Триумфальная арка

Это не книга, нет. Это целая жизнь, пробирающая до мурашек, от которой невозможно оторваться и которая надолго останется в сердце.
На такие книги сложно писать отзывы, даже слишком. Потому что они сбивают с ног и не дают времени, чтобы опомниться. С самых первых строк читателя как будто подхватывает волной, такой огромной, а он сидит на гребне, не в силах ничего изменить, не имея возможности выбраться на берег. Потому что книга – как море. И даже больше.

Два человека. Мужчина, «жалкий романтик, лишенный иллюзий и временно именуемый в этой короткой жизни Равик». Женщина, «амазонка с глазами цвета морской волны, наделенная инстинктом наседки и проповедующая банкирский идеалы», Жоан. Профессиональный хирург, лучший из лучших, которому приходится прятаться от полиции в чужой, однако более родной, чем Германия, стране, не выдавая себя, работая подпольно, отдавая все свои заслуги другому. Актриса, и сама понимающая, что ее талант не идеален, яркая и эмоциональная, отличающаяся от многих и мечтающая о том, чтобы любили и восхищались только ей. Что их объединяет? Любовь, конечно же она. Трагичная, в чем-то сумасшедшая, но однако любовь. Они потрясающие, их невозможно не полюбить. А как меняется Жоан на протяжении всей книги! Впервые мы встречаем безучастную ко всему, «пустую женщину», а к концу она расцветает, меняется до неузнаваемости. И вместе с тем меняет Равика, с ног на голову перевернув его жизнь, всколыхнув старые воспоминания.
А между всем операции, удачные и неудачные, мальчик без ноги, женщина, которая больше никогда не родит. И Кэт со смертью в животе. К ней я особенно привязалась. Она смогла. Она смогла принять это, смогла смириться.
Потом сестра, которой выздоравливающие дарят подарки, а умирающие не дарят ничего. Семья евреев и мальчик, задающий глупый, однако все равно безответный вопрос. И женщина, видящая тараканов, одних тараканов вокруг.
Столько людей, столько образов. И все это в предвоенном Париже, понимающем неизбежность войны, однако все еще надеющемся на то, что кровавые бои его не заденут.
И между тем там остается место для мести, беспощадной, угнетающей, затуманившей рассудок. Однако справедливой. Для меня она более, чем справедлива. Пусть Хааке лишь жалкий человек, выполняющий чьи-то поручения, пусть он на деле никто, однако именно в нем выражается вся злоба, все несчастья - это именно он.
«Время лечит». Люди постоянно твердят это, считая эти слова лучшим утешением, ведь «через пару лет ты и совсем про это забудешь». Однако это не правда, теперь я не верю. Это глупые, глупые слова. Время с прошлым всегда у тебя за спиной, от них никуда не деться, если днем еще возможно скрыться, соорудить неприступную стену, то ночью они обязательно тебя найдут. И они не дают ране зажить, снова и снова напоминая о ней. Время не лечит. Это мне рассказал Равик, а ему я верю.
Знаете, бывает такое, когда полностью, со всеми концами, погружаешься в книгу, что из нее не вытащить никакими способами. А ты как будто стоишь где-то в стороне, за углом, и наблюдаешь за героями. Ведь бывало такое? У меня с «Триумфальной аркой» все было именно так и никак иначе. Хотела смаковать описания, чтобы она тянулась, как патока, эта потрясающая книга, и в начале это даже получалось, а в итоге проглотила ее за один день.
А как она закончилась! И теперь я понимаю, что конец не мог быть никаким другим, только так, пусть жестоко, пусть тяжело, но никак иначе. В конце эта книга ударила наотмашь, а потом выстрелила в шею, попав прямо в седьмой позвонок. И у меня парализовало ноги, потом руки, а потом стало сложно дышать. Это сильная книга, производящая не менее сильное впечатление.

Потрясающий момент, когда каждый их них заговорил на своем языке. Они сломили все преграды, разрушили все стены, но это случилось слишком поздно. А ведь Жоан не раз говорила, что между ними какая-то стена. А когда преграда исчезла, она не смогла вдоволь насладиться этим, не смогла насладиться и тем, что наконец-то полностью заполучила Равика. Именно эта сцена очень сильно меня потрясла.

• Ti amo, - произнесла она.

Люблю тебя (итал.)
И во мне тогда что-то оборвалось.
И до сих пор я под впечатлением, эта книга о многом. Это книга, которая оставляет после себя горькое послевкусие.

В нашем мире - таком изменчивом, непостоянном, неустойчивом, хаотичном и, по словам автора, бездушном ("Да здравствует век невмешательства! Век окаменевших человеческих душ!") - опираться на любовь, еще более призрачную и иллюзорную?.. Это же каким романтиком или безумцем по жизни надо быть (хотя это в какой-то мере даже тождественные понятия)...Наверное, таким, как сам автор, Эрих Мария Ремарк. Не так давно прочла его знаменитую биографическую вещь - Эрих Мария Ремарк, Марлен Дитрих - Скажи мне, что ты меня любишь... и помню, как была поражена той глубине чувств и переживаний, излитых на бумагу...Для меня, признаюсь, тогда стало настоящим открытием, что именно мужчина может так написать, с таким надрывом о прекрасном чувстве.

