Похитители снов

Пара минут прошла в полудреме; оба молчали, устроившись на подушках, а после Ноа сказал:
— Слышал, ты с Адамом не хочешь целоваться.
Блу вжалась лицом в наволочку, щеки ее горели.
— Да мне все равно, — добавил Ноа. — Запашок изо рта?
Она вновь развернулась к нему.
— Никаких запашков. Экстрасенсы твердят, я прикончу истинную любовь своим поцелуем.
Ноа нахмурил лоб, вернее, ту его часть, что не утопала в подушке. На его носу выделялась горбинка, которую Блу приметила только сейчас.
— А Адам и есть твоя истинная любовь?
— Нет, — выдала Блу и сама поразилась, как просто ей дался ответ. Перед глазами стояла вмятина на коробке, которую пнул Адам. — Я к тому, что всякое может быть, и на всякий случай вообще ни с кем не целуюсь.
Ноа, будучи мертвым, проще воспринимал подобные вещи, нежели люди вокруг. И потому сомневаться даже не стал.
— А фишка в «когда» или «если»?
— То есть?
— То есть парень умрет, в тот момент, когда ты его поцелуешь, или если вы поцелуетесь, он умрет?
— А разница?
Ноа потерся щекой о подушку.
— Мммяконько, — констатировал он, а затем добавил: — В случае с «если» вина на тебе, а с «когда» ты просто окажешься там, где все произойдет. Ну, например, целуешься с кем-то и — БАМС — его задирает медведь. Причем тут ты и чего грустить? Медведь-то не твой.

(c) перевод katerinakondrenko

Ночью, после того как Гензи ушел встретиться с Блу, Ронан извлек одну из зеленых таблеток Кавински из кармана своих до все еще не стиранных джинсов, а затем вернулся в кровать. Устроившись в углу, он протянул ладонь Бензопиле, но птица не обратила на это внимания, поскольку была занята обороной похищенного печенья со вкусом сыра. Ворона косилась на руку хозяина, но притворялась слепой, пока громоздила на крекер пробку, конверт и носок, чтобы получше упрятать своё добро.

(c) перевод katerinakondrenko