Nineteen Eighty Four

Мне не то чтобы не понравилась книга... Просто она очень тяжелая и страшная. Как было написано в одной из рецензий к этой книге "Стивен Кинг нервно курит в сторонке", настолько эта книга страшная. Я полностью согласна с этой читательницей. Книга тяжелая не только историей, но и изложением этой истории, языком, построением фраз. Вроде бы небольшой роман читался очень и очень долго. Я и так-то читаю не очень быстро, но тут скорость падала почти до нуля. И прочитала я её фактически только потому, что получила её в новогоднем флешмобе. Если бы не флешмоб - скорее всего даже дочитывать бы не стала. Может я просто не совпала с этой книгой по времени и состоянию души. Скорее всего так и было.

Потрясающее произведение! Нужно ли говорить, что Оруэлл опередил время, предвидел, прочувствовал, а, может где-то и догадывался, как устроено тоталитарное общество, что происходит в кулуарах власти и некоторые тонкости этого строя. Непрестанная слежка, контроль над историей, сломленные судьбы, черный рынок, гонка вооружений - яркие проявления тоталитаризма, каким мы его знаем и каким он предстаёт нам в произведении Оруэлла.
Прочитав отзывы на данную книгу, захотелось написать ещё пару строк. Многие считают книгу страшной, депрессивной, но, увы, жизнь страшнее. Наверное, после Солженицына (несмотря на его слог и не очень правильное поведение) и воспоминаний Лихачёва меня уже не пугает выдуманная история. В настоящей все было гораздо ужаснее и трагичнее.

Годы шли, и я с большим негативом откладывала эту книгу, не желая знакомиться с еще одной антиутопией. Но, как показывает опыт, этот негатив необоснован, и после прочтения я нахожусь под огромным впечатлением.

Я не потружусь сказать, что 1984 должен прочитать каждый человек, ведь эта книга изменит любого человека, даже такого ленивого, как я. Первое, что я поняла: мы должны наслаждаться своим временем, потому что сейчас, несмотря на все происходящее, существует свобода мысли, хоть и ограниченная. Мы можем свободно любить, высказывать свои чувства и не бояться быть загнанными за решетку за свои эмоции, мысли и слова.

"Чтобы видеть, что происходит прямо перед вашим носом, нужно отчаянно бороться." - Эта фраза очень подчеркивает жизнь каждого. Ничего не дается просто так: за все нужно сражаться.

1984 показала, что любовь держит людей в этом мире. Как бы тебя не пытали, никакая партия и власть не докажет тебе того, что доказывает любовь. Именно за нее нужно бороться.

"Может быть, человек нуждается не так в любви, как понимании." - И это правда. Нет, нам не нужен секс - он в скором времени надоест. Важны именно понимание, забота, нежность. И Уинстон Смит доказал это на своем примере.

Но...давайте ка я вернусь к самому роману. Читайте, читайте и еще раз читайте! Вылезайте из депрессий благодаря 1984!

есть спойлеры

Страшную модель мира воссоздал Дж. Оруэлл. Большую часть произведения прослушал - чтецом была Валерия Лебедева.

До того момента, как Джулия с Уинстоном Смитом отправились к О'Брайену якобы за 11 изданием новоязовского словаря, слушать ещё было возможно. Для меня написано не очень интересно, описание природы (небольшое) при первой встречи героев понравилось - особенно птичка. Ещё впечатлило и показалось психологически достоверным (в резонанс попало) когда ненавязчиво, разговором, противопоставляли Джулию и Уинстона.
После получения книги от О'Брайена (не словаря) частично перешёл к чистому режиму чтения, потому что теоретические главы пришлось пролистывать (чувствую, в университете, возможно, ещё столкнусь с ними, потому что они похожи на основное ядро данной утопической модели), а потом началась настоящая гиперболизированная фантасмагория в отрицательном ключе.
Не поверил в коллективное партии - всё равно индивидуализм просматривается.
Понимаю, что такого не было и не могло быть, но возникло ощущение, что финал (не самый конец, а промежуток между походом к О'Брайену и до освобождения Смита из-под стражи) писался для того, чтобы снять неубедительность Смита, а вместо этого, для меня по крайней мере, всё произведение рассыпается.
Думаю, на паре будем разбирать, потраченного времени больше жаль, чем нет.

Все, кто рано или поздно заходит на чай/кофе к небезызвестному сатирику ввиду разных причин личного характера, с порога получают от него два экзамена: «Скотный двор» и «1984». А по итогам уже видно, кого он приглашает за свой столик знакомиться дальше, а кому молча указывает на дверь.