И вот опять - до разрыва души, до слез - возвышенно, трепетно, нежно. И опять - о любви, на сей раз на фоне надвигающейся страшной войны, отчего чувства, кажется. обострены до предела.

"У того, кто отовсюду гоним, есть лишь один дом, одно пристанище - взволнованное сердце другого человека"

Любви странной, сбивающей с толку и проторенного пути, любви, открывающей новые горизонты и отрезающей пути к старому...Любви, отрезвляющей от заблуждений юности, открытий молодости, ошибок зрелости. Любви вдохновляющей и любви, сбивающей в пропасть, ведь себе ты уже не принадлежишь, твое сердце отдано другому или другой. Обмен неравноценный, без гарантий взаимности и тем более верности, альтруистичный порыв с эгоистичными намерениями. Как не ново все на этом свете...

"Если сегодня любовь приходит к человеку, она пожирает его, как огонь стог сухого сена"

Равик - доктор-нелегал - словно альтер эго Ремарка. Так же готов отдать ради любви все, словно любовь - то единственное в мире, ради чего стоит волноваться, ради чего стоит в конце концов жить...

История Жоан Маду и Равика - это больше, чем история любви. 2 потерянных в этом мире человека нашли друг друга, не любовь - это было бы слишком просто, обыденно, пресно. Родственную душу. Найти человека, который понимает тебя с полуслова - куда важнее в этом запутанном мире...В котором запуталось-запряталось почти все: искренние чувства, настоящие порывы, истинное призвание...Так непросто понять, куда сложнее простить и совсем невозможным кажется быть уверенным в чем-то...

"Стерва или святая. В конце концов, какая разница? Важно как мы сами к этому относимся".

Проза Ремарка - для меня всегда какое-то испытание, очень мужская и немногословная, сдержанная, что ли, настоящие мужчины обычно не показывают свою боль. Роман больше 500 страниц, но да, для меня осталась недосказанность многих эмоций и поступков, мне непонятна и странна влюбленность, вспыхивающая в промежуток несколько страниц - но не признать красоту прочитанного я не смогу. Просто опыт жизни у каждого свой...

"Что ты знаешь обо мне?

Что знаешь ты о человеке, в чью жизнь и без того шаткую, внезапно врывается любовь?"

Я много лет старательно избегала Ремарка. Еще в институте мы учили немецкий язык, и мои однокурсницы из рук в руки передавали его книги. Они читали Ремарка в метро, дома, на парах, выходили из аудиторий с заплаканными глазами, приезжали утром на занятия невыспавшиеся и абсолютно удрученные. Я смотрела на них и понимала – не хочу таких книг! И яркости такой не хочу. Тогда в 20 лет яркость эмоций представлялась мне только в позитивном свете и никак иначе. Тогда я еще не умела плакать над книгами, и уж точно не считала нужным выбирать подобную литературу специально.
В общем, прошло уже достаточное количество лет, я пролила немало слез на страницы книг, но от Ремарка по-прежнему шарахалась. Где-то там, на подкорке, ясно и отчетливо было записано: «Ремарка не читать!» Так и было – не читала, – до недавнего времени.
И вот сижу я на кухне с чашкой горячего чая в одной руке, с яблоком – в другой, и перед глазами у меня – «Триумфальная арка», или красивейший из европейских романов XX века. Роман о любви, войне и смерти. Эрих. Мария. Ремарк. И я знаю, что в этой книге отчаяние, тоска, боль, знаю, что пролью немало слез, знаю… и все равно открываю первую страницу… Говорят, что запретный плод – сладок. Вот и Ремарк стал для меня таким «запретным плодом». Сама того не зная, я построила для себя железный занавес, разрушить который было так же восхитительно, как и неимоверно ужасно. Я читала, глотая слезы, и не могла остановиться. Меня засасывало, эта книга притягивала, не отпускала, била по сердцу, заставляла задерживать дыхание от отчаяния, но не давала уйти, не позволяла отдохнуть, прийти в себя. До самой последней страницы она тисками держала меня и безраздельно владела моим вниманием. Она не дарила ни капли надежды, но бросить и не дочитать было совершенно невозможно.

