Л. Н. Толстой. Повести и рассказы

Жил-был юноша Степа Касатский. Княжеского рода, красив, умен, самолюбив до крайности, привык всего добиваться сам. Мечтал стать образцовым офицером, окружающие прочили ему удачную военную карьеру. Одним из самых больших недостатков Степана была крайняя раздражительность, вспышки гнева, переходившие в ярость. Этот-то порывистый нрав и определит дальнейшую судьбу Касатского.

Больше всего хотел молодой человек быть первым во всем, и это у него получалось. Мечтал войти в высший свет, а самый легкий способ для достижения этой цели- женитьба. Главному герою легко удалось влюбить в себя девушку из высшего общества, да и сам влюбился в нее. И вот накануне свадьбы Степан Касатский бросает невесту, порывает с мирской жизнью и уходит в монастырь.

Признаться причина мне показалась слишком ничтожной для принятия такого важного решения. На одном порыве и обиде уйти в монастырь? Так кардинально в один момент изменить свою жизнь? До этого момента Касатский живет исключительно стремлениями к своему совершенствованию, но никак не к Богу. И тут такой резкий поворот.

Не зря даже будучи монахом, отец Сергий ( в миру наш Степан Касатский) признается, что одним из главных грехов с которым боролся все время это "вера на колеблющихся ножках". И вот второй поворот в его судьбе и тоже оставшийся для меня загадкой. Иеромонаха с непомерной гордыней и шаткой верой старец благословляет в затворники. Не знаю хотел Толстой "укусить" монашествующих или нет, но ему это удалось.

"Отец Сергий" позднее произведение Льва Николаевича и его уже можно назвать кратким изложением толстовской теории о служении Богу и служении человеку.

Великолепная повесть. Она не только о нашей, то есть практически каждого из нас, жизни, но и о смерти.

Извечная суета. Образование попристижней, должность повыше, денег побольше, домик получше, жена умница и красавица. И Иван Ильич так же живет, всем на зависть, себе на радость. Ну, что в этом плохого? Да, все хорошо. Вот только в погоне за "счастьем" растерял он где-то любовь, не к людям вообще, а к самым-самым близким. И жили ведь с женой душа в душу, пока балы да приемы, а тут она забеременела и стала какие-то требования выдвигать. Младенец умер, понятное дело, слезы, истерики. А там друзья, веселье, карты. На свободу бы вырваться, чтобы женины упреки пореже слышать. Еще беда, застой на службе. Денег оно вроде бы хватает, но хочется-то больше и статус повыше иметь. Все сбылось в жизни Ивана Ильича, все о чем мечтал, ну, или почти все.

Здоровье что-то последнее время подкачало, боли нестерпимые, а врачи в растерянности. Сорок пять лет Ивану Ильичу. По меркам того времени не мало, а по нашим так совсем ничего. И вот уже на смертном одре Иван Ильич понимает, что никому он не нужен. Только сынишка-гимназист переживает за папеньку и слуга придет, чтобы утку вынести и посидеть с больным, поговорить. У жены и дочери свои дела, наряды, балы, театральные премьеры. А у умирающего времени много, теперь он анализирует свою жизнь и задается вопросом "а так ли я жил?" И муки нравственные порой заглушают муки телесные.

Повесть Льва Николаевича напомнила мне совсем не художественную прозу, недавно прочитанную Фредерика де Грааф - Разлуки не будет. Как пережить смерть и страдания близких В ней автор, много лет проработавшая в хосписе, делится своими советами, как вести себя со смертельно больными близкими. Честность, она называет главным в общении с такими людьми и главный герой повести Толстого устает от лжи врачей и близких.

Книга прослушана в великолепном исполнении Любови Коневой.

Эрнест Хемингуэй

Существует расхожее мнение о том, что Лев Николаевич Толстой под конец жизни рехнулся. На фоне безбожия ли, богоискательства, вегетарианства или просто старения, но рехнулся - завозился с крестьянами, букварями, баснями, покосами – потому и сбежал решительно, внезапно и окончательно.
Пока я не читал его книг, то так и считал, полностью это мнение разделяя и придерживаясь его с самым негодяйским упорством – тут злую шутку со мной сыграла школа со своей программой. Ну вообще не зашли мне тогда его книги! Так же, как тогда не подошёл бы мне мой сегодняшний пиджак – не потому, что пиджак велик или плох, а потому что я был мал, не дорос. Но себя надо было успокоить, поэтому провозглашение тезиса о том, что автор – дурак, причём дурак оголтелый, было анестезией душевного разброда, ведь внутри-то себя я понимал, что если весь мир считает Толстого титаном, классиком, гением и прочее, а я не вкуриваю вообще, то всё же что-то не так со мной. Эх, вот не навязывали бы мне его книги в 13-14 лет, а возьмись я сам за него года на три позднее… Уверен, результат был бы совсем иным.
Потом, уже годам к 25, преодолев детские комплексы, я прочитал «Воскресение», «Анну Каренину» и «Войну и мир». Романами я был поражён и восхищён! Но всё же механизм самозащиты себя прошлого от себя нынешнего включился, да ещё и очень диссонировало то, как различались его романы и басни для детей крестьян. Казалось, что микроскопом забивают гвозди – в принципе, глядя со стороны, это и происходило, когда гений, граф и главный писатель своей современности принялся косить поля и колоть дрова. В моей голове это не умещалось («Вот я бы на его месте!»), поэтому пришёл я к компромиссу с самим собой на том, что Толстой писатель великий, но просто под конец жизни убрёл не туда.

