посвящен бесконечным блужданиям, а это видимо совершенно не мое. Книгу посоветую истинным любителям и поклонникам путешествий и природы.

Собственно говоря, рассматривать эту книгу в качестве отдельного произведения не совсем правильно, да и весьма часто о ней пишут как о второй книге дилогии "В дебрях уссурийского края". Да и хронологически и событийно она напрямую продолжает книгу "По уссурийскому краю". Так что лучше и правильнее всего читать обе книги подряд одна за другой либо сразу, либо если с перерывом, то непродолжительным — чтобы оставаться в общей энергетике этой своеобразной документально-научно-художественной литературы...

Всё-таки обе книги дилогии не совсем документальны, хотя полностью основаны на совершенно реальных событиях и экспедициях. Просто Арсеньев в интересах задуманной им книги о Дерсу Узала немного изменил время экспедиций, а образ книжного Дерсу всё-таки чуточку собирательный, хотя в основе его лежит реальный человек с точно таким именем — по крайней мере так я понял написанное в сопроводительной статье Игоря Кузьмичёва "Слава доброго человека"...

Сам принцип и основное содержание книги "Дерсу Узала" в сравнении с первой книгой практически не изменилось — читателя по-прежнему ждут описания походов и экспедиционного быта; мы вновь вместе с Арсеньевым будем наблюдать и записывать виды встречаемых растений и обозначать ареал их распространения в уссурийской тайге и на побережье; многочисленные встречи с пернатыми и лохматыми обитателями уссурийских мест привлекут внимание читателя меткими наблюдениями автора книги за поведением и тонкостями их жизни; множество деталей в описании сцен жизни коренного населения этих мест вызовут у читающего если не восторг, то восхищение и удивление и наблюдательностью Арсеньева, и его отношением к представителям туземного населения, и изумление тем, как тонко и точно всё было устроено природой для того, чтобы весь этот уссурийский массив живого — растений и животных, птиц, рыб и людей — мог не просто существовать, но относительно благополучно выживать и развиваться в своём природном естестве.

Но главное всё-таки в этой книге — это фигура и личность вот этого полулегендарного старика Дерсу Узала! Который умел читать тайгу как мы читаем написанное типографским шрифтом, который относился в тайге и её обитателям как к живому существу — вплоть до обожествления и анимирования природных объектов типа рек и ручьёв, не говоря уже о птицах и животных, не зря этот самобытный человек всех их называет одним словом — Люди. Который не раз и не два спас жизнь самому Арсеньеву и благодаря которому все экспедиции с его участием попросту благополучно заканчивались — и это вовсе не переоценка!

Возможно сейчас всё это выглядит примитивно и даже первобытно, но ведь тут же всплывают фамилии Вернадский, Рерих, Гумилёв... Да и просто, разве это не самое единственно правильное отношение к природному миру, частью которого (а отнюдь не хозяевами) мы являемся? И разве смешно вот это отношение Дерсу к сухарным и хлебным крошкам и просто любым остаткам пищи, которые по его убеждённому мнению нужно непременно высыпать в траву или в кусты, а никак не в костёр — потому что другие люди придут и съедят, имея ввиду под словом люди птиц и зверей тайги...

И конечно этот могучий таёжный старик был совсем не приспособлен к жизни городской, конечно он маялся в клетке, в ящике городской квартиры... И конечно он не мог не уйти назад, в тайгу, туда, где он был свободен...

Могучая книга! Вся дилогия могучая!

Сразу скажу, мне, скорее, не понравилось, чем понравилось, но я честно дочитала, даже не особо пролистывая, хотя зануда-автор мог легко меня раздражить. Судя по тексту, Арсеньев - тот еще педант, прям как мой бывший. Не то, чтобы это было плохо или хорошо, скорее, несовместимо с моим характером. Со слов бывшего - Не дай бг ты не сложишь по линеечке снятую одежду в шкаф, а расхлябанно кинешь на стул, да ты сама Неряха, а то и Свинья!

Вот и Арсеньев точно так же пишет книгу. Каждая главая начинается строго с описания цели экспедиции, потом поется о "мы в горы изумрудные идем дорогой трудной, идем дорогой трудной, дорогой непрямой!" С обязательным описаловом каждого растеньица, которое встретилось на пути, да с латинским названием, и не забыть ни одного животного и ни одну географическую примету: горушку, морюшко, речушку, океан. Ложбины, ущелья... китайские фанзы, корейские хижины, русские жилища... а еще постоянные встречи с местными жителями (тазы, удэгейцы, китайцы, все они удостаиваются характеристики, например, китайцы очень плохие, они насмехаются над наивными тазами и пользуются их наивностью).

