И дольше века длится день

Стрелочник Едигей, проведший бо́льшую часть жизни на маленьком степном полустанке Боранлы, готовится к похоронам своего друга Казангапа. Это печальное событие будет постоянно пробуждать в нём воспоминания о его жизни, о полустанке и историях его обитателей, о легендах степи и о горечи настоящего.

Противоречивые у меня впечатления от этой книги. С одной стороны, великолепный язык Айтматова, описываемая им степь, степные предания, тяготы и маленькие радости жизни путевых рабочих берут за душу. Неспешное повествование затягивает и требует такого же неспешного чтения.

Однако же было два момента, которые не позволили до конца проникнуться романом.
Во-первых, это научно-фантастическая составляющая. Она написана другим, более сухим языком и смотрится совершенно инородно в романе, даже тогда, когда сходится с основной линией.
А во-вторых, это абсолютная горечь и разочарование, которыми полон главный герой. Не знаю, насколько автор отождествляет себя с ним, но получилась полная беспросветность. Таких людей, как были раньше, теперь уже нет и не будет, традиции поруганы, всё плохо. Такая мысль встречается у многих, но ведь в каждом поколении появляются свои герои и злодеи.

Книга не войдёт в число любимых, но точно запомнится и прочитать её, несомненно, стоило.

Сюжетных линий несколько и все они интересны, автор так легко и незаметно переключается между ними, что это совершенно не ощущается. Поэтому и родилась у меня ассоциация с очень длинной сказкой, не на один вечер.

В этом произведении удивительным образом сложились вместе долг, верность, настоящая дружба и любовь, такая разная - от окрыляющей до губящей. А также древние легенды, иноплонетяне и Сталинские репрессии. Вот, казалось бы, как это всё можно совместить?! А оказалось - очень даже можно, да еще и интересно!

Что касается, вплетенных в повествование легенд - они очень интересны, хотя их читать было сложнее всего. Столько жестокости в них. Особенно не рекомендую читать молодым мамочкам, по материнским чувствам там прям катком проехали. Читать подробности о пытках, при помощи которых из людей делали манкуртов, было само по себе тоже пыткой. Откладывала книгу бесконечное количество раз, набиралась сил, и снова старалась поскорее продраться через этот эпизод. Но, к сожалению, оказалось, что это не единственный кошмарный момент в данной книге, ведь впереди меня ждали еще две легенды и еще более кошмарная реальность жизни некоторых героев. Но и хорошего, доброго, светлого и искреннего тоже хватает. Много интересных людей и их судеб.

Кроме прочего, книга показалась немного политической, но всё в меру, и даже на злобу дня. Время идёт, времена меняются, а человеческая суть остаётся прежней.

В общем, не смотря на присутствующую жестокость, книгу от души советую. Она разная! И уж точно никого не оставит равнодушным.

Иллюстрация к легенде о манкурте, сердце сжимается при взгляде на неё, хотя с момента прочтения прошло уже прилично времени и несколько отдыхательных книг (не сразу получилось написать отзыв, сначала потребовалось немножко отдохнуть), так сильно задело.

О чем писать в рецензии?
О том, что накрывает тоска; о том, что мир огромен и пуст?
О том, что связи порваны, молитвы забыты, душа потеряна?
О том, что всё это - огромная и пустая казахская степь, есть ли люди вокруг, нет ли..

Когда мне в школе рассказывали легенду про манкуртов, я ужасалась: и страшно было читать. И потому откладывала и откладывал. Я всегда боялась - как на меня подействуют такие книги.

А сейчас читаю - способы достижения результата страшные, а в итоге - манкурты ничем существенно не лучше нынешних нас.

Вот как-то так. Безнадежно.

... Поезда в этих краях все так же шли с запада на восток и с востока на запад…


Домучила. По-другому и не скажешь. Приступая к этой книге, я и не знала, как тяжело оно во мне откликнется.

О чем этот шедевр? О жизни. О правде. О любви. О преданности. О степи. А еще о человеческой мудрости, глупости и мнимой уверенности, что он, человек, главный во Вселенной.

Описывается один день из жизни Буранного Едигея, жителя разъезда Буранного, что находится где-то там, в суровых степях Сарозеках. И день этот - похороны Казангапа, старейшего работника станции, мудрого старика. Едигей, многому обязанный Казангапу и считавший его своим давним другом, взял на себя организацию похорон.

