Л. Н. Толстой. Повести и рассказы

Со Львом Николаевичем я распрощалась лет 20 с чем-то назад, после того, как одну за другой прочла его "Войну и мир", "Анну Каренину", "Воскресение" и "Детство. Отрочество. Юность". Кто ж знал, что следующая встреча будет такой странной.

Эту книгу почему-то вдруг вспомнил Пашка и сказал, что это жесть и что это о ревности. Такой он её запомнил, читал тоже в далёкой юности. Скачали, я стала читать, он - перечитывать. Он злился. Я недоумевала. Никто из нас не согласился с автором.

Многие наблюдения Толстого мне откликаются, кое с чем я солидарна. Но выводы у меня напрашиваются совершенно другие. Чтобы после свадьбы тебе было о чём говорить с женой, попробуй делать это до свадьбы - вдруг получится? А не получается, стало быть, одно их двух: либо ищи человека своего уровня, либо этот самый уровень повышай. Толстой же сваливает всё на чувственную сферу. Другая ситуация: герой и его жена часто ругаются, а потом мирятся при помощи бурного секса. Опять чувственная сфера виновата. Да нет же, просто люди разговаривать друг с другом не научились и не знают других способов коммуникации, кроме постели.

Проблемы, которые сейчас помогает решать психотерапия, Толстой предлагает искоренять действительно жёсткими методами: воздержанием не только от секса, но и от лишней пищи (это вообще очень интересный вопрос - какую пищу считать лишней), воздержанием от рождения детей, пока не будут усыновлены абсолютно все сироты (!!!), а если уж вступили в брак, то воздержанием от предохранения - рожайте, пока не сдохнете. Там и сям автор противоречит сам себе, но главное - во всём этом мне видится желание найти и применить простое решение в таком непростом вопросе.

До свидания, Лев Николаевич. Ваша философия меня не убеждает.

«…Я сама в сердце своем почувствовала, что эта повесть направлена в меня, что она сразу нанесла мне рану, унизила меня в глазах всего мира и разрушила последнюю любовь между нами», пишет Софья Андреевна Толстая о «Крейцеровой сонате» в своем дневнике зимой 1891 года. Выдающееся событие в литературной жизни 80-х годов XIX столетия, «Крейцерова соната» демонстрирует на примере отдельно взятого брака, как всякая женитьба непременно ведет к моральной и нравственной гибели обоих супругов.
Что я могу прибавить? Главный герой в бешеной ревности убил свою жену, мать пятерых детей. Изменила ли она ему - неизвестно, для героя важно лишь то, что у нее была такая возможность. Он не сумел совладать с собой, дал волю зверю в своей душе, убил женщину и даже не был за это наказан! Его судили и оправдали. На протяжении всей повести герой вещает о целомудрии, о том, что во всем виновата существующая система воспитания, что он не имел возможности стать другим человеком, и ни слова о том, что он, на минуточку, обладает свободной волей и убийство - страшное преступление - совершил сознательно. Ужас, одним словом.

Смысл нашей жизни ограничивается исключительно тем, что мы сами в нее вкладываем. Я не верю в высшее предназначение человечества или какого-то его отдельного индивида, так же как не верю, что мнение общества может быть решающим в человеческой судьбе. Если человек не хочет/не может/не считает важным/нужным нести ответственность за свой выбор, который отражается на близких ему людях, если его восприятие чести, совести, морали, душевной и физической чистоты расходится с общепринятым мнением, то сколько не прививай ему нравственные устои, выйдет одно лицемерие и натянутость. Я очень рада, что на данный момент отношения между полами таковы, что существует право выбора, что ты хочешь вложить в свою личную жизнь - страсть, легкий роман без обязательств, дружескую привязанность или банальную выгоду. Главное, не обманывать самих себя, выискивая крупицы любви и надежды там, где их никогда не было.

