Записки из подполья

Я знала, что мы с Достоевским обязательно подружимся. Знала еще в школе, когда отбрыкивалась от него с воплем "Скукотища!", знала и несколько лет назад, когда читала "Идиота" и "Бедных людей". Дружба, и правда, завязалась.
А вот любовь пришла позже. Аккурат с того самого момента, когда я дочитала "Вечного мужа".
Меня, честно говоря, никогда не привлекали истории про супружескую измену. Ну да, конечно, "Анна Каренина", "Госпожа Бовари", "Красное и Черное" - все это суровая классика, но проблема в том, что там авторы не бичуют "пороки века", а, скорее, смакуют расчленение семейных скелетов в шкафу.
А вот Достоевский - он не патологоанатом, а, скорее, вивисектор. И тонкий психологизм, ирония и даже сарказм в его произведениях мне больше по душе, нежели прогулка по темным лабиринтам человеческой души, тщательно выписанной Стендалем, Флобером и Золя.
Итак, он и он. Муж и любовник. Довольно таки редкий сюжет. Почти необычный, потому как в "стандартных" произведениях мы обычно видим Его и Ее, безумно влюбленных, скрывающих от несчастного рогоносца свои отношения. А здесь...
Здесь ситуация практически классическая: нелепый недотепа-муж и умный любовник. А третьего угла этой любовной фигуры на сцене и нет. Только эти двое, только их странные встречи и пугающие разговоры. "Вечный муж", при всей нелепости характера, вызывает не столько даже жалость, сколько невольную симпатию. И, что радует, не только у читателя. Ибо он - это вовсе не несчастное фитоморфное существо, он - это Характер. Яркий и настоящий.

Тварь ли я дрожащая или право имею? Тварь! Нет, право имею! Или не имею? Или все твари,а я имею? Никто права не имеет, а я имею: все они меня ниже. Хотя хочу как они. Не имею! Решено! Но я тварь мыслящая, наверное, все-таки имею.
Федор Михалыч в своих "Записках" ведет повествование от лица мелкого петербургского чиновника в отставке, чье болезненное восприятие запутанности и нелогичности собственной жизни и всего мира до крайности обострило отношения с реальностью и ее обитателями.
Данное произведение - предтеча таких великих романов как "Идиот", "Братья Карамазовы", "Преступление и наказание", "Бесы", поэтому весьма любопытно ознакомиться с зарождающимися в Достоевском экзистенциальными настроениями. Тут для справочки можно почитать и Википедию:

Точнее главного героя и не опишешь. Он зол на себя, на весь мир, на тех, кто его любит, на тех, кто не любит. Для большего ощущения иррациональности и несправедливости в данной повести (как и в других произведениях Достоевского) показывается моральное и социальное дно, притом главный герой плавает где-то посередине и никак не может решить, где же ему тяжелым камнем на века приткнуться. Проститутка, разумеется, чиста душой и не теряет способности к исправлению положения, успешные друзья, разумеется, глупцы и разложенцы, а наш герой - умен, чист душой, птица высокого полета, но отчего-то чувствует смятение в груди, страшится осуждения и осмеяния глупцами, сам себя то причисляет к лику святых, то смешивает с петербургской грязью. Кризис налицо! Что с этим делать - не понятно, но совершенно ясно, что процесс полураспада уже начался и остановке не подлежит.
Вечные вопросы бытия (смысл которых, пожалуй, заключается не в ответах, а в их поиске) в повести грубо оголены, никакого вам сентиментального малосольства, только страдания, только хардкор. А уж пострадать писатель, судя по всему, был не дурак.
Еще немного и примусь за Кьеркегора.

Книга, которую можно назвать взрывной бомбой, заложенной под фундамент всей мировой литературы...

Это не просто повесть, а яростный, нервный и невероятно современный монолог. Перед нами — исповедь «подпольного человека», отставного чиновника, который выворачивает наизнанку собственную душу, а вместе с ней и душу всего так называемого «прогрессивного человечества». Он умён, желчен и до боли осознаёт всю фальшь окружающего мира и собственную несостоятельность в нём.

