Дерсу Узала

Перед нами дневник неутомимого путешественника Владимира Арсеньева, которому придали форму художественного произведения. И это чувствуется. Так как больше внимания уделено тем вещам, что в первую очередь интересуют ученого географа и этнографа. Описание местности в конкретное время, изменение погодных условий, следы миграции животных. Но мне это всё понравилось. Автор описывает места где я никогда не была и вряд ли буду, а всегда интересно, как живут другие. Быт, обряды, поверья людей не тронутых цивилизацией, их уклад жизни, законы по которым они живут.

Во время путешествий по тайге проводником отряда нередко выступал Дерсу Узала - охотник на пушного зверя. Он знает все сопки, реки и протоки, предсказывает погоду лучше синоптиков, носит одежду из оленьей кожи, живет в юрте и с уважением относится к природе. Считает людьми всех обитателей тайги и заботится о них. Как сейчас бы сказали, живёт в гармонии с природой.

Для Дерсу прочитать след животного или человека, все равно, что нам прочитать книгу. И эти знания он не таит в себе, а с радостью делится ими со своими спутниками. Но возраст берет своё и вот он уже не видит так ясно, как прежде. Для охотника зрение, это возможность существовать и добывать себе пропитание. Ведь нет у него ни сбережений, ни пенсии, да и родные давно погибли. Очень грустное завершение романа. Наверное, стоит теперь прочитать Владимир Арсеньев - По Уссурийскому краю , чтобы еще раз встретиться с этим удивительным человеком.

От этой книги, я ждала чего-то другого. Раз у нее есть экранизация, художественный фильм, то я предполагала, что здесь будет драма жизни, что-нибудь яркое из биографии лесного охотника Дерсу, и нельзя, в принципе, сказать, что этого здесь нет совсем, но это "интересное" где-то будто на фоне масштабного путешествия по тайге. Очень много дневниковых записей Арсенева, а описания рек уссурийского края, с многочисленными притоками и протоками занимали по нескольку страниц. Обилие названий, у каждого из которых есть сложный перевод, данный в сносках, вводят в состояние транса и навевают сон. Это, наверное, единственный недостаток книги в моих глазах, уверена, что есть читатели, которые могут по достоинству оценить всю проделанную ученым работу в сложнейшей экспедиции. В остальном книга наполнена путешествиями, любовью к природе и людям, интересными наблюдениями, атмосферой пеших походов, привалов у костра, трудностей, связанных с суровыми условиями тайги, о человеке с большой буквы - Дерсу, таинственном, но простом; сильном, но добром; суровом, но любящем, имеющем большое сердце.

Дерсу Узала - коренной житель Уссурийского края. Он не просто знает местные реки, горы, тропинки, приметы... он распознаёт звуки, понимает поведение и язык животных. Только для него всё живое - это не звери, птицы, рыбы, а ЛЮДИ. Так он называет любую божью тварь.
Дерсу - "лесной человек", никто лучше него не проведёт экспедицию по намеченному маршруту. Поэтому Арсеньев понимал, что ему очень повезло с проводником. И тут дело не только в профессиональных навыках, а в большой человечности этого необыкновенного гольда. Потеряв семью во время эпидемии оспы, он не очерствел душой, не озлобился, но жил одиноко.
Владимир Клавдиевич Арсеньев - военный топограф, у него свои задачи по разведке территории, по изучению пород, растительного и животного мира, и он всё это заносит в дневники, исследует, классифицирует. Но наряду с научными трудами, пишет книгу про Дерсу, потому что полюбил этого человека, который не раз выручал Арсеньева и даже спасал ему жизнь, а потом стал настоящим другом.
Образ Дерсу автор запечатлевает с большой душевной теплотой и уважением. И если кто-то во время отдыха вдруг засмеётся над рассказами проводника о местных духах, то тут же укажет на их собственные страхи и предубеждения. Он уважал старика за доброту и справедливость (всегда поделится добычей поровну со всеми нуждающимися), за опыт следопыта - умение читать по следам (кто прошёл, когда, какой национальности, какого возраста), за любовь ко всему живому. И когда Дерсу Узала потерял зрение, а меткость - главное для охотника на пушного зверя, то забрал полуслепого старика с собой. Только город - не место для лесного человека.
Трагическая смерть оборвала жизнь старика, так и не успевшего возвратиться домой...