И вот «Хаджи Мурат»… Когда я Толстого читал запоем, то обошёл стороной эту повесть, потому где-то прочитал о том, что вещь это неоконченная, издана была после смерти писателя да ещё с купюрами… В общем, побрезговал я, прошёл мимо, да так и не вернулся. И вот только теперь могу уверенно заявить, что никакого помешательства и разрыва в творчестве Толстого не было, а была гармоничнейшая эволюция. А болваном был(очень надеюсь, что действительно был) я, ваш покорный слуга.
Почему? Потому что "Хаджи Мурат" - это одна из последних вещей Толстого, как раз таки периода, когда автору приписывают сумасшествие, но... слабоумный человек не может писать настолько бритвенно чётко и кинжально ясно. Это поразительно! Мысль выражена настолько монументально– я, как читатель, уверен, что автор говорит именно то, что и хочет сказать – кажется, что это твои же собственные мысли, которые ты думал, но просто не умел сформулировать, а тут – вот , пожалуйста, нашлись именно те, самые нужные слова. Насколько органично и беспристрастно переданы все точки зрения касательно войны на Кавказе! Поневоле кажется, что над повестью работала группа авторов – это даже похоже на репортаж, прямой эфир, где слово получает и воинственный кавказский традиционалист, и русский поручик, и крестьянин, и император. Мнение же автора не является константой и истиной в последней инстанции – если считаете нужным, то можете вступить с ним в дискуссию, пожалуйста. Но вот стоит ли это делать? Не знаю)

P.S. Для себя вопрос о душевном и умственном здоровье Льва Николаевича я закрыл.

После повести "Смерть Ивана Ильича" этот рассказ кажется более слабым. Возможно, если бы я прочитала их в другом порядке, впечатление было бы иным. Но избежать сравнения невозможно.
В "Трёх смертях" мы видим лишь факты ухода, без глубокого анализа внутреннего перелома человека в момент смерти. Богатая барыня, ещё молодая, обвиняющая в своей болезни всех вокруг, до последнего остаётся недовольной, и, вероятно, так живёт всю жизнь. Крестьянин, как плыл по течению, так и закончил. А дерево, которое срубили без особой нужды и сожаления, становится символом третьей, самой немой и беззащитной смерти.
На фоне "Смерти Ивана Ильича" этот рассказ действительно воспринимается сухим и скорее проходным.

Три медведя и Маша.
Наверное из этой сказки была придумана современная Маша. Только количество медведей уменьшили.
Девочка Маша ушла в лес и заблудилась там. Ну правильно, ушел в лес — заблудился. А тут домик. Ну, блин, надо туда зайти. Любопытстно всё-таки. А там еда на столе. Ладно бы с одной миски съела, так она со всех трех. Вопрос: куда в нее влезло? О'кей, но зачем эе стулья ломать-то? Да еще и на кроватях рлшла полежать.
Ну, точно современная Маша. Она тоже любопытная. Только наш Миша свыкся, а эти прогнали ее восвояси.

Хаджи-Мурат, один из ключевых героев Кавказской войны, военачальник и национальный герой аварского народа стал героем одноименной повести Толстого. Почти десять лет Хаджи Мурат был правой рукой имама Шамиля, организовал немало набегов, его храбрость, военный талант были известны на весь Кавказ не только у горцев, но и у русских. Слава растет, а отношения между имамом и его помощником становятся все напряженнее и после очередного конфликта Хаджи Мурат решает покинуть Шамиля, но в плен попадает его семья. Хаджи Мурат переходит на сторону русских, чтобы с их помощью спасти родных.

Храбрый, благородный, отважный, таков Хаджи-Мурат и в повести Толстого.

назовет его Марья Дмитриевна, супруга одного из русских офицеров. Второй кавказский лидер, точнее первый, имам Шамиль - умный политик, храбрый воин, его "высокая, прямая, могучая фигура" производила впечатление величественности.

Совсем иначе описан в повести русский император Николай I. "Большое, сытое тело", "отросший живот", "лицо холодно и безжизненно", "сжатые губы", "выражение недовольства и даже гнева". Причина недовольства кроется в усталости после бессонной ночи, проведенной с двадцатилетней невинной барышней. Измученный развратом император, раздает распоряжения министрам, смысл которых сводится исключительно "казнить, нельзя помиловать". Кое-как, отстояв в церкви службу и уделив пару минут семье, он отправляется на ежедневную прогулку, затем обедает в окружении "императрицы с своей трясущейся головой и замершей улыбкой" и свиты придворных льстецов и подхалимов. Вечером царь спешит в балет, где в "трико маршировали сотни обнаженных женщин". Виновник всего зла, что творится на Кавказе, никудышный стратег, бездарный тиран, деспот и развратник, именно таким рисует Толстой Николая I. Под стать ему и приближенные, исполняющие все прихоти и желания царя, а русские офицеры погрязли в безделье, пьянстве, солдата не жалеют, а уж горцев и подавно.