А между тем, мы становимся все более циничны и практичны в чувствах. "Любовь живет три года", - этот слоган слышал каждый. Зачем мне лечить и тянуть на себе застоявшуюся симпатию, если я вольна в любой момент заменить ее на свежую, новую, яркую эмоцию? Мы можем жить десятки лет друг с другом, не планируя детей, не оформляя официально наш союз, только ради собственного удовольствия. Герой "Крейцеровской сонаты" называл плотскую любовь без возможности беременности свиной, скотской любовью. Возможно, но особенность современности такова, что мы имеем возможность создать свой собственный путь, который будет отражать наши идеалы. Условно говоря, в одном и том же офисе/маршрутке/аудитории вам встретятся как люди, которые не принимают внебрачную жизнь, измены считают падением и поруганием чести семьи, а брак превозносят как высшую ценность, так и люди, которые могут менять партнеров каждую неделю, отказываться от создания семьи ради холостяцкой жизни. И здесь нет правых, и не правых, есть только искренность перед самим собой, может ли внутреннее Я совершить такой-то поступок, справиться ли моя совесть, если я поддамся определенному искушению, смогу ли я жить в гармонии с самой собой и миром, если я пойду на этот рискованный шаг? И если этот баланс соблюден, то человек будет счастлив и доволен своей жизнью, несмотря на ваше согласие или несогласие с его поведением. В общем, как мне кажется, общепринятая мораль отходит в сторону, уступая место личному выбору, который теперь будет подвергаться гонениям и непониманию в меньшей степени.

Но не стоит забывать о ключевом чувстве, озаряющем нашу ежедневную рутинную беготню. Дама в вагоне убеждает слушателей, что "истинный брак только тот, который освещает любовь", Позднышев же настаивает же на важности плотской стороны вопроса. Позже в середине своего повествования он будет часто упоминать, насколько ему противна, омерзительна его супруга, что он видит в их отношениях, в их медовом месяце, в сватовстве, в детях, в ссорах и примирениях только грязь и пошлость физиологии, свое падение и растление невинной души (при чем виновато в этом общество, ни в коем случае не он сам ). Он отзывается пренебрежительно о женщинах в целом, так как все их речи и действия, таланты и умения существуют исключительно для того, чтобы привлечь самцов, из которых можно было выбрать более выгодного супруга. Он ставит женщинам в вину желание быть соблазнительными в глазах окружающих, считает, что наряды и красота собственного тела ценится дамами выше, чем душевные качества и, под конец, разделяет весь женский пол на проституток коротких и длительных сроков. Отлично, но тогда хотелось бы довести обобщение до логичного завершения и объявить, что в принципе все люди зачастую ведут себя как куртизанки, променивая какую-то часть себя (не важно, материально или духовно) на некие блага, недоступные нам без другого человека. И вообще, если этот персонаж, как мужчина способен предложить только секс, то кто ему откроет свою душу? Его не то, что не интересуют мысли и чувства жены, мне кажется, что он просто считает, что у нее их не может быть. В нем не чувствуется ни малейшего тепла, заинтересованности ни к кому из близких, ни к супруге, ни к детям, а, наоборот нарастающая жалость к себе и замкнутый эгоизм. Его жена, конечно, тоже весьма зацикленная на своей личности особа, но читатель не знает ее мыслей, ее мнения на происходящие события, не слышит ее оправданий самой себе, отчего, лично для меня, все-таки выглядит не настолько отталкивающей в отличии от ее супруга. И в итоге, этот благодетельный муж решает, что имеет право наказать ее, убив за неверность, и этим самым берет на себя роль карающего судьи, это он-то со своими грехами и мелкими страстишками.

Из вышеизложенных рассуждений очевидно, что я нахожусь в довольно раздраженном состоянии, и хотя само произведение мне понравилось (какой язык!!! какая мелодичность!!!), но с рассуждениями Льва Николаевича о браке и верности я не могу согласиться, вероятно из-за различий эпох.

"Отец Сергий", "Крейцерова соната", "Анна Каренина".

"Детство", "Отрочество", "Юность".

Целая жизнь между двумя трилогиями. Целая жизнь.
Теперь-то понимаешь, что 28 лет - возраст осмысления детства, отрочества и юности, - Господи, что это? Ничто. А здесь целая жизнь прошла.

Какая разница как звали главного героя? Стива Касацкий, Николай Иртеньев, - никакой разницы в псевдонимах главного героя. Пусть их, псевдонимов, будет миллион, или даже два. Миллиард не выразит количество сущностей, заключенных в глыбе, имя которой - "Лев Толстой".

Бескомпромиссность Касацкого-Толстого уже на первых страницах: быть с женщиной, уже бывшей "под кем-то". Именно так - "под кем-то". Но ведь "кто-то" - сам Государь. Было ли понятно уже "из этой истории", что о.Сергий не убежит от судьбы в постели с купеческой дочкой? Да ничего не было очевидным. Никакой истории невозможно вывести из одной точки на плоскости.