Главная сила этой книги — в её беспощадной честности. Достоевский с хирургической точностью вскрывает самые тёмные уголки нашего «я». Его герой бунтует против закона «дважды два — четыре», против рационального устройства вселенной, где человеку отведена роль винтика. Он готов страдать, лишь бы доказать свою свободу, даже самую уродливую и саморазрушительную. Именно здесь, в этом болезненном самоанализе, и родился русский экзистенциализм.

Книга разделена на две части: в первой — поток ядовитых философских мыслей и отчаянный бунт против «хрустального дворца» рационализма, а во второй — горькая история из жизни героя, которая наглядно иллюстрирует все его теории. Этот контраст между высоким интеллектуализмом и низменными поступками заставляет понять: трагедия «подполья» — это не абстракция, а реальная цена болезненного самосознания.

Чтение это непростое, порой даже мучительное. Герой отталкивает, его мысли кажутся сплошным парадоксом, но вместе с тем ты ловишь себя на том, что в каких-то его язвительных замечаниях узнаёшь и собственные, тщательно скрываемые мысли. Это диалог с самой неприглядной частью себя.

«Записки из подполья» — это вызов. Вызов вашему комфорту, вашим убеждениям и вашему представлению о «нормальности». Это книга-испытание, после которой ты уже не можешь смотреть на мир и на себя прежними глазами.

Федор Михайлович посредством своего героя отправляется в очередной заплыв в глубинные пласты хтонического человеческого сознания.
Бывший чиновник в форме мемуаров повествует о том, как он будто пчела собирает нектар от эмоций ожесточенности, одиночества, смены добрых побуждений на подлые. Автор показывает, на то момент еще новое открытие, что морально-нравственное падение таит в себе неизъяснимые иррациональные наслаждения.
Герой упивается своим подпольем, своей ненавистью к миру, самой природе, которая, по его мнению, противостоит личной свободе, тормозит реализацию свободной воли.
Чем более его уход в «подполье» сознания, тем ярче проявляется эмоция злобы. Ему становится легче, когда он злой.
Естественный и легкий путь виден как состояние человека, когда он уходит в аллегорическое подполье и живет в мире отвержения и изощренной злобы. Герой повести доводит свои изыскания до крайности. Он смеется над общественными утопиями и рациональным эгоизмом, утверждая о противоречии таких устремлений сути человека и поэтому их неосуществимости.
Достоевский предвещает этим текстом философию экзистенциализма и вытекающий из нее абсурдизм.
Жить на «свету» требует усилия и постоянной балансировки на краю того уголка сознания, с которого можно упасть в так называемое подполье.
И в связи с таким авторским виденьем, стоит вспомнить, что на смертном одре Достоевский держался за Евангелие, как за средство преодоления искаженной человеческой природы, как за надежду для того, кто хочет покинуть подполье.

