Ваша оценкаВалентин Петрович Катаев, писатель и драматург, признанный классик российской литературы XX столетия, автор широко известных романов и повестей "Белеет парус одинокий", "Сын полка", "Время, вперед!". Виртуоз метафоры, мастер слова, Катаев оказал большое влияние на творчество многих писателей, само развитие литературного процесса в нашей стране. Автобиографическая проза Катаева - "Алмазный мой венец", "Трава забвенья" и "Святой колодец" - буквально потрясла читателей в 70-е годы. И критики, и чит...
Жанры
Рейтинг LiveLib
4,4
157 оценок
- 557%
- 432%
- 310%
- 21%
- 10%
Ваша оценкаПрочитали 189Хотят прочитать 334
Рецензии
Аноним11 июля 2020 г.Читать далееДанный сборник включает в себя три произведения Валентина Катаева написанных им в стиле мовизма. Воспоминания - обрывками, ёмким фразами и довольно чёткими предложениями повествуют нам о том, как прошла жизнь писателя.
«Алмазный мой венец» Валентин Катаев погружает читателя в Москву 20 годов, начала 20 века. В ту Москву которую современному читателю увидеть не дано. Сейчас она населена призраками, и не только людей, призраками улиц, памятников, домов... но тогда её улицы и переулки, ещё находились на своих местах. На глазах Катаева и его современников Россия превращалась из "уездной" в "индустриальную", на их долю выпало пережить войну, революцию и ещё одну войну. Причём сам Катаев был не просто наблюдателем, а непосредственным участником всех этих событий.
Наш век - победа изображения над повествованием.Подумать только, какой длинной кажется такая жизнь. Воспоминания Катаева очень атмосферны, погружаешься в эти слова буквально с головою, и как же было здорово узнавать в этих прозвищах - Есенина, Булгакова, Маяковского, Олешу, Пастернака...с которымыи Катаев дружил, сочинял, горевал, жил. Сколько дорог сошлись в Мыльниковом переулке, сколько судьбоносных встреч и решений. Читая все это даже не верится что эти творческие поэты, писатели, молодые повесы, пишущие с лёгкой руки произведения, которыми сегодня восторгаются миллионы когда-то просто гуляли по Москве, бегали на свидания, имели свое представление обо всём и ни о чем сразу, прозябали в нищете и утопали в славе.
Ничто не мешало нам перестать существовать.В поисках "вечной весны", Катаев проведет нас по закоулкам своей памяти, в этом рассказе он вспомнит о том как умер Есенин, о том, как вроде бы внезапно, молодой поэт решил свести счёты с жизнью. Боль от такой неожиданной потери друга, соратника, собутыльника ощущается на физическом уровне.
В истоках творчества гения ищите измену или неразделённую любовь. Чем опаснее нанесённая рана, тем гениальнее творения художника, приводящие его в конце концов к самоуничтожению.И в итоге уйдут раньше него, все, или почти все его друзья, с которыми он когда-то спорил, читал стихи, шутил, выпивал. Наверное, страшно в такие моменты оглядываться назад и видеть как призраков, населяющих его города, и какие-то особые, памятные места, становится всё больше.
«Трава забвенья» Валентин Катаев уже не прячет за прозвищами знаменитые фамилии, тут всех, кого упомянул автор названы своими именами. Здесь Катаев вспоминает о своем "крестном в литературе" - об Иване Бунине, рассуждает о его сложном характере, о его невосприятии тех изменений в России, которые принесла с собой революция. О том, как многому он научился у своего учителя, о его супруге, их иммиграции, и смерти. Также много воспоминаний о Маяковском, который, как считал Катаев, тоже был его учителем.
У них обоих учился я видеть мир - у Бунина и у Маяковского...Но мир-то был разный.Любопытно было взглянуть на него глазами Катаева. И снова мы вместе с автором пройдемся по последним дням жизни великого поэта. Снова ощутим невосполнимую потерю гения. Жаль. Такие строки пробирают, хочешь ты этого или нет.
Катаев вспоминает о людях, о любви, о жизни. Всё это вначале кажется обрывками, но в конце сложилось передо мною в целостный рассказ-воспоминание его собственной жизни, об окружающих его людей.