А что, отрубленный палец - индульгенция=гарантия от бездны падения на всю оставшуюся? Как оказалось нет, вовсе нет, совершенно нет, абсолютно нет. А сколько соблазнов было вывести из кульминации, казалось бы, неравной борьбы с искушением и тогдашней победы над ним,искушением, сколько соблазнов: ну уж сейчас точно нет. Никаких искушений! Ничего темного, цепляющегося грязью дорожной, кандалами каторжными, ничего теперь не удержит Стиву=о. Сергий от прямой дороги на небеса. Ничто не в силах -ни человеческих, ни в небесных. Оказалось: уход-побег из рая -ещё впереди.

Чаша оказалась уж больно глубокой. Толпы,ожидающие твоего благословения и простой помощи, - это ли не повод сказать: Господи, спасибо! Жизнь - удалась! Но оказалось: за поворотом - новый поворот. И никто не знает будет ли последний? И если будет - где он, этот поворот?

Нет ответа. И у Толстого его не было. А потому и трагедия: каких только вопросов он не задавал себе - где ответы? А поскольку странник-то - ещё тот, тот, кто пойдет до самого конца,то не будет ему успокоения. Потому что нет его, успокоения на бесконечном пути вопросов, практически безответных, практически риторических. Например: если ли предел искушениям? Искушениям плоти в особенности?. Хватит ли сил преодолеть?Пусть не все, но много, очень много. Чего внутри каждого - святого и грешника - чего больше? Добродетели? Греха и соблазнов? И самое ужасающее: сколь долго ты бы не шел по предназначенной тебе дороге, пусть не становится короче и, тем более - проще. Ни опыт, ни знание не говорит тебе: прекратится ли когда-нибудь эти искушения? Хоть когда-нибудь прекратится?

Трагедия: искренность веры, стремления познания и себя, и веры, и себя в вере, - всё абсолютно искренне. От сердца. Накал переживаний зашкаливает. Как и количество нюансов при описании мгновения почти вселенской славы, сделанных автором. Который сам прошел этот искушающий значимостью своей персоны путь. Но искренность - условие необходимое, но недостаточное для ответов на конечные, проклятые вопросы. И вообще ориентиры скрываются, исчезают. "Не видно ни зги". Куда идти? - вопрос, оказавшийся неподъёмным даже для титана.

Даже в конце, в самом-самом конце жизни, Толстой увидел, нет, снова обратился к войне-мировской идее опрощения и возвращения к "людям божиим". Без Платона Каратаева, но с Пашенькой, давнишней своей знакомой. Которая, по представлениям автора, и жила самой что ни на есть "божией жизнью". Простой, а потому истинной жизнью божьего человека. Во что с трудом верится. Потому что простота, как и искренность, - это вовсе не гарантия чего-либо. Не пропуск это, но скорее карман, в котором пропуск этот должен был бы находиться.

Но в чём же смысл той жизни, которая прошла перед читателем? Родион Раскольников на каторге и Стива Касацкий, оправленный за бродяжничество по сути туда же, - не единственный ли художественный вариант, подсмотренный у Достоевского, вариант уставшего от жизни, себя и раздумий яснополянского гения?

Повесть, написанная в виде рассказа попутчика в поезде, некоего Позднышева, который описывает свои взгляды на брак и любовь (и не только), а также рассказывает, как из ревности убил свою жену. Соответственно этому и произведение распадается на две части: "теоретическую", в которой излагаются взгляды самого Толстого, проповедующего идеалы воздержания, и "рассказ о жизни", где описываются мучения Позднышева в несчастливом браке, а также испепеляющая его ревность, в итоге приведшая к убийству жены.
Взгляды Толстого, изложенные в этой книжке, категорически не близки мне, они не логичны, не научны, попросту неверны. Из частной истории несчастливого брака не могут быть выводимы с необходимостью настолько общие выводы о необходимости безбрачия, воздержания и т.п.
Но все эти рассуждения из "теоретической" части хороши уже тем, что заставляют задуматься и искать контраргументы.
Что же касается второй части - рассказа о ревности - то тут писательское мастерство налицо; внутренняя психология ревнивца показана до физиологичности правдоподобно (хотя и не могу судить об этом со знанием дела), есть что-то даже от Достоевского: такое же погружение в тёмные глубины человеческой натуры.
В общем, вещь очень спорная и противоречивая, но в то же время сильная.

Толстой - точно мой автор. Даже такое неоднозначное произведение как "Крейцерова соната" мне очень нравится. Давайте по пунктам разбираться, что в ней хорошо, на что можно закрыть глаза, а на что нельзя.

