Л. Н. Толстой. Повести и рассказы

Тема веры и служения Богу - очень непростая, сложная и неоднозначная. У каждого свой путь к Богу, а уж к служению ему - тем более. Если человек испытывает внутреннюю потребность в таком служении, это его стремление, цель жизни, он является цельной натурой в принятом решении (а еще ученые вроде как установили, что на религиозность и способность к религиозному экстазу склонны люди с определенной наследственность - есть ген, отвечающий за такие черты характера; в случае его отсутствия человек никогда не испытает всех тех чувств, о которых говорят верующие), то данный выбор гармоничен и со всеми соблазнами рано или поздно он сможет справиться, а с некоторыми, так сказать, договориться. Но если человек выбирает служение Богу как вызов самому себе, обществу, как способ убежать от житейских проблем, то обычно это сопровождается серьезными моральными, духовными и физическими страданиями.
Главный герой повести - блистательный князь Степан Касатский как раз и уходит в монастырь, чтобы уйти от житейских проблем, от проблемы измены, из чувства оскорбленного достоинства и обиды на женщин.Особенно последнее демонстрирует такую ранимость и чувствительность князя, что диву даешься. Понимаю, отношение к невесте как к богине вызывает определенные требования к объекту восхищения. Но он узнает об особых отношениях ее с высокопоставленной особой, которые были до их еще помолвки. И все - трагедия века, жизнь мирская померкла, яркие краски поблекли, карьеризм (вполне себе трезвый) перестал интересовать героя и он ударяется в противоположную крайность: раз все женщины не такие, вспомню-ка о высоком, о духовном. Только впоследствии, в монастыре, настигнут его сомнения, мол, и ничего возможно, он знакомая фрейлина какой женой прекрасной стала, а мужу - карьерный рост, стоило ли ему так на все реагировать-то... Самое интересное, ведь выбор на свою будущую невесту пал не потому что он ее полюбил, нет, он ее полюбил, конечно, но только потом. Выбрал же он ее по расчету, для карьеры, по выгоде. Поэтому странно то, что человек не отрицает выгоды в свою пользу, но не понимает и не признает выгоды в другую сторону (к тому же, здесь была обоюдная выгода изначально, а возникшая любовь - как награда могла восприниматься).
А потом начинается самое страшное - борьба в душе и в теле раба Божьего, который все хотел служить Богу, а получалось - людям. Для него же это было тягостно, лишнее, обременительное.... К тому же дьявол в лице женского пола не давал ему покоя. Да только это был не дьявол, а желание здорового организма, противостояние естественного против неестественнного. И эпизод с разведенкой, и со слабоумной - очень показательны. Все это говорит о том, что не свою дорогу избрал князь, став отцом Сергием. Простив свою невесту, создав семью, куда больше полезного для своей души сделал бы, да и не только для души. А так.... нагрешил только.
Толстой Л.Н. очень ощутимо описал все сомнения, страдания своего героя, разложил его душу по полочкам... только жалости и даже понимания у меня особого не возникло. Это если сравнивать с "Крейцеровой сонатой" (было очень любопытно и познавательно изучить мужскую психологию, мужской взгляд на ситуацию половых взаимоотношений, тему ревности). Вообще, в который раз убеждаюсь, мне нравится Толстой, но его идеи мне не близки. Психология его героев в той или иной ситуации расписана мастерски, но их поведение и взгляды - повод поспорить, удивиться, пожать плечами...

Да уж... детьми, мальчишки, и Степан в частности, высмеяли эту самую Пашеньку, посчитали дурой. А на старости он же к ней и пришел душой отогреться.
Кстати, отношение к пьянству, что на странице повести, не приемлю. Да, это болезнь, но жалостью и т.д. ее тоже не вылечишь.

Я очень давно не обращалась к русской классической литературе, но всё равно во мне сработала какая-то генетическая память: ощущения от повести особенные, будто что-то родное читала. Особенно на первых главах аж щемило, и так радостно было, будто это меня называли «фиялка» и это я счастлива за всех. Дальше вот поутихло, потому что главная героиня, по-моему, начала сваливать с больной головы на здоровую, поэтому я перешла на сторону её умудрённого опытом супруга, которому стала жутко сочувствовать.

И вот когда поутихло, со второй половины книги, я вспомнила, как это странно выходит: читать текст от лица юной девушки, который написал Толстой. Непонятно стало, кому верить и верить ли вообще. Страдания Маши относительно выходов в свет показались смешными. Найденное в конце успокоение мне тоже как-то неблизко, хотя возможно для кого-то такой поворот ожидаем, логичен и верен. В общем, тут есть над чем подумать, а от чтения определённо можно получить удовольствие, и это главное.

