Трилогия алой зимы

За окном дурным голосом надрывался соседский кот, и я, полностью его поддерживая, взяла в руки "юбилейную", пятую в этом марте книжку про любовь. Если первая была данью прошлогодней глупости ("Раз уж купила, теперь читай"), вторая — признанием мощи собственной интуиции ("Не зря тогда купила, и на следующую часть денег не жалко"), третья закрывала тактильные пробелы первой и второй ("Нет, ну одно объятие на 2 книги — это перебор"), четвертая вовремя подвернулась в Литрес-библиотеке ("Спасибо огромное, что потакать своим капризам теперь я могу бесплатно"), то "Алая зима" лежала в отложенных после чудесной рецензии  AnnaSheb  и к этому моменту очень удачно вынырнула из глубин моей памяти. И что могло пойти не так? 

Проблема оказалась в том, что все предыдущие книги были нашим русским ромфантом  (с некоторыми оговорками для первых двух), а "Алая зима" - зарубежным янг-эдалтом. И разница между ними, оказывается, принципиальная. Ромфант обещает окутать любовью, магией и - чаще всего - юмором; у Young Adult совсем другая задача. Все компоненты ромфанта присутствуют, но акцент в данном жанре сделан не на них, а на "мире подростков". Обиженных, угнетенных подростков, обычных, но не таких, как все, которые до кучи обязательно спасут мир, презрев всех этих взрослых, которые этот мир до такого состояния довели. В процессе обязательно вылив в уши читателя тысячу и один повод для жалости (почти что по заветам Лидии Чарской - "Смотрите, как тут сироту обижают"), чтобы потом воздать "нетакому" по заслугам, сложив к его ногам все, что пожелается.

И на мой вкус, это беда. Пытаясь окружить заботой того, кому плохо (подростку в пубертате, все мы на его месте были, а кто еще не был, тот обязательно будет), автор создает черно-белый мир, в котором очень резко проводит грань между плохим и хорошим. Черными красками нарисованы взрослые — суровые индюки, видящие не дальше собственной выгоды. Все устанавливаемые ими нормы, все их учения оказываются злом, они пропитаны ложью. Зато подростки — вот где молодцы! Искренние, честные, любопытные, Д'Артаньяны в белых плащах, ниспровергатели зла и потенциальные носители божественного статуса. Без исключений.

Итак, истина, высеченная в камне, гласит: "Взрослые - плохо, подростки* - хорошо". А с какого момента считать человека "взрослым"? Ладно бы этот статус определялся годом рождения, это ещё худо-бедно логично, можно было бы попытаться провести грань между "закоснелым мозгом" и "юной кровью". Но нет. Оказывается, на том же камне, под звездочкой, написано: "Подростками считать всех, кто выглядит как подросток, даже если их истинный возраст нельзя определить визуально". 

И лично я такой морали принять не могу, сколько не завлекай меня сюжетом, любовью и даже иллюстрациями с голым торсом. Я воспитана в мире, где "плохими" могут быть конкретные, отдельные люди — и то потому, что я смотрю на них со своей точки зрения, которая не совпадает с их точкой зрения. Стоит попытаться хотя бы попробовать поставить себя на их место, и понятие "плохой" исчезает, вместо него приходит "на такой как я" с дальнейшими уточнениями. Не такой, потому что по-другому воспитан; потому что имеет иной опыт; потому что живет в отличных от моих условиях. Проведем очень грубые параллели и вспомним Гарри Поттера.

Противопоставление подростков и взрослых — основная проблема книги, но, к сожалению, не единственная. Изюминкой данной книги является околояпонский сеттинг, мифология и мировоззрение Востока, к которым канадка-автор пытается прикрутить Западные ценности. И из этого рождается удивительная каша из жертвенности и эгоизма, уважения и презрения, сдержанности и пылкости, которым не место в одной голове. Когнитивный диссонанс машет красным флагом и кричит "Не верю!!!". И это мне ещё повезло, что я полный ноль в японских традициях, а то от неправильного использования терминов меня, наверное, вообще порвало бы на половички ещё на первых 50 страницах.

