Вальтер Скотт. Собрание сочинений в 10 томах (комплект)

Это один из моих любимых романов со школьных времен. Ещё тогда я многократно перебирала листочки разлохмаченного зачитанного в лоскуты тома из домашнего собрания книг (а в общественных библиотеках я часто ориентировалась на потёртость книг, не без основания считая, что это признак востребованности и всеобщей любви к книге). Мой любимец - доберман Кинг в то время был ещё подрастающим щенком, приревновал меня к книге, отыскал её по нюху на полке, как-то вытащил и "добил" окончательно. Прославленный нюх породы помог ему в этом кощунственном безобразии.

Оказалось, что в принципе романы Вальтера Скотта я не люблю, и этот роман стал единственным дочитанным (Роб Рой и Квентин Дорвард вогнали меня в тоску и нечитай).

И вот спустя много лет, купив книгу с шикарными и множественными иллюстрациями, мы устроили семейные вечерние чтения этого романа. Я не понимаю, на что жалуются нелюбители тягомотных описаний, сетуя, что их в романе слишком много - да, Скотт излишне подробно описывает одежду каждого нового персонажа и я эти описания как правило или совсем пропускала (в детстве) или протараторивала (сейчас) - и обнаружила, что они не были так уж бессмысленны, одежда героев романа действительно была весьма странной на современный взгляд и стоила внимания.

В этом романе нет главного героя - на эту роль не могут претендовать ни Седрик, ни его воспитанница благородная Ровена, ни царственный лентяй и обжора Ательстан. Роль самого Уилфреда Айвенго настолько бессловесно-героическая, что её можно назвать ключевой, но никак не главной - он остаётся смутной идеальной фигурой благородных очертаний и помыслов.
Наиболее живыми в этом романе предстают храмовник Бриан Буагильбер (мой любимый циничный, умный, деятельный и вдруг неожиданно обуянный страстью - я всегда желала ему успеха), комичный еврей Исаак, и его красавица и умница дочь Ревекка - их характеры многократно проявляются и в словах и в поступках, Чёрный aka ~ Лентяй ~ Рыцарь, и его собутыльник - причетник из Копменхерста доставляют читателю немало приятных минут, но опять же не выдвигаются на главные позиции, как и саксонская дряхлая зловещая пленница Торкильстона Ульрика, или свинопас Гурт - который ненавидит своё рабское положение, но всем сердцем предан своим хозяевам. Он готов служить им всю жизнь и по доброй воле.
Локсли (Робин Гуд) несомненно влиятельный персонаж, но появляется на страницах романа лишь в нескольких фрагментах.
Остаётся Шут Вамба - прирождённый раб Седрика - вот поистине главный герой романа - каждая из его реплик остроумна, каждый поступок обдуман и выразителен. С нетерпением ждёшь его следующего появления и что он выдаст на этот раз.

Итак "Айвенго" представляет собой многофигурное произведение, разворачивающее жизнь средневековой Англии во многих картинах - быт благородных домов, пиры, противостояние знати норманнской (пришлой) и знати саксонской (тоже пришлой, но на несколько веков раньше), обычаи рыцарских турниров (если их описание показалось вам нудным, попробуйте почитать сэра Мэлори, хехе), обстановка на проезжих дорогах, где бесчинствовали не только бродяги, но и "благородные" рыцари собирали свою дань с проезжих, или похищали с целью получения выкупа, а ещё затронуто сложное положение евреев в стране - необходимых и презираемых одновременно.

Мы уже дочитываем роман вслух (про себя я уже опять успела пробежать его до конца) , и мне жаль, что скоро он закончится - эта книга из тех, где хочется оставаться подольше —
• то перечитывая сцену, где Гурт вынужден постоять за себя перед лицом лесной братии,
• то отыскивая фрагмент, где Буагильбер заявляется к Ревекке, и получает неожиданный отпор,
• то перелистывая острые словечки Вамбы, жалящие и врагов и друзей
• то гостя́ в тесной хижине святого отца, где происходит славная попойка пустынника и Чёрного рыцаря, а яства и напитки материализуются на столе самым чудесным образом прямо из неоткуда в этом скромном жилище...
таких любимых сцен в этой книге у меня множество

Рекомендую. Причем, думаю, что этот роман должен быть прочитан в первые 10-15 лет жизни, чтобы заложить верные основы исторического ощущения, на которые позднее неизбежно наслоятся фэнтезийные образы из других книг и фильмов, но сперва пусть будет "амбер" а потом его искажения.