Гордыня - один из первых грехов, который появился ещё до сотворения человечества. Первой жертвой гордыни пал один из самых могущественных ангелов по имени Денница. Денница возгордился и захотел сделаться Богом. Но падший ангел потерпел поражение и был извергнут, и стал называться Сатаной-Люцифером.
Мы же, простые смертные, и нам не чуждо чувство гордости, которое нередко перерастает в гордыню. Степан Касатский, который впоследствии стал отцом Сергием, обладал честолюбием и гордыней с юношеского возраста. "Если быть, то быть лучшим" - этой чкаловской формулой жизни пользовался и главный герой повести. Честолюбие не позволило Степану взять в жену бывшую любовницу императора, и он решил удалиться в монастырь с целью, чтобы быть выше их всех.
Путём долгой тренировки смирения, отцу Сергию удаётся отойти от мирских соблазнов, а в середине повести появляется мой любимый эпизод: отец Сергий и разведённая красавица. С художественной точки зрения вся эта сцена описана волшебно: запах масла, пота и земли в келье, намокшая в луже ножка женщины, снятая обувь и босые ножки на полу. И кульминация сцены - отрубленный палец, как проявления борьбы с самим собой. Эпизод сам по себе очень волнующий и для главного героя это был пик его смирения и покорения божескому. Победа над самим собой.
То, что происходит дальше показывает нам человеческую слабость. Как же все таки тяжело человеку противостоять этим чувствам, чувствам собственной значимости. Отец Сергий задаёт себе вопрос: для Бога я делаю или для людей? И понимает, что для людей и делает он это, чтобы удовлетворить свою гордыню, чтобы видеть, как он важен, как нужен. Перед ним преклоняются. Гордыня развивает в нас и другие пороки, вседозволенность. Что и произошло со Степаном Касатским. "Бога нет!" - восклицает он. Но "он" все равно отвечает ему и даёт ответ: где же искать это смирение? А оно вот оно: в несчастной, больной женщине, которая думает, что делает для людей, а на самом деле для Бога. Все просто и одновременно слишком трудно.
Повесть Толстого очень глубокая по содержанию и мне понадобилось два прочтения, чтобы попытаться проникнуть в суть. Мы можем творить добро, но при этом тайно думая о том, как мы великодушны, прекрасны и ждать в будущем за это награды. Вреда для тех, кому это добро даётся не будет, а для нашей собственной души? Ведь сказано, что одна рука добро делает, а вторая о том не знает. Но как же это сложно, как сложно быть полностью бескорыстным и честным с самим собой. Хочется даже сказать, что это невозможно, но как сказать такое, если история знает подобные примеры?

Поразился, насколько Толстой гениальный писатель. Он написал "Семейное счастье", когда ему было тридцать. Через несколько лет после написания повести, Толстой, как и главный герой, женился на дочери своей давней знакомой при значительной разнице в возрасте.

Чтение превратилось в диалог с писателем, когда в чем-то соглашался с ним, в чем-то нет. Удивило, что он пишет от лица юной девушки. Нужна смелость и уверенность в своих силах, чтобы на такое решиться. За Машей, главной героиней, часто проглядывалось мужское лицо автора. Муж Маши изображен очень положительным, может, Толстой стремился таким стать? В повести показана драматичность перехода от влюбленности к ровным супружеским отношениям, как переход от растворенности любящих друг в друге к уважительному сотрудничеству, предусматривающему предоставление достаточной свободы один другому, чтобы сотрудничество было добровольным. Это как две планеты с разными орбитами вдруг стали одной планетой, а потом опять двумя, только с общей орбитой.

Воспринял прочитанное как программное произведение молодого Толстого о семье. Мне понравилось. Ловил себя на мысли, что когда дети подрастут, надо дать им почитать. Хочу, чтобы родные и друзья прочитали.

И еще раз - как красиво пишет Толстой.

И мне было хорошо.)

Нашел рецензию 1900 года

Так написала в 1900 году 22-летняя Анна Струнская в письме 23-летнему Джеку Лондону, который с ней не согласился.