словами все той же Марьи Дмитриевны. Сложилось впечатление, что именно в уста обычной русской женщины Толстой стремился вложить отношение к происходящему.

Повесть писалась долго, много исторической литературы изучил Лев Николаевич для ее написания, но его личное субъективное мнение в этом произведении явно превалирует. Напечатанная уже после смерти Толстого повесть была неоднозначно была принята критиками и литераторами, а первый ее экземпляр вышел с большими сокращениями.

Интересно и то, что повесть "Хаджи-Мурат" была экранизирована в Германии, Италии, Югославии, Турции, но не в России, хотя попытки подступиться к этому произведению предпринимались и в советское, и в постсоветское время. Самая известная постановка, пожалуй, «Хаджи-Мурат — Белый Дьявол» итальянский фильм 1959 года режиссёра Риккардо Фреда.

Этот рассказ я читала очень давно (даже страшно представить как давно). В детстве была у меня большая книжка с красивыми иллюстрациями, из-за которых рассказ казался больше, чем он есть на самом деле.

Сюжет рассказа очень прост. Филипок хотел пойти в школу, но мама не пустила его, потому что он ещё мал. Но оставшись дома вдвоём с бабушкой, он решается идти. Ни отсутствие шапки, ни соседские собаки, ни боязнь учителя, ничто не сломило его тягу к знаниям.

Трогательный рассказ, после прочтения которого меня накрыла волна ностальгии, хотя школу я не любила. Вспомнила начальные классы, диктанты, изложения, чтение на скорость. Но в школу я бы вернуться не хотела, скорее предпочла бы детский сад, там лучше, там днём спать дают.

Поскольку в школе книжек мало я читал, наверстывать приходится поныне...
И выбор пал на этот раз - Хаджи-Мурат, Толстого Льва творение.
Увы, не вышло в сей повести увидеть откровения...
Но по порядку, продолжу в прозе свой рассказ.

Повесть Хаджи-Мурат повествует о небольшом отрезке жизни одноименного прославленного аварского военачальника. А именно - переход Хаджи-Мурата вследствии раздора с имамом Шамилем на сторону Российской Империи. Но, так как семья Хаджи-Мурата находится в плену и Империя не торопится и, попросту, не хочет ему помогать, Хаджи-Мурат принимает решение опять сменить сторону. За что расплачивается жизнью...
Вот такое краткое описание сюжета повести и, к сожалению, прочтение ее целиком вряд ли существенно раскрасит этот сюжет новыми красками.
Русская сторона представлена только с худшей стороны - пьянство, глупость, интриги, лживость, лесть и др. Это все про нас, русских. Даже императору Николаю I досталось по полной. Отвага же, честь, самоотверженность и прочее -  это все про горцев. Обидно за державу, Лев Николаевич, можно было бы для поднятия патриотизма то хоть пару светлых моментов вставить...
Герои повести, на мой взгляд, получились не проработанные - никто из них не вызывает сильного чувства сопереживания. Даже главный герой. Уж больно все схематично и сухо.
Ну а закончить хочу ответом на поставленный в заглавии вопрос - почему же Лев Николаевич Толстой не Михаил Юрьевич Лермонтов? Все очень просто - один прозаик, другой - поэт и даже в прозе чувствуется это...
Прозаик может лишь и то, с особенным, индивидуальным стилем на пару предложений четыре раза Хаджи-Мурата указать:

Повесть середины 50-х годов, когда "натуральная школа" стремилась загрызть всё, что не похоже на неё, в т.ч. и историческую прозу.
Однако такой мастер как Толстой, даже начинающий мастер, выше всяческих "направлений". Толстой здесь изобразил историческую эпоху начала века, и весьма оригинально: не привлекая исторических личностей и исторические события, но сделав это предельно достоверно, живым языком и внимательностью к деталям.
Это было во времена, настолько древние, что на балах зажигали свечи не стеариновые, а сальные, можете себе представить. И уж конечно, люди тогда были наивные, как всегда утверждает младшее поколение, с "высоты лет".
О том что здесь противопоставляются два поколения, и не в пользу младшего, не написал только ленивый. Построенное на антитезах повествование, традиционный приём Толстого ("После бала")
Стоит так же обратить внимание на точно схваченные характеры разных персонажей, даже эпизодические.
Помимо самостоятельного значения, повесть сия так же показала, что жанр исторического романа далеко не исчерпан, впереди его ждал расцвет, а интерес Толстого к событиям начала века оказался устойчивым, что вылилось в создание "Войны и мира", начатый роман "Декабристы", "Записки старца Федора Кузьмича"...