Л. Н. Толстой. Повести и рассказы

Сократ советовал:

Судя по всему, брак Льва Николаевича нельзя назвать удачным, иначе не появилась бы на свет его "Крейцерова соната".
Это произведение Толстого - повод задуматься о многом. Несмотря на малый объем, здесь такая глубина, целые пласты и социального, и психологического, и экзистенциального, если угодно.
Надо сказать, что со школьной скамьи отношения мои со Львом Николаевичем как-то не заладились. Но я готова пересмотреть свои установки. Здесь, в "Сонате", я практически во всем соглашусь с автором. Например в том, что распущенность произрастает из пресыщенности, что в браке много лицемерия, обмана и самообмана, что общепринятые стереотипы помогают нам скрыть нашу сущность и маскировать собственные пороки (я могу быть каким угодно, но веду себя при других как принято, и все - вот я вроде бы и порядочный человек).
Но с основным выводом автора согласиться никак не могу. Лев Николаевич утверждает, что любовь (мы говорим в данном случае лишь о любви между мужчиной и женщиной) - это только плотское влечение, она грязна, порочна и безнравственна с самого начала, нет оправдания для ее существования. Вот тут явно СТОП! Не стану я спорить с Великим, тем более, что доказательную базу он строит на фундаменте религиозном, а я совсем не сильна в вопросах христианской этики.
Но все же, несмотря на отнюдь не юный нежный возраст, я до сих пор убеждена, что любовь придает смысл существованию человека. Я так чувствую, и не желаю в данном вопросе снимать розовые очки, даже если таковые имеются (в чем лично я очень сомневаюсь)))

Во время чтения я пыхтела от негодования в адрес главного героя, как паровоз братьев Черепановых. Бесил он жутко своими воззрениями на место женщины в семейной жизни. Настолько они казались выморочными, нелогичными, да просто абсурдными. А взгляды альтер-эго автора на медицину и врачей - это же просто феерия. Если бы его установки были приняты как руководство к действию, то Россия-матушка вымерла бы уже тогда, не дотянула бы до 21 века.

Зато знаете какое интересное чтение я себе потом устроила? Нашла в сети письма женщин ко Льву Николаевичу, в которых они рассказывают о своих впечатлениях от прочтения данного опуса. Дивное чтение. Очень рекомендую.

Для меня никто лучше ничего не скажет о жизни и смерти, чем Л.Н. Толстой. Классика есть классика – вечная и всегда актуальная. Сам писатель говорил о том, что «Человек закован в свое одиночество и приговорен к смерти». В какой-то степени эта мысль прослеживается в рассказе «Три смерти». Но он не об этом. «Три смерти» – не просто ушедшие жизни. Нет, это жизни разные, со своими судьбами. И смерть никого не жалеет. Наверное, это единственное, что уравнивает всех людей. Будь то зажиточная барыня или бедный ямщик, а то и вовсе молодое дерево. Для меня это больше притча, чем рассказ.
Вообще не люблю я произведений, повествующих о смерти. Это страшно и больно отзывается во мне. Особенно, когда произведение реалистично. Но иногда такое чтение оказывается полезным. Оно помогает не забывать о том, что жизнь – это чудо, данное нам однажды; и что она в любой момент может оборваться. После этого начинаешь по-другому смотреть на многие вещи, ценить каждое мгновение и не уступать реальности во всех её проявлениях.
На таких произведениях растут поколения. И такие произведения никогда не умрут.

«Человек закован в свое одиночество и приговорен к смерти» - сказал тот же Лев Толстой. В рассказе «Три смерти» как нельзя более четко проступает это одиночество, пропасть между людьми, живущими рядом, но не могущими понять чувства другого как свои.
Роль дерева в рассказе, это всё равно что роль самой судьбы. Дерево не ждет смерти. Ни о чем не спрашивает. Дерево никогда не умирает, лишь преобразуется в тепло печи, на которой грелся доживающей свой век старик.
Вроде всё понятно и ёмко, но мне как раз не хватает объёма. Не хватает истории и углубления в неё же.

Пытаясь сформировать собственное, не шаткое мнение о "Крейцеровой сонате" Льва Толстого, понимаю вдруг, что мне катастрофически не хватает критичности ума. Повесть небольшая, мрачная, ироничная, острая, что называется, "на злобу дня". С момента публикации прошло уже больше века, а всё так же тянет читателя при чтении отдельных пассажей горько усмехнуться или всплеснуть руками в недоумении (здесь я, кажется, скатываюсь в цитирование Чехова). Роль полов, двойные стандарты, двойная мораль, лицемерие — всё это переплетается в тугой узел, и отделить одно от другого становится очень сложно — потянешь за одну нить, а за ней увяжутся лохмотья других.

Не могу сказать, что согласна со всем, что показано в "Крейцеровой сонате", как не могу и полностью принять позицию Льва Толстого, который в послесловии к пьесе более чётко её обозначает на нескольких страницах. Интереса ради пролистала дневник автора от 1889 года, нашла любопытную запись, которая натолкнула меня на мысль, что неплохо бы вернуться к тексту позднее, через несколько лет, когда уже буду старше и повидаю больше. Тем не менее, повесть любопытная и стоящая внимания, а если рассматривать её в историческом контексте и контексте общества конца XIX века — так вообще выходит бесценная вещь.

Можно бесконечно осуждать Льва Толстого за неоднозначное отношение к женскому полу, за религиозные мотивы, за пропаганду пуританизма и за столь неприятный современности нравоучительный тон. В этой повести все эти спорные моменты отходят на второй план, отпадают как второстепенные допущения на фоне главного, выработанного главным героем вывода: отношения, основанные на похоти и взаимопотреблении уродливы, и живущие в таких отношениях люди нравственно деградируют. Возможно, не каждый захочет ради подобного тезиса профильтровывать слои толстовщины и клеветы на музыку Бетховена и как следует ужасаться. А жаль, для профилактики распущенности и скотства не помешало бы.

Очень неоднозначная повесть о браке, об отношениях мужчины и женщины, о ревности и изменах.

Вот об этом аде, в который превращается жизнь людей в браке, если брак для них - это фикция, а настоящей близости между мужем и женой нет. Главный герой Позднышев признается, что не знает свою жену. "Знаю ее только как животное", - говорит он. Вот это "животное" начало часто упоминается в повести. Кроме него, ничего общего у героев нет, они чужие друг другу. Чужие - потому и живут в ненависти.
Позднышев заявляет, что женщина - объект наслаждения; мужчину как объект наслаждения женщины он вообще не рассматривает, считая, что женщине секс не нужен, а нужно только быть матерью. И в итоге видит истину в том, чтобы вообще отказаться от плотской любви, от которой всё зло и происходит. Следовательно, и брак - зло.
Все эти идеи главного героя о сексе и целомудрии можно было бы считать только мыслями героя, а не авторской концепцией, если бы Толстой зачем-то не написал послесловие (в моем одиннадцатом томе собрания сочинений этого послесловия, кстати, нет, так что я для себя решила, что можно и не читать, что хотел сказать автор своей повестью).