Невероятная работа Льва Толстого, которая освещает, каким может быть процесс умирания и как умирающий размышляет о жизни, чувствуя приближение смерти. Многим может быть трудно жить с жизнью, но справиться со смертью еще сложнее.  Смерть Ивана Ильича подчеркивает отчаяние и одиночество умирания, процесс, который заставляет оглянуться назад и задуматься над аспектами бытия, которые были в тени того быстрого темпа жизни, которая прожита.  В случае с Иваном Ильичем, жизнь была полна моментов погони за удовольствиями и избегания моментов, доставляющих несчастья. Привычка стремиться к более высокой зарплате, статусу, власти и признанию оставила Ивана Ильича глубоко несчастным, поскольку он оказался на смертном одре.  По словам Толстого, Иван Ильич живет беззаботной жизнью, самой простой и самой обыкновенной, а потому и самой ужасной.  Когда Иван Ильич умирает, он видит, что его семья не может общаться с ним, и не хочет быть с ним честным.  Он замечает, как врачи относятся к его болезни как к головоломке, забывая о человеческой природе своего пациента. Что еще более важно, вопрос "почему" и "зачем" медленно проливает свет на реальную суть жизни, которой Иван Ильич был потрясен: в смерти нет "почему.  Просто так бывает.  И по мере того как умирает, главный герой пытается оценить, чего он избегал в жизни.  В чем было значение того, что он упустил.  Моменты чистой любви и искренности, которые он упустил, и возможности помочь избавить от страданий других людей. В последние дни своей жизни Иван Ильич четко разделяет искусственную жизнь, такую ​​как его собственная, которая маскирует истинный смысл жизни и заставляет бояться смерти, и подлинную жизнь, жизнь своего слуги Герасима.  Подлинная жизнь отмечена состраданием и сочувствием;  искусственная жизнь личным интересом.  А потом он умирает.
Что мне действительно нравится в этой истории, так это то, как Лев Толстой подчеркивает смысл бытия: оставляя это до самого конца рассказа и подчеркивая, что не нужно ждать самой кульминации своей жизни.

.

Когда накопилось много вопросов и противоречий, когда очередной тупик маячит на горизонте, самое время обратиться к Толстому. Его ум не ослепляет, а согревает и умиротворяет. Вот читаешь его и какой-то огонёк загорается внутри, вот открывал книгу ты пустой, а закрываешь - полный. Или же на смену сосущей пустоте приходит пустота блаженная и правильная.
Как человек сметающий границы и рамки стандартного человеческого существования на своём жизненном пути, Лев Николаевич не мог не впитать в себя жемчужины человеческой мысли, фильтруя здоровые зёрна от шелухи. И вот это сочетание перенятого и правильно впитанного многовекового опыта и самобытнейшей, самостоятельно мыслящей, свободной личности привело к тому, что Толстой стал светилом и это не пустые слова, это собственный пережитый лично мною опыт. Его свет ощущается физически. Он вне времени, вне пространства. Только он мог рассказать людям о том, как мы выглядим со стороны природы, то есть на самом деле. Только он мог объективно показать, что невозмутимая и бесконечно мудрая природа подумала бы о нас, имей она возможность думать в нашем понимании и говорить нашими словами. Потому что он стал этой природой, он обрёл своего рода просветление. Мне так видется.
Лично я вижу в Толстом в первую очередь великого философа, потом писателя. И рискну предположить, что художественную форму он избирал лишь как способ достучаться.
Знаете, мне очень сложно оформлять впечатления в слова, но некоторые книги читаешь как будто не глазами, не разумом, а самым сердцем.

Дальше...

Когда видишь такое например

начинаешь биться головой об воображаемую стену от отчаянно-счастливого потрясения. Ведь вот она правда, вот она истина, думаешь, и почему после того как та правда, что сидит в самой глубине твоей и которую ты скорее чувствуешь, чем знаешь, вдруг перед твоими глазами предстаёт на бумаге, да так доходчиво и так в самую сердцевину души, почему после этого ничего не поменялось в нашем мире? А наверное потому что это твоя правда и узнала её ты в этих строках как что-то до боли знакомое, потому что она в тебе сидела, а не потому что тебе её Толстой открыл прямо здесь и прямо сейчас. Так что если дверца плотно закрыта, то не так просто будет достучаться... а скорее и вовсе невозможно... но...
Вспоминаешь про данное себе обещание не стенать понапрасну и работать над удержанием гармонии в себе, и начинаешь наслаждаться той невидимой, но крепкой ниточкой, которая связывает меня с Толстым, да и с другими умными и прекрасными людьми и книгами, а ещё с природой и вообще со всей Вселенной и медленно шагаешь по остывающей Москве в сторону заката, в обнимку с распечаткой «Холстомера» Толстого и наедине со своими сокровенными мыслями.

Толстой и Достоевский, две противоположности, которые дополняют друг друга в моём сердце и так славно уживаются. Мира вам, люди, люблю вас.

