Ваша оценкаНацуо Кирино переосмысливает весьма распространенный в мировой литературе сюжет — историю отношений мучителя и жертвы. «Хроника жестокости» — аллюзия прежде всего на «Коллекционера» Фаулза и — далее — на «Бурю» Шекспира и миф об Аиде и Персефоне.
Наруми Коуми — известная писательница. Давно, четверть века назад, она пережила трагедию, которая сломала ее собственную жизнь и жизнь ее близких — ее похитили, и целый год она провела в заточении. Она пытается забыть эту историю, но изо дня в день п...
Жанры
Рейтинг LiveLib
3,6
825 оценок
- 518%
- 446%
- 327%
- 27%
- 13%
Ваша оценкаПрочитали 928Хотят прочитать 1072
Рецензии
Аноним16 мая 2021 г.«Возьми себя в руки, дочь самурая…»
Читать далееСплошная жесть, а не книга. Чувствительным особам лучше бежать от нее, как от пожара. Я все понимаю: японская культура любит всякое жестокое, да и привыкли мы к историям о насилии, но Нацуо Кирино втянула в свою книжку столько омерзительного и страшного… Ближе к финалу уже привыкаешь к многочисленным описаниям ужаса, насилие уже воспринимается как норма и неизбежность.
«Хроника жестокости» – о похищении и насильственном удержании ребенка, только вот писательница максимально отошла от единой картины произошедшего: фантазии главной героини наслаиваются на правду, и под конец невозможно отличить вымысел от реальности.
Главная героиня, 35-летняя писательница Наруми Коуми, перед своим загадочным исчезновением написала книгу, посвященную событиям четвертьвековой давности. В своих «Хрониках жестокости» она рассказывает, как ее в 10 лет похитил некий Кэндзи, как она больше года провела у него, в закрытой комнате над промышленным цехом, как ее освободили – и как она стала жертвой стокгольмского синдрома и ПТСР.
«Человек в состоянии адаптироваться к любым, даже самым суровым условиям»Кэндзи она была нужна не столько для раскрытия своей сексуальности, сколько для утоления извращенного чувства заботы. Кэндзи – не совсем взрослый человек, это инфантильное существо, «ребенок» и «родитель» в одном теле. Дневной Кэндзи – жестокий взрослый, который бьет девочку и заставляет ее обнажаться. Вечерний Кэндзи – игривый ребенок, он веселит девочку и заботится о ней, видя в ней единственного друга. Позже главная героиня поймет, что за этим странным раздвоением должна скрываться какая-то личная травма. Но… увы – Кэндзи останется нем. Ни героиня, ни читатель так и не узнает его прошлого, его мотивов. Что же было причиною его преступных действий?..
В заточении главная героиня только и мечтала об освобождении: вот, ко мне придут хорошие люди, они услышат меня, захотят проверить, они вызволят меня, они позвонят в полицию! Но потом она понимает, что освобождение – это не открытая дверь. Она выходит из комнаты, в которой ее держал Кэндзи, но остается пленницей. Это второе большое «увы», раскрытое в «Хронике жестокости»: от негативного опыта нельзя избавиться, и много лет спустя травма напоминает о себе.
«Как человек собирается меня исцелить, если не пережил того же, что и я?»Возвратившись в большой мир, героиня оказывается в еще большей изоляции, чем взаперти у Кэндзи. Сочувствие и забота ничего для нее не значат – ведь эти хорошие люди не могут понять, что она пережила. Сколько бы ни говорили знакомые, родители, психологи и следователи: «Я понимаю, тебе через многое пришлось пройти, но теперь…» – это только больше сближает жертву с ее мучителем. Оказалось, что мучитель больше знал и понимал о ее чувствах.
Новой Наруми Коуми хочется узнать этого Кэндзи. В этом ее отложенный стокгольмский синдром, усиленный непониманием окружающего мира. Она хочет восстановить связь с мучителем, чтобы разобраться и в себе самой, и в его мотивах. Понятно, что реальный преступник ничего ей не скажет. Но у писательницы богатое воображение. И она начинает реальность дополнять своими фантазиями. Она дописывает мотивацию, выдумывает прошлое Кэндзи, которое могло бы сделать его более похожим на нее, жертву. Может быть, у него было плохое детство? Его били? Насиловали? Наверное, его тоже похитили в свое время…
В этом нет ни капли правды, героиня и сама знает цену своим фантазиям, но ей жизненно важно ответить на вопрос: «Зачем же он это все-таки сделал?» Это разговор с самой собой. Возможно, в этом попытка героини снова поверить в логичность мира и, соответственно, логичность насилия.
Наше желание объяснить преступление обосновывается нашим страхом потерять контроль. Мы читаем о преступниках и размышляем: «Ну все же закономерно, он сделал это, потому что… а вот если бы мы вовремя сделали это…» Это попытка хаос насилия запихнуть в шаблон: «Если усилить охрану/ввести принудительное лечение/запретить телеграмм/выключить интернет, то наши школы будут в безопасности, поклонники Колумбайна разом испарятся». Но правду о преступлении знает только сам преступник, и, как бы ни пыталась героиня «Хроники жестокости» понять и объяснить зло, она бессильна перед этой задачей.Как итог: читать только любителям сложной (с психологической точки зрения) прозы, которые не боятся непопулярных трактовок и у которых не возникает рвотного рефлекса от описаний группового сексуального насилия над детьми. Остальным лучше не притрагиваться к сей жести, дабы не лишиться хорошего настроения и гармонии с миром.