И только спустя две трети каждой из глав появляются в зоне интереса люди, и самый главный из них, Дерсу Узала, охотник-гольд, после смерти своей семьи кочующий и добывающий пропитание охотой. Дерсу - первоклассный следопыт, он видит то, что обычному глазу невидимо. Какое животное куда побежало, было ли ему больно, гнался ли он за кем-то, или, может быть, это и вовсе был человек, скорее всего, китаец, скорее всего в синей куртке.

Дерсу - эмоционален и активен, любая сцена с ним оживляла педантичное и крайне однообразное повествование. Самые любимые сцены - только с Дерсу. Тут и маленькие расследования о кучках веток на привале (как раз, кто и куда пробежал, и кто оставил след), и поражающий мое воображение анимизм Дерсу, когда тот "понимал" "очень сердитый" пакетбот, и несколько наивные воспоминания о семье, и конечно же, неоднократные спасения жизни Арсеньева. Не счесть, сколько раз местный охотник спасал заезжего путешественника. Особенно впечатлил эпизод с горной рекой и казалось бы, неминуемой смертью упавшего в нее автора, но гений выживания Дерсу мгновенно сориентировался в обстановке, бросился за ним, оттолкнул его в нужном направлении, а сам уцепился за бревно и уже с него командовал, как же лучше спасать его самого.

Да и вообще описание такого похода чрезвычайно впечатлило. Думать, каково это - брести 20 километров в -32 изо дня в в день, ночевать без спальников, где придется, из ночи в ночь, греясь друг об друга, тяжело. Представлять - еще тяжелее. На Арсеньеве можно было пахать , я уверена! Он бы выдержал. А еще, слабо самому себе вскрыть нарыв раскаленным ножом?

Сильно покоробило отношение к животным у русских экспедиторов. Если для анимиста-Дерсу всякая жизнь священна, и напрасно убить животное - это почти смертный грех, то для Арсеньева и его казаков это кажется обыденной забавой. Нельзя просто так пройти мимо незнакомого животного и не убить его! Так что несмотря на то, что я довольно спокойно отношусь к убийствам животных в книгах, тут был прям перебор с этим. И это даже не жестокость, а просто убийство "ниочем", походя. Ну шел мимо, увидел, застрелил, че. И даже вопроса никакого не поднимается.

И еще меня смутило, как в самом начале книги Арсеньев удивляется, зачем же Дерсу после себя оставляет в фанзе дрова, раз он не намеревается сюда возвращаться. Принцип "подвешенного кофе" был явно не по силам тогдашнему менталитету.

Кстати, сборник состоит из двух книг, о первых экспедициях по Сихотэ-Алиню, и там же, но спустя несколько лет, о втором цикле. Стилистически и композиционно разницы между ними никакой нет. Все о том же гудят провода, не меняя тональности ни на йоту. Так что можно читать сразу вторую повесть, например. Для сборника это удачный ход, я считаю.

В общем, книга сильно на любителя: природы, гуглить латинские названия растений и размеренного темпа повествования. Для всех остальных будет скучно.

Oh, East is East, and West is West, and never the twain shall meet,
Till Earth and Sky stand presently at God’s great Judgment Seat;
But there is neither East nor West, Border, nor Breed, nor Birth,
When two strong men stand face to face, tho’ they come from the ends of the earth!

Rudyard Kipling, ‘The Ballad of East and West’, 1889

Есть в «Дерсу Узала» какая-то магия. По форме это лишь путевой отчет об экспедиции 1907 года, вышедший в печать в 1923 году. Но не так все просто.

Очевидно, что определяющее значение имеет заглавный герой, классический благородный дикарь, новый Простодушный. Его житейская философия и прямые суждения приковывают внимание читателей, оживляя многочисленные страницы, на которых Арсеньев каталогизирует флору и фауну восточного склона Сихотэ-Алиня.

Представьте себе обширные и малозаселенные земли, относительно недавно присоединенные к Российской империи. Еще при жизни героев это была северная окраина китайской зоны влияния, и до сих пор то тут, то там путешественники натыкаются на поселения китайцев и корейцев, живущих среди аборигенов-удэгейцев.