Я не согласна с тем, что Толстой унижает женщин. Толстой говорит о том, что женщины пользуются своей внешностью и мужской чувственностью, выставляя напоказ своё тело, чтобы заполучить мужа. Разве не прав?

Далее он утверждает (через Позднышева, но нет никаких сомнений, что именно так и думал сам Лев Николаевич), что чтобы быть действительно равной в правах женщине нужно перестать заниматься украшательством своей внешности, прикрыть наготу и развиваться духовно - лишь тогда она сможет обрести себя как личность. Не об этом ли твердят феминистки?

Уже в послесловии (которое к слову я боялась читать, но в итоге оно лишь добавило очков основной повести) Толстой говорит об отсутствии плотской любви как о недостижимом идеале жизни на земле. И тут надо вспомнить, что Толстому было за 60, когда он писал это. Вероятно, если бы у него тридцатилетнего была возможность прочитать это произведение, он бы согласился, посмеялся и поехал к проституткам.

О том, что при снижении либидо жизнь начинает играть другими красками и люди начинают задумываться о том, на что раньше у них нехватало времени - я слышала не раз. Так что тем, кто считает это убеждение Толстого сумасшествием, могу посоветовать перечитать это произведение после 70.

Но всё же есть кое-что, что оставило неприятное ощущение после прочтения: ощущение, что во время чтения ты находился в голове у помешанного. Эта болезненная ревность и подозрительность давила и коробила.

В остальном же - как всегда гениально.

Мне становится грустно и жалко, когда по «Отцу Сергию» люди начинают судить о вере в Бога, христианстве, смирении и тд и тп. Потому что о подлинной вере, о смирении и о смысле жизни в книге очень мало. Не с моими скудными способностями рассуждать на эту великую тему, но высказаться хочется.

На самом деле Сергей Касатский - как, впрочем, и сам Толстой - искал не самого Бога, а совершенства, которое сам себе нарисовал. Вместо того, чтобы позволить Богу наполнить душу миром и любовью, он сам из неё постоянно искореняет - вернее, пытается искоренить - пороки. Он без конца вырывает из клумбы сорняки, вместо того, чтобы посадить там цветы и оставить всех и себя в покое. Он не видит мир, жизнь, людей такими, как их сделал Бог. У него своя линейка, и в этом, на мой взгляд, вся его трагедия.

Сергий знает, что гордость и похоть - плохо. Вот он и полет, и полет, и полет свою клумбу. А сорняки там всё растут и растут. Потому что, чтобы не росли сорняки, надо засадить всё цветами так, чтобы сорнякам не было места.

Эта странная помолвка на девушке, которую он не любит, не знает, не понимает. Как он к ней несправедлив, как эгоистичен! Это бегство в монастырь не ради Бога, а от отчаяния и обиды. Эти бесконечные терзания и метания, и собственное кропотливое «улучшение», которое при таких гигантстих затратах энергии - так ни к чему и не приводит...

В Библии есть очень точное выражение, характеризующее такое поведение: «самовольное смиренномудрие». К сожалению, даже и в конце повести, Сергий так и не пришёл к истинному Богу. Снова у него вместо искренней, живой, полной любви и радости жизни в мире, который создал Бог, с людьми, которых создал Бог, с Самим Богом - только поиски и опять новый рисунок того, как «должно быть».

И в этом весь поздний Толстой. Искания, отчаяния, попытки - и одно сплошное несчастье. Однако, повесть искренна, и в этом её главная ценность.

Однажды мне посчастливилось поговорить с католической монашкой. Она была уже совсем старенькая, сухонькая такая, но светилась любовью как начищенная монетка. Мне с ней было оооооочень классно поболтать. Как будто возле тёплого солнышка сидишь, такие люди вправду редкость. Напоследок она меня благословила, и вообще воспоминания о ней у меня самые светлые. Я кинулась к ней с расспросами.

• А почему вы монашкой стали? Почему замуж не пошли?
• Ты знаешь, я с детства знала, что пойду в монастырь. С самого начала знала, что буду Богу так служить.
• Ну неужели вы ни в кого не влюблялись?
• Ни разу. И замуж мне никогда не хотелось.
• Да как так? Вот прям ни разу?
• Нет.
• И ни разу не захотелось в мир?
• Нет. Я же с детства в монастыре. Это моё.
• А что вы там делаете? Всё время молитесь и поёте?
• Ну почему! Мы и шьём, и убираемся, и овощи выращиваем, много чего.
• Я одно время тоже думала в монастырь, но недолго; замуж вышла. И мне очень хорошо.
• Значит, это то, что тебе Бог определил. Каждому своё.