Много мы узнаем за этот день. Ведь пока едешь по степи на кладбище, вспоминается вся жизнь, а может и чуточку больше. Как точно сказано, дольше века длится день... Узнаем, как тяжело было начинать жить с нуля после войны. Узнаем на примере одной семьи, как несправедливы были доносы на бывших солдат, попавших в немецкий плен и сумевших выжить там. Узнаем, что ничего не проходит бесследно, и история, случившаяся сотни лет назад, обязательно повториться, пусть и не слово в слово.

Я не нахожу слов, чтобы описать эту книгу. Она настолько глубокая, настолько точная, настолько цепляющая, и не хочется этим делиться. Ни с кем. Не спрашивайте, почему. Сама не знаю.

Книга-притча, книга-предупреждение...

Сюжет у книги достаточно прост - в степях Казахстана старик Едыгей готовится к похоронам своего друга, вспоминая былое и рассуждая о прожитой жизни. Параллельно с этим, на космодроме решается вопрос - быть или не быть межгалактическому контакту. Но неужели все так просто? А вот и нет! В этой книге все не просто и все не с проста, как и в жизни. Каждое воспоминание, каждая легенда здесь к месту; многим кажется спорной фантастическая часть, но, на мой взгляд, именно она показывает глобальность проблемы, ее важность. Автор поднимает важнейшие вопросы, пытаясь донести ответ в иносказательной форме - в форме притчи. Ведь то, что понято самостоятельно, имеет гораздо больше шансов укорениться в сознании.

Сейчас, в эпоху индивидуализма, мало кого интересует его история - каждый считает себя цельной и уникальной личностью, не нуждающейся в балласте прошлого. Каждый человек зациклен на себе, на себе сегодняшнем. Никто не задумывается о том, что будет После него, потому, что ему не интересно, что было До. У того, у кого нет прошлого, у того не может быть будущего. Именно это пытается донести до читателя автор. Причем он не грозит пальцем и не говорит, что это плохо. Айтматов, при помощи историй и притч пытается показать, к чему приводит подобная позиция Иванов (тех самых, что родства не помят). Он дает взглянуть со стороны, рассказывая легенду о манкуртах (на меня она произвела наибольшее впечатление).

Помимо обращения к людям, добровольно забывающих свои корни, в книге говорится и о тех, кто эти корни насильно обрезает другим. Автор высказывает мнение о том, что никому на свете не дано такого права - забирать у людей то, что принадлежит им и только им. Откровения следователя на допросе, что история должна быть такой, какой нужно партии, вызывают недоумение и ужас. Особенно страшно то, что это правда - историю переписывали всегда, переписывают и сейчас. Автор сравнивает лишение человека его исторической памяти с лишением ребенка родителей, с сиротством. Очень яркий и показательный пример показан в притче об облаке Чингисхана и в истории семьи учителей. Сын же умершего, показывает результат воспитания вне истории и вне семьи (не даром, несколько раз говорится о том, что он воспитывался и получал образование в интернате). У него работа, дела, ему абсолютно искренне непонятно, почему бы не закопать отца просто в поле, он же все равно мертвый, ему все равно где лежать, а сыну и подавно.

Задача живых состоит не только в улаживании собственной жизни, но и в сохранении памяти о тех, кого уже нет рядом. Ведь мертвые живы любовью. В детской адаптации пьесы "Синяя Птица" есть очень примечательный момент - бабушка и дедушка главных героев оживают, как только те вспоминают о них, и засыпают, когда воспоминания угасают. Так вот, книга Айтматова развивают эту мысль в нескольких формах и направлениях.

Хоть я и не фанат списков "Книг, которые надо прочитать...", тем не менее, эта книга мне кажется просто необходимой к прочтению каждым. Жаль, что произведение не включено в школьную программу, на мой взгляд, ему там самое место.

Процесс чтения оставляет ощущение долгих посиделок в чайхане с пиалой вкуснейшего горячего чая в руках. Аксакалы рядом ведут неспешные беседы о жизни, о былом, о судьбе и смерти, как единственно верном продолжении жизни, перемежая свои рассказы легендами и былинами, прекрасными и завораживающими.