Читать о боли тяжелее, чем испытывать ее самой. Даже сам факт необратимости меркнет перед невозможностью помочь или хотя бы поддержать. Нужно быть неимоверно сильным человеком, чтобы согласиться стать сторонним наблюдателем без единого шанса быть услышанным – хоть связки себе сорви от крика.
Я до сих пор не могу понять, как можно так писать, что даже в счастливых моментах сквозит печалью? И она притягивает – эта сладковатая, терпкая печаль с привкусом одиночества, – в буквальном смысле слова манит. Ей хочется дышать, как дышишь дымом сигарет, ее хочется пить, как кальвадос. И легкий яблочный оттенок в горечи водки будет постоянно напоминать о том, что грусть может быть с привкусом сладости, с ароматом лета. И с ней невозможно бороться, нельзя противостоять, устоять, пережить: либо принять – вдохнуть глубоко в легкие дым, который подарит минуты наслаждения и будет медленно отравлять организм изнутри; либо попытаться сбежать, отказаться, забыться – оставить бутылку кальвадоса на столе нетронутой… хотя бы на сегодня.
«Триумфальная арка» не поразила меня, нет. Эта книга превратила свои печатные слова в кулак и со всего размаху ударила меня в солнечное сплетение. Она заставила меня сжаться от ужаса в комок, тихонько заплакать в подушку и восхищенно замереть перед ней, перед ее величием и каким-то совершенно необъятным пониманием жизни. Ремарк совершенно не жалеет своих читателей, он предлагает им самую жесткую, самую необратимую и удручающую правду жизни – и этим он прекрасен. Его произведения как будто светятся – тусклым желтым светом уличного фонаря, блеклыми каплями дождя на оконном стекле. Но вместе с тем этот приглушенный отсвет настолько уютен и притягателен, что даже в самой критической боли, в самом бездонном отчаянии можно разглядеть потрясающую красоту, нежность и легкость.
Моя однокурсница как-то охарактеризовала книги Ремарка: «Безысходность». Мне показалось, что именно ради этой безысходности и стоит читать его произведения. Пусть я скажу безумно банальную фразу – но именно безысходность учит замечать мелочи вокруг. Когда мир сужается до пределов боли, то в этих границах человек начинает обращать внимание на мелочи – на бабочку, капли дождя, огонек от спички… Книга «Триумфальная арка» заставила меня другими глазами взглянуть на свою обыденность и повседневность.
У Ремарка совершенно потрясающий, просто невероятный язык! Его манера повествования буквально вскружила мне голову. Ремарк столь мастерски простым языком описывает самые повседневные мелочи жизни (которые, порой, и не замечаешь), что хочется сейчас же, немедленно оказаться там и все это прочувствовать самой, увидеть своими глазами.

В окно мягкими пальцами стучался дождь.

На улице стоял вечер с фиолетовыми глазами.

Манто соскользнуло с плеч и черной пеной легло у ее ног.

Спичка крохотной кометой летит на землю.

С площади Этуаль на серебряных ступнях незаметно пришла прохлада.

И это только малая часть примеров прекрасного, волнующего слога Э.М. Ремарка.

Теперь утром, проезжая мимо высоток, я смотрю на окна. За этими окнами чего только не происходит: люди просыпаются, завтракают, ссорятся, мирятся, расстаются, кому-то звонят, кто-то просто смотрит в окно на рассветное небо… А я вижу, что солнышко, которое только-только начинает просыпаться, одинаково радостно и ярко отражается в каждом окне. Ему не важно, что происходит за каждым стеклом, оно просто дарит всем свою яркость, начиная наше утро. Я не могу так же красиво, как Ремарк, написать про эти самые оранжевые лучи в окнах домов, но я вижу их, вот просто вижу солнечных зайчиков и улыбаюсь. И эта красота находит свои слова в душе – те самые, которые нельзя выразить буквами.
Вот так через призму боли и уныния можно увидеть красоту и тепло в самых обычных и повседневных вещах. Учиться жить можно и нужно всегда: в любом возрасте, в любое время, в любой ситуации. Безусловно, хорошо, что есть такие книги – в «Триумфальной арке» настолько большая концентрация ада при жизни, что невольно начинаешь искать те малые крохи позитива, которые автор скудной россыпью поместил на страницах. А после, отрывая взгляд от книги, начинаешь с настойчивой дотошностью осматривать свой мир – здесь лучше, чем там, и это уже совсем неплохо.
Мне кажется, что Эрих Мария Ремарк до умопомрачения любил жизнь. Он видел ее с разных сторон: в его жизни была и любовь, и потери, и война, и смерть. Все это, безусловно, отразилось в его произведениях. Да, конечно, в них слишком много гнетущего, разящего, сбивающего с ног, но невозможно не увидеть безмерную жажду жизни, нескончаемую любовь к ней, желание творить и дышать полной грудью.

Факты бытия просты и тривиальны. Лишь наша фантазия способна их оживить. Она превращает факты, эти шесты с веревками для сушки белья, во флагштоки, на которых развеваются полинялые знамена наших грез.