Итак, концепция. Благородные рыцари спасают благородную даму, и одну не такую благородную, но очень умную, храбрую и красивую еврейку. А еще есть Король Ричард и Принц Джон.

По некоторым из персонажей.
Айвенго - тот самый благородный рыцарь, участие которого в книге минимально, и большую ее часть он лежит и лечится, переодически борясь за честь и достоинство окружающих.

Ровена - та самая благородная дама, в которую влюблен тот самый благородный рыцарь, и которая всю книгу вздыхает над рыцарем, которую конечно же похищают, и она естественно покоряется воле, сопровождая процесс большим количеством слез.

Ревекка - та самая очень умная, храбрая и красивая еврейка, которая не только лечит того самого благородного рыцаря (смена гендерных ролей), но и отдает свои драгоценности тому самому и той самой, прежде чем отправляется "в монастырь ". Айвенго же, к примеру очень благодарен ей за спасение, примерно до того момента, как информация о ее национальной принадлежности не превратила его, в высшей мере достойное лицо, в не благородный poker face. А больше всего мне понравилось:

Исаак - тут хватит цитаты из "Венецианского купца".

Бриан де Буагиль­бер - наверное единственный персонаж, который меня заинтересовал. Он по своему благороден, хотя в нем есть внушительное количество отрицательных качеств. Он страстен (спасибо Вальтер Скотт за СПОЙЛЕР его смерть особенно, так подчеркнуть уметь надо) и решителен.

В общем и целом - не такая уж и большая книга, которая читается безумно нудно. Это не самый худший экземпляр того, что можно обнаружить в своем списке литературы, но удовольствия мне он не доставил совершенно.

P.S. Ах да, особенно порадовали страницы с описанием одежды героев, интерьеров комнат и прочего прочего, которые часто занимали больше места, чем описание происходящих событий.

Первым делом стоит отметить, что книга не маленькая, вот совсем не маленькая. В такой объем можно было уместить целую эпопею (ну, почти), но Скотт, очевидно, видел все немного в ином свете.

Что мы имеем на первые, скажем так, 300-400 страниц? А имеем мы достаточно занимательный и в какой-то степени ламповый рассказ о Шетлендских островах. О поколениях, которые живут там вот уже не одну сотню лет, об их обычаях, традициях и отношении к соседним государствам. Несмотря на постоянные замечания о суевериях этого народа, о легкомысленности и простоте их бытия, все это подается с явным участием автора, каким-то даже трепетным отношением, а часто упоминаемый в произведении реально существовавший Джон Драйден удостоился целой отдельной книги от Скотта под названием «Жизнь и творчество Драйдена». Порой среди десятков диалогов проскальзывают действительно хорошие мысли, пускай и очевидные, которые составляют образ не столько персонажей, сколько самого автора.

Вся возвышенность, чувственность и общая эмоциональность того времени, на которой и построена, собственно, вся сюжетная линия не так уж и режет глаз, ведь проблема в другом. В самом сюжете. Говоря очень грубо — он тут лишний (подождите называть меня сумасшедшим). Персонажи, предыстория каждого, события, которые они переживают — все это на месте, но меркнет на фоне основной задачи Скотта, которая проглядывается очень сильно. Он не хотел рассказать душетрепательную историю о разлуке и воссоединении, не хотел показать морские баталии, как и не хотел прописать для каждого героя подробную линию. Он хотел поделиться своими впечатлениями о природе тех мест, о народе, который там живет и передать атмосферу отдаленного кусочка земли, где не растут деревья, волны в приступах ярости разбиваются о скалы, а настойчивые ветра и не думают останавливаться. И тут стоит понимать, что сделать это без занятной истории достаточно сложно, ведь читатели не будут слишком заинтересованы. Что же, загадка решена.

На LiveLib'e у книги, в данный момент, очень мало оценок, как и подробных рецензий. Причина незаинтересованности мне понятна, и хотя автор не самый последний, да и произведение не самое плохое, роман осилит не каждый.

Вот и я прикоснулась к этому историческому шедевру!
Достоинство, честь, рыцари, турниры, любовь- всего этого в книге много, да она держится на этом.
Ради любви и внимания прелестной красавицы, рыцари участвовали в турнире, который часто оборачивался смертью. Но разве для настоящего рыцаря это могло стать преградой. По мимо того, что они рисковали, так еще могли выступать инкогнито, и этот ход вызывал бурю восторга у зрителей и прекрасной дамы. Наш рыцарь-инкогнито в первом турнире одержал сногшибательную победу, а вот второй дался ему нелегко. Всего в крови, его усли с поля боя. Но и эти раны не остановили его. Только узнав о том, что в его защите нуждается молодая девушка, он не раздумывая бросился в бой с противником. Конечно и сейчас есть мужчины, готовые и в огонь, и в воду, но тогда, в те времена сколько было романтики. Читаешь, и аж подпрыгиваешь от восторга.
Я осталась довольна произведением!

