Некоторые вопросы теории катастроф

Когда не знаешь во что верить, хватаешься за любую идею как утопающий.

...когда люди смотрят на звезды у них делаются серьезными и грустными.

Пришел мой черед говорить. Слова были уже наготове – благой совет, сочувственная реплика из какой-нибудь дурацкой комедии, – только они застряли в горле, зацепились друг за друга и вдруг рассыпались, как пучок сельдерея в измельчителе для мусора.

Ее смех звонким колокольчиком прорезал утренний воздух, отсекая вялое бормотание других школьников. Сразу ясно: та, кто так смеется, не ведает ни застенчивости, ни неловкости, а если у нее и случится какое-нибудь огорчение, даже горе ее будет роскошно.

Если пойти по скользкой дорожке Смеха, слишком легко свернуть на узкую тропу Чувства, оттуда скатиться к Хныканью, а там, глядишь, и к полноценному Вою...

Нет, этот город на тебя действует, как телевидение – на среднего американца. У тебя мозги превратились в квашеную капусту.

Я уже хотела им сказать, чтобы заткнулись наконец [...], но вместо этого стала подслушивать.

И потому, если встретишь человека, который умеет по-настоящему слушать, ошеломляет внезапное озарение: оказывается все, с кем ты общалась начиная с самого рождения на самом деле тебя не слышали и даже не пытались.

Главное – всеми средствами показать, что меня в семье любят и обо мне заботятся. А то учителя смотрят на детей, за которыми не приехали родители, как на подозрительный багаж, оставленный без присмотра в аэропорту.

Нельзя быть такими красивыми! За это убивать надо.