1261,2K
Аноним7 октября 2021 г.Стокгольмский синдром по-японски
Жизнь взаперти уже не казалась мне такой страшной. Постепенно я привыкла к грохоту, и тишина по воскресеньям, когда цех не работал, уже казалась странной. Человек в состоянии адаптироваться к любым, даже самым суровым условиям. И десятилетний ребенок – не исключение. Больше того, вполне возможно, я сумела приспособиться к такой жизни именно потому, что мне было так мало лет. Взрослый же человек пытается разгадать, что на душе у других, прогнозировать ситуацию. А это уже не адаптация.Читать далееНацуо Кирино мне можно уже смело добавлять в список любимых авторов, потому что внутреннюю проверку трех книг она прошла блестяще. Одна может быть удачным исключением, две уже вряд ли, но все же, но три из трех это явно моё. Дело в том, что мне нравятся авторы, которые не боятся поднимать сложные темы, от которых многие предпочитают отворачиваться и не замечать, живя только в своем благополучном мирке. Авторы, которые не боятся окунать читателя с головой в грязь и прочие сомнительные субстанции, естественно, если это делается не исключительно ради эпатажа. И мне нравится, когда герои получаются сложными, сомнительными и вызывающими массу, пусть и не всегда приятных, эмоций. Все это у Нацуо Кирино есть в избытке, и этому не помешало даже то, что по сравнению с двумя ранее мною прочитанными её романами, "Хроника жестокости" совсем небольшого объема и при желании читается за вечер.
Наруми Коуми, тридцатипятилетняя писательница, прославившаяся еще в очень юном возрасте своими скандальными произведениями. И она сделала все возможное, в том числе использовала псевдоним и избегала любой публичности, чтобы никто не смог связать ее с давней историей, в которой она еще будучи совсем ребенком сыграла роль жертвы. Молодой недалекий парень со сложной судьбой очень любил все миленькое: кошечек, собачек, детишек, жаль только, что питомцы долго у него не выживали и приходилось одного за другим хоронить их на заднем дворе. Видимо, именно тогда он решил, что человеческий детеныш должен быть более выносливым и похитил десятилетнюю девочку. Через год ее спасли, а парню дали пожизненное, но самое интересное в этой истории это то, что никто так до конца и не смог разобраться в ней и узнать всю правду.
У нас есть письмо от бывшего похитителя, что пишет бывшей жертве, выйдя досрочно, спустя двадцать пять лет, из тюрьмы, есть сохранившаяся в компьютере исповедь самой главной героини, что, получив то самое письмо, ушла из дома в неизвестном направлении, есть письмо ее мужа главному редактору с попыткой объяснить, что во всем этом точно правда, а что вызывает смутные сомнения, так как он тоже имеет прямое отношение к той давней истории и частично был её свидетелем. Итоговой версии нет, каждый читатель составит её себе сам на основе всех этих письменных показаний. Почему девочка всю жизнь молчала? Дело в психологической травме, нанесенной ребенку или ей тоже есть, что скрывать? Почему в своем письме похититель заявляет, что тоже не простит ее? Какую роль во всем этом сыграл глухой сосед, что год не замечал пленницу у себя под носом? Ответы есть и ответов нет, кому верить, кому сочувствовать, а кого и в чем обвинять...
Вроде бы совсем небольшая история, но очень сложная и насыщенная не действиями, а эмоциональной и психологической составляющей, если вам такое по душе, очень рекомендую.
– Между вами какая-то эмоциональная связь. В этом нет сомнения. Подумай: мужчина и девочка целый год живут вместе. Обязательно что-то должно быть. Даже когда собаку или кошку кормишь, все равно связь возникает.
«Мяу!» – мне вдруг вспомнилось, как мяукал Кэндзи. Я была его кошкой, одноклассницей из четвертого класса, объектом сексуальных желаний и еще человеком, который может его понять.992,7K
Аноним20 октября 2024 г.Читать далееВот и ещё один триллер с которым у меня не срослось. Было не очень интересно, не очень страшно, не очень противно, всего понемногу, но недостаточно. Ну и количество неясностей кому-то может понравится, а меня отвратило в итоге о книги. Кто там говорит правду и что происходило на самом деле так и не понятно, ведь история рассказана по памяти героиней спустя много лет, плюс приправлена её фантазиями о других персонажах, плюс память человеческая весьма ненадёжная штука.
А история начинается с того, что муж героини-писательницы вступает в переписку с её редактором по поводу её исчезновения и присылает ему рукопись, рассказывающую о событиях детства героини. В 10 лет её похитил странный мужчина и год с небольшим держал в заточении. Совершенно кошмарный опыт, сказавшийся на дальнейшем её отношении к жизни. Но написано всё так, что сочувствием проникнуться не удалось. Ну вот, сплошные "не" в моих впечатлениях от книги, так что и оценка невысокая.86274
Цитаты
Аноним26 февраля 2015 г.Чем глубже полученная рана, тем острее боль от добрых намерений и сочувствия.
19259
Аноним11 июня 2015 г.писательство дает возможность жить, не оглядываясь ни на кого и ни на что, за счет того, что ты превращаешь себя в отточенное оружие, позволяющее глубоко проникнуть в предмет.
14556- Аноним11 июня 2015 г.
Жизнь в заточении не так уж тяжела. Главное – выработать ритм, тогда более-менее терпимо.
13343
Подборки с этой книгой
Интеллектуальный бестселлер - читает весь мир+мифы
- 373 книги
"... вот-вот замечено сами-знаете-где"
- 39 918 книг
PocketBook
- 1 169 книг
Книги в мире 2talkgirls
- 6 350 книг
Книги строго "18+"
- 2 369 книг
Другие издания