Не понравилось.

Отличное начало, рыцари, средневековье, времена Ричарда Львиное Сердце, крестовых походов, прекрасных дам, а также завоевания англосаксов норманнами. И Робин Гуд еще есть. Всегда думала, что он жил позже, ну да ладно. Казалось бы, есть где поживиться любителю истории, ан нет! После отличного рыцарского турнира, подробного рассказа о замковых интерьерах и трапезах, интересных описаний верхней и нижней одежды главные злодеи захватывают в плен почти всех главных героев, и вооооооот пошлоооооооооо деееееееееействие, перемежающееся пафосными речами в стиле "О Бриан всезлодейский! Никогда я не буду твоей!", "Да простит мне великий творец, низменной еврейке, вытирайте об меня ноги, я умру на костре. Из-за тебя, злодей, но я тебя прощаю!".

Как скривилась я первый раз при махровом антисемитизме повествования, так каждый раз и морщилась, пойду теперь за кремом от морщин. Возможно, так оно и было на самом деле, антисемитизм и презрение процветало, но они, вкупе с абсолютно карикатурными еврейскими персонажами (впрочем, саксонские и норманнские не менее гротескны) и совершенно невозможными изречениями превратило чтение из удовольствия в каторгу. Занудство на занудстве и занудством погоняет.

Поставила бы два балла, но один балл накину за интересную завязку.

Прекрасный,увлекательный исторический роман об Англии эпохи Ричарда Львиное Сердце. Читать нужно в определенном возрасте. Я лично прочла по школьной программе седьмого класса. Эта книга подавалась в сокращенном варианте,и мне,естественно,захотелось прочесть полностью,чтобы получить настоящее удовольствие. И я его получила. Но сейчас уже что-то не хочется перечитывать-возможно,увлекли более серъезные книги,вроде "Овода" Войнич,"Звезды смотрят вниз" Кронина или "Триумфальной арки" Ремарка.
Но вернемся к "Айвенго" Вальтера Скотта. Герои. Вот что мне показалось:леди Ровена,действительно,какая-то бледная. Создается впечатление,что ничего,кроме красоты,у нее нет. Даже те ее моральные достоинства,о которых так много говорит Скотт,ее доброта и самопожертвование,на фоне внутренней силы и жертвенности Ревекки,выглядят как-то неубедительно.В общем,не бывает таких женщин. Леди Ровена-типичная героиня рыцарского романа (каковым и является "Айвенго") без ярких индивидуальных черт. Айвенго более живой,конечно,хотя у него тоже много идеального в характере. Мне очень не понравилось его обращение с Ревеккой. Девушка выходила тебя,можно сказать вырвала из когтей смерти,а ты ей рассказываешь о том,что она все-таки еврейка и потому не может быть такой благородной и возвышенной,как твоя возлюбленная! Это была словно обида,нанесенная мне самой,честное слово! И хотя он потом расплатился с Ревеккой,неприятный осадок у меня все равно остался. Всем сердцем жаль девушку... Главный злодей Буагильбер был намного добрее к ней. Хотя он и злодей.
Так что все эти рыцари и дамы были в плену дремучих средневековых предрассудков. Жестокое время,жестокие люди...
"Айвенго"-книга,прививающая вкус к хорошей литературе,а точнее-к классике.

Автор переносит своего читателя в эпоху претендента-младшего (принца- красавчика Карла Эдуарда Стюарта) и показывает его отчаянную попытку вернуть Шотландии самостоятельность.
Нашему взору предстает Эдуард Уэверли из имения Уэверли-Онор - молодой офицер драгунского полка его величества Георга II из ганноверской династии. Юноша, росший в семье, поддерживающей притязания на трон династии Стюартов.
Итак, история начинается с отправления вышеуказанного дарования в путь в качестве капитана в армию короля. Внезапно (хмхм ... видимо в дороге мальчик утомился), капитану дают отпуск и он без зазрения совести отправляется на встречу приключениям, потеряв абсолютно счет времени. Здесь перед читателем мелькают превосходные и величественным имения, идет погружение в быт разбойников в горах и раскрывается истинный патриотизм простых горцев, лэрдов и внезапно их женщин и в конце все это приводит к предательству и нарушению всех ранее принесенных клятв главного героя, путем выбора стороны якобитов. Причем, самое обидное, что выбора не осознанного, взвешенного, и по идейным соображениям, а выбора спонтанного из-за неразберихи и мальчишеской обиды.
Вальтер Скотт отлично раскрывает характеры героев, их светлые и темные стороны. Что касается романтической линии ... немного подкачала. Здесь мы видим нерешительного Эдуарда, которого в процессе повествования сравнивают с Ромео Шекспира.