Я слышала про фильм с таким же названием, и когда представилась возможность решила прочитать лучше книгу. Книга эта оказалась путевыми заметками путешественника и исследователя Дальнего востока Владимира Арсеньева . И проводником у него является этот Дерсу Узала, гольд, или как сейчас бы сказали нанаец, то есть коренной представитель того края. Плохо было то, что как оказалось есть и еще книги , связанные с этим персонажем, он не впервые в 1907 году был у Арсеньева проводником и часто персонажи вспоминаю какие то эпизоды связанные с ними, с их предыдущими путешествиями, а мне читателю они просто были неизвестны. Но и это ,впрочем ,не сильно помешало рассказу, просто я бы уже побольше знала о нем.
Конечно читать о путешествии, об окружающих красотах, об опасных эпизодах было довольно интересно, и автор описывает , что Дерсу не раз выручал его в сложных переправах или при встрече с хищниками. Очень любопытная личность этот Дерсу Узала, неграмотный человек и чувствовавший окружающий мир по своему. Он все представляет как живое , будь то животное, или шишка или туман, и относится к этому соответственно. Конечно над ним подтрунивали сопровождающие Арсеньева другие путешественники, но для Арсентева он стал настоящим другом, помощником. Наступает старость и человек, теряющий зрение в тайге, которая его кормит, которая есть его родной дом начинает плохо себя чувствовать там. Но и то, что Дерсу оказался в городе по этой причине не приносит ему душевного равновесия- он житель тайги и ему чужд другой уклад жизни. Очень трагический конец конечно придает книге печальную окраску. Но несмотря на это , наблюдая за Дерсу и Арсеньевым любопытно видеть эту неразрывную связь человека и окружающего мира.
Книга описывает конечно несравненные красоты того края, быт народностей в ней проживающих, повадки животных и птиц. Книга любопытная, и хотя она написана суховатым языком, так как это путевые заметки, она полезная и нужная. И конечно понимаешь какой вклад внес Арсеньев в исследовании края, а помогал ему и был товарищем и проводником обыкновенный человек Дерсу Узала, который знал свой край и не мыслил себя вне его .

Владимир Арсеньев доколе неизвестная мне историческая личность приобрела особую значимость еще в прошлом году, когда впервые услышала о таком исследователи и путешественнике. Конечно когда открываешь для себя нового писателя надо обязательно познакомиться и с биографией и с его творчеством.

Фото взято в свободном доступе в сети Интернет.

Это прежде всего тот человек, который писал о том, что сам видел, знал, где бывал. А если вас заинтересовала его персона, то можно почитать тут.

Эта книга очередные заметки, в которых есть два основных таких разных человека, но их объединяет один путь - Дерсу Узала (местный житель) и Владимир Арсеньев.
Прежде всего это книга о природе, и конечно может показаться скучной, однобокой, да и что городские жители привыкли видеть, только редкие кустики да деревца в городе. А вот для людей, которые любят природу, тут такое удивительное чтиво.

Экспедиция это особое разновидность путешествия, ведь Арсеньев отправился в неизведанные края, да и еще для того чтобы составить карту местности, а вокруг тайга, да и еще вот есть рядом местный житель. Не каждый человек думаю способен вот так взять и пойти,для этого нужно прежде всего желания, возможности, да и еще большая любовь к природе и исследованиям.

Эта книга интересна прежде всего своими удивительными путевыми заметками, описаниями такой необыкновенной природы и во время чтения понимаешь, какой был труд вот так идти и открывать новые тропы, по которым еще не ступала нога человека.

Собственно говоря эту повесть... роман... хронику путешествия, как обозначает это произведение сам Арсеньев, лучше всего читать в связке с гораздо более известным "Дерсу Узала". Что я и сделаю...

Связка эта напрашивается не только потому, что во вторая книга продолжает экспедицию Арсеньева 1906 г., о которой преимущественно речь идёт в нашем повествовании. Но ещё и потому, что в первой экспедиции автор встречается с Дерсу Узала, местным уссурийским охотником-аборигеном, и встреча эта и совместные походы с Дерсу оставили в Арсеньеве след и отпечаток такой силы и такой чёткости, что он счёл необходимым посвятить этому человеку отдельную книгу.

