Жизнь и необычайные приключения солдата Ивана Чонкина. Полное издание трилогии

ОТКРЫТОЕ ПИСЬМО ПИСАТЕЛЮ ВОЙНОВИЧУ
Мы, нижеподписавшиеся члены Federation of Unicorns and Centaurs "Kopyto" (FUCK), выражаем свое возмущение появлением в печати третьей части романа Владимира Войновича «Жизнь и необыкновенные приключения солдата Чонкина». Мы считаем это произведение проявлением расовой дискриминации кентавров, сборником антинаучных и непроверенных данных, а местами просто бредом сивой кобылы.
Давно известен факт, что кентавры (а также единороги) появились как вид в результате эволюционного развития лошади. Писатель Войнович в своем романе отстаивает унизительную для нас идею о том, что кентавры произошли в результате противоестественных отношений человека и лошади. Мы не отрицаем саму возможность половых отношений между видом Homo sapiens и видом Equus ferus caballus. Научно доказано, что подобные отношения гораздо более реальны, чем, например, половая жизнь Homo sapiens и Sorex minutissimus. Однако это не может являться основанием для определения кентавра как жертвы неудачной мутации.
Особую печаль вызывает также упоминание в негативном контексте имени большого друга всех непарнокопытных Николая Михайловича Пржевальского. Наглая клевета Войновича в отношении этого замечательного человека, по нашему мнению, должна вызвать справедливый гнев и у всех нормальных двуногих.
Мы надеемся, что писатель Войнович признает свою неправоту и принесет публичные извинения кентаврам Земли и памяти Н.М.Пржевальского. В противном случае мы найдем способ показать этому врущему как сивый мерин двуногому всю силу и мощь нашего FUCKа.
Председатель FUCK Хирон XXI и проч.

Последняя книга трилогии. Знаю, что эту книгу Войнович писал уже в преклонных годах, что незаконченность истории о Чонкине не давала ему покоя. Только если во второй книге Чонкин отошел у автора на второй план, то здесь уже на десятый. И это, мягко говоря, пошло не на пользу книге. Здесь главным лицом выступает Сталин. У меня постоянно было ощущение, что Войновичу главным было написать о Сталине, а Чонкин было уже довеском. Да и история с ним заканчивается достаточно неправдоподобно. Честно говоря, если бы это была не третья книга, а произведение о Сталине, читать ее я бы не стала. Сам стиль повествования несмешной, сатира здесь какая-то кривая, собраны домыслы и небылицы о Сталине, их очень много и вообще полкниги вызывало только недоумение. Зачем? Гораздо лучше было бы написать о нем отдельное произведение и не приплетать его искусственно. Так что поклонники истории о Чонкине, думаю, будут сильно разочарованы.

Когда спустя много лет автор некогда понравившейся тебе книги пишет продолжение, то ты хочешь того или не хочешь, а будешь сравнивать. Язык. Стиль. Сюжет. Фабулу. Динамику.

Вот и я не мог не сравнивать прочитанного 17 лет назад Чонкина из первой и второй книг с относительно новым Чонкиным из третьей книги.

В предисловии Войнович пишет, с каким трудом он брался за третью часть. Как она ему долго не удавалась. Как начинал и бросал, и долго зрел, и наконец назрел, и выдал в свет.

Что могу сказать? Лучше бы не писал. Потому что третья книга портит образ самого Чонкина. Вдобавок, если "Перемещённое лицо" - это всё ещё роман-анекдот, то я могу лишь заметить, что анекдот совсем не смешной и совершенно не понятный. А? Над чем тут смеяться? Над словом "лошадь"? А! Ха-ха-ха...

Не смешно и уже даже не сатирично. Первые две книги едки. Третья пресноВАТА. Первые две остры. Третья пошлоВАТА. Первые две интересны. Третья скучноВАТА. В этом её существеннейшая черта - не пресна, не пошла и не скучна полностью. А везде - ВАТА. Что не делает, конечно, Войновичу чести.

Никак не могу понять, чего это его так замкнуло на лошадях. Не смог остановиться на Осовиахиме, превратившемся когда-то в человека? Теперь Сталина превратил в мерина? Ну хорошо, превратил. А дальше-то - что? Осовиахим хотя бы хотел стать коммунистом. А для чего эта жвачка про то, как Пржевальский сношал лошадь, став отцом вождя народов? И, кстати, зачем самого Пржевальского Войновичу понадобилось ворошить?

В общем, чем дальше в лес, тем больше дров. Сложилось стойкое убеждение, что Войнович, будучи в своё время убеждённым диссидентом, так и не вышел из этого состояния и спустя 15 лет после падения режима, и продолжал ср@ть в Совдепию. Зачем, Войнович? Дай ответ? Не даёт ответа.

А как бы круто было прочитать эту книгу в шестидесятые годы! Правда, не мне, а моему папе. О Владимире Войновиче я предсказуемо в советские годы ничего не слышал, но в начале девяностых наткнулся на толстенький свежеизданный том, где была "Москва 2042", а история про солдата Ивана Чонкина, к сожалению, отдельными главами. То есть, по сути, целиком и полностью это произведение я прочитал только сейчас.