Из-за небольшой вспомогательной линии о космонавтах и их встрече с иной цивилизацией книгу отнесли в разряд фантастики. На самом же деле эта линия лишь подчеркивает замкнутость человечества на себе, отстраненность отдельного маленького человечка от всех чужих и посторонних судеб. У каждого есть собственный маленький мирок, все вовне чуждо и таит опасность быть непонятым и не принятым. Только отдельные личности берут на себя смелость идти наперекор огромному миру, и только единицы из них попадают в легенды. Имена их передаются из уст в уста матерями своим младенцам с песнями и сказками, и будет так вечно, пока не отречется человечество от своей истории.

Невыразимо прекрасная, трогательная и философски печальная повесть о маленьком человеке, все богатство которого - его внутренний мир, его честность, принципиальность и желание оставаться человеком при любых обстоятельствах.

P.S. А знаете ли вы, что у верблюдов гон бывает один раз в году - зимой? И в это время даже хозяин не всегда может совладать с тяжелым характером атана – молодого племенного верблюда.

Очень легко сказать фразу из разряда:"Книги ничего не стоят, это не жизнь, так не бывает, это всё вымысел". Такими словами человек легко и непринужденно отказывается от ответственности, которую он несёт за те ошибки, что он сотворил, хотя прекрасно видел их в литературе. Книга не есть жизнь сама по себе, но является её частью. Да, не самой большой, но крайне значительной.
И вот, в декабре прошлого года я прочёл этот роман. Признаюсь честно: не ожидал ничего и одновременно было какое-то предвкушение. Имя на слуху, что-то слышал, но никогда не вникал. И теперь я понимаю, за что многие так искренне полюбили этот роман. Обо всём по порядку.
Хочу отметить интересную деталь: этот роман неоднородный. Он содержит в себе: социалистический и обыкновенный реализмы, легенды, песни, стихи, записи журналов, научную фантастику, любовную драму, семейные эпопеи, философские размышления и даже пса Жолбарса. Это придаёт произведению уникальность, разнообразность, интерес. Повествование не засиживается на одном месте, и это невероятно. Из этого я хочу вытащить, наверное, главную мысль, которую я хотел бы высказать. Роман "И дольше века длится день" является, не побоюсь этого выражения, самой большой иллюстрацией жизни, нет, скорее самой большой жизнью на иллюстрации. Он показывает всё, что можно себе представить, он широк (даже с точки зрения объёма), он рассказывает, кажется, одну историю, но, как это всегда бывает в жизни, вслед за ней тянутся и остальные. И это меня потрясло ещё сильнее. Роман настолько пропитан мудростью, что, наверное, стал моей главной книгой 2024 года. Действительно глубоко, хотя может показаться, что завязка никакая. Какая-то железная дорога где-то в Казахстане, где умирает некий Казангап. Но, дамы и господа, истории этого самого Казангапа, его семьи, друга Едигея, его семьи, Абуталипа Куттыбаева и его семьи, Тансыкбаева и многих многих других настолько пропитаны жизнью, что ты веришь в их существование. Не могу не вспомнить недавно прочитанный мной Рэй Брэдбери - 451° по Фаренгейту про то, что люди в книгах ненастоящие. Я в корне с этим не согласен. Чаще возникает ощущение, что люди, которых я знаю, и есть картонки, декорации и бутафория, а те люди, настоящие личности из книг как раз-таки живые. У них есть история, а у реальных болванчиков, манкуртов, — нет. Многочтимый господин Достоевский как-то сказал: "Но как ты мог жить, не имея истории, которую можно было бы рассказать?" И у меня встаёт ровно тот же вопрос ко многим, многим моим сверстникам, старшим и младшим. Даже чтение является вожножностью прожить не одну, но множество жизней. А некоторые не могут рассказать даже этого...
Другая мысль. Едигей, взирая на всех с высоты прожитых лет, учит одной интересной мудрости: не стоит делать поспешных действий. Сейчас ты находишься под влиянием эмоций, чувств, манипуляций, убеждения, моды, политики, других людей, любимого человека, своего наставника и так далее. Стоит подумать дважды, прежде чем сделать непоправимое. В противном случае тебя может ждать позор. В молодости лет это кажется несущественным, но позднее, когда пыль осядет, ты увидишь, сколько бед наворотил. А всего-то стоило сбавить скорость.
Интересно здесь говорится и о людях близких. Почему они любят тебя? Ответ: они твои близкие. Звучит крайне банально, но это так. Им не нужен повод для любви к тебе, вы разделяете общую судьбу. Проблем в жизни хватает у всех, не хватало ещё с любимыми враждовать. Не так ли? Увы, но только к 17 с половиной годам эта мысль стала мне ясна в достаточной мере.
Впрочем, трудно сказать, что я, читая роман, понял его в достаточной мере. Он настолько...наполнен соками жизни, что конца и края нет им. Всю жизнь можно возвращается к нему для того, чтобы найти ответы на волнующие вопросы. Я нашёл на некоторые свои нынешние, это действительно мне помогло. Год был не из лёгких. Впрочем, других и не бывает!
Разумеется, я упомянул ДАЛЕКО не обо всём. Но я думаю, что каждому стоит самому прочитать творение великого писателя Чингиза Айтматова и создать свой вывод, а может и найти какой-то личный ответ. Всем найдётся в нём места.
С любовью, Японский Тигр!

