Избранное

Неудивительно, что, когда я пыталась взяться за эту книгу в школе, дальше первых пяти страниц дело не пошло. Легенда о докторе Фаусте и Мефистофеле явно расчитана на более зрелого читателя. Да и на более терпеливого – ибо без терпения «Фауста», пожалуй, не прочитать. Нам сейчас зачастую сразу подавай суть, без всяких хождений вокруг да около, без пустых разговоров – только самое главное. Изящной словесности в современном обществе становится туго, на нее просто не хватает времени у вечно бегущих городов.

С пьесами в стихах (да и вообще с пьесами) у нас всегда были сложные отношения. Все-таки странно читать одни разговоры, довольствуясь только короткими сносками-пояснениями к действию. С «Фаустом» все становится еще интереснее, потому что мысль Гёте резво скачет вперед, внося в сюжет сумбур и сумятицу. О некоторых событиях вообще догадываешься либо из тех самых сносок, либо случайно из пары сказанных позже по действию фраз. Буквально на днях обсуждали с одногруппницей это произведение, делились впечатлениями, и, как выяснилось, наши мнения во многом совпали (хотя обычно они не отличаются схожестью). Нам обеим так и не суждено, видимо, понять, к чему была сцена с Еленой Троянской. Возможно, это просто дань канонам литературы того времени.

Плюс к этому, меня жутко сбивал постоянно меняющийся размер. Это такая тренировка для мозга: сумеет быстро перестроиться – не сумеет, сумеет – не сумеет. В результате, пока внутренне стараешься поймать ритм повествования, теряешь нить сюжета. Под конец второй части я уже просто хваталась за голову, пытаясь разобраться, что же там происходит!

Если прибавить к этому еще тот факт, что мне ужасно неприятен сам Фауст… Им движут чисто эгоистические мотивы, к тому же, как только что-то идет не так, как ему хочется, он не медлит винить во всем Мефистофеля. И этим очень напоминает одного товарища из русских народных сказок, которого Баба Яга накормила, напоила, баньку ему обеспечила, а он от всей широты благодарной русской души запихнул старушку в печку. Возможно, ближе к концу произведения он и стал более философски относиться к поискам смысла жизни, так скажем, но поначалу его действия, мягко говоря, разочаровывают.

Однако прочитать «Фауста», однозначно, стоило. Хотя бы чтобы иметь возможность находить множество отсылок на это произведение в других книгах (начать хотя бы с «Мастера и Маргариты»). И отдать дань уважения труду всей жизни Гёте.

Начну с того, что, например, в философии Цветаевой любовь - это больше, чем отношения между двумя. Любовь можно испытывать одинаково и к человеку, и к событию, и к месту, и к вещи. Любовь гораздо шире, это чувство, обладающее огромной гаммой оттенков. В "Страданиях юного Вертера" мы видим именно эту гамму. Присмотримся. Прелесть романа в том, что Вертер любит не только Лотту, но и всё, что окружало его в самое счастливое для него время жизни. И как сложно ему переживать разрушение прошлого, полное его исчезновение. Расставание с Лоттой и невозможность общаться с ней как прежде (до появления Альберта), отъезд из полюбившихся мест, крушение судеб знакомых ему людей, срубленные деревья, которые жалеет Вертер... невозможность видеть поля, слышать смех Лотты, осознавать, что до её дома можно дойти пешком, невозможность писать о ней писем Вильгельму... Разве не испытываем и мы иной раз те же чувства? А вот в этом доме мы жили, и теперь его сносят. Вон там висел абажур, в том разбитом окошке. А с этим человеком мы были дружны, а теперь в ссоре и никогда не помиримся. А ещё один умер. Но когда-то втроём мы сидели под абажуром... Да, а вон там росло, тоже росло дерево с огромным толстым стволом, и мы слушали шум его кроны. И вот теперь ничего этого нет. Но, наверное, это неудачное сравнение. Такое же неудачное, какими выходили сравнения у Вертера. Неудачное, потому что Вертеру в тысячу раз тяжелее. И те неприятности и неудачи, что окружили его, они всё множились и множились...
Страшно, помня прошлое, осознавать, что так, как было прежде, уже не будет.

Пусть этот сюжет не нов, но он преподнесён Гёте так, что ни прибавить, ни убавить нечего. Ничего лишнего. И эпистолярная форма, из которой изъяты, опущены письма Вильгельма, и обращение издателя к читателю... не напоминает ли это всё нынешнее стремление авторов как-то "эдак" обыграть форму своего текста? А на самом деле всё уже давно придумано.