Ну или скорее все решения Эдуарда зависят от того, как и куда подует ветер. Перед взором предстает "о милая, милая Роза", а в противовес данному типу характера выступает истинная патриотка Флора - сестра одного из лидеров движения якобитов. Речи Флоры, так же как и ее позиция на протяжении всего повествования заслужили не только моего одобрения, но и безграничного восхищения:

Первые сто страниц романа читаются достаточно сложно за счет многочисленных описаний природы, быта и политической ситуации в стране тех времен (поэтому и оценка 4/5). Не просто так В. Скотта сравнивают с Л. Толстым, так виртуозно описывать каждую розу на розовом кусте нужно уметь.
Роман пронизан патриотическими идеями и суждениями, рассуждениями о власти:

Принц-красавчик раскрывается не дальновидной личностью, раздающей свое расположение любому встречному обладающему титулом или мало-мальским количеством людей для восстания, не вдаваясь в подробности причин вступления определенных людей в ряды его восстания. За счет своего доброго сердца, Карл нередко поступается разумом и совершает ошибки, в том числе идя против своих же советников:

А зря... Тем самым становятся очевидными причины провала восстания 1745 г.
Как и понятны причины его начала... Одна из которых пренебрежительное отношение англичан к горцам:

Итак, я однозначно советую к прочтению данное произведение, пропитанное духом Шотландии и Англии, с плавным и мягким повествованием и где- то наивными идеями и мировоззрением героев этого романа.

«Нет повести печальнее на свете»; как нет и темы более вечной чем тема трагичной любви, чье появление, кажется, корнями своими уходит в самую глубь веков, когда художественная литература только зарождалась. Чувственные страдания двух любящих сердец, невзгоды, недосказанности, недопонимания, мнение света и близких людей... В разные столетия авторы ни раз возвращались к Шекспировской (хотя справедливо ли ее так называть?) теме, сжигая огнем страстей страницы своих рукописей в коих тяжкие испытания ложились на плечи очередных вымышленных (хотя и не всегда вымышленных) героев. Впрочем, как ни притягательна была тема трагичной любви, а Скотт до поры до времени обходил ее стороной. В романах «Шотландского чародея» всегда найдется место юношеским страстям, неразделенным чувствам, даже испытаниям, кои обязательно должны пройти два любящих сердца, но к трагической развязке кажется ни до «Ламмермурской невесты» ни после, подобные сюжеты не приводили. Напротив, Скотт хорошо известен своими подчеркнуто счастливыми финалами, где неизменно закрывались все гештальты, а основные герои, пройдя: «множество опасных и затруднительных положений»; укладывались автором: «на брачное ложе». Пресловутый «скоттовский стиль» над которым умудрялся подшучивать и сам автор... Однако только лишь подшучивать?

Беглое знакомство с творчеством «Шотландского чародея» действительно создает иллюзию некоторой однотипности его романов. Композиционные отличия, как правило продиктованные эпохой, страной или разными сторонами событий, почти всегда сочетаются с одними тем же центральным сюжетообразующим мотивом – «Путешествие» (как называют его ряд исследователей). Для которого будет характерно знакомство героя (а с ним и читателя) с характером и особенностями эпохи: «связывающие политическую, культурно-историческую часть романа с собственной судьбой героя»; развитие героя (через испытание, тайну, любовь); его взросление (изменение); и наконец –достойный финал. Подобная структура, в том или ином виде, ложится на многие произведения автора. Но справедливо ли пенять Скотту на эту однотипность? Во-первых, не стоит забывать, что шотландец фактически преображает романистику, воссоздавая с нуля исторический жанр: «Скотт создал, изобрел, открыл, или, лучше сказать, угадал эпопею нашего времени – исторический роман»; придавая ему черты живости, легкости (в сравнение с тем, что выходило столетиями до него) в которую хочешь верить: «И вот почему, читая романы Вальтера Скотта, в которых одно какое-нибудь историческое событие перемешано со множеством вымышленных, думаешь, что читаешь историю». Во-вторых, «Шотландский чародей» никогда не чурался экспериментов, прежде всего выраженных творчеством Питера Петтисона (этакое alter ego автора).