Владимир Войнович - мастер рассказа. Его книгу даже довольно невежливо называют "романом-анекдотом", действительно, шкала глумливости зашкаливает, но настолько органично вплести в этот роман всю уродливость советской системы смог бы только этот писатель. Мало кто помнит, что слова той самой песни, которую "Гагарин пел в космосе" написал именно Владимир Войнович, хотя все прекрасно знают эти "на пыльных тропинках далеких планет". Данный труд читается очень легко, может в этом отношении он подобен анекдоту, мне вообще везет в последнее время на легкие тексты, но этот даст фору всем.

Масштабы советского идиотизма в книге достигают заоблачных высот, но время расставило по полкам все, что касается этого произведения и нужно с горечью признать, что книга не воспринимается сейчас как явный пасквиль, мы сами и не такое видели в этой стране, а юмор тоже таковым не кажется, "Жизнь и необычайные приключения солдата Ивана Чонкина" спасет только легкий стиль и мастерство его автора.

Текст такой я люблю, в моем понимании он идеальный, здесь есть что процитировать, а авторские ремарки не только не выглядят инородным телом, но четко и ясно дают понять, что сейчас он говорит предельно серьезно. Конечно, необходимо какое-то родство душ с самим писателем, чтобы воспринимать его полноценно, а для данного произведения это очень важно. Никакой анализ текста не поможет насладиться этим трудом в полной мере, если вы с автором не на одной волне.

Затронутое сегодня противоречивое двойное отрицание есть и у Войновича, например, "дела в колхозе шли хорошо, но с каждым годом все хуже и хуже". Мы скоро вновь научимся общаться таким образом, потому что времена колхозные возвращаются."Завтра тебя накажут, так или иначе накажут, но сегодня ты будешь знать, что жил человеком." Помимо общего ироничного тона писатель прекрасно дает характеристики людям. пара предложений и портрет готов. При достаточно большом количестве действующих лиц в книге это очень важно. А также, группе людей. "Митинг - это такое мероприятие, когда собирается куча народу и одни говорят то, что не думают, а другие думают то, что не говорят".

Писатель очень органично и легко умудрился описать в своем произведении абсолютно все - колхоз, армию, войну, КГБ, отношения семейные, отношения межполовые, интеллигенцию, работу советских учреждений и т. д. и т. п. Если и не смешно по нынешним временам, то улыбку вызывает, главное - не сравнивать все это с нынешним временем и не делать поспешных выводов, что по сути ничего не изменилось. Эти выводы не нужны, ибо и так все понятно.

Владимир Войнович был последним писателем, которого читала моя бабушка. На закате ее дней уже я подсовывал ей новые книги, мы поменялись ролями и однажды она сделала прекрасный вывод по поводу "Москвы 2042", шепнув мне по секрету, "там г... но сдают!" Ничего, как это ни прискорбно, удивительного, потому что корейцы этим занимались в тяжелые годы, а для нас все только начинается.

27 июля нынешнего года Владимир Войнович ушел в лучший мир, гораздо лучший, чем он описал в "Жизнь и необычайные приключения солдата Ивана Чонкина". Уверен, что там ему хорошо. Книга прочитана в качестве памяти о хорошем человеке. Буду читать этого автора и дальше.

Я поражен - замечательная, необычная книга, и на нее не оставлено ни одной рецензии. Что, у нас Войнович не читается? Или книге так не везло?

Нет, это не роман-анекдот. Это... ну как бы вам сказать, уважаемые... это гротеск советско-сталинской действительности. В то время многое было абсурдным. И теория Лысенко, и политподготовка в армии, и основания для политических "дел". Но подать весь этот абсурд в абсурдном виде - это, знаете ли, суметь надо. А Войнович сумел. У него и лошадь стала человеком, и простой солдат (по большому счету Иванушка-дурачок) раздут до князя Голицына, и пукс (гибрид картофеля и помидора) растет (правда, без того результата, который нужен селекционеру).

Ой мамочки, сидел, читал, и не знал - то ли смеяться, то ли (понимая, что это абсурд абсурда) плакать над той действительностью. Ведь малодушие, предательство, культ личности, низость, равнодушие, страх - эти качества показаны наиболее правдиво.

Даром что-ли Войновича за Чонкина шпыняли? Правда глаза колет, как известно.

Как же часто эту книгу мне цитировал один замечательный человек, как часто о ней говорил. Но огромный список к прочтению и любовь к зарубежной литературе никак не способствовали более близкому знакомству с Иваном Чонкиным. И вот, случайное упоминание этого произведения пробило броню, заставило поверить, что я упускаю что-то важное. Наконец, книга Войновича оказывается у меня в руках. Как же быстро удивление от отсутствия желания сразу же отложить подальше книгу и разочарования с первых страниц сменяется искренним восторгом, ощущением чего-то знакомого и теплого.

Страницы книги насквозь пропитаны абсурдом, бредом и нереальностью происходящего – именно это и вызывает восхищение. Так не бывает! Даже если одно произошло, то другое никак не могло последовать за ним, а если и могло, то никак не было третьего, четвертого, десятого. Увы, могло. Увы, было. Кому надо, куда следует… Попытка снять с себя ответственность, переложить ее на вышестоящего, над которым есть еще кто-то, а над ним еще – всегда найдется кто-то выше. А самому лучше откреститься, забыть, потому что всегда найдется кто-то еще, кто уже про тебя самого сообщит Куда следует. Всегда.

Сколько ошибок можно было избежать банальным обсуждением, разговором, уточнением, но страх побеждает. Увы, это актуально не только для произведения Войновича.