Вечная тема, любовник жены и муж и их противостояние. Вельчанинов - холостой светский волокита, и Трусоцкий - недалёкий угодливый и весь какой-то противный провинциальный чиновник, "вечный муж". Жена Трусоцкого скоропостижно скончалась, и выплыли свидетельства её многочисленных измен (за 20 то лет их, видимо, было не мало, Вельчанинов в этом списке не первый и не последний). И вот, Трусоцкий едет в Петербург, повидаться с бывшими любовниками своей жены. Зачем? Чтобы помучить их, чтобы помучить себя, за одно и помучить дочь, девочку 7-8 лет, вся вина которой в том что сделала мать.
За короткое время персонажи испытали самые сильные чувства, любовь, жгучую ненависть, желание быть униженным, отмщенным, и отвращение, убивать и прощать, да всего не перечислить, очень много эмоций и все на максималке. На короткий миг Вельчанинов вдруг понимает, что у жизни может быть смысл, это смотреть как растёт твой ребёнок, любить её, заботиться, но счастливого конца автор не оставляет.
Так и не смогла проникнуться какими-то неприятными чувствами к гг, хоть его поведение и аморально, но есть в нём и хорошее - очень светлая дружба с семьёй Погорельцевых, в которой он кажется открытым, добрым и по-настоящему счастливым. Возможно, если бы все-таки жизнь предоставила ему шанс быть отцом (хоть 9 лет назад, хоть сейчас), он действительно мог измениться, стать лучше, но не случилось, а создать семью самостоятельно он не способен. А вот в Трусоцком ни одной положительной черты не нашлось, мерзкий человек с мерзким поведением. Невероятно отталкивающий тип , не только "вечный муж", но и "вечное пресмыкающееся". Казалось бы, у человека действительно взрыв реальности, все во что он верил разрушено и было ложью, его бы пожалеть, но никак не получается, уж больно он гадкий.
Но... "Старую собаку не научишь новым фокусам", даже Вельчанинов, которому всего 38,считает себя уже старым, а Трусоцкому уже к 50, и они оба не мыслят себе другой жизни, кроме привычной роли мужа или любовника. Поэтому в финале каждый остается при своём, привычном, трагедии прошлого не привели к переосмыслению настоящего (всего лишь пара месяцев безрезультатных терзаний). Радостно или не очень, они бегут вперед по жизни по тем же граблям, только уже осознанно.

В отличие от других, более поздних работ Достоевского, Записки из подполья это одновременно смешная, нелепая книжка в своем содержании, но в каком-то смысле страшная в своей действительности. Повесть представляет собой, как не трудно догадаться из названия, записки. Записки несколько нестандартного, маргинального человека, закрывшегося в своем символическом подполье от какого-либо взаимодействия с обществом. И в этом, скорее всего, не было какой-либо существенный причины кроме банальной обозленности, ненависти ко всему человеческому. Изолируя себя в подполье, он скорее сам вредит себе, но в этом, по мнению рассказчика, и есть смысл, что отлично раскрывается с первого же абзаца, когда он акцентирует внимание на своей болящей печени -

Злость повествователя не направленна на что-то конкретное, она просто существует, он нуждается в ней, как в чем-то необходимом для самого себя. Это вытекает в то, что даже самые тривиальные ситуации, будь то "стычка" с одним офицером, хотя "стычкой" это является только для самого рассказчика, производят на заметочника такой неизгладимый след, перерастающий в настоящую борьбу. Борьба, однако, однобокая, ведь истинно серьезно к ней относится только сам повествователь.
Но, сам по себе же он, следует заметить, личность вовсе не злая - "…я не только не злой, но даже и не озлобленный человек, что я только воробьев пугаю напрасно и себя этим тешу." Он способен поступать без злобы, но она настолько вклинилась в него, настолько стала его неотъемлемой частью, что в попытках сделать что-либо без злобы, он неминуемо падает в яму стыда и самобичевания -

В этом, пожалуй, и заключается трагедия рассказчика. Имея весьма добродетельную почву, он заразился злобой, ставшей неизменной частью этой почвы, что, собственно, приводит к дальнейшей его изоляции в подполье. Ведь такая противоречивая, неустойчивая личность не может взаимодействовать с обществом.

Подполье выступает некоторым символом внутренних глубин разума рассказчика, выстраивающего собственную философию, во многом основывающуюся на иррационализме. В самих его рефлексиях четко прослеживается некоторое разделение на людей сознающих, к которым так же приписывал себя и подпольный человек, и обыденных, не сознающих. Разница в том, что сознающие индивиды в каком-то смысле отрицают рациональный подход, давая волю внутреннему иррационализму. Прослеживается это, например, в сравнении акта места в отношении сознающего и не сознающего. Не сознающий движет свою месть исходя из какой-либо причины, прикрывая свои действия условной справедливостью. В отличие от него, сознающий вершит месть, то есть несет какое-то зло, только исходя из самого акта зла. По мнению рассказчика, иррациональное начало превалирует в человеке, который не способен полностью положиться на рассудок, даже если на кону будет стоять его личная выгода. Человек находит наслаждение в своем упрямстве, нежелании потакать, в этом то и есть его выгода -

