Brideshead Revisited

Там есть, если не ошибаюсь, ещё одна сестрица, ребёнок. О ней пока ничего не известно, за исключением того, что недавно её гувернантка потеряла рассудок и утопилась. По-видимому, прелестное дитя...

— Но, дорогой Себастьян, не можете же вы всерьёз верить во всё это?
— Во что?
— Ну, вот в Рождество, и в звезду, и волхвов, и быка с ослом.
— Нет, отчего же, я верю. По-моему, это красиво.
— Но нельзя же верить во что-то просто потому, что это красиво.
— Но я именно так и верю.

Я бы не мог любить человека, который похож на меня характером.

Блаженная лень молодости! Как неповторима она и как важна. И как быстро, как невозвратно проходит! Увлечения, благородные порывы, иллюзии, разочарования - эти признанные атрибуты юности остаются с нами в течение всей жизни. Из них составляется сама жизнь; но блаженное ничегонеделание - отдохновение еще не натруженных жил, огражденного, внутрь себя обращенного ума - принадлежит только юности и умирает вместе с ней.

Невозможно удержать человека, если он хочет напиться.

— Вы ждете чего-то особенного?
— Нет. Я любил и потерял — более чем достаточно для одной жизни.

История молодой жизни не будет правдивой, если в ней не найдут отражения тоска по детским понятиям о добре и зле, угрызения совести и решимость исправиться, чёрные часы, которые, как зеро на рулетке, выпадают с грубо предсказуемой регулярностью.

"Обаяние--это английское национальное бедствие. Болезнь, которая распространена только на этих серых островах. Обаяние пятнает и губит все, к чему прикасается. Оно убивает любовь, убивает искусство; боюсь, мой милый, что оно убило и вас..."

Почему любовь заставляет меня ненавидеть весь мир? Ведь она должна действовать как раз наоборот.

— У него великая воля к жизни, правда?
— Вы это так определяете? Я бы сказал — великий страх смерти.
— А разве есть разница?
— О да, конечно. Ведь страх не придаёт ему сил. Он его истощает.