"Алая зима" рассказывает историю Эми, 18-летней девочки, которая, ни много ни мало, скоро станет сосудом для богини. Такие у них порядки — из мира духов божество (даже одно из 4 верховных, как то, что желает занять тело Эми) особо не может повлиять на мир материальный; для больших дел ему нужны теплые человеческие руки. В возрасте 8 лет божество отмечает особым знаком нужное тело, с помощью которого спустя 10 лет и будет творить добрые дела. А тело все эти 10 лет должно готовиться его принять, то есть сохранять тело и душу чистыми, спокойными. Ну и как минимум не умереть, потому что новое тело будет начинать подготовку с начала, а это ещё 10 лет. Особую пикантность ситуации придает то, что сосуд для Аматэрасу (так зовут богиню) не могут подготовить уже 100 лет подряд, что медленно, но верно нарушает баланс сил — и делает миссию Эми (по идее) ещё более важной.

И с этого момента начинаются мои претензии к логике всего этого мира. Автор убивает её в зародыше, пытаясь следовать двум вышеозначенным концепциям — "взрослые плохие" и "индивидуализм это круто". О чем должна была рассказывать история, если судить по той картинке, которую выстраивает автор? О воспитании фанатика, смертника, "свиньи на убой" — и о том, как неожиданно все пошло прахом. Прахом-то все пошло: Эми почти перед самым обрядом узнает правду, что в живых останется только её тело, но не душа. Она сокрушается по поводу того, что наглые взрослые лишили её права выбора, и начинает творить разнообразные глупости, в очередной раз ставящие под сомнение приход богини в мир людей. Но проблема в том, что на фанатика-смертника Эми никак не тянет, и просто удивительно, что она дошла до осознания всех своих потерь только сейчас.

Автор рисует мир, в котором для богов повсеместно строятся храмы, в этих храмах на постоянной основе обучаются служители разного назначения, туда приходят люди за советами и чудом. Магия, творимая божественными силами, пропитывает этот мир. Автор рассказывает, как важно, чтобы богиня наконец заняла человеческое тело, и о том, что отмеченное богиней тело так или иначе будет ею занято. О каком к лешему выборе, которого её к тому же лишили, так плачет Эми? 

Богиня не давала девочке выбора. Она отметила ее, чтобы принудить к соблюдению правил. В чем фокус — если душа и тело "сосуда" будут чистыми, не запятнанными злыми мыслями, плотскими прикосновениями, то богиня сможет занять его надолго. Правила можно не соблюдать, но тогда сосуд очень быстро умрет, и богине придётся ждать воспитания следующего. Просто как три рубля.

Но представим, что выбор этот все же был. Можно ли доверять такую ответственность 8-летней девочке? Какие у нее желания в этом возрасте, какой уровень восприятия? Моей сестре сейчас 8, и на вопрос "зачем ты ходишь в школу?", она скорее всего ответит "потому что там мои друзья", а не "ради получения качественного образования, способного пригодиться в дальнейшей жизни". И это абсолютно нормально, приоритеты выстроены адекватно и наверняка скорректируются с возрастом. Так есть ли смысл давать ребенку выбор в виде "готова ли ты умереть, чтобы в мир пришла богиня"?

Вновь предположим, что выбор есть. Что от предназначенной роли можно отказаться в любой момент времени, стоит только будущему сосуду сказать "нет". Имеют ли право взрослые давать такой выбор ребенку? Зная, что как только она откажется, процедуру придётся начинать заново? Что приход богини в мир снова будет отложен на неопределенный срок - где один отказавшийся, там и два, и три, да много ли вообще нормальных людей, способных просто так лишить себя жизни?

Очевидно, что все это не имеет смысла; выбора нет — если этому миру действительно необходима богиня. Так какими же ещё могут быть действия взрослых, кроме как скрывать правду? Качественно так скрывать, чтобы знание о смерти личности сосуда было тайной за семью печатями для всех, кроме непосредственно участвующих в ритуале. И чтобы даже мысли не возникло о том, что где-то в их словах — ложь.

Подчеркните величие роли сосуда, заставьте девочку гордиться от выпавшей на её долю чести — ведь она на самом деле принесет миру много пользы. Не просто оберегайте от опасностей, а создайте атмосферу, в которой ей самой не захочется поставлять крестец под неприятности, только бы не повредить себя как будущий сосуд. Окружите заботой и вниманием, особенно непосредственно перед ритуалом — ведь известно, что это её последние дни на земле. Сделайте так, чтобы рядом были проверенные, достаточно фанатичные люди, которые не будут давить на больные мозоли и задавать тупые вопросы о будущем ритуале. Разве это не логично? Только не в черно-белом мире "плохих взрослых".