Каждый раз, когда мне задают вопрос"Твоя любимая книга? Твое любимое кино?" На меня нападет столбняк! Ну как же так, всегда думала я, прочитать столько книг, пересмотреть столько фильмов и при столь обыденном вопросе выдавливать из себя только "эээээ,нуууу". Но вчера вечером все в корне изменилось.
Это даже не книга, это какое-то откровение, над которым хочется плакать, смеяться, жить, впитывать в себя. Первый раз я поймала себя на мысли, что без зазрения совести загибаю у книги углы на понравившихся местах(абсолютное святотатство для меня), потом я твердо решила, что запру эту книгу в шкафу и ни кто не получит ее даже почитать! Она будет моя и только моя!

Видишь огни фонарей и тысячи пестрых вывесок? Мы живем в умирающее время, а в этом городе все еще клокочет жизнь. Мы оторваны от всего, у нас остались одни только сердца. Я был где-то на луне и теперь вернулся… И ты здесь, и ты – жизнь. Ни о чем не спрашивай. В твоих волосах больше тайны, чем в тысяче вопросов. Впереди ночь, несколько часов, целая вечность… пока за окном не загремит утро. Люди любят друг друга, и в этом – все! Это и самое невероятное, и самое простое на свете. Я это почувствовал сегодня… Ночь растаяла, преобразилась в цветущий куст, и ветер доносит аромат земляники… Без любви человек не более чем мертвец в отпуске, несколько дат, ничего не говорящее имя. Но зачем же тогда жить? С таким же успехом можно и умереть…

Все, что когда-то было мной забыто, закинуто куда-то на задворки памяти, все радости и печали при прочтении этой книги нахлынули вновь, как будто вчера. Все прекрасные воспоминания, влюбленности, то прекрасное чувство, когда начинается любовь... Все те горечи, когда она кончается или когда тебя вообще никогда не любили..
Все, абсолютно все всколыхнулось за эти несколько дней чтения. Никогда, никогда со мной такого не было!
А как был несчастен и одновременно счастлив Ремарк, когда писал ее!

Сердце, подумал он. Сердце! Как оно готово на все отозваться. Как учащенно бьется оно! Окно, одиноко светящееся в ночи, отсвет другой жизни, неукротимо бросившейся ему навстречу, открытой и доверчивой, раскрывшей и его душу. Пламя вожделения, блуждающие огни нежности, светлые зарницы, вспыхивающие в крови… Все это было знакомо, давно знакомо, настолько, что казалось, сознание никогда больше не захлестнет золотистое смятение любви… И все-таки он стоит ночью перед третьеразрядным отелем, и ему чудится – задымился асфальт, словно с другой стороны земли, сквозь весь земной шар, с голубых Кокосовых островов пробивается тепло тропической весны, оно просачивается через океаны, через коралловые заросли, лаву, мрак, мощно и неодолимо прорывается здесь, в Париже, на жалкой улице Понселе, в ночи, полной мести и прошлого, неся с собой аромат мускуса и мимозы… И вдруг непонятно откуда приходит умиротворение…

И теперь, если вы зададите мне вопрос о любимой книге вы уже будете знать мой ответ....

Чужой и среди своих, и среди чужих, и для самого себя – так, наверное, можно сказать о главном герое романа Равике. В 30-е годы ХХ века он, будучи немцем, бежал из фашистской Германии во Францию, где в течение нескольких лет жил без документов и нелегально работал хирургом. А второстепенных персонажей здесь вполне достаточно. Это и беженцы из разных стран, и многочисленные французы, и богатая американка, и русский эмигрант, и пациенты доктора, и проститутки, и предвоенный Париж, и один из символов этого прекрасного города - Триумфальная арка...

Роман наполнен болью и любовью, горьким отчаянием и спокойным мужеством, борьбой за выживание и обречённостью, надеждой и смирением, а также мгновениями радости, приближающими к вечности, и одиночеством, которое с человеком всегда и никогда.

Как это ни странно, но самым счастливым, пожалуй, себя ощущал один из эпизодических героев - 13-летний мальчик, лишившийся ноги в результате ДТП. Ведь они с матерью смогли получить страховку и открыть свой молочный магазин. Мальчик считал, что ему крупно повезло и искренне благодарил доктора Равика за операцию, наивно полагая, что тот провёл ампутацию не по медицинским показаниям, а по личной просьбе ребёнка. Читать это было очень тяжело. Я даже предполагала, что в конце концов может оказаться, что пострадавший специально (ради страховки) бросился под машину и поэтому никаких денег не получит. Но план мальчика осуществился к огромной его радости. И такая деформированная картина мира всё же позволила ему испытать счастье. Только надолго ли?

