Экватор

Ну, вот и все. Настоящая ловушка, иначе не назовешь. А счет оказался гораздо более обременительным, чем он себе представлял. Как сказать «нет» королю? Какими словами, какими извинениями, какими такими непреодолимыми причинами?
– Я обещаю Вашему Величеству, что дам ответ через неделю, которую вы мне предоставили. Прошу вас понять, что в данный момент – это самое большое, что я могу обещать. Есть вещи, которые зависят не только от меня: я ведь нарушаю весь ход своей жизни. Что-то бросаю, что-то должен хоть как-то организовать на время своего отсутствия. И мне надо будет смириться с тем, что все это я должен буду оставить и отправиться на край света, туда, где для меня не существует никого и где меня ждет, насколько я понял, практически невыполнимая задача.

Дон Карлуш снова вернулся в кресло и снова посмотрел прямо на него:
– Мы практически в ваших руках, мой дорогой. Ненавижу говорить в таких категориях, но иногда случается, что обстоятельства выше нас. Поверьте тем не менее, что я хорошо осознаю, что прошу от вас огромной жертвы и огромного мужества, которые вам необходимы, чтобы дать свое согласие. Но поверьте также, что я прошу не за себя, а за нашу страну. Сейчас, когда я с вами знаком, когда я вижу вас перед собой, я совершенно уверен, что вы – человек, созданный для этой миссии, и что мне не зря вас рекомендовали. Не говоря уже о том, какое облегчение я испытаю, получив от вас положительный ответ.

Что касается остального, как, например, деталей путешествия, размещения и так далее – всем этим займется Бернарду.
Бернарду де-Пиндела посчитал, что настал его черед вступить в разговор и поддержать короля:
– Дело это стало еще более срочным после того, как позавчера мы получили сообщение от английского посла о том, что уже выбран и назначен консул для Сан-Томе́ и что известна дата его прибытия – начало апреля. Сейчас у нас конец года, и мы считаем необходимым, чтобы новый губернатор поселился на Сан-Томе́ по крайней мере за месяц до прибытия английского консула, чтобы, так сказать, уже держать руку на пульсе. Как мы понимаем, если вы примете этот пост, вам понадобится минимум пара месяцев, чтобы уладить ваши здешние дела, плюс пятнадцать дней пути – так что, как видите, Валенса, ваш ответ нам необходим срочно. Еще и потому, что, если, против ожиданий Его Величества, он будет отрицательным, нам придется искать, и еще более ускоренными темпами, того, кто вас заменит.

Луиш-Бернарду по-прежнему не знал, что ответить. Все это казалось ему настолько неожиданным, настолько далеким от того, что он представлял себе предметом этой встречи, от этого дня и от своей жизни в целом. Ему даже не верилось, что он находится сейчас именно здесь, в кресле графского дворца Вила-Висозы и получает от короля поручение отправиться губернатором на два несчастных далеких островка на экваторе.
– Я надеюсь, Ваше Величество понимает, что мне нужно время, чтобы обдумать сделанное вами предложение. Более того, прежде чем подумать над ответом, мне хотелось бы уточнить для себя круг полномочий, осуществлять которые вы мне соизволили доверить, – начал он с некоторым колебанием.
– Время, мой дорогой, это как раз то, чего у вас меньше всего. Мне необходим ответ через неделю. Все детали политического свойства, которые вам понадобятся, вам придется выяснить у меня прямо сейчас. После этого, конечно, потребуется встретиться с министром и рядом других людей, которых мы вам укажем и которых, на наш взгляд, вам нужно будет услышать.

Дело в том, что обратная сторона договоренности, достигнутой Совералом, заключается в том, что Португалия соглашается с тем, что на Сан-Томе́ будет постоянное английское консульство с проживающим там консулом. И мы согласимся с этим: у нас нет альтернативы.
– Таким образом, Ваше Величество ожидает, что именно новый губернатор сможет убедить английского консула в том, что на островах нет рабства?
– Я ожидаю от вас, – Дон Карлуш особо подчеркнул «от вас», – что вам удастся сделать три вещи: убедить фермеров согласиться со всем, что, по мнению нового губернатора, нужно сделать, дабы у английского консула не нашлось оснований убедиться в истинности написанного в отчете господина Бертта. Во-вторых, сделать это с необходимой аккуратностью, чтобы не спровоцировать протесты на островах и не поставить под угрозу их процветание. И, в-третьих, держать англичанина на расстоянии, уделяя ему необходимое внимание, но давая ему максимально четко понять, что правит на острове Португалия и ее губернатор, представляющий страну и ее короля.

