Long Way Down

А вдруг ты не знаешь : выстрелы делают каждого глухим и слепым,  и особенно, если рядом при этом труп.

Вот как же поболтать с отцом,
когда слово "папа" — такое непривычное,
что лишь пытаешься его произнести,
и у тебя как будто вырастает третья губа
или второй язык?

ВОЗМОЖНО ЛИ,

что объятия
снимают кожуру
у времени,
заскорузлую
и подгнившую,
раздражённые
и раздражающие
корочки,

из-под которых кровь сочится?

Я НИКОГДА НЕ ДЕРЖАЛ
В РУКАХ ПИСТОЛЕТ.

Никогда даже
не касался.

Он тяжелей,
чем я думал,

это как держать
новорождённого

только я знал,
что при этом

крик будет
гораздо,

гораздо, гораздо
громче.

Случайная мысль № 5
Звук, что ты слышишь
в голове,
о котором говорят:
«в ушах звенит»,
меньше похож на колокол,
а больше – на ровную линию кардиографа.

Фрик резко опустил воротник.
Видал? –
спросил он,
показывая дырку
у себя в груди
размером с мелкую монетку,
отвратительную,
окровавленную,
но не сочащуюся
кровью.
Где-то там внутри
отпечатки пальцев
твоего брата.

Случайная мысль № 4
Я все время видел, как дети
на игровой площадке
делают с отцами вот что.
Они встают на ступни к отцу,
папы держат детей за руки
и шагают на негнущихся ногах,
прямо как зомби.
Детям нужно верить отцам,
чтобы те их вели,
потому что отцы
видят, что стоит на пути,
но дети,
прижавшись к отцам,
как слепые,
шагают спиной вперед.

Возможно ли,
что объятия
снимают кожуру
у времени,
заскорузлую
и подгнившую,
раздраженные
и раздражающие
корочки,
из-под которых кровь сочится?

Так вот, после того, как я сказал
"и стреляет",
похоже, те слова
вышли из меня и в то же время
вошли в меня.
Проникли внутрь
ко мне
и изжевали все
внутри,
как будто
проглотил я
свои же зубы,
а они
острее оказались,
чем я подумать мог.

Я стоял под душем
на следующее утро,
после того как узнал от Шона
про Правило Номер Один –
не реви,
и мне так хотелось
содрать с себя кожу,
выцарапать глаза и
пробиться через что-нибудь –
стену,
лицо,
хоть что-нибудь,
так чтобы еще где-нибудь
оказалась дыра.