В сердце человека всегда есть место для любви. В любые времена и несмотря ни на что. Эту нехитрую истину осознал и Равик, встретив итальянскую актрису Жоан Маду. Хотя, честно говоря, любовь их мне порой казалась какой-то искусственной, не до конца я ею прониклась и не очень поверила. Но то, что сама способность чувствовать и любить к герою вернулась, - неоспоримый факт для меня. Сам же Равик совсем не хотел любви, не верил в неё, не ждал и не думал, что она снова придёт. Но любовь забыла спросить героя и явилась без предупреждения, осветив своим светом и открыв ему не столько даже Жоан, сколько себя самого. Холод безразличия покинул его душу, уступив место воскресшим чувствам и жизненным бурям. В безвременье между двумя мировыми катастрофами вдруг просочилась живая жизнь, чтобы Равик не наблюдал со стороны, а полнокровно ощущал всё, что с ним происходит: и наслаждения, и страдания. В любимой женщине для него сосредоточились и вся сладость, и вся горечь жизни. Ведь ветреная Жоан имела параллельно нескольких любовников и как-то призналась, что она часто обманывает мужчин и будет продолжать лгать в дальнейшем, потому что они, по её мнению, только этого и хотят. Равик же решил прервать мучительные для него отношения, так как при любых обстоятельствах незачем доводить себя до безумия.

Если говорить о центральной линии произведения, то в моём восприятии на передний план выступает не взаимная любовь Равика и Жоан (в которой я вообще очень сомневаюсь), а постижение себя главным героем и развитие у него способности любить (причём не только других, но и, конечно, самого себя). И даже легкомысленная Жоан заметила, что Равик так был занят собой и так много открывал в себе, что она всегда оставалась где-то на обочине его жизни.

Перед побегом из Германии Равику довелось пройти через застенки гестапо. Ненависть к мучителю и жажда мести с тех пор не покидали его. И судьба предоставила герою шанс совершить акт возмездия, которым он и воспользовался. После этого Равик почти сразу почувствовал, как наглухо запертая дверь в прошлое внезапно отворилась, а за ней – не прежний ужас и страх, а цветущий сад. Пришло избавление от неотступно преследующей тени ненавистного истязателя. Стена между героем и окружающим его миром рухнула, утраченное равновесие восстанавливалось. И появилась даже какая-то почти мистическая уверенность в себе.

Прощальная сцена в клинике меня почему-то не очень впечатлила. Поведение и Равика, и Жоан, на мой взгляд, вполне соответствовало исключительности момента, в который многие люди временно становятся чуть ли не святыми. Но если бы судьба распорядилась иначе, то всё вернулось бы на круги своя: она продолжала бы менять любовников, а он не отвечал бы на её звонки. И все их слова, сказанные друг другу, были бы забыты. Хотя если учесть грядущие события в Париже, то не случилось бы даже этого.

Лично мне кажется, что Равика обязательно ждёт впереди настоящая любовь к достойной женщине. Ведь он и сам осознал, что пока человек жив, ничего не потеряно окончательно. Кстати, о дальнейшей судьбе героя Ремарк кратко сообщает читателям в одном из своих следующих романов.

К финалу этой книги Равик познал и любовь, и месть. У него не осталось ничего незавершённого: акт мести погасил тяжёлую память о прошлом, а в его душу вернулась способность чувствовать. Кончились шатания, появилась внутренняя свобода и устойчивость. Зная, что его ждёт при отсутствии документов, Равик всё же отказался от предложенного русским другом фальшивого паспорта. Вымышленными именами беженец-хирург решил больше не прикрываться и при аресте назвал полиции своё настоящее имя: Людвиг Фрезенбург.

Обретение героем себя – это тоже своеобразный внутренний триумф. Правда, на фоне грядущей войны этот триумф тонет во мраке и покрывается кромешной тьмой, как и сама Триумфальная арка, в которой можно увидеть символ человечности и свободы…

Короткая передышка между двумя войнами. Старая Европа замерла в ожидании, пытаясь забыться, внушая себе, что все еще можно предотвратить, что возможно откупиться Чехией, Польшей. Пуганая, недоверчивая надежда и самообман тех, кому есть, что терять. Печальная безысходность тех, кто уже все потерял, кто уже со всем примирился тех, кому просто некуда бежать. Кто-то, как Жоан торопится жить, торопится надышаться, натанцеваться, побыть счастливым. Кто-то, как Равик, пережив много горя, умудренные опытом живут только ради какой-то единственной, несбыточной или далекой цели, а может быть, просто по привычке. Меланхоличная история встречи и любви в предвоенном Париже. Никакого шика и блеска, которые казалось изначально, с рождения присущи Парижу. Париж - город романтической любви. Здесь же Париж - это город, над которым нависла тень приближающейся войны - город беженцев, город проституток, город тех, кто ищет забытья хотя бы на несколько часов, город тех, кто не хочет вспоминать прошлое или думать о будущем. И в этом городе сталкиваются двое, потерявших так много, чтобы дать друг другу немного тепла.