Вечность оказалось совсем не страшный и гораздо более доступной пониманию, чем мы предполагали прежде.«Святой колодец» Валентин Катаев , хоть и не выбивается из заданного стиля, в целом выглядит более сумбурным. Какие-то сны в полубреду, метафоры, болезнь, больница, Америка, дети, внучка...все это словно ком кататься на читателя. Образы сменяются новыми, и когда кажется что речь снова пойдет "о вечной весне" нас разворачивает на 180 градусов и несёт к совсем другим берегам.
Человек вечно живёт и в то же время вечно умирает.Эта часть повествования, хоть и оказалась самой маленькой, понравилась меньше всего. Да, тут Катаев показывает читателю Америку, которую когда-то увидел и даже полюбил, но не нашел того, что в ней искал. Хотя что он там искал, он похоже и сам не понимал. И, конечно всегда очень странно читать в книгах, написанных почти полвека назад, о рассуждениях, наблюдениях и ситуациях, которые актуальны и сегодня
Я понял, что до тех пор, пока в Америке живут рядом чёрные и белые, не сливаясь и не признавая друг друга и формально считаясь равноправными гражданами этой несметно богатый и жестокой странные, где традиция властвует над законом и где белый полицейский может безнаказанно застрелить чёрного мальчика и целый народ лишён прав свободного человека, - Соединенные Штаты будут самым несчастным государством в мире...В целом впечатление от прочитанного неоднозначные. Несомненно мне очень понравилось читать воспоминания Катаева, написанные чудесным русским языком. Видеть города и людей такими, какими видел и знал их он. Но, допустим в последней повести он называет своих детей, какими-то шутливыми
детскими кличками Шакал и Гиена, и это кажется таким чужеродным и холодным, и вроде понимаешь что это шутя, но там так мало личного, что это осталось для меня каким-то пренебрежением со стороны автора к своим детям. Зато о его всевозможных "любовях" написано было много и с теплотой... поэтому на этом фоне Шакал и Гиена признаться резали мне глаза. В остальном считаю что книгу стоит прочесть, по крайней мере мне было интересно.721,6K
Аноним17 июля 2019 г.Исповедь законченного циника...
Читать далееИзданная в "Новом мире" в 1967 году, была "Трава..." чем-то новым и необычным в творчестве Катаева . Сам он, писавший в стиле соцреализма, назвал этот стиль "мовизмом", "плохим письмом".
Лукавил, понятное дело. Да и отрывистость, отсутствие структуры и явной последовательности вовсе не его заслуга. Сразу вспомнился Василий Васильевич Розанов и его Опавшие листья .
Было ли это поиском новых форм, переоценкой долгих лет работы, перестройкой и переналадкой под ветром перемен...все возможно. Формально эта автобиографическая повесть рассказывала о становлении будущего писателя, о влиянии двух таких великих, и таких диаметрально противоположных поэтов как Бунин и Маяковский. На самом деле это была осторожная, завуалированная исповедь, в надежде на понимание, а возможно на оправдание. Был Валентин Катаев весьма не простым человеком, активно "гребущим по течению" времени и политики.Москва 20-х и не названные подлинными именами герои, изображённые без всякой претензии на объективность - так как виделось ему... и так, что у критиков и читателей возникает справедливый упрек в искажении и предвзятости, в косности оценок и все той же руководящей роли, впитанной и ставшей уже естественной и неотделимой. Герой и дитя своей эпохи. Прикрывшийся предупреждением не воспринимать повесть как мемуары.
И в то же время грусть, что так понятна, когда оглядываешься на прожитое. Отточенность фраз, много изыска, блеска формы, виртуозности. И искренне сожаление о невозвратном - о молодости, о революции, о жизни как таковой. Весьма эмоционально и реалистично, выбранной и привязанной деталью, пепельницей с золотой чашечкой...теперь уже выгоревшей, почерневшей.
Эта "Трава..." горькое размышление о быстротечности времени, о забвении, о вечности, прорастающей той самой травой. О сожалении, я надеюсь.И нет у меня желания заканчивать минорной нотой Катаева. Пусть будет ещё о Бунине;)
О слишком заумных текстах:
... раз оно заумное, то, значит, по ту сторону ума, то есть глупость.
