Notes from Underground & The Grand Inquisitor

"Что лучше - дешёвое счастье или возвышенные страдания?"

Эта книга - лучшее, что в предельно краткой форме исчерпывающе описывает все внутренние страдания всяких духовно богатых интровертов. Глухая ярость от пустяковой обиды, пожизненные мечты о страшнейшей мести, мазохистское удовольствие от осознания собственного бессилия и ничтожности, презрение ко всем, презрение к себе и мания величия одновременно...
Короче счастье - привилегия дураков. На тех, кто собирается (или кому придётся) в дальнейшем развиваться, постигая мудрости мировой философии действует как страшнейший демотиватор. Но по простоте и достоверности описания иррациональной стороны человеческой психики вне конкуренции. Истинный перл русской классики.

Взяла эту книгу на тему "Персонаж-чудак", но очень быстро поняла, что в слове "чудак" надо поменять первую букву...
Блин, это было очень тяжело. И это при том, что я люблю Достоевского! Я много раз читала "Идиота", другие романы тоже читала и многое даже знаю наизусть. А эта небольшая книжка ввела меня в такое уныние... Всю первую часть занимают просто рассуждения героя. Он просто ноет и ноет и ноет, про себя, про общество, как оно прогнило, да какой он умный, а все тупые, и еще много чего в таком духе. Во второй части, слава богу, появляются какие-то проблески сюжета. Это грустно и смешно. Герой - глупый, маленький, жалкий человек, который стыдится себя и одновременно преисполнен гордыней. Он все порывается всех вызвать на дуэль, в то время как другим нет до него никакого дела. Это и обижает его больше всего - к нему не относятся ни плохо, ни хорошо, а просто не замечают. Все рассуждения в его голове выглядят весьма реалистично - как он придумывает, как бы ему казаться непринужденным, интересным, независимым, а при этом он снова и снова позорится. После абсолютно провальной попытки примазаться к кружку товарищей в ресторане он едет за ними в публичный дом, где встречает проститутку (это же Достоевский). Наутро он решает состроить из себя моралиста и читает ей длинную лекцию о том, как плохо быть проституткой и как хорошо быть женой и матерью. И сам мечтает спасти ее и влюбить в себя. Но когда она, поверив в то, что он поможет ей, приходит к нему, он плачет, смеется, ведет себя, как психопат, говорит, что ничем помочь не может, насилует ее и дает денег, которые она тут же выбрасывает и убегает от него. На этом книга и заканчивается.
Да, здесь много типичных для Достоевского тем и фраз, но мне она показалась наброском, как будто что-то, что могло войти в роман или повесть, но не пригодилось, и вот как-то из нее автор состряпал отдельную повесть и издал.

Ну что ж, сей опыт был нелегким и, похоже, на определенный период с Федором Михайловичем мы распрощаемся. Не потому, что написано плохо или еще какие-то у меня претензии к стилю, сюжету, героям, нет, в том и дело, что таких героев - ну не пруд пруди, но каждому что-то такое встречалось в жизни, и даже зародыши чувств, обуревающих этого человека, мы можем найти у себя. Но как же было тяжело слушать это изливание героя, притом, что Горевой читает бесподобно! Не радостное сие повествование меня не огорошило, Достоевский отнюдь не относится к числу тех, кто слывет вестником самого лучшего и доброго в человеке (хотя после такого чтения, как раз и начинаешь ценить чувства, не подпорченные самокопанием и прочими извращенными подходами), но как же мне буквально сводило челюсти. Особенно ситуации, которым нам пришлось быть свидетелями, как и того, как при развитии событий нашего, с позволения сказать, "героя" колбасило, переворачивало и со всей дури дубасило его - и только благодаря тому, как он все воспринимает, как его эмоции зашкаливают, в одно мгновенье открывая совершенно полярные его реакции. Достоевский молодец, он препарирует своего героя и те чувства, что двигают странными людскими поступками, теми ощущениями и совсем недобрыми побуждениями, которым иной и сам удивляется - откуда это все. Что-то из детства, что-то из окружения, а что-то заложено самой природой, и борись не борись, оно проявит себя. Наверное.

