Гештальтподход и свидетель терапии

Вопросы «почему» рождают только заранее готовые ответы, стремление защищаться, рационализации, оправдания и иллюзию, что событие может быть объяснено единственной причиной. В словечке «почему» не различаются цель, происхождение и фон. Под видом исследования этот вопрос увеличивает замешательство человека больше, чем любое другое слово.
Иначе обстоит дело с «как». Вопрос «как» направлен на структуру события, а когда структура прояснена, все «почему» автоматически получают ответ. Прояснив структуру головной боли, мы теперь можем как угодно ответить на все вопросы «почемучек». У нашего пациента головные боли, «потому что» он подавляет плач, «потому что» он не выражает себя, «потому что» он сжимает мышцы, «потому что» он прерывает себя, «потому что» он интроецировал указание не плакать, и так далее.

О! Мы познакомились с одним из наиболее частых разделений в человеческой личности -
собакой сверху и собакой снизу (topdog and underdog). Собаку сверху в психоанализе называют супер-Эго
или совестью. К сожалению, Фрейд упустил из виду собаку снизу; он не заметил, что в конфликте двух
собак побеждает обычно нижняя.
Я назову их часто встречающиеся характеристики. Собака сверху постоянно считает себя правой.
Иногда она действительно права, но считает она себя правой всегда. Дон принимает как само собой
разумеющееся, что эта собака сверху, которая велит ему вытягиваться, права. Собака сверху всегда
говорит вам, что вы должны то-то и то-то, и угрожает, что если вы этого не сделаете...
Однако собака сверху очень прямолинейна. А собака снизу ищет другие методы. Она говорит: "Да, я
обещаю, я согласна, уж завтра, если я только смогу... " (Смех.) Так что собака снизу — прекрасный
фрустратор. И собака сверху, разумеется, не даст ей с этим остаться, она приветствует употребление
розги, так что игра само-мучения или самосовершенствования, - называйте как хотите, -продолжается год
за годом, так и эдак, и ничего не происходит. Правильно?

Поскольку невротик не умеет жить и переживать себя в настоящем, ему будет нелегко придерживаться требований техники "здесь и теперь". Он будет прерывать свое участие в настоящем воспоминаниями прошлого, будет настаивать на том, чтобы говорить о них так, как будто они действительно находятся в прошлом. Ему легче предаваться ассоциациям, нежели концентрироваться на переживании себя.Поначалу невротик может счесть задачу концентрироваться на теле, ощущениях или фантазиях пустяком, но его незаконченные дела будут очень мешать ему в этом. У него пока нет ясного чувства упорядоченности своих потребностей, он как бы придает им всем одинаковую значимость. Он похож на того молодого человека из рассказа Стивена Ликока, который вскочил на своего коня и с сумасшедшей скоростью помчался сразу во всех направлениях.За нашим требованием концентрации стоит вовсе не мелочная придирчивость. Чтобы пациент мог приближаться приближаться к полному участию в настоящем, предпринять первый шаг к продуктивной жизни, он должен научиться направлять свою энергию, а это и есть концентрация. Он сможет переходить от того, что считает необходимым в один момент, к тому, что сочтет необходимым в следующий, только если он действительно способен пережить каждое "теперь" и каждую потребность.