Разумеется, я не говорю уж слишком всерьез, но доля правды моей преамбуле все же имеется. Дело в том, что Джордж Оруэлл был и остается предметом если не споров, то оживленных обсуждений. Равнодушным он не оставляет: три группы «за», «против» и «воздержусь» у автора имеются. Произведения Оруэлла, упомянутые выше, у современной читающей аудитории на слуху. Растаскивание на цитаты, вворачивание их в разговоры поразумнее в порядке очереди и вне очереди (я говорю это практически без сарказма), сравнивание с современными реалиями и принятие как вероятный прогноз – все это наблюдается. Но вопрос в том, стоит ли настолько проникаться этим? Думаю, стоит, если без слепого фанатизма и предварительно покопав чуть глубже историю этого «скандального» публициста.

Я прошла экзамен: прочла «Скотный двор» и «1984», сделала выводы (куда уж без этого), прогрузилась и прониклась, все как положено. Вопрос в том, сдала ли я его (задаю его себе)? Если расценивать углубление знакомства с творчеством автора как положительную оценку – тогда да, я его сдала.

«1984» – четыре цифры и эффект взорвавшегося снаряда в голове. Это если о первом впечатлении. Название стало именем нарицательным для всего античеловеческого, что успело родиться и мутировать в нашей печальной истории. Что есть античеловечность? Еще один вопрос, который жег мой мозг на протяжении всего времени чтения романа длиною в 288 страниц. Лично для меня это все, что противоречит естественному порядку вещей.

Главный герой некий Уинстон – человек без лица, без будущего, настоящего и прошлого, не имеющий ничего в личное пользование (даже пресловутого серого вещества в собственной голове), не владеющий собой, но несущий ответственность за то, что он не контролирует, и бдящий нравственность, которой нет и в помине. Оставить след в истории, сделать вклад в развитие общества, обогатить его, сделать послушным и податливым, «вознести» – о, да, он все это успешно делает, как и сотни тысяч его мужских и женских «копий», впрягаясь во всеобщий конвейер сочинителей реальности. Ровно до момента, когда «естество берет свое»: человек, даже самый отсталый, не может не думать. Попытки мозга Уинстона расшевелиться воистину героические: даже через жуткий животный страх и нерешительность извращенное и истощенное пропагандой сознание пытается выблевать эту гадость через минутные «просветления»: ведение дневника, попытку спрятаться от неусыпного взора Большого Брата и его верных псов, мысли, МЫСЛИ, господа хорошие, о том, что что-то тут неправильное. Возможно, именно страху господин Уинстон может сказать спасибо за всплески адреналина, прочищающие ему мозги. И он бунтует: думая, думая, думая и думая, далее – невольно анализируя и сопоставляя то, что попадало ему в руки (оговорюсь, что он подделывал настоящее, переписывая прошлое для соответствия будущему – у меня от этого лейтмотива мозг впал в ступор минут на десять). Он сам боится того, что делает, он в панике, потому как знает – полиция мыслей следит, бдит и только и ждет, пока кто-то оступится, сделает лишний полшага.

С первый страниц глаза режут навязчивые лозунги «СТАРШИЙ БРАТ СЛЕДИТ ЗА ТОБОЙ», «ВОЙНА – ЭТО МИР, СВОБОДА – ЭТО РАБСТВО, НЕЗНАНИЕ – ЭТО СИЛА», «ДВОЕМЫСЛИЕ». Признаюсь, погружаясь все дальше, начинаешь сходить с ума от абсурдности написанного, от непонимания, как такое возможно?! Даже дойдя до конца ответа не получаешь. Вот можно и все тут. И ни намека на то, что «хорошие победят». Нет тут ни правых, ни левых. Есть система, есть правила, есть стандарты: ешь это, живи так, ненавидь того, кого по телевизору показывают, кивай головой, когда нужно. Не вписываешься – снимут тебе твою головку с плеч и выпишут напоследок –надцать «грешков против Партии». Чтобы другим неповадно было.

Если читатель оправился после первого шока, то дальше его ждет развитие ситуации повеселее. Главный герой существует в обществе, где при всей показушной уравняловке есть жёсткое разделение на классы: и, скажу я вам, лучше быть в касте отверженных пролов, чем среди «победителей по жизни». Все в мире Уинстона фальшиво, как и его личность – реальны только страх того, что тебя поймают и предъявят мыслепреступление, что соседские Павлики Морозовы настрочат на тебя донос (чем ты лучше родителей, которых они сдали ранее?), что на двухминутке ненависти к «врагу народа» (который также реален, как и твоя свобода) ты будешь кричать и ненавидеть его чуть хуже вон той девушки слева или парня справа, и сотни тысяч «что»… Я бы посмеялась над этим, но мне не смешно. Антиутопия слишком похожа на дьявольски точный прогноз современного общества (я сейчас ориентируюсь на информацию по двум странам СНГ – в их отношении все эти элементы начинают обретать все более явственные черты).