Тяжелый персонаж, все выворачивающий наизнанку, это было тяжело читать, и вот сейчас даже не помню, почему книга оказалась в моем списке к прочтению. То, что здесь чувствуется зарождение экзистенциализма? Не знаю, достаточный ли это повод. У Достоевского читала и более яркие, и не зацикливающиеся на одном персонаже произведения, но вот все ж "свезло" мне с этой книгой. Она и рождает мысли соответствующие. Хотя подумать и оценить себя, окружающих людей, явления и события вокруг - однозначно она подвигает в эту сторону.

Почему я так редко беру читать книги Федора Михайловича?! Помню, что долго ходила под сильнейшим впечатлением от «Идиота» , и вот сейчас – эти Записки уже мечтаю купить в бумажном варианте. Это же кладезь психологической мысли! Написанная повесть отражает столько глубины, понимания нутра человеческого, противоречий и склонностей, что, несомненно, ее можно перечитывать и находить всё новые и новые откровения.

Удивительная форма воплощения, в первой половине герой пишет как бы всё время только о себе, не переходя на другие личности. При этом в каждом высказывании читатель может увидеть и самого себя и каждого своего близкого или знакомого человека.

Вторая же часть, где описываются некоторые события из его «общественной жизни», также неординарны и показательны с точки зрения изучения феномена личности человека, природы его поступков.

Слушала аудиовариант в исполнении Михаила Горевого. Из нескольких аудиоверсий я сознательно выбрала именно этого чтеца, так как уже слушала и была в восторге от его исполнении рассказов Булгакова. И не прогадала. Это настоящий моноспектакль! Прочитано с чувством, как от самого себя, очень убедительно, с нужной долей драматизма и отчаяния.

Каторга – это место, где удары кирки лишены смысла. Так или почти так сказал Экзюпери.
«Остров Сахалин» Чехова тоже о каторге. Много чего там, на Сахалине, - бессмысленно.
Но «Записки» - это другая, совершенно особая каторга. Где бессмысленное таковым является только на первый и весьма поверхностный взгляд. На самом деле:
20 лет или что-то около того, наш подпольщик ходил на службу. Никуда не продвинулся: чиновник VIII класса, что соответствовало майору в армейской иерархии, самое что ни на есть среднее из средних. За 20-то лет службы! То есть - ничего. Жалование – 135 рублей серебром в год. «Весьма мало», - как заметил один из участников злосчастного обеда. Отношение к сослуживцам – понятное для менеджеров самого среднего звена: кому – завидовал, кого – презирал.
Личная жизнь нашего каторжанина? 40 лет, съемная квартира и лакей Аполлон. Ну ещё иногда по «темным местам» удовлетворение известных «низменных потребностей». Друзья? Нет друзей, никаких. С некоторыми после школы какое-то время ещё раскланивался, встречаясь на улицах столицы, а потом и это перестал делать. Разве что к начальнику своему Антону Антоновичу иногда заходил. Что интересно: ведь вроде как «дружен» с начальником, а ведь не продвинулся никуда. Неужто настолько бестолков? Да как сказать.
В школе, для самоутверждения перед не любившими его одноклассниками, «он уважать себя заставил» - стал если и не первым, то одним из первых. А потом вот что-то не заладилось. Не понятно из текста, учился ли где-то ещё, ведь по уложению коллежский асессор должен иметь высшее образование, не учился? Но систему свою выработал. Да ещё какую!