Книги Ремарка наполнены меланхолией, несправедливостью, потерями, какой-то щемящей тоской по прежним далеким, бездумным временам и все-таки они порождают желание жить, желание чувствовать и дышать. Триумфальная арка - это лучшее из того, что я читала у Ремарка. Та же атмосфера потерянности и грусти, тот же потрясающий язык, которого одного достаточно, чтобы влюбиться в эту книгу, та же история любви на грани жизни и смерти, любви, обращенной в настоящее, потому что будущего у нее скорее всего не будет, но в ней есть и что-то еще, что выделяет ее на фоне других его произведений. А Равик стал для меня примером стойкости и упорности, несмотря даже на его кажущуюся порой твердолобость и бесстрастность, даже бессердечность, он вызывает море положительных чувств. С ним не хочется расставаться на такой ноте, хочется узнать дальше о его жизни, но у Ремарка не предусмотрено happy end'ов, потому что это - настоящая жизнь, такова, как она есть, как она была в то безумное время всеобщей потерянности.

Книги Ремарка - они все особенные. Мне хотя бы раз в год необходимо читать что-нибудь из него, как инъекция спасительной меланхолии. Даже не знаю, что буду делать, когда прочту их все...Каждую строчку хочется выписать, выгравировать, заучить, но ведь невозможно выписать и запомнить все? Остается только возвращаться и вспоминать. Почему Ремарк не получил Нобелевскую Премию, а Белль получил? Не понимаю!

Первое знакомство с “Триумфальной аркой” стало для меня маленьким личным разочарованием. Я с таким трепетом предвкушала знакомство с самым известным и любимым читателями романом Ремарка, что в итоге почувствовала себя обманутой в своих ожиданиях.

Чем же мне так не понравилась тогда “Триумфальная арка”? Всё дело в любовной линии - отношения между Равиком и Жоан показались мне притянутыми за уши, неискренними, чересчур киношными, слишком романтизированными. Разве это любовь? Никогда не была в восторге от романтизации нездоровых любовных отношений.

Но потом были невероятнейшие романы, за которые я искренне полюбила этого писателя. “На западном фронте без перемен”, “Время жить и время умирать”, “Возвращение”, “Искра жизни”. А еще я познакомилась с биографией Ремарка, и стала гораздо лучше понимать его книги.

Поэтому, спустя семь лет я решила перечитать этот роман и постараться удержаться от осуждения главных героев. И самое важное - читать его не головой, а сердцем. Как оказалось, именно в этом и заключается весь секрет очарования “Триумфальной арки”.

“Триумфальная арка” - очень печальный роман, проникнутый ощущением полной безнадежности и безысходности. Читатель уже заранее знает, что главные герои обречены, а их счастье мимолетно и скоротечно. Атмосфера романа будто проникает во все клетки твоего тела и все уголки твоей души.

Главный герой романа - доктор Равик, человек без прошлого и будущего, главным жизненным кредо которого могут выступать слова:
Кто слишком часто оглядывается назад, легко может споткнуться и упасть.
Свободен лишь тот, кто утратил всё, ради чего стоит жить.

Равик в совершенстве овладел искусством жить в настоящем моменте - иначе он бы просто не выжил под гнетом страшного прошлого в нацистской Германии и неопределенностью и размытостью будущего своего эмигрантского существования во Франции.

Жоан Маду - точно такой же человек без прошлого и без будущего. Появившись словно бы ниоткуда, она врывается в жизнь Равика и заставляет его снова почувствовать себя живым.

И хотя в это раз я снова не смогла удержаться от осуждения в сторону Жоан за ее предательское отношение к Равику, но в их любовь я всё-таки верю. Есть в тексте романа очень хорошая и запоминающаяся цитата:

Именно эти слова и объясняют всё, что происходит между главными героями. Когда весь привычный мир вокруг рушится, когда в нем царят жестокость, боль и смерть, когда будущее так туманно и скрывает в себе столько угроз, что может быть необходимее, чем чье-то тепло и забота? Где еще искать спасения?

И тогда все принципы, все условности, всё, что ограничивает любовь, просто теряют смысл. Остается одна лишь любовь, какой бы несовершенной и неправильной она бы ни казалась.

Ремарк в этом романе очень автобиографичен - его отношения с Марлен Дитрих были такими же яркими, страстными, полными недопонимания, размолвок, молчания и любви вопреки всему.

А еще этот роман для меня самый красивый, поэтичный и завораживающий. Ремарк ошеломительно прекрасно передает словами те чувства и переживания, которые переполняют души главных героев. Каждая строка дышит поэзией и воспевает внутренний мир человека - такой многогранный, сложный, противоречивый и невероятный.

Хотя любовь и одиночество выступают основным лейтмотивом романа, писателю удалось собрать в нее такое великое многообразие тем, что с лихвой хватило бы на четыре тома “Войны и мира”. Но Ремарк не был бы Ремарком, если бы не умел выражать свои мысли и рассуждения одновременно так лаконично и так ярко.

Он рассказывает нам о тяготах эмигрантского существования, о работе хирурга, подпольных абортах, рассуждает вместе с нами о жизни и смерти, справедливости и возмездии, о чести и мужестве, о страхе и безразличии, об изменах и предательстве, о милосердии и сострадании, о цинизме как средстве выживания, и о любви в качестве того же средства…И все его слова и рассуждения, вложенные в уста героев, хочется растащить на цитаты.

