Путь дзэн. Истоки, принципы, практика

«Три мира» прошлого, настоящего и будущего, вопреки распространенному мнению, не простираются на недостижимые расстояния.
Так называемое прошлое — это вершина сердца; настоящее — вершина кулака; а будущее — задняя часть мозга.

...если что-то такое простое и тривиальное, как прикуривание сигареты, делается с полной осознанностью, когда огонь, клубящийся дым и регулирование дыхания для вас выглядят самыми важными в мире вещами, то наблюдателю такое действие покажется ритуальным.

...в самом деле, в продолжительном спокойном сидении нет ничего неестественного. Это делают кошки; это делают даже собаки и более нервные животные. Это делают так называемые примитивные люди — американские индейцы и крестьяне почти всех национальностей. Это искусство наиболее трудное для тех, кто развил свой чувствительный интеллект до такой степени, что не может не прогнозировать будущее и поэтому должен постоянно пребывать в круговерти активности, чтобы его предвосхищать.

...подобно тому, как мутная вода лучше всего очистится, если ее оставить в покое, можно утверждать, что те, кто сидит спокойно и ничего не делает, вносят лучший возможный вклад в неспокойный мир.

Хотя кто-то может предположить, что практика дзэн — это средство для достижения пробуждения, это не так. Ибо практика дзэн не будет подлинной, пока у нее есть поставленная цель, а если у нее нет цели, то это и есть пробуждение — не имеющая целей, самодостаточная жизнь «вечного сейчас».

«Меч праджни», отсекающий абстракцию, — это то самое «прямое указание», посредством которого дзэн избегает хитросплетений религиозности и проникает в самое сердце. Поэтому когда править Лан спросил у Яошаня: «Что есть Дао?» — мастер указал вверх на небо и вниз на стоящий рядом кувшин с водой. Когда его попросили объяснить, он ответил: «Облако в небе и вода в кувшине».

Дзэн не является всего лишь культом импульсивных действий. Смысл мо чжи чу не в устранении логического мышления, а в устранении «блокирования» как действий, так и мыслей, чтобы реакции ума напоминали мячик в горном ручье, — «одна мысль следует за другой без колебаний». Нечто подобное имеет место в психоаналитической практике свободных ассоциаций, применяемой с целью избавления от препятствий для свободного течения мыслей из «бессознательного».

Утверждение «все есть Дао» приближается к истине, но когда она уже совсем близко, слова превращаются в бессмыслицу. Ибо здесь мы подходим к пределу, где слова рушатся, поскольку они всегда предполагают скрытый за ними смысл — а теперь больше не остается скрытого смысла.

Для даосской ментальности бесцельная, пустая жизнь не означает чего-то угнетающего. Напротив, она означает свободу бесцельно блуждающих облаков и горных ручьев, цветов в недоступных ущельях, красоту которых все равно никто не увидит, и морского прибоя, вечно омывающего песок.

Невозможно намеренно действовать без намерений или целенаправленно действовать спонтанно.