Зачем говорить о классике, что она гениальна? Здесь однозначное умолчание. Классику невозможно не читать. Без опыта чтения классики сюжетные вариации новых романных форм и сюжетных линий принимаются за чистую монету. Но мы прекрасно знаем, что писатели тоже читают. И уж точно не меньше нас.

Каждый раз читая Гёте и не осознавая, чем он велик - настолько, - я ощущаю болезненный приступ неудовольствия к себе. Я перечитывала "Фауста" неоднократно, но все равно вторая часть кажется мне вымученной, лишней, портящей прекрасную первую часть и обесценивающей весь текст. В общем, я не понимаю "Фауста", совсем не понимаю, что приводит меня в уныние. И, беря в руки "Вертера" я надеялась, что хотя бы сейчас мне откроется истина, я смогу постичь гений Гете и понять, почему столько людей, вдохновленных этой книгой, покончили с собой. Но понять мне этого не дано, увы. О эта болезненная чувствительность, о эта невозможность жить, о да, эти рассуждения о самоубийстве (цитату приведу), но черт возьми, не трогает это меня. Я не верю, что Вертер так любит Лотту, что практически сходит с ума, точнее, я не верю, что он сходит с ума. Для меня он похож на одну из нервических барышень, и даже в той истории о самоубийстве девушки, которую Вертер рассказывает Альберту, больше трагизма и больше места сочувствию.

Ладно, что я несу: я скорей соглашусь с тем, что я бесчувственное бревно, не понимающее высокого искусства, чем с тем, что Гете - не гениален. Гениален, видимо, раз столько людей это заметили, но я вот этого, увы, не вижу.

«Фауст» сложен и  о нём трудно писать. Рамки  рациональных суждений не позволяют отразить это противоречивое  произведение.  Органичный сплав личной драмы героев, исторической драмы, лирики. Тема  античности  находится в своеобразном диалоге с описанием традиционных христианских образов.  Сложно всё – форма, язык, метод. Многогранный стиль сочетается с глубоко символичной поэтической речью, философия переплетается с живыми народными образами.
    Мефистофель, искуситель Фауста, символизирует отрицание, разрушение, деструкцию. Он всё отрицает, ко всему относится скептически.  Сам Фауст – сложная, не удовлетворённая своей жизнью личность.  Его угнетает университетская отчуждённость от живого мира, он считает науку  не подлинным, мёртвыми знанием. Фауст стремится к иррациональному, к недостижимым идеалам и, в то же время, не желает в этом вознесении утратить чувство реальной действительности.  Столкновение идеального и реального рождает внутренний конфликт, который оканчивается решением поставить во главу иерархии ценностей деяние.
    Величие Фауста в ненасытном стремлении к счастью и культуре, в активно-деятельном претворении в жизнь высоких идей. В  его готовности каждый день идти на бой во имя достижения высоких идеалов.

Небольшой роман немецкого писателя, рассказывающий историю влюбленного юноши, как нетрудно догадаться, заканчивающийся трагически, в своё время произвел фурор. Чувства, переживания, романтическая любовь, суицидальные склонности и, конечно, прекрасный язык мастера слова произвели революцию и положили начало сентиментальной прозе как жанру. Влияние искусства на жизнь как известно колоссально, и "Страдания юного Вертера" серьёзный образец этого тезиса. У героя книги после выхода романа по всей Европе появились подражатели, отчего прошла волна самоубийств. Книга в итоге была запрещена. Сейчас, по прошествии лет, это кажется наивным, однако, сам факт многое говорит о времени, в котором жил Гёте, и о силе слова как таковом.

Моё знакомство с этим произведением случилось под влиянием уважаемой мной знакомой, которая, можно сказать, была фанаткой Вертера. Она периодически рассказывала о герое в самых возвышенных тонах. Однако само чтение для меня лично прошло без каких-либо восторгов, в хорошем сдержанном уважении к автору, к его безусловному мастерству. При этом я был совершенно не впечатлен. Вот всё на месте, а чувства не возникают.

Я не большой поклонник романтической сентиментальной литературы, однако, произведение Гёте безусловно значимо для мировой культуры и крайне рекомендовано к прочтению более или менее всем.