Не секрет, что долгое время Скотт не стремился раскрывать своего авторства, предпочитая славу поэта славе прозаика. А потому большинство его произведений долгое время имели вид: «От автора "Уэверли"», или «Рассказы трактирщика»; в одной из ранних своих рецензий я поднимал данную тему более подробно, сейчас не то время и не то место, чтобы возвращаться к этому вопросу. В контексте дальнейшего нашего повествования важно лишь то, что никогда не существовавший Питер Петтисон, созданный Скоттом как бы в ответ на успех «автора "Уэверли"», был не просто склонностью шотландца к тайнам, или желанием испытать легковерие публики (как в свое время предположил ваш покорный слуга), а скорее своеобразной площадкой для творческих испытаний. «Автор "Уэверли"» просто не мог создать еще одного «автора "Уэверли"», ведь, по сути, перед легковерной публикой должен был предстать могучий соперник, а не подражатель. В некотором смысле «Рассказы...» выполнены именно в том духе, в котором Скотт их и называет: вымышленный школьный учитель Джедедия Клейшботэм собирает и адаптирует сочиняемые в тайне своим коллегой Петтисоном фольклорные истории, своего рода предания, сохраненные в рукописях, передаваемые из уст в уста. Измененные автором в угоду художественного или нарративного духа, но отнюдь не потерявшие в историческом ключе: «Скотт воспользовался этой легендой, но изменил место и время действия»; они обретают форму исторического романа, оставаясь в своей сути этаким устным преданием, не лишенного мистического, или, даже, жутковатого окраса.

«Черный карлик» открывавший цикл «Рассказов...», был своеобразной попыткой автора создать произведение, выдержанное духом готического романа– критикуемого Скоттом за «архаичность» и «переусложненность»,но повлиявшим на все его дальнейшие творчество: «исторический роман обязан "готическому роману" и средневековым колоритом, и этическим конфликтом, и нравственной проблематикой». Готические и антикварные романы умело играли на мистике и сверхъестественных сюжетах, нередких в Средневековых легендах и устных преданиях суеверного времени. «Рассказы...» основываясь на образах этих легенд, были прекрасной почвой для готического эксперимента. Возможно «Шотландский чародей» желал создать нечто, что послужило бы панегириком прозе прошлого, но, одновременно, осовременило бы ее... Так в «Черном карлике» мы встречаем фигуру Эшли, чей вид, характер и образ жизни внушает трепет всякому, кто встречает его на своем пути. Однако открывающие историю образы, стараниями Скотта, играют с нами злую шутку. «Черный карлик» — это попытка автора высказаться на тему людских суеверий и человеческих судеб. Попытка не самая выдающаяся, шотландец и сам это признавал, однако от своей затеи отказываться не собирался.

«Ламмермурская невеста», увидевшая свет в 1819 году, как очередной роман из цикла «Рассказов...», получила статус одного из самых мрачных произведений Скотта. Легенда, взятая шотландцем за основу, в фабуле своей не претерпела сколь ни будь значительных изменений, хотя стараниями автора и обросла литературным мясом. Наполненная Шекспировскими аллюзиями, причем не только на пресловутую «Ромео и Джульетту», она тем не менее абсолютно самодостаточна и, как мне кажется, исключительно самобытна. Там, где у Шекспира трагедия обретает черты театральности, у Скотта это чистая готика. Ни один из его романов не может похвастать таким обилием пророчеств и предзнаменований. Ни один из его романов так не проникнут темами увядания и смерти – последнее, кажется, преследует героев на протяжение всей истории, будучи как бы суровым предостережением. Наконец ни один из его романов не имеет столь подчеркнуто трагичного финала. Абсолютно «нескоттовское произведение», если посмотреть с точки зрения «автора Уэверли», но, пожалуй, великолепно интерпретированная легенда, если смотреть с точки зрения «Рассказов...». Шотландцу удалось наполнить историю атрибутами классического готического произведения, предав им осовремененный вид, и избегнув главных недостатков «Черного карлика» - чрезмерной сжатости повествования и слабо прописанных героев. Последнему Скотт уделил особое внимание – «...невеста», будучи, как бы избавленной от исторического и политического фона, который мог бы оттенить собой центральный сюжет, и пользуясь немногочисленностью действующих лиц, умело выводит на первый план характеры и судьбы своих персонажей, превращаясь в этакую камерную драму, не становясь при этом сколь ни будь театральной.