Однако не будем торопить события, пока что Арсеньев вместе с экспедиционной группой отправляется в уссурийскую тайгу для производства съёмки местности и исследования природы края и его коренного населения. Первый описываемый поход он осуществляет в 1902 году, и пишет о нём довольно бегло, но не в силу небрежности, а просто считая его вводной частью ко всей повести, да и ко всей дилогии в целом. Потому что первая встреча с гольдом Дерсу происходит как раз в 1902 году. И уже во время этой непродолжительной встречи и совместного похода по таёжным местам и горным перевалам Сихоте-Алиня автор заразился любовью к этому самобытному человеку, таёжнику и охотнику до мозга костей, не просто специалисту по выживанию в условиях тайги, но по сути своей местному доброму духу, являющемуся частью уссурийской природы и местного пантеона — настолько органичен и приспособлен к природе Дерсу Узала. Да что там приспособлен — такое впечатление, что он и есть сама природа...

И всё же отложим свои впечатления от Дерсу до прочтения повести его имени. Вернёмся к книге.

По сути эта книга является слегка приправленными и облагороженными литературной обработкой дневниковыми экспедиционными записями Арсеньева о походе 1906 года. И потому в ней много места занимают описания природно/погодных и ландшафтных особенностей маршрута, а также описания/перечисления растительного и животного мира уссурийской тайги и Сихоте-Алиньского хребта, и побережья Японского моря в тех местах, куда выходили участники экспедиции.
Большой смысловой объём занимают встречи членов экспедиции с представителями местных коренных и пришлых народов — гольдов, удэгейцев, корейцев, китайцев, русских переселенцев... Встречи, особенности быта этих людей, нюансы взаимоотношений с ними — от самых близких и дружественных до отдельных откровенно враждебных (Арсеньев учёный-исследователь и вовсе не скрывает ничего из того, что было во время экспедиции).
Также сильную смысловую и эмоциональную нагрузку несут строки и страницы, повествующие о экспедиционном быте, о реалиях пеших таёжных походов (гнус, мошка, комары, слепни-оводы-пауты, и снова гнус, мокрец, комары... и всё это бесконечно повторяясь и никаких репеллентов кроме дымокуров...) без всякого романтизма и приукрашивания...

Поскольку книга всё-таки не является худлитом, то порой и написана она слегка суховато и сдержанно, и нет в ней никакого смакования драматических и порой трагических эпизодов в угоду читающей публике — просто рассказ, просто отчёт, просто изложение того, что было... Тем не менее интерес во время чтения совсем неподдельный, а читательские эмоции искренние и выразительные.

Сразу скажу, что оценку ставить не могу и не буду, потому что такие книги, я думаю, нельзя оценивать с точки зрения обычного читателя. Всё просто потому, что здесь — ценная информация об определенных географических местах. Человек собирал информацию, описывал её в своих путевых заметках, не стараясь художественно приукрасить. Но читалось мне сложно. Не знаю, от того ли, что я не опытна в чтении таких книг, или просто потому, что не сумела заинтересоваться географией Уссурийского края, но давалось чтение мне нелегко.

Сюжета, как такового, нет. Есть путь, которым идёт исследователь и путешественник Владимир Арсеньев. Он рассказывает о своих экспедициях по дикой тайге Приморья и Приамурья в 1900-х годах (по-моему, в 1905-ом). Здесь, конечно, описывается не только сам путь с флорой и фауной, а так же и его встречи с жителями тайги, например, с китайцами или тазами (инородцами, и не китайцы, и не корейцы, и не русские), с русскими людьми. Так же тут описывается история знакомства, дружбы и сотрудничества Владимира и Дерсу Узала, местным охотником, живущим под открытым небом.

Что мне здесь понравилось: описания трудностей, которые встречались на пути, а так же описание птиц, рыб, диких зверей. Было интересно почитать о том, как Владимир, заблудившись, искал пути спасения. Или, когда он поранил ногу, как Дерсу помогал ему излечиться местными травами. Интересно было почитать о погодных явлениях (пурга, ливень), и как команда экспедиции с ними справлялись.