В мире не хватает еще одной нации - германо-русской - не знаю, как правильнее написать, в общем смешать русских с немцами и получить что-то общее на выходе. Конечно, английская литература захватила мир вслед за английским языком. Это не удивительно. И культура и прочее. И во множестве книг множества авторов мы находим кусочки себя, но где еще так ярко отражается твоё Я, как ни в своей, отечественной (сиречь русской), литературе? - как ни странно, еще в германской. Нигде, ни у кого больше я не видел такого засилья русских страданий, как в классической немецкой литературе (а интересно, что сейчас у них происходит?). Каким-то удивительным образом пословица "что русскому хорошо, то немцу - смерть" не переносится на книги. В них я чувствую нас братьями. Или, вернее, чтобы не обобщать на несогласных - я сам столько особенного и родного вижу у немцев, что иногда, в библиотеках, переставляю их произведения на полку "Русская классика" и начинаю искренне считать, что Томас Манн и Гёте писали на русском.

Так вот, "Страдания юного Вертера" - чем не наше всё? Да этими Вертерами же вся школьная классика полна. И может быть, если бы что-нибудь, взять, да где-нибудь в 10-ом, заменить на него - то, глядишь, детям то и понятнее и ближе и ярче было бы! Время то уже подходящее. Многие влюблялись, не могли сказать или говорили да не в кассу, не к месту и не тому - страдали своими юными сердцами, страдали и (не имея за плечами ничего, кроме сытого детства с заботой папымамы) - считали, что хуже быть не может, что они самые несчастные.

А тут и Вертер. К тому же роман в письмах - прямая речь, заметьте. Ни кто-то там описывает, рассказывает - а словно сам герой изливает свою душу именно тебе, лично. И ведь какая штука - эффект нам уже не доступный. Во время первой публикации Гёте скрыл своё имя и опубликовал книгу именно как подборку найденных писем, присовокупив к ним небольшие (якобы) редакторские комментарии, сноски, примечания. Понимаете? - первые люди читали "Вертера" - как истинно произошедшее. К тому же Гёте написал его всего за пару месяцев. Я думаю, в бреду и запале - в открывшемся огне вдохновения.

"Страдания юного Вертера" - очень и очень не обычная книга. Нет, если говорить сухо, то всё не так уж и сложно. Можно скоронько пересказать сюжет, приёмы и ходы. Но что с того? Своими словами, своим напором... искренностью! - Гёте словно проломил стену отчуждения героя от читателя. После чего книга начинает восприниматься невероятно понятно и близко.

Вслед за выходом романа, по миру прокатилась волна самоубийств, позже названная "эффектом Вертера" - да, молодые люди, вслед за героем, пускали себе пулю в лоб. Книгу даже стали, местами, запрещать. Довольно безуспешно. Но что удивительно - там, на тех страницах, нет и слова про то, что самоубийство - прекрасно и замечательно. Однако люди клали книжку в карман, брали в руку пистолет и писали прощальную записку. Почему? Я думаю, дело в том, что Гёте был единственный кто их услышал - года то какие! Это сейчас можно излить душу хоть перед миллионами, выйдя в интернет. А тогда - кто знал о моих страданиях, кому я мог о себе рассказать? И вдруг! - у него тоже, он так же. И он вышел. И я смогу.

Нет, правда, удивительная книга - удивительная именно своей всепроникающей близостью.

P.S.: А Гёте, кстати, не легко было от "эффекта Вернера" и позже он внёс некоторые правки, чтобы смыть немного красоты. Возможно, тогда, в 1774, он сам не понимал силу открывшегося ему потока.

P.P.S: Что касается самоубийства. Я всегда думал, что не пошел бы на него, потому что мне интересно - что же будет дальше? Теперь понимаю - я просто хорошо жил и не доходил до своих пределов. Очень легко, например, обвинить покойного несчастного влюбленного в слабости. Или вообще сказать, что любовные страдания яйца выеденного не стоят. Но послушайте. Самоубийство - это не просто. Возьмём его, как крайнюю точку чего угодно - отчаяния, возможностей, жизненных сил. Возьмём его, как крайнюю точку и посмотрим - если один кончает собой, потому что каннибал съел всю его родню и детей; а второй - если его бросила девушка... Это не значит, что причина второго - смешна. Это значит, что перед нами всего лишь разные люди и точка отчаяния второго, так же как степень терпимости физической боли - иная, с иным порогом. И потерять любовь - для него действительно равноценно всем прочим бедам всего прочего мира.

“Фауст”... Бессмертный “Фауст”… На это произведение нельзя писать рецензию. Оно уже давно удостоено всех возможных отзывов и мнений. Анализов и разборов тоже бесчисленное множество, а потому, я сегодня опишу свои эмоции, великодушно подаренные мне книгой.