  Я когда сравнила этот разговор с этими всеми... потугами отца Сергия... В-общем, жалко мне и его, и Толстого, и все эти титанические надрывы, когда на самом деле всё просто и ясно. Мне кажется, если бы читатели видели в повести именно эту бесплодность человеческих усилий, а не дорогу к Богу, было бы правильнее и лучше. А истинная дорога к Богу - покаяние... Всё в Библии.

«Все одно и то же, и все гадкое: красные, глянцевитые лица с запахом вина и табаку, те же речи, те же мысли, и все вертится около самой гадости. И все они довольны и уверены, что так надо, и могут так продолжать жить до смерти.»

Малая проза Толстого, так и плещет смыслом и содержательностью. Прочтение одного даже тридцатистраничного рассказа является актом духовного обогащения, личностного роста, познания себя и узнавания прошлого. Думается, даже если б я читала его четверостишия, мне было бы что о них сказать.

Как сознательный читатель, формирующий предпочтения и осознающий ценность чтения, я длительное время не могла прийти к Л.Н., хотя понимала, что надо, и не раз укоряла себя за откладывание чтения. Но сейчас я испытываю растекающееся по всем клеткам тела удовлетворение потому, что время чтения его произведений выпало именно на настоящий период.

В этой повести главным действующим лицом является Степан Касатский, довольно тщеславный человек, сызмальства обожающий царя и желающий быть «звездой» высшего света, но из-за разочарования отрёкшийся от придворной жизни и ставший монахом. Но аскетичный образ жизни, беспрестанные молитвы и самоотречение не избавляют от главного соблазна. Внутренняя борьба постоянно преследует героя. Насколько трудно отринуть всё мирское? Что продолжает тянуть в мир?

Повесть читается на одном дыхании. Всё происходящее - внутреннее и внешнее - представлено так красочно, что после её закрытия ощущение «послевкусия» не уступает тому, которое испытываешь после закрытия романа.

Повесть"Фальшивый купон" Л.Н.Тостой разделяет на две чвсти.Вначале повести,идя по наклонной, некоторые из персонажей Толстоого лгут,совершают и разбойные нападения ,и даже убийства.Автор разрешает своим героям испытывать чувства удовлетворения и полной безнаказанности , после совершения ими ужасных злодеяний.Пелагеюшкин, идя на массовые убийства ,довольствуется дишь одним-собственной безнаказаностью. Толстой проводит своих героев по адским кругам:все ужасные преступления--раскрыты.Наказание за преступление висит "дамокловым мечем "над головами толстовских литературных персонажей.Интересно и то, что писатель выбирает своих героев из каждой социальной группы: тут и крестьяне: Пелагеюшкин ,Василий, купцы, чиновники, религиозные лица :Мисаил,Николай Второй ,помещики. Толстой в конце своей жизни определился , как гуманист и сторонник своего собственного религиозно-этического учения.В основе которого лег его тезис"Непротивления злу насилия".Вот почему его герои без борьбы и сопротивления принимают все уготованные им судьбой жизненные испытания.Смертный приговор за убийство помещика, справедливое наказание, обжалуется в высшей инст -анции.У Николая Второго.Морально-нравственные категори героев претерпевают значительные изменениея. Недарои когда ищут палача для свершения правосудия, долго не находят такого.Убийцы отказываются взять на себя такой грех.Возможно сам Толстой и выражал тем самым свою неприязньв отношении совершения смертной казни, как средству наказания за преступление.Во второй части повести ее герои сами отказывпются от денег, будь то форма наследства ,или выгодная служба, а также возможность разбогатеть, используя труд других.Это морально-нравственное кредо самого Толстого.Он роздал землю своим крестьянам, помог им материально, в этом и заключается "толстовство", как форма выражения , религиозно-этическое учение автора.Софья Андреевна не поддержала мужа по многим вопросам.Жена Толстого больше заботилась о своих многочисленых детях.Вот почему автор в конце своей жизни покинул семью. Толстовские комунны были распостранены в Европе, Болгарии и даже Индии.Махатма Ганди был последователем Толстого.В наши дни, когда общество живет тем, что конзумирует материальные ценности, почти полностью отказываясь от альтруизма ,самопожертвования и самоотдачи, книга Толстого весьма актуальна.