Козел отпущения

... сюда кто-нибудь может войти. — Слабая, пустая отговорка всех трусливых любовников, чья страсть угасла...

Все на свете иллюзия...

Когда война приходит в вашу деревню, к вашему порогу, она перестает быть безликой. Она становится предлогом, чтобы излить на вас ненависть.

Я был чужак. Я не входил в их число. Годы учебы, годы работы, легкость, с которой я говорил на их языке, преподавал их историю, разбирался в их культуре, ни на йоту не приблизили меня к живым людям. Я был слишком неуверен в себе, слишком сдержан и сам это ощущал. Познания мои были книжными, а повседневный жизненный опыт - поверхностным, он давал мне те крупицы, те жалкие обрывки сведений, что подбирает в чужой стране турист.

— Все матери страдают из-за своих сыновей. Страдание — часть нашей жизни. Мы не виним вас за это.

Единственное, что движет людьми - это алчность. Главное - утолить эту алчность, дать людям то, чего они хотят. Беда, в том, что они никогда не бывают довольны.

Любое молодое животное привлекает нас юностью и грацией движений.

Я сомневался, что ложь может пойти на благо. Вряд ли. Она ведет только к бедствиям, к войне, к несчастью…

...в отличие от взрослых, дети читают, лежа животом на полу, рисуют стоя, а есть предпочитают на ходу.

Я подумал о том, как близко от комического до ужасного и отвратительного. Мы смеемся, чтобы защититься от страха, нас привлекает то, что внушает нам омерзение. В альковых сценах фарса публика хохочет и визжит от восторга как раз потому, что отвращение, с которым мы ждем развязки, щекочет нам нервы.