Однако, множественность достоинств романа, не покрывают целый ряд недостатков, главным из которых, пожалуй, можно считать неровность повествования и излишнюю суетливость (умело, впрочем, замаскированную) в третьем акте. Всё это, вкупе с образами ряда героев и спорным заигрыванием с мистикой, привели к тому, что в целом теплый прием современников сопровождался обилием замечаний и отступлений. Более поздняя библиография почти не удостаивает «...невесту» подлинного внимания. Критики более концентрируются на том факте, что период написания самого мрачного произведения Скотта совпал с болезнью автора, имевшей далекоидущие последствия. Приступы, припадки тошноты, невероятные боли: «Руки были искромсаны ланцетом, мозг одурманен опиатами, ощущения притуплены..., все существование сводилось к тому, что он корчился в постели...». Кажется просто невероятным, что в подобной обстановке Скотт умудрялся надиктовывать эпизоды «...невесты» продумывая образы и характеры в воображении сбиваемым очередным приступом. Позднее «Шотландский чародей» как будто бы не смог припомнить ни одного характера и эпизода, называя один из величайших своих романов: «столь же несообразным, сколь и объемистым». В итоге одни видят в мрачности «...невесты» проявление болезни, тогда как другие, говоря о «победе духа над плотью»; кажется вовсе не замечают самого романа, а это то прежде всего и досадно.

Много позже, рассказывая о том, как открывалась новая глава его литературного пути, Скотт особо подчеркнет влияние легенд и сказаний слышимые им в детстве, а также готических романов, прочитанных им тогда же и позже: «Примерно в это время я возымел честолюбивое желание создать рыцарский роман, написанный в стиле "Замка Отранто"». Исторический роман не случайно вырастал из готического – поверья и мифы, тайны и мистика, это тот базис, что характеризует народы и их образ жизни. Фантастическое не отяготит истории, конечно при условии, что вы будете ей пользоваться с осторожностью. Шотландец всегда был осторожен, но он же и не был чужд того детского задора и непоседливости, что отпечаталось на всем его творчестве. Мне не хочется верить, что «...невеста» была лишь случайностью вызванной болезнью... Думается, что Скотт все же целенаправленно шел к этому роману, целенаправленно желал отдать дань уважения прошлому, напомнив нам читателям, что искони понимается под словом «Рассказ».

Давно хотел прочитать про якобистское восстание, про старшего и младшего претендента. Был отложен Роб рой Вальтера Скотта, ибо действие его присходит примерно в интересное время.
Долго книга отлеживалась, ибо Скотт все де на любителя, многие считают его нудноватым. Но в рамах расчистки Киндла очередь дошла и до Роба Роя.
Книга оказалась не о том, что я ожидал. Роб Рой - это не книга о похождениях известного шотландского благородного разбойника. Безсуловно, Роб Рой в книге есть и он играет важную роль, но не главный герой (надеюсь это не спойлер). Приключения тут есть, но все же тут больше романа взросления и политики. Есть и тут шотландская экзотика. (вообще читая некоторые моменты казалось, что сейчас выплывет пирога с индейцами - возможно Купер черпал вдохновление у Скотта).
Концовка у Скотта на мой взгляд излишне слащавая, Дюма или Гюго сделали бы ее трагичной и она бы смотрелась более уместной в такой романтической книге.
К Скотту и его "шотландским романам" скорее всего вернусь через год-полтора, все автор специфичный.

Не знаю, радоваться или огорчаться, что книга прошла мимо меня в подростковом возрасте. Наверное, все же огорчусь. В те года, уверена, я бы не читала "Дон Кихота", а упивалась бы приключениями принца Ричарда, Робин Гуда и Айвенго. Сейчас же книга навеяла мне ностальгические вопоминания о чувство скуки при прочтении.
Если кто помнит, есть диснеевский мультфильм "Робин Гуд", где все персонажи - животные. Робин Гуд - лис, короли - львы и т.д. Смешно, но читая книгу, я персонажами представляла именно этих мультипликационных героев. Ах, принц Джон, этот лев безгривый, к тому же и трусливый, в Ровена - с доброй мордочкой и переживанием в глазах. Рыцарский роман прекрасен для своего времени, как прекрасны сюжеты Бальзака для того периода существования Франции.
Жаль, что я так быстро выросла и так поздно взяла книгу Скотта в руки.