Арсеньеву потрясающе удалось передать ощущение необъятного простора, в котором его экспедиция способна увидеть лишь краешек, маленькую толику, а все остальное останется все еще диким и неизведанным. Я помню это ощущение по детским впечатлениям, когда даже маленький двор у пятиэтажки казался огромным и неизведанным пространством. Очевидно, что Арсеньеву удалось не только сохранить это щемящее чувство, но и поделиться им с другими.

Как всегда, внутренним мотором повествования служат тонкие нити взаимодействия героев. Их можно разбить на четыре группы. В первую очередь это автор, русский интеллигент на царской службе. Он отделен прочной сословной перегородкой от второй группы - солдат, входящих в его экспедицию. По сути, свое мнение о них автор выразил устами Дерсу – это дети, подчиняющиеся взрослому – Арсеньеву. Затем идет отечественный Чингачгук, сам Дерсу (он еще и настоящий Шерлок Холмс, в совершенстве овладевший дедуктивным методом). В последнюю группу входят люди, которых наша экспедиция встречает в тайге и на побережье. Это и китайские поселенцы, угнетающие аборигенов, и корейские охотники со своей особой техникой, и осторожные, насупленные старообрядцы. Всех их объединяет то, что для них, для их жизни экспедиция – событие необычное, нарушающее установившееся равновесие.

Меня почему-то притягивает этот короткий период дальневосточных иллюзий. Китай временно одряхлел, и горячие головы в Петербурге решили поиграть в Сесиля Родса. Все эти проекты Желтороссии, колонизация Даурии, Уссурийского края и Сахалина, оккупация Манчжурии и попытки оккупации Кореи, мечты о господстве Российского императорского флота в Тихом океане… В 1907 году казалось, что все они недалеки от воплощения в жизнь, и даже жестокая реальность слабости и рыхлости царского режима, вскрывшаяся в войне с Японией, еще не похоронила эти грезы.

Но все это, вся геополитика остается очень далеко, когда капитан и Дерсу берут котомки и уходят от отряда в верховья очередной реки, спят у костра и смотрят в огромное звездное небо.

But there is neither East nor West, Border, nor Breed, nor Birth,
When two strong men stand face to face, tho’ they come from the ends of the earth!

Для полного погружения крайне необходима карта и справочники по флоре и фауне. Я читала в электронке и географию отслеживала через интернет, как и незнакомых птиц (с животными все оказалось значительно проще) и растения. Очень подробные записи и о встреченных растениях, горных породах, почвах, даже уловы и охота записаны как в книге учета: кто, чего, сколько и как это называется у русских, китайцев и нанайцев.
В данной книге описывается одна из исследовательских экспедиций Владимира Арсеньева, русского путешественника, географа, этнографа, писателя, исследователя Дальнего Востока, военного востоковеда. Выбрала именно эту книгу, т.к. очень хотела больше узнать именно о его проводнике Дерсу Узала. Подобные исследовательские путевые заметки мне интересны из-за упоминания в них верований и жизненных устоев местных жителей.
Именно диалоги и эпизоды с гольдом очень оживляют повествование. Самые трогательные моменты тоже связаны именно с ним.

Дерсу Узала покорил меня и своей наблюдательностью, и наивностью, и очеловечиванием всего (даже фонографа).

Захватывающая приключенческая повесть об освоении русскими картографами Приморья - Уссурийского края, гор Сихотэ-Алинь, бассейнов рек Уссури, Арму, Такемы, Такунчи, Сицы, Кулумбе и многих других, морского побережья - и о необыкновенном человеке Дерсу Узала, местном нанайце-охотнике, помогавшем экспедиции. В этой книге речь идет о второй экспедиции Арсеньева в 1907 году, которую он совершал в компании девятерых военных, ботаника, студента Киевского университета, двоих помощников и, собственно, проводников из числа местных жителей. Экспедиция началась в июне, когда отряд прибыл из Хабаровска в залив Джигит, и продолжалась до 4 января 1908 года. За это время Арсеньев записал множество историй о крае и его обитателях - как местной фауне и флоре, так и о жителях, населяющих эти еще плохо освоенные земли.

