Воскресение

Кавказская война XIX века - сложный клубок человеческих судеб. Никогда Кавказ не был монолитным образованием ни в национальном, ни в политическом смысле, регион всегда населяло большое количество народов, каждый из которых имел свои традиции, правителей, привычное место проживания. В период этой "странной" войны, в которой было невозможно ни генеральное сражение, ни определение четкой линии фронта, ни безусловное разграничение на "своих" и "врагов", многие жители горных аулов ради собственного выживания вынуждены были лавировать между властью местных ханов, князей, недавно образованного имамата, проповедующего одно из исламских учений - мюридизм, прислушиваться к авторитетному мнению старейшин своих общин и как-то реагировать на экспансию, где-то мирной, где-то очень жестокой, чужеродной Российской империи. Большое количество участников политической и военной жизни порождало еще большее количество конфликтов.

В книгах исторически-аналитического уклона ученых, уроженцев Кавказа - О.Н. Дамениа и В.В. Дегоева, я наткнулся на упоминание повести Л.Н. Толстого "Хаджи-Мурат", как произведения, в котором прекрасно воссоздан образ воина-горца со всеми его привычками, душевными переживаниями, моралью. Какой же он, бесстрашный предводитель-горец? Хаджи-Мурата писатель описывает как очень сдержанного в проявлении чувств человека, неприхотливого в еде, жилье, немногословного, храброго, выносливого и ловкого, сражающегося до последнего патрона, до последнего издыхания, безжалостного к врагам и добродушно улыбающегося своим друзьям, свободолюбивого, с легко уязвимым чувством собственного достоинства, любящим семью, ради спасения которой готов пожертвовать всем.

Если говорить об описании других персонажей повести, то здесь Толстой перегибает в своем недовольстве всем во всём. Офицеры непременно кутят до потери сознания, проигрываются в карты в пух и прах; наместник Кавказа, Воронцов, самодовольный властолюбивый старик, любящий лесть, судя по всему, только и занимается тем, что даёт вечера в своей богатой резиденции; император Николай, думающий лишь о скорейшей встрече со своей любовницей, да о том, как тяжко пришлось бы России без него; любящий эффектность имам Шамиль, с помощью которой он привлекает к себе внимание толпы, напоказ оставаясь к нему безразличным, приукрашивающий свои военные успехи, слывущий образцом беззаветно преданного исламу человека, но в мыслях которого неотступно присутствует молодая любовница, под чьей дверью он караулит весь вечер; "высокий красивый офицер Бутлер", в представлении которого война - решение всех материальных и личностных проблем, прекрасный способ демонстрации своей храбрости и ловкости, после которой непременно должно следовать повышение по службе, и чем тяжелее и кровавее будет битва - тем больше почестей, а жизни подчиненных солдат не так уж и важны. Единственно, к кому Толстой относится благосклонно - простой люд, как русских деревень, так и горных аулов. Здесь писатель видит смиренное отношение ко всем тяготам жизни, феноменальное терпение к перипетиям своей судьбы, доброту, открытость, сильные чувства привязанности и любви, самоотверженность и скромность.

Через образ Хаджи-Мурата Толстой раскрывает вообще культуру народов Кавказа, какой она ему видится. Ему импонирует свободолюбие горцев, традиционность уклада их жизни, нравственная чистота. И ему глубоко несимпатично всё, что связано с царизмом, праздным высшим сословием, и всеми прочими слоями общества, которые, по его мнению испорчены цивилизацией, погрязли в разврате и уже не замечают своих пороков.

Политику царской России на Кавказе Толстой сравнивает со вспашкой поля, в процессе которой выкорчевывается старая жизнь, бывшая здесь до этого, пусть дикая, но прекрасная по-своему.