Достоевскому удалось изобразить довольно амбивалентного рассказчика, одновременно сознающего бессмысленность собственной злобы, но в то же время принимая ее как часть самого себя. Но в конце концов, он скорее осознает иррациональную природу зла, и начинает получать из нее наслаждение. Иррациональное начало раскрывается в его образе наиболее четко и ясно, возможно, рассказчик и является самим воплощением всего иррационального в человеке. Нелепая часть произведения являет собой действия героя, его прямое взаимодействие с миром, страшно же то начало, что воплощает в себе его философию, в некоторой степени разрушительную, но в то же время отчасти правдивую.

«Умственная жвачка» занимает большую часть нашего внимания, если верить современным исследованиям, то это 47% времени бодрствования.

Стойте, только вдумайтесь, половину времени вы витаете в облаках собственных мыслей...

Это прокручивание (порой бессвязных) идей, которое знакомо всем и вся, иногда перерастает в изнуряющий самоанализ. Можно еще дальше зайти в вопросе и познакомить вас с гештальт-терапией. Её изучение сейчас модно и опошлено одновременно, поскольку если копнуть глубже, то всё окажется не настолько поверхностно.

Собственно о чём мы и зачем?

ЗАПИСКИ ИЗ ПОДПОЛЬЯ - это внутренний диалог главного героя. Таким какой он был у интеллигента времён Достоевского. И это «круто», поскольку современная культура стала проще и пошлее. Это произведение, исповедь призвана вам показать качественную разницу культур по мотивам внутреннего мира петербургского чиновника.

Если вам не нравится степень аморальности Паланика, то вам к Достоевскому. Вы перенесётесь в философский дискос уже XIX века...

Как может сочетаться безумная любовь к себе и безудержное саморазрушение?

Почему если считать всех глупыми, то в итоге найдёте в центре действия себя?

В какие чертоги сознания может довести идейность и поиск смысл жизни?

Откуда у нас сила воли, нравственность и (в общем смысле) природа человеческого добра?

Нужно ли переносить на себя: «Любой порядочный человек - должен быть трус и раб»?

Для многих людей воображаемый, субъективный мир лучше реального.

«Я то один, а они то все - думал я»...

Вы найдёте частичку себя в главном герое, он вам станет родным и знакомым. Очень весёлое прочтение от Семёна Ярмолинца, он сделает прослушивание незабываемым.

Очень мрачное произведение, оставляющее после себя гнетущее впечатление.

Главный герой без имени, словно внутренний голос любого из нас, который мы иногда удачно, а иногда тщетно пытаемся заглушить, изводит себя бесконечными тягостными мыслями о мироустройстве, о жизни, о людях. Каждый из нас когда-либо предавался саморефлексии, анализу своих поступков, но подпольный человек отдаётся этому занятию со всей болезненной страстью, словно ему доставляет удовольствие ковыряние раны или больного зуба.
Несмотря на кажущуюся правдивость его исповеди, мы не вполне можем доверять всему сказанному. Он, как и любой из нас, не бывает откровенен до конца и ему, как и всем людям свойственно оправдывать свои поступки. Тем и интересен этот герой - Достоевский показал живого, мечущегося человека. К нему можно проникнуться сочувствием, с ним можно соглашаться, а ещё лучше спорить, но равнодушным к нему остаться нельзя.
Подпольный человек вступает в мысленную полемику с современными Достоевскому философами, учёными, к идеям которых он очень восприимчив.
Эту повесть называют предвестницей экзистенциализма, но подпольный человек путь и говорит о важности индивидуальной воли для каждого из нас, всё же приходит к выводу, что человек не состоятелен без христианской веры.
"Записки" скорее не тот текст, который будешь читать для удовольствия, но он важен для понимания последующих и главных текстом в творчестве Достоевского.