Дерсу Узала на момент экспедиции исполнилось 58 лет. Это человек, который всю жизнь занимается охотничьим промыслом и очень хорошо знает родной край, привычки зверей, умеет распознавать следы. Он анимист - убежден, что у всех живых (и не только) существ есть душа, и всех окружающих называет "люди", неважно, будь то зверь лесной или эскадренный миноносец "Грозный". Всю жизнь свою он провел на природе и чувствует себя поистине свободным человеком, которому под каждым кустом готов и стол, и дом, пропитание добывает самостоятельно, всякие ништяки получает бартером, и в целом не особо интересуется атрибутами цивилизации. Когда в конце экспедиции Арсеньев уговаривает его отправиться с ним в Хабаровск и поселиться у него в квартире (Дерсу подводит зрение и он понимает, что охотиться как прежде уже не может), старый охотник поначалу соглашается, но городская жизнь оказывается совсем не его: он не понимает, как это платить деньги за дрова и, что хуже всего, за воду - ведь вот он, целый Амур течет, бери да черпай. Я понимаю чувства географа, когда он, скрепя сердце, отпустил старика в тайгу - привыкший к приволью гольд не может приспособиться к совершенно другой жизни. И то, как закончил Дерсу свой земной путь, по-настоящему грустно.

Несмотря на то, что книга написана сто лет назад, читается она легко и быстро, ведь если речь идет о природе, там может ничего не меняться и сто, и пятьсот, и тысячу лет.

М. Горький писал Вл. Арсеньеву: «Книгу вашу читал с великим наслаждением. Вам удалось объединить в себе Брема и Фенимора Купера».
Скажу честно, я в детстве и юности не читала приключенческой прозы и прозы о путешествиях, сопряженных с опасностью и неизвестностью. Но как же такие тексты нужны мне теперь. Теперь, когда я понимаю: я точно никогда там не побываю, не увижу всего этого, не смогу испытать. А великолепный язык Арсеньева и знание жизни, человеческих характеров и взаимоотношений преподносят ярко даже рутинные события, не говоря уж об описаниях встреч с дикими зверями и воинственными племенами.
Владимир Арсеньев был членом Русского Географического общества, и он много путеществовал с научными (и не будем теперь уж заблуждаться, шпионскими целями). О своих исследованиях Дальнего Востока он написал несколько книг. Я прочла первую, с названием «Путешествие по Уссурийскому краю».
Она была основана на событиях исследовательской экспедиции по Уссурийскому краю 1907—1908 годов. Главными действующими лицами выступает сам автор и его проводник, гольд Дерсу Узала.
Гольд – это представитель малочисленного коренного народа, отчасти нанаец, отчасти бурят, отчасти китаец. Дерсу Узала появляется в книге внезапно. По одному только ему понятным причинам этот одинокий, потерявший всю семью человек, примыкает к русской экспедиции, состоящий из ученых, а также охранявших их казачьего отряда. Возможно, без такого проводника и следопыта, русская экспедиция не была бы столь успешной, а, может, быть и были бы жертвы.
Гольд знал тайгу, реки, тропы, перевалы гор, затерянные деревни, охотничьи фанзы, как свои пять пальцев. Мог по мелким приметам обнаружить присутствие стаи зверей или тигра, или медведя, дикой кошки, изюбря. Знал, как надо подготовиться к ночлегу, избежать гибели в наводнении, какой оставить после себя фанзу, как договориться с китайцами.
Местами это весьма комичный персонаж, и его характер затмевает характеры всех спутников Арсеньева. Между русским исследователем и следопытом возникает большая человеческая дружба.
Мне понравилось, что Дерсу Узала во всем живом видел душу, и всё называл «люди», будь то медведь, кошка, рыба и даже комары. Его смешной язык «моя-твоя не понимай» именно из этой книги перекочевал во множество анекдотов.
Описания жизни и обычаев китайцев, которые захватили Восточную Сибирь и Дальний Восток удивляют и даже пугают, это коварные и довольно жестокие люди, которые практикуют рабство, человеческие жертвоприношения, убийства из-за добычи (куда входили и понравившаяся женщина, ребенок), курение опиума, варварская золотодобыча.
Романы Фенимора Купера, на мой вкус, далеко позади этого шикарного текста, который я могу отнести к жанру автофикшн.
Трудно поверить, что описания природы, животного мира и быта могут быть настолько увлекательны. Это путешествия по горам Сихотэ-Алиня к морю, по бассейнам рек Уссури, Арму, Такемы, Такунчи, Сицы, Кулумбе. Попутно составлялись карты местности, делались зарисовки и описания животных, природных объектов, поселений.
Нам все еще это интересно читать, хотя есть и документальные фильмы, и книги. Но из уст первопроходца узнать об этом уникальном крае - бесценно.