Козел отпущения

Журчанье текущей в ванну воды приятно сливалось с бодрыми уличными звуками, мной владела ленивая умиротворенность, я знал, что рядом - так близко, что стоит мне крикнуть, и она тут же закроет кран и подойдет ко мне, -  находится та, кто никогда не задает вопросов, кто принимает меня таким, какой я есть, участником ее жизни от случая к случаю, в зависимости от времени и настроения - моих, не её.

Какое бы зло ни причинили здесь в прошлом, какие бы ни нанесли обиды, чужак исправить этого не мог. Я мог построить заново лишь настоящее.

Я лежал на кушетке, глядя на забинтованную руку, и вдруг рассмеялся.
— Значит, вам лучше? — сказал Гастон, и его доброе лицо расплылось в улыбке; смех принес нам обоим облегчение.
— Лучше — чему? — спросил я.
— Как — чему? Руке, господин граф, — ожог не болит так сильно?
— Болит, но иначе, — сказал я, — точно руку обжег не я, а кто-то другой.
— Так бывает, когда очень больно, — сказал Гастон, — а иногда вы чувствуете боль в другом месте.

Отношения между двумя людьми ничего не стоят, ведь те, к кому манит нас, обычно не любят друг друга, звенья распадаются, призыв не услышан.

- Мы делимся ею [любовью], - сказала Бела, - но она при этом не убывает. Как вода в колодце. Даже если он высохнет, источник остается.

Будущее начинается сегодня. Это дар, который вручают нам каждое утро.

И если сейчас вы не довольны своей жизнью, это потому, что для вас всегда на первом месте было то, что захватывало и развлекало вас, все новенькое, а не длительное и долговечное.

Будучи семейным человеком, я не стремлюсь домой.

Пусть мать не знает секретов сына и делит с ним лишь малую часть его жизни, его вера в него так безгранична, что кажется - он все еще в ее чреве: так же привязан к ней, так же слеп, как был до рождения, и она никогда не разорвет эту связь.