Серьёзный, монументальный труд на тему, которая, на самом деле, волновала и волнует многих: если у тебя есть определённые принципы, то как жить так, чтобы им последовательно следовать? Если ты считаешь, что надо быть добрым к людям, помогать им, как это реально воплотить в жизнь? Кстати, сразу вспоминается недавно прочитанная мною "Педагогическая поэма" Макаренко - вам бы всё книжечки читать, да рассуждать, а дай вам живого человека, так сразу... в кусты. ("Пушкин был хорошим человеком, но крепостными-то владел!" и т.д.) Вот и Нехлюдов встретился лицом к лицу с живым человеком - Масловой. И сначала хотел было в кусты, но как честный человек, вернее, человек, желающий быть честным перед самим собой, он решил из кустов выйти и действовать согласно принципам. И тут опять вспоминается Макаренко: если интеллигент что-то решил делать из принципа, то это означает, что и он сам, и все окружающие через пол часа будут пить валерьянку. Это и правда всё нелегко, и ладно бы дело делалось бы пол часа, и обошлось бы только валерьянкой, а если с пути не сворачивать? Иногда кажется, что жизнь человека слишком длинная, каждодневная жизнь согласно принципам требует каждодневного напряжения, по крайней мере, в течение довольно длительного периода, пока не втянешься. И эта длительность формирует следующую ловушку - обождать бы, может, потом как-нибудь. И тут вспоминается Пелевин: вся огромная жизнь, в которой ты собираешься когда-нибудь повернуть к свету, на самом деле и есть тот единственный миг, когда ты выбираешь тьму.

Лев Николаевич - великий человек. Он показал этот путь целиком и без прикрас. Декорации этой монументальной эпопеи тоже детально проработаны. Сколько разнообразных тем затронуто - церковники отлучили его от Церкви за этот роман, а в Советском Союзе вторую часть тоже недолюбливали. Кстати, эта тема, за которую роман у нас жаловали только наполовину, меня очень заинтересовала. Про революционеров конца позапрошлого века - взгляд, по-моему, незамутнённый и довольно проницательный.

Узнав их ближе, Нехлюдов убедился, что это не были сплошные злодеи, как их представляли себе одни, и не были сплошные герои, какими считали их другие, а были обыкновенные люди, между которыми были, как и везде, хорошие, и дурные, и средние люди. Были среди них люди, ставшие революционерами потому, что искренно считали себя обязанными бороться с существующим злом; но были и такие, которые избрали эту деятельность из эгоистических, тщеславных мотивов; большинство же было привлечено к революции знакомым Нехлюдову по военному времени желанием опасности, риска, наслаждением игры своей жизнью - чувствами, свойственными самой обыкновенной энергической молодежи. Различие их от обыкновенных людей, и в их пользу, состояло в том, что требования нравственности среди них были выше тех, которые были приняты в кругу обыкновенных людей. Среди них считались обязательными не только воздержание, суровость жизни, правдивость, бескорыстие, но и готовность жертвовать всем, даже своею жизнью, для общего дела. И потому те из этих людей, которые были выше среднего уровня, были гораздо выше его, представляли из себя образец редкой нравственной высоты; те же, которые были ниже среднего уровня, были гораздо ниже его, представляя из себя часто людей неправдивых, притворяющихся и вместе с тем самоуверенных и гордых. Так что некоторых из своих новых знакомых Нехлюдов не только уважал, но и полюбил всей душой, к другим же оставался более чем равнодушен.

Есть у меня даже идея попытаться проанализировать, исходя из некоторых "реперных" художественных произведений, эволюцию революционного движения, и до, и после собственно революции, хочется уловить характеры. Пока в качестве "реперов" вырисовываются "Отцы и дети", "На ножах", "Накануне", "Рассказ неизвестного человека", вот "Воскресение", наверное, "Бесы" (Бесов не читала ещё).

Читаешь такие произведения и думаешь, что такое человек вообще? На что он способен ради своих убеждений, когда все обстоятельства против?

Эта повесть о легендарном Хаджи-Мурате, наибе имама Шамиля, была издана уже после смерти Толстого. Писалась долго, с перерывами. И закончена потому, что "надо закончить", как писал сам Толстой. Странно такое говорить о Толстом, но мне не хватило объёма и последовательности. Но сама повесть и темы, которые в ней поднимаются, замечательные.