Выбирать этот роман с поэтичным названием после потери близкого человека казалось безумием. Казалось, но стало легче. Роман начинается вестью о смерти старожила разъезда Боранлы-Буранного, завершается его погребением в степи над обрывом, а рамкой основного сюжета является путь к старинному кладбищу. Основным сюжетом стали воспоминания друга и сослуживца покойного, Едигея по прозвищу Буранный.
Слушала роман в исполнении Вячеслава Манылова. Запись 1988-го года приглушённая, но не глухая, опытные аудиослушатели поймут. Тот же чтец озвучил и "Материнское поле", повесть, с которой началось моё знакомство с творчеством Чингиза Айтматова.
В "Материнском поле" женским взглядом освещена жизнь среднеазиатских крестьян 1910-х - 1960-х годов. Здесь же время действия сдвинуто на двадцать лет вперёд, а герои - промысловики-рыболовы и железнодорожные рабочие. Казалось бы, они не связаны с сельским хозяйством, должны бы быть перекати-полем, но семьи Едигея и Казангапа накрепко привязаны к полустанку, к пустынной неродящей земле Сары-Озеки. В "Материнском поле" в основном тяжелейший труд в тылу и вдовья доля после войны. В "И дольше века..." на долю отцов выпало раскулачивание, а их сыновьям - коллективное поношение за предков, война, плен, партизанство, скитания после демобилизации или комиссования по ранению, репрессии перед самой смертью Сталина.... И тоже тяжёлый труд, конечно, бессмысленный, на взгляд молодых, труд. Зачем отгребать снег, если его ещё нападает? Зачем сохранять памятные для народа места, историю, легенды, традиции, песни и родной язык? Болтливый приспособленец, сын Казангапа Сабитжан существует по принципу: "Мы для задницы живём, чтобы в рот слаще попало". Да, Айтматов в устах героя-старика пожёстче будет, причём этот эпизод не вырезан в озвучке 1988-го года. Сабитжан безликий какой-то, унифицированный. Однако, он кичится своими якобы обширными, но на самом деле слышал звон, знаниями. На поминках Казангапа Айтматов потроллил схожих с Сабитжаном людей, вложив в его уста поверхностный трёп о радиоуправляемых людях. Так автор связал линию настоящего с линией легенд о Чингисхане и вообще о власти тиранов, а заодно и с фантастическо-космической линией альтернативной истории. В 1970-х годах романа США и СССР воплотили в жизнь беспрецедентный по масштабности проект: после многолетних договорённостей построили космическую станцию, трамплин и перевалочный пункт к освоению Марса. Думаю на Марс, почему-то названный планетой Икс. На космической станции сменяются вахтами американо-советские экипажи. Альтернативная история продолжится контактом с цивилизацией не из Солнечной системы. У планеты гуманоидов смешное название - Лесная Грудь. По благозвучности взял бы автор что ли те же слова на одном из тюркских, монгольских языков или китайских диалектов, но по-русски звучит смешно. Хотя, если сравнить благодать Лесной груди с безводной пустыней Сары-Озеки, получится заманчивая метафора. К концу романа космическая линия сюжета уже не выглядит чужеродной.
В аудиокниге нет вставленной в роман повести-легенды "Белое облако Чингисхана", опубликованной в СССР в журнале "Знамя" лишь в 1990-м году. Зато в электронной версии выпущен фрагмент о беспокойстве Едигея по пути в Алма-Ату. Обратный путь не сокращён, несмотря на жестокие слова раздосадованного и удручённого Буранного, а путь туда с замечанием о праздных пассажирах отсутствует.
Про ранние повести Айтматова знаю, что писатель делал автопереводы, про "И дольше века длится день" о подобном факте не знаю. Это грандиозно, если и роман существует на двух языках в авторском видении. На русском он грандиозен и широк как безграничная степь. Природа - это не просто пейзажи. Домашние животные, собаки и верблюды, - полноценные персонажи с характером. Особенный норов у чёрного двугорбого верблюда, выращенного Едигеем. Казахи мусульмане, но у героев Айтматова нет отвращения к псам.
Раздольно, грандиозно, масштабно по времени и пространству, печально, но есть место любви, разной любви: обыденно-житейской, краткой страсти, творческому единению, затаённой и нереализовавшейся... В космических масштабах Айтматов пессимистичен, но на уровне личности, Едигею он оставляет надежду на сдвиг неповоротливой государственной машины. Едигей уже пережил и пронаблюдал несколько таких разворотов после перегибов системы. На часть молодёжи автор тоже надеется.
P.S. Как же персонажи-космонавты доверяли ООН! Или тогда эта организация реально влияла на мировые события.