Здесь они ведут себя реально как идиоты. Например, охранник Эми, который привез её в храм:

..Эми в растерянности увидела, что Акио уже за рулем. Взревел двигатель, автомобиль круто развернулся и рванул по дороге прочь. Эми, к щекам которой прилил жар, проводила его изумленным взглядом.
— Прошу простить неучтивость моего сопровождающего... — запнувшись, произнесла она. — Я... я затрудняюсь...
Эми умолкла, не зная, как объяснить, почему Акио столь унизительно внезапно уехал. Ей не хотелось рассказывать, что он уже полгода спал и видел, как от нее избавиться. Работа нянькой, как он выражался, совершенно его не устраивала. 

Нянькой он быть не хотел! При будущей богине. Это что, такая обыденная и заурядная деятельность, что ли? А кем хотел? Зачем вообще тогда пошел на должность стража? А может быть, с девочкой не пришлось бы возиться так уж сильно, если бы ваши коллеги не запрещали ей буквально все ради её безопасности, из-за чего она вообще ничего не умеет? И главное — разве эта девочка действительно не нуждается в хорошей защите? Раз минимум 10 девочек до нее умерли, так и не дожив до момента слияния с богиней?

Ради обеспечения безопасности девочку перевозят из одного маленького храма в другой, поручая её заботам настоятеля храма и "завхоза". По идее — что может быть более почетным! В твоей обители, у черта на рогах — почти богиня. Но как с ней обращаются здесь! Вот, например, "теплая встреча". Эми только с дороги, устала и, разумеется, хочет есть. Ждет 3 часа, спокойно, безропотно, она же "чиста душой и телом", откуда в ней взяться строптивости? Но вот как разговаривают о ней между собой ответственные лица:

— ... не бросил бы плиту, не пришлось бы переживать, что "госпожа"оскорбится.
<...>
— Если ты так хотел впечатлить принцесску изысканным блюдом, то уж постарался бы подождать хоть тридцать секунд!
Фуджимото что-то пролепетал.
— И зачем ты только согласился? — Звякнули тарелки, сильнее запахло горелым. — У нас два фестиваля на носу и до зимы надо закончить ремонт крыши. И вот уж чего нам не хватало, так это семь недель нянчить дражайшую мико из Шиона. Она им настолько надоела, что они ещё пару жалких месяцев потерпеть не могут?
<...>
— Буду прислуживать её испорченному высочеству по мере своих сил. 

Что это такое? Вы сейчас серьезно? Что эта девочка, окруженная ограничениями и правилами, как муха паутиной, вам сделала? И как прием одной маленькой девочки помешал деятельности храма? Я тогда думала, что, может, ритуалы какие-то каждый день проводить надо. Или денег много тратить. Но нет! По тексту получается, что Эми большую часть дня должна проводить в медитациях и молитвах. Повторять те же самые ритуальные танцы, как и другие ученицы. Что требуется от служителей храма? Эээ, кормить и стирать? Лишняя миска каши и дополнительная вещь в машинке-автомат — это оооочень сложно, как бы не надорваться. Вопрос — а не будь девочка сосудом, а просто сиротой (что для Эми тоже правда), вы бы её даже на порог не пустили и поесть бы не дали? Святые люди, я не могу. 

А главное - храм получает деньги за то, что принимает девочку. Этому конкретно храму ещё и на ремонт крыши подкинули, чтобы не возникал. Эми поражает меня своим высоким уровнем финансовой грамотности:

Не вина Эми, что Шиону проходится подкупать эти храмы, чтобы её приютили, словно она какая-то грязная попрошайка. Как говорил Фуджимото: принимать её - честь! Да, есть небольшая загвоздка, ведь с Эми обязательно прибывают и двое сохэев. Поэтому Шион и возмещает храмам убытки, что вполне естественно. Верно?

Оказывается, с одной Эми-то ещё, может, и нормально было. Но с ней же ещё два охранника, а это уже кошмар. Их же тоже приходится кормить! Простите, я чего-то не знаю о продовольственной безопасности в Японии? Там все настолько  плохо с едой, что лишним куском хлеба будут попрекать так, что он встанет поперек горла? Ведь, если немного подумать, со всем перечисленным храмовым завхозом в качестве аргументов "против" принятия Эми в храм, эта самая Эми и её охранники могут помочь! Она лучше всех исполняет ритуалы, потому что исключительно этому всю жизнь училась — значит, может помочь в организации фестивалей. Деньги на крышу дали (когда б вы их ещё выпросили), а тут бац — и две пары лишних рук, которые могут в этом ремонте помочь.