История человека, легендарного воина, попавшего между молотом и наковальней. Правители, в данном случае Николай I и Шамиль, симпатий никаких не вызывают. Очень хорошо показаны нравы того времени, как легко сильные мира сего достигали желаемых целей, пользуясь положением в обществе. И как легко ломалась судьба простого человека, который, по законам того времени, должен был идти служить вместо старшего брата, у которого семья и дети. Случайная смерть солдата Петрухи Авдеева, отличного работника, о котором так тоскуют отец и мать, глупа и трагична. Старший же брат, вместо которого Петруха пошёл воевать, ленив и пьёт.

Сам Хаджи-Мурат, несмотря на переход к русским, никаких активных действий предпринимать не может, потому что его семья находится в плену у Шамиля.

В этом произведении очень заметен именно поздний Толстой. Его отношение ко всему "мирскому", ко всем кутежам и попойкам, накладывает свой отпечаток. И этим грешат люди на любом уровне, от простого солдата до императора. Ни к чему хорошему это привести не может. Картина неприглядная и достаточно правдивая, никакой романтики.

Сколько же тут намешано всего! И про церковь (пародию на неё), и про политическую систему того времени (в целом и в частности), и про то как неугодных этой системе людей просто так ссылают на каторгу или ещё куда; и сквозь всё это ведётся "любовная линия" главных персонажей. Причём молодого человека так кидает из одной крайности в другую, что не поверила его мотивации.

Но написано действительно хорошо. Особенно то, как постепенно меняется восприятие происходящего в жизни персонажа, вернее, понятие как работает система правопорядка в стране, что нужно сделать, чтобы добиться хотя бы маломальского результата, что это не так-то и легко. Да и ещё его любовные метания! Ни к селу, ни к городу. Вот честно! Прописано это, конечно, хорошо, но не приняла я эти его внезапные совестливые чувства к обиженной барышне.

В целом было интересно, иногда до сих пор возвращаюсь мыслями к произведению, всё же зацепило. Поэтому советую познакомиться с этой историей.

Наконец-то я вымучила этот талмуд. Ближе к концу в мозгу просто напевалась шутка про то, что в классике обязательно кто-то должен страдать - автор, герои или читатель. Вот это истинная классика. Я страдала! Нет, начиналось всё довольно интересно, первая часть прочиталась быстро и легко. Да и в целом роман написан легко, хорошим языком. Но чем дальше, тем страдательней. С третьей главы я стонала уже вслух и жаловалась всем и вся. Даже последние полторы страницы были подвигом. Но я это сделала. х) В общем, это было жалобой. А насчет рецензии - у меня нет сил, чтобы как-то анализировать роман, о котором написано много толкового более умными людьми. Скажу кратко, что персонажи мне не понравились. Я не верю в Нехлюдова, который резко из испорченного и развратного мужчины света вдруг стал благодетелем всего и всех. Это два разных человека. И мне не нравится Маслова - женщина-амеба. И дико раздражал всю книгу этот толстовский фетиш по поводу её косых глаз, которые упоминались раз пятьдесят, иногда по паре раз на одном развороте. Я, не желая того, сравнивала героиню со своим недалеким косым котом, и меня переклинивало. х) Героиня вообще никакая. Вялая неприятная девка, которой не хотелось трудиться, и она пошла в проститутки, чтобы не работать прачкой, а ребенка своего вообще сдала левым людям на смерть и даже не вспоминала про него. Вначале Толстой расписывал, как ей нравятся половые утехи и она этим пользуется. Спустя немного времени он начал петь, что ей всё это дело постыло вдруг стало. И плюс прониклась революционерами, которые все такие расхорошие и противопоставлены развращенным людям света, которые все, как один, пошлые и плохие. Также ужасно раздражало засилье в третьей части кучи историй об этих левых (в плане основного сюжета) революционерах-каторжниках. Тут про основных героев читаешь и страдаешь, а тут еще до кучи воды добавлено. К счастью, вымучила я это всё. Как же хорошо, что хоть детей в школе не заставляют это "Воскресение" читать, вроде бы. После такой классики вообще можно расхотеть что-то читать. Но это всё моё личное мнение.)