Тут встречались такие птицы, как фазаны, орланы, дятлы, журавли, сойки, ястребы, даже утки и гуси! О каждом виде Владимир подробно рассказывал, вплоть до окраса, мест обитания, способа жизни. Из животных я тут встретила множество тигров, медведей, познакомилась с таким видом оленей как изюбры, а так же с кабаргами (для меня это вообще оказалось новым видом животных, никогда не встречала ранее даже в текстах). Были тут и барсуки, и кабаны в большом количестве.

Очень тяжело мне давалось чтение о животных в плане охоты и насилия. Описания, как животное заваливалось после пули, или как один хищник загрыз другого... Как люди подстреливали птиц и небольших бурундуков, мышей, хорьков. Мне было больно за животных :с Хоть я и понимаю, что в большинстве своем это всё в порядке вещей, особенно в дикой жизни без цивилизации.

В книге поднята тема единства человека и дикой природы, и это хорошо показано на примере Дерсу Узала, который словно слился с природой, понимал всё  и даже больше по звукам, колебанию ветра и внешним признакам. Так же здесь показывается уважительное отношение к  тайге и её законам: например, взяв что-либо из домика звероловов, ты должен оставить что-то взамен, или, например, Дерсу показал, что не стоит останавливаться на местах отдыха тигров, чтобы их не тревожить.

Но вот если говорить о личных впечатлениях, то мне было тяжело, повторюсь. Арсеньев, как рассказчик, мне не очень понравился. Читалось очень скучно, либо я просто не ценитель путевых заметок. Тяжело было сконцентрировать внимание на постоянных описаниях рек, их координат, их названий, так же и с местностью, с историческим образованием земель... Я взяла книгу, надеясь увлечься исторической составляющей Уссурийского края, а по итогу не увлеклась... Но и полезного почерпнула: знания о животных, о птицах, о некотором выживании в экспедициях. 

Увидев название, предположила, что это название какой-то местности или, может, горы. Но была удивлена, что так звали человека, "лесного человека". Он уже долгое время живет в лесу, хороший охотник. Дерсу не знает чтения и письма, плохо говорит по-русски, но очень хорошо разбирается в вопросах выживания: только по стволу дерева может предположить, как давно человек был здесь, хотя следов не было видно, определить по тому как сидит птица, где находится та или иная сторона света или как строить убежище из подручных средств. Путешественник Владимир Арсеньев познакомился с ним еще во время первой экспедиции, а данная книга рассказывает о втором его путешествии, которое они прошли бок-о-бок. Были дни хорошие, были плохие, но они всегда были вместе и стали настоящими друзьями. Только Дерсу своим домом считал лес, а в городе ему было плохо, он удивлялся, что за воду, дрова и тд нужно платить, а в лесу все это под боком и в достаточном кол-ве. В книге мне понравилось, что было много описаний растений, деревьев, птиц и зверей, а которых я не только не слышала, но даже сложно было выговорить) Не понравилось, что автор часто повторялся, например, в описании местности или тех же самых птиц/зверей. А вообще прочитала с удовольствием, было написано по-душевному и чувствовалась огромная любовь к своей родине и делу.

С автором этой книги я познакомилась абсолютно случайно, когда мы с подругой пошли в её местную библиотеку и нас попросили поучаствовать в мероприятии, посвящённому автору этой книги. Так что я знала, что автор учёный – исследователь и путешественник и что здесь нам предстоит покорение Сихотэ-Алиня и исследование территории.

Я думаю самое важное здесь, это иметь живой интерес к тематике, исследованиям и гореть духом приключений. У меня, увы, такого не было на этот момент, но я не считаю книгу плохой или не хорошей, даже наоборот, я её советую, чтобы раскрыть в себе этот дух странствий.

Вот представьте, это начало 20-го века, огромные и бескрайние просторы земель, рек, гор, которые требуют внимания, участия и ещё огромной любви со стороны исследователя и первооткрывателя. Но помимо этого есть ещё и люди, люди которые живут другой жизнью.