«Все мы грешны и ничто человеческое нам не чуждо» – это что касается характера Уинстона и других фигур второго (читай, первого) плана. Оруэлл показал своих героев «заземленными» (я привожу не всех):
 Уинстон мучается от неудовлетворения (видимо, почти здоровый организм вопит о том, что пора бы и род продолжить, и разрядку получить) своей жизнью, положением, ситуацией в целом. Не скажу, что его можно в этом винить. Не он первый, не он последний.
 Сайм, филолог-инквизитор, препарирующий агонизирующий язык нации, кромсая его остатки и отсекая «лишнее». С каким-то пошлым сладострастием рассказывающий о том, как он и ему подобные изгаляются в научном красноречии. Разумеется, его убрали, когда он стал ненужным, слишком много «знающим». А до тех пор оставили трудиться ради всеобщего блага.
 Любовница Уинстона Джулия, работающая в отделе литературы (даже осознавать сей факт смешно) и состоящая в партии блюстителей целомудрия. Внимание, ее бунт заключает в том, что она, нося красный пояс, активно спит с мужчинами и считает, что тем самым бросает вызов партии, которая хочет и эту энергию направить на свои нужды.
 О’Брайен – палач с лицом ангела. Вот кто воплощает двоемыслие в чистом виде. До конца не понятно, на чьей он стороне. Думаю, что он и сам уже не понимал этого. Вот у кого можно было бы смело брать уроки лицемерия. Верный пес большебратской инквизиции.

Хотела бы я сказать себе, что все закончится хорошо, что ГГ и его коллеги по несчастью сбросят с себя это порядком натершее сознание ярмо и покажут всем, что значит быть человеком разумным... Но Оруэлл не сказочник, а «1984» не сказка. Все заканчивается тем, с чего начиналось, но другим. Есть у Оруэлла эта черта – создавать каждый раз одинаковых с виду Уроборосов, но вызывающих двоякое ощущение, что что-то, таки, изменилось. Но не в них, а в тебе. Я считаю, что успех Оруэлла – в его исключительных аналитических способностях. «1984» – не руководство к пользованию для поколений, а попытка подготовить их к тому, что неизбежно (?) грядет. В данном конкретном случае он не предугадывал, прикидывая результат 50/50. Он, господа, к сожалению, предвидел, сопоставив сотни фактов и составив отчет. Неутешительный и пугающий. Признаюсь, я не удивлюсь, если мы доживем до того, что Оруэлл и подобные ему лет через 20 будут тайком передавать из рук в руки в темных переулках. И будем, подобно героям «1984», заниматься «двоемыслием» и говорить на «новоязе». Можем ли мы что-то сделать уже сейчас с нашими реалиями? Сможем ли мы противостоять последствиям этих реалий в будущем? Вопросы остаются открытыми.
07.07.2016 г.

Все началось на стадии восприятия жанра. Я пала жертвой собственного невежества и стереотипа, сложившегося в школьные годы, когда юный преподаватель, наверное, социологии (чувствую себя древним ископаемым) рассказывал о понятии "Утопия". Может быть так рассказывал, не исключаю, что я так слушала, но в голове моей нарисовалась однобокая, но весьма четкая картинка: утопия - нечто несостоятельное, а стало быть отрицательное.
Прицепив знак "минус" к утопии, я, не вдаваясь в подробности, автоматически прицепила "плюс" к антиутопии, и никакие аргументы, доводы, жизненный опыт, словари и даже (хих) Википедия не смогли и не могут до сих пор выбить из моего сознания прочнейшего заблуждения в терминологии и ее определении.
Дальше - больше. Прочитав роман, я еще раз убедилась, что фантастика, даже в таком виде чужда мне.

Познакомившись с главными героями, я, к сожалению, не сумела (или не успела) проникнуться ими. Ни Уинстон, ни Джулия не вызвали у меня яркой эмоции, а в любовную линию я и вовсе не поверила. Джулия для меня осталась на стадии сексуальной авантюристки, Уинстон - на уровне офисного планктона. Уууу, - пригрозите вы мне кулаком, - он же один против системы! Вы правы, - отвечу я, и запишу его в офисный планктон отряда "смелые".

Читая роман, борясь с собственными жанровыми стереотипами, отторгая созданную в книге модель мира, я все же попыталась понять авторский посыл. Да, книга реалистична и этим страшна. Да, нереально бороться с системой в одиночку. Да, легко ошибиться в самом себе, не говоря об окружающих тебя людях. Да, чернота и беспросветность, которую рисует Оруэлл, целесообразна в рамках жанра антиутопии, но йолки... Черный цвет не единственный в палитре, даже если 2*2=5!