Знала я одну молодую семейную пару. Муж был молодым офицером, а жена домохозяйкой. Пара была яркая, темпераментная, и супруги страстно любили друг друга. Их взаимное обращение при разговоре в виде уменьшительно ласкательных названий животных заменяли настоящие человеческие имена, что и смешило и умиляло одновременно. Видя это умиление, супруга решила усилить эффект моего впечатления, поведав мне, что муж её на службе далеко не такой милый, как с ней. И знает она это не по его рассказам. Просто, когда она звонит ему на работу, то зачастую слышит остатки благого мата, которым он щедро одаривает своих подчинённых рядовых солдат, после чего берёт трубочку и ласково мурлычит : "Да, зай.."

Хороший контраст, не правда ли? Вот такой же "холодный душ" принял главный герой рассказа, молодой пылкий влюблённый, утомившийся на балу от бесконечных танцев со своей избранницей и совершенно очаровавшийся её отцом полковником, нежно любящим свою дочь. Любовная истома не дала заснуть нашему герою даже после изнурительных танцев и, погнав из дома пылкого влюблённого, привела к сцене, где будущий тесть примерил на себя роль ещё более эффектную, чем мой старый знакомый со своими солдатиками и слишком уж контрастирующую с благородным старым воякой, выделывающим па на балу.

То, что сцена жестокого избиения пленного татарина под началом ещё более жестокого полковника его поразила, и любовь к Вареньке от такого сильного разочарования в её отце постепенно растаяла, как утренний туман, я, пожалуй, понимаю и осуждать его не стану. Значит, не такая сильная была, да и любовь ли это вообще была. И суть рассказа, думаю, не в этом. Пишут, что рассказ Толстой написал со слов своего брата и случай этот не выдуманный, а реальный. Охотно верю, что реальный, потому и всплыло в моей памяти это воспоминание из далёкого прошлого о моих старых знакомых.

Поучительного ничего здесь нет, на мой взгляд. Есть просто жизнь, как констатация факта. И времена не играют роли. И такой контраст в поведении людей всегда был и есть, и не только среди военных или полицейских, которых вообще никто не уважает. А судьи, административные служащие, врачи или просто продавцы? Не обращали внимания, какими они разными и разнообразными бывают, когда меняется среда, в которой вы с ними встречаетесь и о которой главный рассказчик говорит в самом начале рассказа?

Мой любимый Лев Николаевич. Всё, что читала, шедевр. Небольшая повесть, но с таким глубоким смыслом. Повесть о наших поступках. Повесть о последствиях, к которым могут привести наши необдуманные (или обдуманные) действия и слова.
История о том, как вроде бы обыденный поступок (по мнению героя) привел к катастрофическим последствиям в судьбах многих людей.
Вторая часть повести показывает обратную сторону зла. Добрые дела, позитивные мысли приводят к тому, что и другие люди на добро отвечают добром. Жаль, что в этой части лично для меня было слишком много религии, но думаю, что это просто отголоски того времени, ведь необязательно быть верующим человеком, чтобы делать добро, да и не все верующие люди совершают благонравные поступки.
Вне зависимости от нашей веры или нашего неверия всю жизнь мы стоим у воображаемого камня, как богатыри в сказках, и думаем, в какую сторону пойти, что сделать, что сказать. И от того, какое решение мы принимаем, зависит то, что будет дальше. Злые мысли и поступки порождают только зло. Добрые дела получают продолжение в цепочке добра и взаимоуважения.
Вот и получается, что наша судьба - это не история, написанная в какой-то книге где-то там, а череда последствий принятых нами тех или иных решений, сказанных нами слов, совершенных нами действий. Иногда так хочется вернуться назад и сделать что-то по-другому, но... Увы... Что сделано, то сделано. Что сказано, то сказано... От судьбы не уйдешь...