– К счастью, – продолжил Дон Карлуш, – у Португалии в Лондоне лучший посол, о котором можно было только мечтать. Соверал смог заключить устную договоренность с министром, лордом Бальфуром: этот отчет будет храниться в Форин-офисе под семью замками, по причине того, что он еще неполный и в нем не хватает части, относящейся к Анголе. Это дает нам время, время для того, чтобы развеять впечатления, собранные господином Берттом.
– Каким образом – назначив нового губернатора?
– Не только назначив нового губернатора, это было бы слишком просто. Нам нужно использовать данное время, чтобы убедить англичан – если не в том, что им не стоит доверять Бертту, то по крайней мере в том, что его сведения являются устаревшими. Так как же нам это сделать? Здесь как раз возникает необходимость того, о чем я вам уже говорил: новый губернатор, помимо качеств, которых требует ситуация, должен также правильно изъясняться по-английски.

– Там, в Лондоне, Соверал попробовал использовать обычные проверенные методы – пригласил на ужин влиятельных издателей с Флит-стрит, дабы попробовать хотя бы приостановить этот крик. Но даже ему это не удалось.
В конце концов, нам пришлось уступить давлению со стороны английского правительства и принять у себя Джозефа Бертта, представителя Торговой ассоциации, чтобы он прояснил ситуацию. Тот прибыл в начале прошлого года и оказался настолько подготовленным, что даже потрудился научиться говорить по-португальски.
В Лиссабоне он был принят почти всеми: министром, Ассоциацией землевладельцев, журналистами – всеми, кого он только пожелал увидеть.
– Да, я вспоминаю, что слышал об этом, – вставил Луиш-Бернарду. – И каким же было заключение этого Джозефа Бертта?
– Конечно, он не глупец: здесь он не сделал никакого заключения. Он испросил разрешения отправиться на Сан-Томе́ и При́нсипи, а потом в Анголу, чтобы потом представить подробный, обоснованный отчет тем, кто его туда командировал. Я обсудил это вместе с правительством и с владельцами собственности на Сан-Томе́. Мы не увидели возможности воспрепятствовать его поездке, без того чтобы не продемонстрировать этим, что мы боимся какой-либо инспекции на местах. Если бы мы так поступили, то можно было бы не сомневаться, вся эта кампания в Англии приобрела бы тональность настоящей истерики, и английское правительство тогда начало бы оказывать давление, столь резкое и непозволительное, что это возымело бы разрушительное воздействие на здешнюю политическую атмосферу.

– Ну, это, похоже, зависит от точки зрения, от того, что понимать под трудом рабов. Строго говоря, мы называем их контрактными рабочими, однако проблема заключается в том, что каждый год по контракту на фермы Сан-Томе́ и При́нсипи, в среднем, привозится три тысячи рабочих, а корабли, которые их привозят, едут назад пустыми. И это для англичан является синонимом рабства: если работники набираются в Анголе и не возвращаются, это означает, что они несвободны. Еще только не хватало, чтобы нас стали называть работорговцами! Министр по делам колоний объяснил послу, что так называемые «рабы» получают зарплату, к ним лучше относятся, они живут в значительно более комфортных условиях, чем работники на английских фермах в той же Африке или на Антильских островах. Что же касается их здоровья, то что может быть большей гарантией заботы о нем, если не тот факт, что многие фермы имеют собственные госпитали, полностью экипированные? Вещь немыслимая для всей Африки. Однако все это было бесполезно: воодушевленная Ливерпульской торговой ассоциацией, английская пресса начала постоянно набрасываться на нас.

– Хорошо. Итак, Соверал, который является нашим послом в Лондоне и который, я бы сказал, числится одним из самых влиятельных иностранцев как при дворе, так и в английской печати, последнее время шлет нам с каждым разом все более тревожные депеши о том, что английские фирмы-производители какао затевают определенную кампанию против Сан-Томе́ и При́нсипи. Не раскрою никакого секрета, если скажу вам, что маркиз Соверал – большой друг английского короля, как, впрочем, и я сам. Так вот, именно благодаря этой дружбе Эдуард переслал мне записку, в которой посоветовал нам быть внимательными и что-нибудь предпринять для того, чтобы ситуация не зашла слишком далеко, когда под давлением правительства он будет вынужден действовать сам или согласится с тем, чтобы правительство выступило против нас.