Охраннички, кстати, вообще не в напряге. Храм защищен силовым барьером, за который не может проникнуть всякая нечисть. А значит, их задача — просто маячить рядом и обеспечить, чтобы подопечная не сбежала за барьер. Как достичь того, чтобы девочка не имела даже мысли о побеге и не задолбалась от вашей постоянной слежки? Придайте своей деятельности особый, почетный смысл и загрузите девочку "работой" — медитация, молитва, тренировки — и вот к ночи она уже спит без задних ног, никаких побегов. А чтобы и во сне не лунатила, караульте по очереди, вас же двое как раз на этот случай. А кстати, почему вас только двое? Не трое, четверо, семеро? Напоминаю, сосуд для богини уже 100 лет не могут воспитать и защитить, можно и повысить ставки. Если вам это реально надо. 

Но, видимо, не надо. Все эти взрослые как по нотам совершают одну ошибку за другой. Держать подробности ритуала в тайне от Эми, чтобы она не узнала про собственную смерть? Ха, вот вам заброшенная библиотека с книгой "Как проводить ритуал: краткий курс", в которой черным по белому написано:

Говорить с камигакари о церемонии нельзя. Невзирая ни на какие вопросы, нельзя ни в коем случае раскрывать правду о слиянии с божественным духом. Все камигакари до единой принимали это известие неблагосклонно, некоторые даже стремились сорвать церемонию. Оскверненная камигакари не годится для духа Великой ками, поэтому церемония приведет к ее скорой кончине.
Стоит скрыть правду и от других обитателей храма. Осознание, что во время нисхождения Великой ками сущность камигакари будет уничтожена, редко приходится по нраву даже самым верным последователям.
Знайте, что жертва камигакари так же необходима, как и сокрытие ее необходимости. Нет нужды скорбеть о камигакари, разум и душу которой поглотит великолепие духа Великой ками; все мы желали бы обрести подобный конец. 

Ну это же полный атас! Как вообще такое можно хранить не под замком! Окружение Эми, которое пусть и не знает о её смерти, как и написано в книге, все равно ведет себя предельно некорректно, стараясь подчеркнуть, как много в этой жизни всего, от чего она отказывается. Например:

— Тебе запрещено прикасаться к парням? Серьезно? Погоди... значит, тебя никогда не целовали?
<...>
— Поверить не могу! Тебе сколько, восемнадцать? И ты ни разу не целовалась! 

Или:

— Все эти медитации, молитвы, диеты, бла-бла.. Ты когда в последний раз ела хороший такой, сочный бургер?
— Э-э... Я никогда такое не ела.
— Никогда?! Боже мой. — Рина сочувственно похлопала по её руке. — Эти правила — отстой. 

Последнее огорчает меня сильнее всего. Среди всех возможных вариантов нарушения диеты автором выбрана именно "чудесная" булка с котлетой. Не пицца, не чизкейк, не карпаччо из мяса цыпленка-бройлера, не даже мамины тефтели. И вот эта, прости Господи, мысль должна стать двигателем внутреннего конфликта на последних метрах пути?  Как вообще можно, отняв у девочки буквально все радости жизни, даже не позаботиться о том, чтобы она никогда не узнала о совершенной краже?

Почти 10 лет у Эми получалось верить в великий смысл приносимой ею жертвы. Уж не знаю, как именно — наверное, потому что дети внушаемы, да и относились к ней в это время, наверное, уж не так, как в последние годы. Вплоть до прибытия в этот последний храм она была убеждена, что "Мы с богиней в одном теле будем творить добро". Хотя на самом деле это смешно - ну какое тут "мы"? Личность этой девочки не сформирована, в неё не вложено ничего. Её лишили жизни ещё тогда, в 8 лет, когда забрали из любящей семьи, запретили увлечения, обучили выполнению ритуалов, имеющих сакральный смысл только для формирования из неё сосуда, а для остальных являющимися не более чем традицией и театральным выступлением. Но эти люди смеют стыдить, попрекать эту девочку, когда по их же недосмотру она пытается скрасить свои последние дни:

— А вы попросили прощения за многие часы, что мы провели в поисках? — ядовито поинтересовался Фуджимото. — За опасность, которой подвергались ваши сохэи, пока прочесывали горы? За позор, который вы навлекли на них, равно как и на меня, сбежав из-под нашей защиты? За наплевательское отношение к моим приказам оставаться в доме?
<...>
.. Вы не уважаете ни свое положение, ни труд тех, кто о вас заботится и защищает. Вы позорите Аматэрасу, Шион, гуджи Ишиду, меня и всех камигакари, утративших жизнь до вас. Они погибли, пытаясь достичь десятого солнцестояния, а вы отвергаете безопасность, и это не что иное, как абсолютное пренебрежение долгом! 