Шикарно. Такая маленькая повесть, а так много мыслей после прочтения. Лев Толстой настолько многогранен, настолько талантлив, что все его рассказы, повести, романы рекомендую всегда и всем и сама с большим удовольствием читаю и перечитываю.

Так полагал, наверное, один господин, поведавший теплой компании свою историю. Можно было бы еще вспомнить приличную первую строку из Луки Мудищева : "Людей уж нет, одни людишки". Продолжать не будем) Вот и рассказчик почти так же высказался по поводу современных любовей. Вот в его времена, это была любовь так уж любовь.
Заприметив одну красивую барышню, он старался не пропускать всех балов, на которые она ходила и стремился все танцы танцевать только с ней. И вот, в очередной раз восхищаясь ей, он уступил свой танец ее отцу. Тоже очень статному и благородного вида. Повосхищался обоими. Но что же было дальше?
Дальше настало то самое "после бала". Оказалось, что не обязательно, статный и благородного вида человек должен быть так же красив и в душе. Наш рассказчик стал свидетелем жестокой сцены и узрев злобу на лице этого господина, просто представил такое же выражение лица своей возлюбленной. Как-то скоренько он после этого ее разлюбил. Благородный-с. Видимо, посчитал, что яблоко от яблони недалеко падает.
Сегодня даже генетики не смогут точно сказать, реально так это или не так. Однако, наверное, у Льва Николаевича посыл был именно такой, каков отец, такова и дочь.
А какой же вывод для детей, оставив, все-таки, за скобками эту генетику? Благородные манеры или внешняя учтивость это еще не гарантия того, что человек этот и правда хороший. Ну если сейчас перед детьми вообще стоит такой вопрос, хороший человек или плохой. Многим прикольнее общаться с плохими. Но в воспитательных целях все-равно не нужно уставать объяснять им что такое хорошо и что такое плохо, а также неприемлемость плохого.

Роман «Воскресение» Льва Толстого называют худшей его книгой. И если вы думаете, что я будут вас в этом переубеждать, то ошибаетесь. В произведении автор попытался соединить несоединимое — писателя, проповедника и философа. Получилось, скучно, нудно, но местами гений всё же проглядывает.

Я люблю «Войну и мир», «Анну Каренину» за то, что автор даёт читателю самому судить, что хорошо, а что плохо. Он не делает героев однозначными. В итоге каждый раз, открывая романы, ты будто читаешь их впервые.

А «Воскресение» напоминает стариковское брюзжание. Добрый дедушка Лев Николаевич обличает пороки общества и показывает молодёжи, как жить нельзя. От его морализаторства даже я устала. А я всё же люблю Толстого и разделяю многие его взгляды.

В центре сюжета — соблазнение юным барином молодой горничной, воспитанницы его тётушек. Горничная после этого забеременела, похоронила ребёнка и стала проституткой, а спустя годы попала на каторгу. А барин, чтобы искупить свой грех, решает идти за ней следом и жениться.

История во многом биографичная. Толстой тоже соблазнил горничную своей тётушки, но та, говорят, не пошла по рукам, а продолжила жить в имении как ни в чём не бывало.

Толстой в текст ввернул своё отношение к церкви, чем окончательно её взбесил. Многократно здесь поднимается вопрос «мужского наслаждения». Писатель явно видит в этом нечто отвратительное. Ну, посмотрим, конечно, как я буду относиться к сексу в 70 лет. А флиртующую, желающую нравиться даму из высшего света Толстой и вовсе сравнил с проституткой.

И даже не это делает роман плохим. Герои получились картонные, ненастоящие, им не веришь, не сочувствуешь.

Но при этом текст написан хорошо, сквозь толщу нравоучений проглядывают интересные фразы а-ля «чёрные, как мокрая смородина, глаза».

А описание судебной системы и отношение к заключённым будто списаны с сегодняшнего дня. Всё показано с репортажной точностью и выверенностью. Тюрьма не перевоспитывает, а калечит людей.

Ещё одна маленькая деталь — деньги от издания романа Толстой потратил на переселение нескольких тысяч преследуемых в России духоборов в Канаду. Ай да Лев Николаевич, красавчик.