Эта книга стала для меня большим открытием и очень личным переживанием. Задела сокровенные струны души и потрясла.

Может быть, дело в том, что я родился и вырос на улице Железнодорожной, в пятидесяти метрах от этого самого железнодорожного полотна и если для кого-то детство – это песочница и лопатка, то для меня – щебёнка и шпалы:).т Ещё мой дед уверенно и успешно защищал ворота «Локомотива». Наверное, именно поэтому я болею за команду под этим названием. Правда, мой дед стоял в воротах «Локомотива» лянгасовского, а я болею за московский. Нету теперь в Лянгасово футбольной команды... Одним словом, повесть про железнодорожника мне понравилась хотя бы этим.

Но ограничься книга только личными для меня лирическими инсинуациями, я бы, конечно, всё равно был бы рад этим тешиться, но на широкую публику бы помалкивал. Но я не молчу, потому что эта книга действительно крутая. Очень. Вот скажите, как в едином сюжете органично и крепко-накрепко связать мифологию, репрессии, Вторую Мировую, инопланетные цивилизации, быт Средней Азии, проблему отцов и детей, и оголтелой бездумной застройки? «РЕН-ТВ», скажете вы, без шапочки из фольги тут делать нечего? А вот ничего подобного – все эти элементы ладно пригнаны друг к другу и составляют такую завораживающую мозаику, что просто диву даёшься. И это всё настолько настоящее, правдивое и искреннее… Наверное, так оно и есть, так оно и было, так оно и будет.

Ещё эта книга важна тем, что стирает границы, сближает народы и дело тут не в нацизме или ксенофобии, но в стереотипности человеческого мышления. То есть вот как я один короткий период своего детства думал, что женщины носят джинсы только в том случае, если они учительницы. Брюки, юбки и платья можно носить всем, а вот джинсы – прерогатива преподавательниц. Я заблуждался, но это заблуждение зиждилось на фундаменте детского опыта и наивных наблюдений. Вот и здесь так, если в своей обыденной жизни ты чаще всего видишь азиатов в качестве торговцев на ранках или неквалифицированных рабочих, то невольно экстраполируешь этот свой опыт на весь народ, а это глубоко неправильно. Поэтому, когда ты читаешь о том, как Абуталип, Егидей и Казангап воевали, страдали, боролись, мечтали и создавали свою объективную реальность (неотличимую от таковой же реальности любого другого жителя СССР), твой угол зрения значительно расширяется. И за это тоже низкий поклон Чингизу.

А ещё низкий поклон за нелинейное восприятие времени. За понимание того, что день может длиться гораздо дольше века и что взаимосвязи не всегда очевидны. А иногда до обидного ясны, но в этом мы, гордые обладатели холодильников, унитазов, партийной номенклатуры и центрального водоснабжения, отчёта себе не отдаём и имени своего не помним.