Мысль

Не знаю, что более непривычно для меня - малая проза и формат рассказов или погружение в отечественную литературу. С нашей классикой приостановила знакомство после школы. Буду потихоньку навёрстывать.
Но вернёмся к рассказам. Они меня покорили. Леонид Андреев буквально за пару страниц окутывает гнетущей атмосферой, предчувствием беды. Она звенит в воздухе, как напряжение перед грозой. Многое остаётся за кадром, но та сцена, что открывается перед глазами, цепляет каждым словом.
1. Молчание. Фрагмент семейной жизни, вырванный из контекста, одна ссора, изменившая жизнь.
2. Жизнь Василия Фивейского. Жизнеописания священников и тема религии, поиска веры от меня очень далека, но оценила пласт отчаяния, вязкого, топящего в болоте невзгод.
3. Нет прощения. Интересный взгляд на маленького человека, на секунду примерившего другую личину, упивающегося несуществующей властью и тут же загнавшего себя в кабалу страха и паранойи.
4. Тьма. Практически игра двух актеров. Террорист и проститутка, кто кого утянет во тьму. Один день изменивший идеалы, сбивший с пути. И опять то же отчаяние, страх, паранойя, ярость витают в воздухе, липнут к коже.
5. Мысль. Новый формат повествования. Это исповедь, дневник, письма? Признание убийцы или сумасшедшего? Что появилось первым мысль и осознание? Внутренний монолог доктора медицины Антона Игнатьевича Керженцова, совершившего убийство.
6. Призраки. Заблудшие, несчастные, покинутые всеми души - пациенты психиатрической лечебницы.
7. Рассказ о семи повешенных. Честное наблюдение за группой людей, ожидающих казни через повешение - от приговора суда до последнего вздоха. Это не романтизированная сцена. Это страх, отрицание, принятие, невысказанные сожаления. Кто-то старается сохранять достоинство, кто-то умер внутри до того, как веревка коснулась шеи. Мимолётность жизни и неотвратимость смерти. Что окажется важным перед её лицом?
8. Правила добра. Притча о попытках попа научить дьявола творить добро. Но разве добро академическая наука? Это нечто светлое, идущее от сердца.
9. Чемоданов. Не только цари, рыцари, герои становятся жертвой Рока. Миллионы маленьких людей также не избегают встречи с ним. Как и Егор Чемоданов.
Рада, что не прошла мимо.

Имя Леонида Андреева не вызывало у меня никаких ассоциаций. Из школьной программы вспоминалась грустная история  Кусаки ( перекликавшаяся с Толстовским рассказом Лев и собачка)Просто все грустно и несправедливо, а в детстве видимо не хочется углубляться в подобные эмоции, да и от жизненного опыта коего маловато тоже не оттолкнешься.. Буквально на днях решила прослушать Сто лекций Д. Быкова дабы вдохновиться и читать ( последнее время ощущала себя потерянной в мире книг и необходимо было найти ориентир). 1900 год по мнению лектора осветился рассказом Андреева "Молчание". И тут до меня дошло как я упустила этого писателя!! Он исследует человека на грани, на краю пропасти. Именно это расскрывает все нутро, все оттенки человеческих эмоций. Если Рассказ Молчание препарирует одного человека- священника, потерявшего свою Веру. То Рассказ о семи повешанных раскладывает пасьянс из семи людей перед лицом смерти. Людей разных взглядов, разного жизненного опыта. Все разнообразие жизни просвечивает в этой саге о смерти. Изредка мне правда казалось, что автор "намеренно" подобрал столь разные характеры и это немного выдергивало меня из погружения. Слишком последовательно все описано, как по полочкам разложены эмоции, их стадии.. хотя именно смерть все систематизирует в своем хаосе, а автор-препаратор это передает.. В любом случае это прекрасное произведение. И несмотря на ужас происходящего, в конце Рассказа веет весенний ветерок надежды. И снова восходит солнце.