Классическая литература — для нашего общества это не только наследие прошлого, это инструмент осознания настоящего. Мы читаем классику сейчас не ради эстетики старинного, порой витиеватого слога, не чтобы «быть культурными» и поставить себе галочку о прочтении кого-то именитого, а чтобы лучше понимать людей, общество и самих себя, видеть через историю прошлого, что ждёт нас в настоящем и будущем, — вот то, что не хотелось бы, чтобы возвращалось, к нам возвращается. И такие книги, как «Воскресение» Льва Толстого, опять не устаревают, а даже становятся актуальными, потому что в них — суть не только человеческой природы, но и суть устремлений политики. Лев Толстой, может, и писал в своё время про постоянные вызовы, с которыми сталкивается каждый: вина и искупление, страх и совесть, равнодушие и пробуждение, — но для нас это как подготовка к тому, что будет, как к зомби-апокалипсису: надо быть готовым и надеяться, что этого не произойдёт.

Кратко напомню, о чём история, и пойду разбирать дальше произведение на то, что прибывает теперь с нами из века девятнадцатого. Это история о князе Нехлюдове, который однажды встречает в зале суда Катюшу Маслову — женщину, которую он когда-то соблазнил и бросил. Она теперь обвиняемая, он — присяжный заседатель. Вот в этот момент и рушится его привычный мир. Он начинает видеть — и в себе, и в окружающей действительности — ложь, грязь, несправедливость, от которых он ранее отмахивался. Этот внутренний сдвиг — то самое «воскресение», пробуждение души, которая начинает искать правду, пытается исправить содеянное и понять, как жить дальше. Это основное, но есть и ветки в этой истории, которые как раз проистекают из того, что герой пытается смотреть и не отворачиваться. Правда, что со всем этим делать, он вообще не знает, и дела, честно говоря, до конца не доводит.

Ну, так и кто же у нас Нехлюдов?
Нехлюдов — обеспеченный, немного скучающий человек, живущий в своём комфортном мире. Который ест яблоко и смотрит в окно (это цитата из кинофильма «Король-олень», если не вспомнили — посмотрите фильм, он шикарный). Он нарушил чью-то судьбу — и забыл. Но в какой-то момент прошлое возвращается в лице конкретного человека: Кати Масловой, обвиняемой в суде. Это пробуждает его от привычной, удобной апатии.

Разве это не узнаваемо сегодня? Сколько раз мы закрываем глаза на то, что видеть неудобно или больно. И иногда отделываемся, если всё же это как-то в глаз нам попадает: «Ну, это не моя проблема». И мы считаем это нормальным — хотя бы потому, что представления не имеем, что с этим делать, как это изменить. Да и никто из нас не революционер. А только они, как и показывает нам роман, — именно те люди, которые оставляют себя и борются за людей и их жизни. А то, что хоть немного делаем мы, то как Нехлюдов — порой и объяснить не можем, и где-то бросить можем, потому что другие дела как бы.
Мы — современные Нехлюдовы, пока сами не попадём в оборот системы, любого вида несправедливости. Ну и да, надеемся, что оно как-то само рассосётся, ну или боженька поможет. (Всё же концовка романа — это для меня "рука-лицо", честно, но досадно.)