Когда я впервые взялась за чтение этой драмы несколько лет назад, по окончании у меня возникло чувство разочарования. От настолько великого и хвалёного произведения я ждала необычайного катарсиса и экстаза. К счастью, со временем, вспоминая описанную историю, я поняла, что “Фауст” буквально тянет меня с книжной полки к погружению в свои страницы вновь. Не зря. Прочитав Гёте в шестнадцатилетнем возрасте, моя душа, пропитанная максимализмом и нуждой в эмоциональной встряске, не сумела прочувствовать всю философскую суть и богатство размышлений этого произведения.

“Кто хочет правым быть и языком владеет,
Тот правым быть всегда сумеет”.

Есть один важный аспект, которым я восхищалась, восхищаюсь и буду восхищаться, потому что он является признаком божественного мастерства автора. Это поэтичность! “Фауст” по праву признан шедевром немецкой поэзии. Приведу довольно строгий пример, но на моём читательском опыте только Пушкин с “Евгением Онегиным” и Гёте с “Фаустом” достойны званий мастеров поэтической драмы. Полтысячи страниц непрерывной, великолепной истории, выраженной в рифме - это нечто непостижимое моему прозаичному уму.

Также Гёте сумел в одной трагедии выразить все великие и низменные чувства человечества и
отобразить все гениальные и порочные идеи. Существует множество предположений о причастности автора к магическим силам, но я в это решительно не верю. На божественные таланты ссылаются лишь те, кто не может постичь умом познание в чистом виде, науку, развить мастерство. Гёте не колдовал и не продавал душу Дьяволу, он учился, работал над собой и своими мыслями и вот, получилось то, что получилось.

“Нет, что мне крылья и зачем быть птицей!
Ах, то ли дело поглощать
За томом том, страницу за страницей!”

При чтении, непрерывно представляется сцена и всё, что на ней происходит. Автор даёт огромное пространство воображению читателя, “Фауст” пленяет того, кто взял в руки эту книгу с настроением не отдохнуть, а развить в себе мысль. Порой, картины настолько масштабны и ярки, что появляется желание видеть всё это во сне, прочувствовать, понять, стать участником происходящего. Описываемые картины полны и красивы, сложно осознать, что человек создал все эти красоты мрачности и божественного мира посредством лишь слов и рифмы.

Отдельно стоит поблагодарить людей, которых все обычно почему-то обходят стороной совершенно несправедливо. Это переводчики. Думается мне, нужно обладать не меньшим талантом, чтобы при переводе сохранить поэтичность и смысл такого тяжёлого, пронизанного смыслами произведения.

“Связаться с дураком и сатане накладно”.

В конце концов, я поняла, что если вам не понравился Гёте, то вы до него ещё не доросли. Попробуйте спустя несколько лет вновь взяться за книгу и, возможно, она станет для вас Всем и Вся.

Мне понравился Вертер.
Он интересный молодой человек, у которого есть собственное мнение о разных сторонах нашей жизни. Он умеет любить, что тоже плюс, ведь любить может не каждый: для этого надо постараться (Фромм же говорит, что любить - это искусство, может, так оно и есть). И умение Вертера отдаваться своей любви меня не отталкивает от него. В общем, я бы хотела с ним познакомиться и о чем-нибудь побеседовать. Вот привлекает он меня как собеседник.
Из всех его мыслей и суждений мне больше всего понравилась эта фраза:

Переписала себе эту цитату и постоянно на нее поглядываю: глядишь, и начну относиться к жизни так же.

Мне было жаль Вертера.
Ну как его можно не жалеть! Возможно, кто-то посчитает, что заканчивать свою жизнь по такой причине глупо, и в какой-то степени это, конечно, правда. Заканчивать свою жизнь по любой причине нельзя. Раз уж дарована жизнь тебе - живи. Но это другая тема для разговоров. И тем не менее боль от потери (или недостижения) своей любви может быть так сильна, что действительно в голове другого варианта развития события может и не быть. Нужно обладать силой воли, любовью к жизни и мужеством, чтобы сбросить с себя этот груз, чтобы освободиться от таких пут и жить дальше. Вертер не справился, но я его ни коей мере не виню. Ну вот есть у меня симпатия к нему, и сложно мне ее перебороть.

Гёте я читала впервые, и, конечно, мне понравились и язык, и атмосфера книги. Классика - она и есть классика, я от нее всегда удовольствие получаю, что бы в произведении не произошло.