Тут мы видим и малые народы, тут мы видим старообрядцев, которые кроме веры особо ничем не отличаются от всех остальных людей в стране, здесь мы видим китайцев, которые искали лучшей доли и живут обособленно, стараясь ни с кем не конфликтовать. И конечно же, на примере главного героя у нас идёт столкновение вольной жизни и города. Потому что очень сложно сельского жителя загнать в границы городской жизни без последствий.

1. Дерсу Узала и реальность

Чем путевые заметки о путешествиях отличаются от приключенческой литературы? Путевые заметки как бы говорят: «бросай читать и отправляйся в путь – пережить все то, о чем ты читаешь в сто раз интереснее, чем прочитать об этом». Приключенческая же литература говорит нечто иное: «сиди дома и читай, все равно то, о чем ты читаешь, в реальности тебе никогда не пережить». В первом случае реальность оказывается ценнее слов, во втором – слова ценнее реальности. Большая увлекательность приключенческой литературы (по сравнению с путевыми заметками) – это компенсация за невозможность ее воплощения в действительность. Но Дерсу – он настолько сказочный персонаж, что, кажется, только в книге такого и встретишь. И настолько реалистичный, что нисколько не сомневаешься: все написанное – правда.

2. Дерсу Узала и положительно прекрасный человек

Достоевский, помнится, мучительно искал положительно прекрасного человека в литературе и не мог найти. Вспомнил он только мистера Пиквика и дон Кихота (про Жана Вальжана я, считайте, что забыл, а почему забыл, спросите у Фрейда), да и сам вдогонку создал князя Мышкина. Но в Пиквике я лично ничего особенно прекрасного не вижу, Дон Кихот, конечно, прекрасен, если только не сталкиваться с ним в реальной жизни, ну а князь Мышкин все же слишком «достоевский» персонаж, чтобы назвать его прямо-таки прекрасным. Где ж ты, положительно прекрасный человек, где тебя искать? А искать то, как ни странно, надо не в литературе, а в реальности! Чем Дерсу Узала не положительно прекрасный человек? Положительный? Насквозь положительный. Прекрасный? Настолько положительный, что и прекрасный. Правильный правильной правильностью человек, одним словом (то есть тремя словами). Ищут его и пожарные, ищет и милиция, и не могут найти. А он тем временем продолжает бродить по земле и творить добрые дела - неустанно помогает людям, и не мешает жить зверям (насколько это возможно для охотника, конечно).

3. Дерсу Узала и Шерлок Холмс

Конечно же, Дерсу у нас еще и Шерлок Холмс (это, кстати, отмечает в своей рецензии и redstar ). Не верите – так убедитесь сами. Арсеньев в этом смысле добросовестно выполняет роль доктора Ватсона, дотошно фиксируя все происходящее с гуру сыска. И в этом контексте снова нельзя не вспомнить о соотношении литературы и реальности. Все-таки читатель не может не полагать, что Шерлок Холмс – слишком литературный персонаж, что в реальности он невозможен. Но вот вполне реальный Дерсу читает окружающий его мир как открытую книгу, не переставая удивлять сторонних наблюдателей. Следовательно, возможно, что и «Записки о Шерлоке Холмсе» - не литература, но вполне реальный дневниковый отчет. Надо будет поосновательнее проверить эту версию:)

4. Дерсу Узала и кабаны

Дерсу Узала, по мнению Арсеньева, анимистически очеловечивает все его окружающее. Он и прав, и не прав. Когда Дерсу говорит, что, например, кабаны – тоже люди, то он, конечно, имеет в виду и это, но и нечто иное, а именно, что люди – это те же кабаны, живые существа в ряду других живых существ. То есть это не столько природа очеловечивается, а скорее человек понимается как часть природы. Впрочем, это две стороны одного процесса. Нельзя очеловечить кабана, не окабанив при этом человека. А смысл такого взаимообразного воззрения один – в установлении родства всего живого. На это способен только природный человек. Человек цивилизованный уже кабану не товарищ, да и не может быть товарищем. Человек и человеку - кабан.