Самый легкий характер у циников, самый невыносимый у идеалистов. Вам не кажется это странным?

Какими жалкими становятся истины, когда высказываешь их вслух.

- Когда умираешь, становишься каким-то необычайно значимым, а пока жив, никому до тебя дела нет.

Человек без желудка умер. Трое суток он стонал, мучился, и даже морфий ему уже почти не помогал. Равик и Вебер знали, что он умрет. Они вполне могли бы избавить его от этих трехдневных мучений. Но не избавили, ибо религия, проповедующая любовь к ближнему. возбраняет сокращать страдания человеческие. И ее в этом строжайше поддерживает закон.

После “Триумфальной арки” возникает только одно желание: взять бутылку кальвадоса и побыть наедине с тем, кто пробуждает тебя к жизни, с тем, кто дарит тебе тепло и любовь. Потому что это единственное, что нам остается в этом мире, где нельзя быть по-настоящему уверенным в завтрашнем дне…

Однажды уже так защемило сердце..Я помню, это была «Яма» Куприна, это тогда, когда назвали девушек своими настоящими именами.. И этот момент в «Триумфальной арке» стал для меня самым трагичным – доктор Равик называет своё настоящее имя. Это значит..
Я снова побывала в Париже. Это Париж Ремарка, Париж довоенный, Париж, который ещё живёт, куда съезжаются беженцы, где ещё можно спрятаться от самого себя. Можно ли? Вот и Равик не мог..Потому что это трагедия- человек, гонимый из родной страны, человек, непринятый в другой стране. Непринятый законом и порядком. Но у Равика есть друзья, есть любовь. О его любви можно говорить было много, но как сказал друг Равика Морозов «Она ещё та стерва. Если бы ты был русским, ты бы понял смысл этого слова». Со своей стороны я могу лишь сказать, что Жоан мне не понравилась с первой встречи, и я не понимала, как Равик, опытный, осторожный мог влюбиться..
Эта книга о войне и любви.
Эта книга о мести и освобождении.
Эта книга о потерянном поколении. Хотя, каждое поколение по-своему потеряно.
Ведь по сути что человеку надо – жить, работать и любить. Работать на совесть, просто жить, радоваться каждому дню, с удовольствием заниматься своим делом, да просто сидеть в кафе вечерами и играть в шахматы с хорошим другом..Но почему кто-то решает за других, почему надо прятаться, скитаться, жить под чужим именем, боясь быть высланным, но при этом остаться верным себе и своим убеждениям. Это мне больше всего нравилось в Равике. Он был верен себе. Он принимал жизнь такой, какая она есть, не сетуя, не плача, не впадая в депрессию. Поэтому я и злилась всё время на Жоан, она мне казалась пиявкой, присосавшийся на тело Равику. А самое интересное, ведь он видел сущность этой женщины и всё равно любил её. Это не есть настоящая любовь?
Меня даже не тронула последняя сцена Жоан и Равика. Она получила то, что должна была получить. А Равик..Его это очень подкосило, поэтому он не стал больше бороться..
Всё делается руками людей. Всё зависит от человека, а не от его национальности или классовой принадлежности. Эжени – медицинская сестра, работающая в клинике. Я говорю именно о ней, об этой набожной, строящей из себя порядочную, женщине. Но будь в ней хоть толика добра и веры, сделала бы она так, как сделала? Хотя Равику было уже всё равно..Он для себя уже всё решил. Он перестал бороться.
Боюсь, что на этом мне придётся закончить. Боюсь, что сквозь поток сумбурных мыслей я толком ничего не смогла написать..Но моя душа не может успокоиться, мне хочется бежать вслед за Равиком, мне хочется привыкнуть называть его Людвигом…

Любовь!