У меня есть только одна реакция на данное заявление; не думала, что после глупостей от Кысея она мне понадобится:

Как, оказывается, трудно брать на себя ответственность, когда ты взрослый, опытный, предупрежденный о возможности таких выкрутасов — и понимающий, как важно их не допустить! Не защитил секрет церемонии; по ночам сладко спал и пропустил тысячу и один побег; позволял своим подчиненным обращаться с девочкой как с грязью на ботинках, что дало девочке повод для этого самого побега. Ну и кто здесь злой Буратино? 

Мне кажется, что Широ — единственное, ради чего стоит читать эту книгу. Единственный живой персонаж со своими целями, устремлениями и мотивацией, ну и носитель юмора до кучи. Меня, наверное, ещё с попытки прочтения "Дивергента" приводило в недоумение, что в большинстве подростковых книг выставляют наличие более чем одного увлечения или мировоззрения из серых оттенков как нечто невероятное или опасное. Эми так удивляет поведение Широ — он же, по определению, злой дух, значит, должен творить зло! И эту девочку всю жизнь учили концепции равновесия.. Неудивительно, что с такими последователями и одна из богинь сошла с ума. 

А как поражает Эми вот это, предельно логичное и честное признание:

— Я не смогу убить тебя без вины, малышка-мико, но не заблуждайся.. дашь мне повод — убью. 

Она делает из этого такой же предельно логичный вывод:

В его нечеловеческой душе нет доброты.

Ей не важно, что "добрые" небесные боги и их последователи постоянно убивают земных божеств исключительно "чтобы не зазнавались". Она не может понять, что злой дух может вести себя агрессивно, защищая собственную жизнь и территорию — Эми просто не признает за ним такого права. Но, по-моему, если бы Широ этого не сказал, то в книге вообще не осталось бы адекватных персонажей, и чтение было бы совсем безрадостным. Черно-белые люди в черно-белом мире ведут черно-белое существование...Ой нет, простите:

Эта зима была полна лишь боли и крови, окрашена алым цветом. 

Всего лишь одна фраза, но она дала название и этой книге, и всей трилогии. Вроде бы логичное, продающее название, а веет от него искусственностью, фальшью какой-то. Наверное, потому, что о крови (у большинства убитых злых духов, кажется, вообще зеленой, никак не алой), думаешь в последнюю очередь. И там вообще вроде бы осень ещё была. Ноябрь. Даже у нас в Сибири, где снег может лежать с конца сентября, ноябрь все ещё воспринимается как осень, пусть и календарная. "Алая зима" тут совершенно не по духу, лишь для красного, извините за каламбур, словца.

У книги есть множество несомненных достоинств. Она легко читается; является законченным циклом; в текст вшиты замечательные иллюстрации. Я думаю, что для получения удовольствия ее нужно читать залпом, все три части. Я прочитала "Алую зиму" почти полностью за один день, не давая себе времени на остановиться и подумать, и в тот момент искренне хотела поставить 3 звездочки из 5, просто потому что равнодушна к восточной мифологии, я больше по кельтам. Мне оставалось буквально страниц 50, когда я все-таки вынуждена была сделать паузу и смогла включить рациональную часть меня. И обнаружила все те черно-белые нитки, которыми сшит этот текст, логические провалы и "признаки жанра". И я даже взяла ещё одну книгу, снова на основании волшебной рецензии от AnnaSheb , и обнаружила ровно те же проблемы, с которыми я не могу смириться. Этот текст должен был быть здесь, но он неожиданно получился слишком большим, и я решила сделать его отдельным.

Проблем со сложными японскими терминами, кстати, у меня не возникло. Как-то сразу удалось подобрать прямые и простые русскоязычные аналоги. Вряд ли я смогу воспроизвести все те нагромождения букв с первого раза, но на понимании это не сказалось. В этом тексте я постаралась не использовать термины нигде, кроме прямых цитат, и не думаю, что потеряла в смысле. К тому же описанный в книге мир не настоящая Япония, а какой-то альтернативный, выдуманный автором мир, и она сама предупреждает об этом всех, кто мог придать используемым терминам слишком большое значение.

Не смотря на то, что мне не понравилось, в конец цикла я все же заглянула, только чтобы подтвердить свои догадки о концовке. Для всех неравнодушных и нетерпеливых:

Для себя сделала вывод — Лина, не лезь, пожалуйста, больше в жанр, который тебе не нравится. Ни ему, ни тебе от этого не станет лучше.