5. «Дерсу Узала» и «Дерсу Узала»

Не отвертеться и от темы сравнения книги с фильмом. Сравнивать интересно. Интересно смотреть, какие именно эпизоды отобраны, как они перенесены на экран, с какими изменениями и дополнениями (или без всяких изменений). Вот, например, когда в концовке фильма Дерсу оказался дома у Арсеньева, то мне сразу резануло глаз, что у Арсеньева есть семья (жена и сын), да еще и чуть ли не идиллическая. Стал бы семейный человек звать Дерсу к себе в город? Нет, только такой "перекати-поле человек" как Арсеньев, мог позвать к себе Дерсу. Книга это подтверждает, о жене и помину нет (вики же говорит (а вики – тоже люди), что Арсеньев дважды был женат, но даты не указаны). А вот еще в книге есть замечательнейший именно в своей кинематографичности эпизод, который сам по себе стоил бы целой экранизации, но в фильме его почему-то нет. Впрочем, я догадываюсь, почему – из-за слишком явственной чертовщины. Я бы и назвал этот эпизод «Черт в тумане». Для цитаты этот отрывок, пожалуй, великоват, а потому в качестве послесловия приведу его тут целиком, чем и закончу настоящую рецензию. Итак:

Черт в тумане

Дальше...

Стрелки принялись ставить палатки, а Дерсу взял котелок и пошёл за водой. Через минуту он возвратился крайне недовольный.
— Что случилось? — спросил я гольда.
— Моя думай, это место худое, — отвечал он на мой вопрос. — Моя река ходи, хочу воды бери, рыба ругается.
— Как ругается? — изумились солдаты и покатились со смеху.
— Чего ваша смеётся? — сердился Дерсу. — Плакать скоро будете. Наконец я узнал, в чём дело. В тот момент, когда он хотел зачерпнуть котелком воды, из реки выставилась голова рыбы. Она смотрела на Дерсу и то открывала, то закрывала рот.
— Рыба тоже люди, — закончил Дерсу свой рассказ. Его тоже могу говори, только тихо. Наша его понимай нету.
Только что чайник повесили над огнём, как вдруг один камень накалился и лопнул с такой силой, что разбросал угли во все стороны. Точно ружейный выстрел. Один уголь попал к Дерсу на колени.
— Тьфу! — сказал он в сердцах. — Моя хорошо понимай, это место худое.
Стрелки опять стали смеяться.
После ужина я взял ружьё и пошёл прогуляться вблизи бивака. Отойдя с полкилометра, я сел на бурелом и стал слушать. Кругом царила тишина, только вверху, на перекатах, глухо шумела вода. На противоположном берегу, как исполинские часовые, стояли могучие кедры. Они глядели сурово, точно им известна была какая-то тайна, которую во что бы то ни стало надо было скрыть от людей. После тёплого дождя от земли стали подниматься тяжёлые испарения. Они сгущались всё более и более, и вскоре вся река утонула в тумане. Порой лёгкое дуновение ветерка приводило туман в движение, и тогда сквозь него неясно вырисовывались очертания противоположного берега, покрытого хвойным лесом.
В это время я увидел в тумане что-то громоздкое и большое. Оно двигалось по реке мне навстречу медленно и совершенно бесшумно. Я замер на месте, сердце моё усиленно забилось. Но я ещё больше изумился, когда увидел, что тёмный предмет остановился, потом начал подаваться назад и через несколько минут так же таинственно исчез, как и появился. Был ли это зверь какой-нибудь или это плыл бурелом по реке, не знаю. Сумерки, угрюмый лес, густой туман и главным образом эта мертвящая тишина создавали картину, невыразимо жуткую и тоскливую. Мне стало страшно. Я встал и поспешно пошёл назад. Минут через десять я подходил к биваку.
Люди двигались около огня и казались длинными привидениями. Они тянулись куда-то кверху, потом вдруг сокращались и припадали к земле. Я спросил Захарова, не проплыло ли мимо что-нибудь по реке. Он ответил отрицательно.
Тогда я рассказал им о виденном и пробовал объяснить это явление игрою тумана.
— Гм, какое худое место, — услышал я голос Дерсу. Я обернулся. Он сидел у огня и качал головой.
— Надо его гоняй, — сказал он и вслед за тем взялся за топор.