О ежедневном труде:
Писать стихи надо каждый день, подобно тому как скрипач или пианист непременно должен каждый день без пропусков по несколько часов играть на своем инструменте. В противном случае ваш талант неизбежно оскудеет, высохнет, подобно колодцу, откуда долгое время не берут воду. А о чем писать? О чем угодно. Если у вас в данное время нет никакой темы, идеи, то пишите просто обо всем, что увидите.
Об ответственности автора:
Не сваливайте на свой персонаж! Каждый персонаж - это и есть сам писатель.
А так же о том что не стоит бояться отвергнутых работ, о совете писать от руки и бороться с чистыми листами, о литературных привязчивые штампах...
И о Рюрике Пчелкине, чья история на ломких, полуистлевших, чудом сохранившихся листках вызывает острые воспоминания и болезненное сравнение с исписавшимся карандашом...702,2K
Аноним16 февраля 2025 г.Читать далееС одной стороны - очень оригинальное и самобытное произведение, автор намеренно, дабы сохранить художественную ценность и отдалиться от мемуаров, замаскировал имена героев, увековечив тем не менее современников, которых считал достойными тому.
Я не знаю, достоверно ли все упомянутое в тексте, насколько субъективно и искажено, ведь, помнится, в тексте можно найти ничем не подтвержденные эпизоды.С другой стороны, должна признаться, я пока не созрела к настолько глубокому анализу литературы, чтоб изучать личности писателей (слишком уж сильны мои опасения того, что те или иные факты жизни автора омрачат или вовсе перечеркнут дары его таланта), поэтому книга мне далась скрипя. Хоть я и с восторгом отношусь к некоторым упомянутым в книге писателям - однако нельзя сказать, что я с упоением не могла оторваться от текста.
Тем не менее, книга достойна внимания. Где же еще можно найти призму восприятия одних великих творческих деятелей - другим?). Безупречный слог, языковая краткость, живая образность, и (для меня главное)- ценность воспоминаний и литературы - все, что так ищешь от времени с книгой.
...Перечитываю написанное. Мало у меня глаголов. Вот в чем беда. Существительное - это изображение. Глагол - действие. По отношению количества существительных с количеством глаголов можно судить о качестве прозы. В хорошей прозе изобразительное и повествовательное уравновешено. Боюсь, что я злоупотребляю существительными и прилагательными. Существительное, впрочем, включает в себя часто и эпитет. К слову "бриллиант", например, не надо придавать слово "сверкающий". Оно уже заключено в самом существительном. Излишества изображений - болезнь века, мовизм. Почти всегда в хорошей современной прозе изобразительное превышает повествовательное.
Как странно, даже противоестественно, что в мире существует порода людей, отмеченных божественным даром жить только воображением.
В истоках творчества гения ищите измену или неразделённую любовь. Чем опаснее нанесённая рана, тем гениальнее творения художника, приводящие его в конце концов к самоуничтожению.01:11:2960843
Цитаты
Аноним1 октября 2013 г.По отношению к прошлому будущее находится в настоящем. По отношению к будущему настоящее находится в прошлом. Так где же нахожусь я сам?
123K
Аноним15 апреля 2022 г.Читать далееОднажды ключик сказал мне, что не знает более сильного двигателя творчества, чем зависть.
Я бы согласился с этим, если бы не считал, что есть более могучая сила: любовь. Но не просто любовь, а любовь неразделенная, измена или просто любовь неудачная, в особенности любовь ранняя, которая оставляет в сердце рубец на всю жизнь.
В истоках творчества гения ищите измену или неразделенную любовь. Чем опаснее нанесенная рана, тем гениальнее творения художника, приводящие его в конце концов к самоуничтожению.10595
Подборки с этой книгой
Гениальные книги
- 757 книг
Коллажи-загадки
- 3 208 книг
Со списками чтения - беда
- 252 книги
Названия-аллюзии
- 160 книг
Автобиографии, биографии, мемуары, которые я хочу прочитать
- 2 044 книги
Другие издания