Катюша Маслова — голос сломленных.
Катюша в романе — не просто пострадавшая. Она — образ тех, кто оказался на «дне» из-за безразличия общества, системы, моральной халатности других. Сегодня таких Катюш — тысячи. Общество часто говорит: «Сама виновата». Но Толстой буквально кричит с каждой страницы: «Нет! Система виновата, равнодушие, ложь, жестокость. А человек — это человек, он не перестаёт им быть из-за ошибки или падения». И дополнительно показывает нам, что человек стремится быть лучше. Всегда.
Кстати, это не только художественный образ — это реальная действительность: человек даже на «дне» стремится быть лучше, прочитайте Ахто Леви "Записки Серого Волка" и убедитесь в этом. История-то реального человека, и людей рядом с ним — тоже реальных. Просто кто-то даже на «дне» находит в себе силы, а кому-то, как Катюше, нужен пинок, тот, за кого зацепится — и поднимется.
Ну и в оправдание такого действия очень хорошо видно по рассказу о Катюше, как человек нуждается в школе, в объяснениях. Потому что, даже имея хоть маломальское образование, тяму ему не хватает оглядеть всё вокруг, сопоставить, вырасти. Этому надо учиться, этому надо обучать. И если человек, обучаясь, умеет ухватывать и обрабатывать то, что ему говорят — это показывает его желание быть человеком, а не присосочкой. Да, Катюше нужно было зацепиться, но дальше-то она — сама, сама. И это было красиво.
Поэтому Катюша в истории не просто жертва — она сила. Она отказывается прощать Нехлюдова, пока не почувствует искренность. И в этом — её достоинство. Современные жертвы тоже не хотят жалости. Им нужна справедливость. Признание. Равное отношение.

«Что делать?» — вопрос на все времена.
Нехлюдов раскаивается и начинает действовать. Ну как действовать... Его, скорее, заставляют действовать просьбы людей. Да и вообще, если бы не люди, которые встали перед ним, он, может, дальше Катерины и не смотрел бы. Да, он едет с Масловой в ссылку. И эта поездка ему многое из жизни людей открывает. Вот только беда в том, что Нехлюдов едет, не совсем понимая зачем. У него в голове только одна цель — сделать себя благородным, в истории быть в белом пальто. Он если и помогает кому-то, если что-то подмечает — то лишь по накатанной, не имея желания понимать, видеть, пытаться это действительно решить. У него в голове как будто не меняется то, что было написано в книгах, с тем, что он видит перед собой, как будто он не переоценивает, не продумывает ничего дальше — живёт вот здесь и сейчас, и страдает здесь и сейчас, переживает здесь и сейчас. Ему кажется, что он сменил образ жизни. Но на самом деле — нет.
Но хотя бы из того, что показывает нам Толстой, мы видим, что именно действие — это сила. А не эмоционирование и «обнимаю» с раскрашиванием аватарок. То есть уже тем, что Нехлюдов встал с дивана и хоть одну бумагу хоть куда-то донёс — он сделал больше диванных критиков)

Пусть это не что-то идеальное, мне больше работа людей в советских книгах описанная нравится — там вижу цель и не вижу препятствий, получается, но на сегодня и это звучит особенно остро и даже правильно, потому что советскую идеологию сейчас применить нельзя — страны-то нет. Мы живём в мире, где принято «извиниться в сторис», умыть руки, перевести вину на кого-то. «Воскресение» говорит: недостаточно сказать «прости». Надо идти до конца. Изменить себя. Поддержать тех, кого ты задел — не словами, а делом. Даже если ты не революционер, а инертный, как Нехлюдов, — это уже много, и это уже важно.

Ну так и почему же «Воскресение» важно читать именно сегодня?
«Воскресение» — роман, отражающий наше сегодня. Он не для утешения, он для честности. Для жизненного примера. В этом и есть сила классики: она сейчас учит видеть жизнь, понимать и справляться с ней именно с такой — чтобы потом не было горько и совестно. В 21 веке, когда нам особенно легко «выключить эмпатию», скрыться в телефоне, пролистать дальше, классика (именно такая, как «Воскресение») помогает оглядеться и вернуться к вопросу: «А я живу по совести? А я пробуждён?» Научиться отвечать на это. Научиться понимать, как хотя бы подтолкнуть себя к пробуждению.

Теперь классика нам нужна, чтобы мы не теряли себя. Чтобы не зачерстветь. Чтобы помнить, что человек — это не набор поступков. Что равнодушие — не нейтральность. Что «поздно» — это не всегда слишком поздно. И что, даже если ты не можешь спасти весь мир — одного человека всё-таки можешь. Ну, хотя бы попробовать постараться. Даже в наше, такое сумрачное время.

Ну да, я больше тут не о книге, а о классической литературе вообще.