The Amulet of Samarkand

— Я тебе вот что скажу, — доверительно произнес джинн. — Ты — интересный тип. Я знавал немало волшебников, но среди них не было ни одного с такими суицидальными наклонностями. Большинство из них решило бы, что являться к могущественному врагу и сообщать, что это ты спер его сокровище, — не самая разумная идея. Особенно если сам ты совершенно беззащитен. А ты? Это ж надо было столько натворить за один-единственный день!

Желудок Натаниэля на каждом шаге грозил вывернуться наизнанку.
-Потише! Меня тошнит!
-Значит, поездка тебе не по нутру.

Он раздавлен несчастьем, которое сам же на себя по глупости и навлек, а теперь стремится вцепиться в противника, словно раненая змея.

Ни отвечать, ни придумывать что-либо времени не было. Убийца размашистым шагом приближался к фургону, чуть улыбаясь на ходу.

Думаю, если сложить все мои облики получился бы неплохой зоомагазин, но проблемы это не решало

Как ни странно, но волшебники злятся куда сильнее, если их оскорбляет кто-то, похожий на человека, чем когда их осыпает ругательствами привидение или пышущий огнём крылатый змей. Только не спрашивайте меня почему. Так уж у людей устроены мозги.

Мальчишка был бледен как смерть, дрожал как осиновый лист и стучал зубами. Со лба его срывались капли пота, на лету превращались в льдинки и со звоном, словно градины, падали на пол.

... он носится со своими связями в кулуарах власти, как собака с протухшей костью. Он тратит всё своё время на бесконечные интриги и заговоры, на непрестанные попытки одержать верх над соперниками... он просто не в силах остановиться.