— Кого? — спросил я.
— Черта, — отвечал гольд самым серьёзным образом.
Затем он пошёл в лес и принялся рубить сырую ель, осину, сирень и т. п., то есть такие породы, которые трещат в огне.
Когда дров набралось много, он сложил их в большой костёр и поджёг. Яркое пламя взвилось кверху, тысячи искр закружились в воздухе. Когда дрова достаточно обуглились, Дерсу с криками стал разбрасывать их во все стороны.
Стрелки обрадовались случаю и прибежали ему помогать. Они крутили горящими головешками и бросали их кверху. Красивую картину представляет собою такая вертящаяся ракета, разбрасывающая во все стороны искры. Два полена упали в воду. Они сразу потухли, но долго ещё дымились. Наконец костёр был уничтожен. Разбросанные в лесу головешки медленно гасли одна за другой.
После этого мы принялись за чаепитие, а затем стали укладываться на ночь. Я хотел было почитать немного, но не мог бороться со сном и незаметно для себя заснул. Мне показалось, что я спал долго. Вдруг я почувствовал, что кто-то трясёт меня за плечо.
— Вставайте скорее!
— Что случилось? — спросил я и открыл глаза.
Было темно — темнее, чем раньше. Густой туман, точно вата, лежал по всему лесу. Моросило.
— Какой-то зверь с того берега в воду прыгнул, — ответил испуганно караульный.
Я вскочил на ноги и взял ружьё. Через минуту я услышал, что кто-то действительно вышел из воды на берег и сильно встряхивался. В это время ко мне подошли Дерсу и Чжан Бао. Мы стали спиной к огню, старались рассмотреть, что делается на реке, но туман был такой густой и ночь так темна, что в двух шагах решительно ничего не было видно.
— Ходи есть, — тихо сказал Дерсу.
Действительно, кто-то тихонько шёл по гальке. Через минуту мы услышали, как зверь опять встряхнулся. Должно быть, животное услышало нас и остановилось. Я взглянул на мулов. Они жались друг к другу и, насторожив уши, смотрели по направлению к реке. Собаки тоже выражали беспокойство. Альпа забилась в самый угол палатки и дрожала, а Леший поджал хвост, прижал угли и боязливо поглядывал по сторонам.
Но вот опять стала бренчать галька.
Я велел разбудить остальных людей и выстрелил. Звук моего выстрела всколыхнул сонный воздух. Глухое эхо подхватило его и далеко разнесло по лесу. Послышалось быстрое бренчание гальки и всплеск воды в реке. Испуганные собаки сорвались со своих мест и подняли лай.
— Кто это был? — обратился я к гольду. — Изюбр?
Он отрицательно покачал головой.
— Может быть, медведь?
— Нет, — отвечал Дерсу.
— Так кто же? — спросил я нетерпеливо.
— Не знаю, — ответил он. — Ночь кончай, след посмотри, тогда понимай.
После переполоха сна как не бывало. Все говорили, все высказывали свои догадки и постоянно обращались к Дерсу с расспросами. Гольд говорил, что это не мог быть изюбр, потому что он сильнее стучит копытами по гальке; это не мог быть и медведь, потому что он пыхтел бы.
Посидели мы ещё немного и наконец стали дремать. Остаток ночи взялись окарауливать я и Чжан Бао. Через полчаса все уже опять спали крепким сном, как будто ничего и не случилось.
Наконец появились предрассветные сумерки. Туман сделался серовато-синим и хмурым. Деревья, кусты и трава на земле покрылись каплями росы. Угрюмый лес дремал. Река казалась неподвижной и сонной. Тогда я залез в свой комарник и крепко заснул.
Проснулся я в восемь часов утра. По-прежнему моросило. Дерсу ходил на разведки, но ничего не нашёл. Животное, подходившее ночью к нашему биваку, после выстрела бросилось назад через реку. Если бы на отмели был песок, можно было бы увидеть его следы. Теперь остались для нас только одни предположения. Если это был не лось, не изюбр и не медведь, то, вероятно, тигр.
Но у Дерсу на этот счёт были свои соображения.
— Рыба говори, камень стреляй, тебе, капитан, в тумане худо посмотри, ночью какой-то худой люди ходи… Моя думай, в этом месте черт живи. Другой раз тут моя спи не хочу!