Всё же это не мой вид счастья, да и самого текста. Да, это нельзя не признать, язык богатый, насыщенный и прочее, но столько монологов, размышлений и описаний навевают на меня тоску, мне банально не хватает действия.
Начинается всё с печального события - похорон отца Маши, у которой осталась из родни лишь сестра Соня, да ещё гувернантка Катя. И вся радость - приезды опекуна, Сергея Михайловича, который почти на 20 лет старше и бывший друг отца. И в какой-то момент Маша решает, что она влюблена, и, в целом, её можно понять, ведь молодость всегда остаётся молодостью, в каком бы веке не происходило действие. Да и опекун неравнодушен к Маше, но мне ещё в начале не очень-то понравились его рассуждения о любви, в его понимании, конечно же. И то, что он уже "старик", в целом верно по тем временам, и к 40 уже обычно семья и несколько детей и почти буквально подготовка к старости и скорой смерти. А тут же всё "только начинается", только вот у Маши-то и опыта никакого, а у отчима уже "всё было" и он-то ждёт устроенного быта и разве что детей, ему уже не нужны ни балы, ни суета, для него это пройденный этап. Ну а Маше просто не с чем сравнивать, поэтому когда дело доходит до свадьбы, то всех всё устраивает. И, поначалу, хватает просто счастья рядом, разговоров и молитв вместе, только вот высший свет всё же заманивает Машу в свои сети и не то, чтобы она "пустилась во все тяжкие", но это же совсем другая жизнь, другой ритм и акценты. А мужа уже это тяготит, понятно дело, и дело, имхо, даже не в возрасте, тут дело просто в разных характерах изначально. Но всё сложилось, как сложилось, и вот то, чем всё заканчивается, совершенно мне не понравилось. Ведь, в итоге, получается, что счастье - забыть о себе и жить в глуши в угоду мужу, и, что ещё печальней, любить детей и их отца, то есть, получается, даже чувственного удовольствия уже и не будет? И это всё в 20 лет, да даже с учётом малой продолжительности жизни в те времена, не хочется представлять будущую жизнь Маши. Да, другого почти и не было, женщина и сейчас не то, чтобы полностью свободна, но всё же вариантов гораздо больше и воплотить желания в реальность проще. А тогда вот приходилось смиряться с единственным вариантом счастья, и надеяться, что область твоих интересов - музыка, рукоделие и воспитание детей. Но если бы хоть иначе было написано, но ведь это данность, путь к действию, ну, я так увидела и от этого стало грустно. И иногда бывает светлая грусть и ты надеешься, что у героев всё будет хорошо, но здесь же у меня такой надежды не осталось.

#Лучшеезагод.
Классику у нас по традиции не любят. О ней пишут разные мемчики, презрительно фыркают блогеры - мол, классику не люблю, читаю современных авторов. Отговариваются школьной программой - дескать, в школе замучили всеми этими синими шторами Катюши Масловой и дубом Наташи Ростовой. При этом они забывают об одной простой истине - что до классиков надо просто дорасти. Они писали отнюдь не для подростков и не для "кухаркиных детей" (Толстому и иже с ним иногда предъявляют претензию, дескать, он много писал "не по-русски" и поэтому его сложно читать). Но классики писали для тех, кто по-французски учился говорить с дошкольного возраста, ибо у него была нянька-француженка, и маман время от времени при малыше "шпрехала не по-нашему". Поэтому изучать классиков (некоторых) в школе - такие себе... хуже только Солженицын. У Достоевского и Толстого хотя бы можно найти относительно небольшие и более легкие в плане восприятия произведения.
"Смерть Ивана Ильича" к таким отнести... ну, можно. С натяжкой. Ибо мне сия повесть запала в душу по одной простой причине - у меня уже был печальный опыт. Примерно так же долго и мучительно на моих глазах умирала моя мать. Немного от другой болезни (Толстой не ставит Ивану Ильичу диагноза), но отдельные места были легко узнаваемы. И, читая, я не могла не попытаться совместить два опыта - жизненный и книжный - наложив один на другой.
О результатах не говорю, но, надеюсь, когда настанет мой черед умирать, постараюсь достойно это пережить.

Наверное, только великий Лев Толстой мог так осветить столь монументальную тему.
О смерти. Так живо и беззастенчиво.
О том, как она предъявляет свои права.. всегда неожиданно. О том, как одинок больной человек в своей боли и в своём страхе.
Хочется, чтоб пожалели и приласкали.
Хочется, чтобы отстали и не мучали.
Но замечали, не отворачивались.
И не обесценивали страдания.
И не лгали, Боже мой, не ЛГАЛИ!...
Натурализм и жестокая правда в этом рассказе . Ощущение, что Толстой сам неоднократно проходил этот путь- а по возвращении поведал нам об испытанном.
Но на острейшие житейские вопросы ответов нет и у него. Он хоть и гений, но простой смертный гений...

Откровенно говоря, порой хочется забыть о прочитанном. Послевкусие тревожное, смятенное, нарастающее...и «не хочу, не хочу, не хочу!...» -как предсмертная агония Ивана Ильича.