Достоевскому к моменту написания «Записок» было за 40. Время систем. Плюс биография и психотип – мама не горюй. Времени для «системы» было – хоть отбавляй. Что получилось? А что могло получиться из выше приведенной смеси? Возвращение с каторги. До «Преступления и наказания» ещё 5 лет, которые нужно прожить. Тут уж не «мильон терзаний». Тут – Федор Михайлович Достоевский, который скоро так придавит весь мир, что мало не покажется! Что весь мир ощутит себя подпольем! Одна фраза: «Свету ли провалиться или мне чаю попить?» чего стоит!
Сколько не говори о «Записках» - всё мало будет, неисчерпаемы они. На мой взгляд – самое автобиографическое произведение, самое интимное, самое откровенное. И почти самое же грандиозное. Что занимает подпольщика? Как кто-то выразился: человек – то, о чем он думает. Ну так вот: есть ли Бог и дарованная им свобода воли? А какой вопрос для ФМ был ещё более значимым? Никакого. Метафора «человек – фортепьянные клавиши» - всё больше и больше обретает реальность. Как иначе можно интерпретировать тотальное стремление к максимальной эффективности во всём и уже набившего оскомину постоянно сетования на «человеческий фактор»? Разумеется, как главное препятствие к вышеупомянутому всеобщему стремлению к максимальной эффективности.
Так что ничего не устарело и долго, ну, пока мы, люди, будем в человечьем обличии, будет актуальным подполье. Со всеми причиндалами, что подполью положены. Тутова намедни ещё одно подполье прочел. «Бойцовский клуб» называется. Чего и всем – в смысле чтения-размышления – и желаю.
Книжку – к обязательному прочтению. В известном возрасте, то есть состоянии. Из подборки «100 книг, которые необходимо прочесть прежде, чем…»

Главный герой "Записок" с первых же страниц увлекает читателя в свой мирок беспросветных до абсурдности и абсурдных до беспросветности мыслей и идей. Мирок этот взирает на нас огромной чёрной прорехой, являющей собой результат беспощаднейшего самоедства, самокопания и самоотрицания. Подпольщик этот не просто осознаёт безвыходность и безнадёжность собственного положения, но и намеренно, осознанно отвергает ключ от двери, ведущей к спасению, предлагаемый ему судьбой в лице Лизы.
Он не вызывает ни жалости, ни сострадания - от него просто хочется держаться подальше, чтобы не оказаться безвозвратно затянутым в глубокую воронку его угрюмой, нигилистической идеологии.

Атмосферу этого произведения никак не назовёшь приятной и располагающей. Но она оздоравливающая - это факт.
Спустившись на некоторое время в подполье чужого сознания (затхлое и сумрачное пространство), человек не выйдет оттуда прежним. Скорее всего, он тут же обратит свой внутренний взор на область собственного сознания и подсознания и займётся их очищением и реанимацией. Именно в этом и заключается оздоровительный эффект "Записок" Достоевского.

P.S. Прочитано в рамках флэшмоба "Дайте две! Пятая волна (Январь - Март)".

Официальное, сознательное знакомство с Достоевским состоялось. Читала в школе ПиН, но не закончила, а тут представился случай. Но, наверное, выбрать нужно было что-то другое, хотя и не уверена. Я  и эти-то страницы еле выдержала.

Для меня, да простят меня фанаты Достоевского, это просто плохо написано. Я про сам язык. Корявый, скачущий, никакой в нем красоты. Скажете, кто ты и кто сам наш Достоевский? Не спорю, но мое мнение вот такое:) Читаешь и постоянно запинаешься, просто хотелось в один момент кинуть книгу в стену, я просто чуть ли не орать на нее начала))

И вот из-за этого для меня померкла просто вся начинка. Все эти экзистенциальные размышления, психология, философия, политика того времени. Еще и заняло это треть повести, чуть не уснула пару раз. Да, ряд моментов для себя я выделила, но не то чтобы они были чем-то уникальным.

Например. Есть рассудок и наши сознательные желания, которые ведут к извлечению чего-то выгодного для нас. Но это лишь малая часть, ведь вопреки здравому смыслу многим хочется чего-то выходящего за рамки, не всегда адекватного или хоть как-то объяснимого. И вот это и есть жизнь, удовлетворение способности жить, а не только следовать рассудку. Это и составляет нашу индивидуальность, нашу личность.