"Рассказ о семи повешенных" — это краткие ёмкие главы, в которых история жизни каждого из приговоренных к смерти. Андреев сначала знакомит нас с ними, рассказывает о совершенном убийстве, а потом замыкает в одиночной камере и следом вешает. В промежутке описывает состояние человека, который знает, когда, как и за что умрет.

Каково умирать молодой и влюбленной, считать последние минуты, встретиться со смертью один на один — чувственно, трепетно описывает автор.

Есть книги, потрясающие книги, но не находится слов, чтобы описать все чувства внутри. Не верите? Прочтите, тогда поймете.

Когда я читала "Идиота" Достоевского, в душу очень запал рассказ князя Мышкина о мыслях и поведении человека перед казнью. Особенно он зацепил тем, что это были реальные мысли и эмоции самого Достоевского в пору его несостоявшейся казни. Поэтому начинала читать данный "Рассказ о семи повешенных" с определенным трепетом и предвкушением тонкой психологии.
Стоящая ли это книга - да. Почему 3 из 5? Потому что я не могу однозначно сказать, понравилась она мне или нет. Психологическая составляющая настолько сильна ,что ты веришь каждому слову, каждой мысли и эмоции всех героев. Каждое предложение проникало в душу настолько глубоко, что весь описанный страх неминуемой смерти накрывал и меня с головой. Внутри так же появлялся комок ужаса и безысходности, сжимающий сердце до боли и заставляющий тело покрываться мурашками...
Я поставила три потому, что я не готова была к таким эмоциям, не готова к тому, что книга будет в меня вселять бездонный страх...
Похожие книги в руки я больше не возьму, но и эту никогда не забуду.

Читать Андреева сложно. Почти физически больно. В «Рассказе о семи повешенных» он выворачивает всю неоднозначную человеческую сущность наизнанку, обнажая тонкую, прозрачную кожу, с пульсирующими под ней сосудами, по которым временно течет жизнь. В повседневной жизни кожа эта прикрыта манерами, нормами поведения, природным лицемерием и необходимостью держать «марку». Но перед лицом смерти резко срываются эти напускные одежды, и человек оказывается абсолютно беззащитным, голым и уязвимым; мягким, как теплое тесто.
Мы видим людей, очень разных, но объединенных общим концом. Людей, ожидающих казни. Каждый из них переживает это ожидание по-своему, но для всех оно мучительно, тягуче и болезненно. Янсон бесконечно жалко и слабо твердит: «Меня не надо вешать», Цыганок вечно сплевывает подступающую сладкую слюну и в один момент срывается на волчий вой; Сергей Головин занимается физкультурой ровно до того момента, пока не приходит осознание, что в этом нет смысла, а Вернер разыгрывает партию в воображаемые шахматы, понимая, что партии он не успеет закончить и выиграть у смерти не удастся.
Ожидание намного страшнее и мучительнее приведенного в жизнь приговора. А жизнь намного сложнее и больнее смерти.
По ходу чтения не отпускает ощущение «кома в горле». Андреев за счет одних только деталей создает жуткую картину, полную страха и какого-то почти что благоговейного ужаса. Здесь и папироска, которая горит в одеревенелых пальцах Янсона, а потом потухает, и платок, который Таня — без задней мысли - рекомендует повязать Каширину на шею, чтобы не замерзнуть, и бессмысленное замечание Головина по поводу лампы, которая коптит, и, в конце концов, его потерянная мокрая, стоптанная калоша, чернеющая в снегу. Мрачный экзистенциализм Андреева заключен в деталях и внутренних терзаниях героев, находящихся в подвешенном - пока что внутренне - состоянии.
Лично я с каждой повестью, с каждым рассказом влюбляюсь в Андреева все больше и больше. Не каждому автору дано так тонко ощущать и понимать человеческую суть. Гений Леонида Андреева, на мой взгляд, состоит именно в таком понимании. Потому проза его, мучительная и вязкая, способна открыть читателю то, чего он сам о себе не знает.