Разве не вызывает у людей это чувство много эмоций, впечатлений, ощущений? Мы можем вспомнить сотни книг, которые прочли. И все они о любви.
Но хочу сказать, что эта книга не похожа ни на одну из них. Я действительно люблю творчество Эриха Мария Ремарка. Он уникальный писатель со своим индивидуальным вкусом.
А ведь он пишет о настоящей жизни, о реальности, о том, что волнует людей, о том, как трагично складывается жизнь тех, кто идет против правил.
Эта книга уникальная, она учит, она показывает жизнь такой, какая она есть. Немного слов о главных героев книги. Жоан. Эта женщина мне сначала нравилась, но вскоре начала меня раздражать. Ее поведение идет вразрез с логикой, она очень странная, она мне не понятна. Я искренне сопереживала Равику. Жоан, женщина создающая впечатление легкости поведения, но в то же время, она отчаянная, она трагичная, она несчастная.
Если вы думаете, что эта книга будет хорошим и приятным времяпровождением, то вы не ошибаетесь. Но, эта книга очень трагична. В ней много неприятных моментов. И хотя в ней нет ни капли пошлости, все сцены такие не описываются, но книга глубоко печальна.
Любите книги о любви? Любите, когда в книге есть интрига? Конечно, эта книга для вас.
Безусловно, книга заслуживает восхищения. Ремарк учит своими книгами. Я у него прочла много книг, и каждая книга меня чему-то научила.
У меня небольшой опыт с немецкой литературой. Но немецкая литература имеет собой какую-то тяжесть, как будто на сердце положили камень. Не знаю почему, но у меня ассоциация, что когда мне трудно дышать, я именно вспоминаю Ремарка. Его тяжелую и не с чем несравнимую немецкую жизнь. Почему то Германия и немецкая литература вызывают во мне какую-то тяжесть. Конечно, не настолько, чтобы оттолкнутся от такой литературы. Но, в общем, почему-то того немногого, что я прочла, вызвало во мне что-то тяжелое, и конечно, мне тяжело читать такие книги.
Равик очень интересный персонаж. Очень удачно написаны его переживания и мысли. Психология мужчины хорошо раскрыта в этой книге. Много тонкостей и много интересных моментов. Если вам интересно как поступает немец в отношениях и любви то, эта книга для вас.
Но хочу сказать, что отношения в разных странах мало чем отличаются. Но все же какое-то отличие конечно есть.
Интересно было читать эту книгу. Я не читаю психологию и философию. Но в этой книге много психологии, особенно в отношениях. Не той психологии, что описывает какие-то симптомы. А психологии любви и отношения между женщиной и мужчиной.
Под конец чтения, события были особенно тяжелы. Но я думаю, это ведь предвоенное время, где фашизм процветал вовсю, где жестокость фашистов могла шокировать любого человека. Но в этой книге жестокости фашистов нет, но есть кое-что другое. Что? Прочитайте и узнаете.
Книга в 420 страниц, полная тяжести душевных переживаний. Книга очень интересная, но ее не стоит читать, если вы не подготовлены обрушить на себя всю тяжесть немецкой литературы.
Это Ремарк. Да, я много читала его, и он меня никогда не разочаровывал.

Страшная книга. Познавая Ремарка, который раз чувствуешь себя путешественником в штормовом море. Свист ветра, колючий бриз и беспокойное качание на волнах. На каком вираже лодку перевернет и тебя поглотит пучина отчаяния? Сколько еще продержишься? Конец неминуем, но почему так хочется верить, что все будет иначе, стихнет буря и взойдет солнце?..

Ремарк проверяет на прочность. Он словно хочет узнать, сколько пудов боли может выдержать герой и сколько пудов боли готов перенять читатель. Он отсечет все, что можно отсечь. Дружбу, любовь, право на свободу… А ты сиди и сглатывай комок в горле. И не плачь, пока не плачь, ведь это еще не конец.
Сиди и пропускай через себя волны горечи. Горечи этого мира, где люди рассыпались словно стеклянные бусы с порвавшейся нитки. Затерялись в вечном ноябре. Они не ведают счастья и покоя, они до последнего пытаются ухватиться за жизнь. Мальчишка, попавший под колеса машины и думающий о страховке за ампутацию и совсем не о том, что уже не сможет пробежаться по улочкам Парижа… Кэт, сумевшая уйти от лжи, но не от злого рока… В этом мире на грани очередной катастрофы никто не имеет право на нормальное существование. Так стоит ли удивляться, что в нем маленькая модистка опускается на дно жизни, ведь две недели болезни лишили ее возможности продолжать погоню за жалким заработком? Так стоит ли удивляться, что Жоан предает, потому что хочет иметь что-то, за что можно уцепиться? Что-то, что Равик никак не может ей дать! Этот талантливый врач без родины и дома… Да что там! Без имени! Мир сошел с ума. А вместе с ним и люди, что сидят в столовой без окон и ждут, когда перевернется лодка.
Мне кажется, в этот раз я прочитала Ремарка как-то иначе и словно разглядела ту глубину, что раньше была не доступна. Предыдущие два романа я пропустила сквозь себя, мысленно заостряя внимание на беспокойной любовной линии. Конечно, это не значит, что я не различала оттенков безысходности, потерянности героев… Но только сейчас я вдруг осознала в полной мере всю непреодолимость Одиночества тех, кто однажды был оторван от родных мест. Весь ужас их жизни, еле мерцающей то в застенках гестапо, то на улицах чужих городов. И, боже мой, как же жаль Равика! У него была лишь капля тепла и жажда мести. И если месть придавала сил и помогла воспрянуть, то любовь утекла сквозь пальцы, озарила краткий миг перед падением и, думается мне, стала еще одним болезненным воспоминанием… Разве мало было таких воспоминаний?!

Страшная книга. Книга-отчаяние. Живешь в маленьком уютном мире, читаешь добрые книжки и веришь в чудо. А потом приходит Ремарк и вырывает тебя из радужной оболочки. Заставляет обернуться, присмотреться к миру, испугаться. Покрепче ухватиться за края лодки, и надеяться, и молить, чтобы буря миновала. И взошло солнце.