Или вот еще. Интересно рассуждение, что человек хоть и ставит себе цели, но боится их достигать. А что потом? То есть процесс достижения цели более желанен, чем сама цель. Сама жизнь должна быть в приоритете.

Но больше всего, конечно, вопросы к самому герою. Настолько мерзкий, противный, душный человечишка для меня. Это просто ужас. Да, бедный. Да, детство было не самым лучшим. Но зачем вести себя, как гавно? Зачем выставлять, что я якобы весь такой умняша, а вот вы вообще непонятно кто? А потом: ой, сижу тут в своем подполье никому не нужный. Просто мерзость.

Не знаю, буду ли что-то еще читать у Достоевского. Возможно, попробую еще раз Преступление и наказание.

Действительно, хотелось выбросить, закинуть куда-нибудь эту книгу в самый дальний угол, чтобы не читать, как этот человек изводит себя, как наперекор совести и здравому смыслу делает то, что сильнее уязвит его самолюбие, которым он так гордится, и обесценит ум, к которому он апеллирует. Думала сначала, что это повесть своеобразного нон-конформиста, сидит он в своем подвальчике и перечит людям, серой толпе, которая под его пером обретает голос. Сидит он и говори им "Вы". Ан-нет. В том-то и прелесть его, что он такой же как все, в этой серой массе он первый из первых. За это и мучает себя, ломает руки и жизнь свою в самую глубокую дыру бросает, успокоится не может. Душу о из вас вынет, хоть раздражение, но заставит почувствовать. Он "лишний человек" тогда, мы -сейчас. И все мы где-нибудь лишние.

Это такой по-достоевскому типичный надлом души и заламывание рук. И любовь тут такая, с распластанной по полу душой, с унижением, болью, но любовь сильная, всепоглощающая, хоть и на три страницы.

Исповедь этого "антигероя" пронизана размышлением о самых разнообразных темах, пройти мимо которых не может ни один думающий человек.

Для современников повесть о петербургском чиновнике, скандально известного автора, стала еще одним произведением, логично встающим в ряд творений о "лишних людях". Однако Достоевский считал, что его герой шире и интереснее, чем дворяне, выпавшие из нормального течения жизни. Он полагал, что создал собирательный образ русского человека, прошелся по болевым точкам нации. Несмотря на замкнутость героя внутри себя, он с удовольствием мучает других. Понятия добра и зла для "подпольного человека" относительны, более того, они постепенно сближаются и становятся взаимозаменяемы. С точки зрения писателя, основная проблема такой личности - избыток рефлексии и замкнутости внутри собственного сознания. Невероятный эгоцентризм и желание самоутвердиться приводят к желанию главенствовать в любой мелочи, в любом вопросе оставить за собой последнее слово.
Так, герой Достоевского имеет возможность вырваться из порочного круга рефлексии, Лиза предлагает ему путь из скорлупы эгоизма, но пойти по нему - равнозначно признанию превосходства девушки, что для "парадоксалиста" невозможно.
Писатель, недавно вернувшийся с каторги и потерявший жену, далек от благостного состояния духа. Он полемизирует с большинством современников, с удовольствием круша чужие теории и концепции. Однако, оставляет читателю надежду на выход из нравственного тупика. Единственным спасением для замкнувшегося в коконе рефлексии, самолюбования и эгоизма человека, по мнению дяди Феди, остается безусловная вера в Христа, к которой необходимо обратиться, отринув рациональное мышление и логику.
Мне интересны "записки из подполья", как продолжающийся путь исследования рефлексирующего сознания, начатый еще Шекспиром. К сожалению, в той или иной мере, в этот капкан попадает практически любой мыслящий человек, поэтому анализ опасностей и подводных течений мира подполья не перестает быть актуальным для меня, да и для других читателей.