Ваша оценкаУбийства, отравления, преследования, роковая любовь, предательство и измена - все это в трех тонких остросюжетных увлекательных романах Патриции Хайсмит: "Случайные попутчики", "Крик совы", "Сочинитель убийств".
Жанры
Рейтинг LiveLib
3,6
9 оценок
- 511%
- 444%
- 344%
- 20%
- 10%
Ваша оценкаПрочитали 10Хотят прочитать 7
Рецензии
Аноним16 октября 2018 г.А Хичкок вопреки всем, ей поверил...
Читать далееУ Альфреда Хичкока как-то спросили:
- Чем тебе понравилась эта книга? Это же низкопробное чтиво. Неизвестный автор. И это абсолютно не триллер, как ты любишь!
- Ничего вы не понимаете! Я купил этот шедевр за сущий бесценок...
Это правда. Альфред Хичкок купил этот роман у неизвестной тогда еще Патриции Хайсмит за бесценок. Более того, он использовал посредника в переговорах с ней, опасаясь того, что девушка услышав его имя потребует высокую цену. И только после приобретения прав на экранизацию, Хичкок дает материал известному Раймонду Чандлеру, для проработки в книге детективной линии. Чандлер прочитав книгу приходит в изумление, она настолько абсурдна, также как и гениальна. Но тем не менее, вместе с Ченци Ормонд он пишет сценарий.
В итоге, в 1951 году, в прокат выходит всеми известный, номинированный за "лучшую операторскую работу" - фильм "Незнакомцы в поезде". Патриция в бешенстве на Хичкока. Сюжет изменен и не подается её логике! Но авторитет Хичкока не дает девушке защитить свои права, и у судьбы свои счеты. Она не любит тех, кто хитрит с ней. Фильм привлек внимание критиков. Один за другим критики начинают читать книгу и писать отзывы о том, что как бы Хичкок не изменил сюжет и не обошелся с писательницей, он в этой битве сильно проиграл - книга намного сильнее передает атмосферу сюжета и психологию человека, чем кино, даже если его снял сам - Альфред Хичкок.
А теперь о самой книге пару слов. В ней вы не увидите "детективной линии", в ней нет "лабиринтов", в ней нет "неожиданного конца". Более того, в книге отражена классическая линия "oldschool - ного" повествования, отражающая английскую пассивность и американский модернизм.
Необычная и до абсурдности "не банальная" история, которая приведет определенного своего читателя в некий внутренний катарсис. История двух людей: Гайа Хэйнса и Чарльза Бруно, которые едут в одном поезде. За беседой выясняется, что Хэйнс недоволен своей неверной супругой, а параноик Бруно жалуется на своего отца. Оценив ситуацию, Бруно предлагает Хэйнсу коварный план: "Я убиваю твое жену, а ты убиваешь моего отца". Но Хэйнс не придает этому такого сильного значения, посчитав это, лишь за пьяный бред баловня судьбы - Бруно. Но позже обнаруживают труп жены Хэйнса, ну а дальше... будет спойлер, поэтому право выбора оставляю за вами друзья.Ниже приведу три факта из жизни Патриции Хайсмит:
1. С детства и до определенного возраста маленькую Патрицию воспитывала бабушка. Патриция не любила свою мать, которая вечно сокрушалась на нехватку времени и нелегкую актерскую жизнь. Этим же методом, хладнокровно и отомстила Патриция своей матери на старости и никогда об этом не жалела. В своих интервью она не стесняясь говорила: Моя мать - мое детство превратила в ад! Нет хуже ожидающего своих родителей р
- Одна из первых американских писательниц, признавшая себя лесбиянкой.
3, Написанный ею "Талантливый мистер Риппли" - по версии -Таймс, входит в сотню лучших романов 20 века.Бунтарка, очень подвешенная на язык, любительница нецензурного лексикона, любительница спиртного, не любившая людей и никого - Патриция Хайсмит, дала этому миру замечательные романы, где за жанром триллер, аккуратно спрятана та недостающая её любовь к людям...
1968,4K
Аноним13 октября 2022 г.Читать далееЭтот месяц богат на супругов, пытающихся убить друг друга и, увы, не сказать, что все из них удачно справились со своими необычными (или вполне обычными) желаниями. От уже знакомой писательницы ожидалось большее и оценка книги меня не разуверила, ведь её прошлый прочитанный роман также в этом не блистал, но оказался вполне хорошим. Что же такого неудачного в книге? Отсутствие нормальной мотивации поступков обоих героев, а также то ощущение раздражения, которое они оба у меня вызывали на протяжении всего прослушивания. Это было невыносимо, но я продолжала сжимать зубы сильнее. Зачем? Всё как обычно, в слабой надежде, что какой-нибудь фрагмент текста себя оправдает.
Сюжет.
Он писатель, она художница и они замужем друг за другом. Оба достаточно неудачливы и посредственны, поэтому особых денег у них не имеется. Сухари не грызут и грязной водой не запивают, но позволить себе могут лишь недорогой алкоголь и дом в сельской местности. Большая часть дохода семьи — деньги, присылаемые родителями героини раз в месяц. И где-то здесь Сидней понимает, что без жены ему лучше живётся. Никто его не пилит, не пристаёт в неправильное время и вообще даже книги пишутся продуктивнее, когда она вдали от него. Нормальный человек взял бы и развёлся, наш герой же решил, что он шибко умный и способен не только написать, как убил жену, но и действительно провернуть подобное в реальности.Но что-то пошло не так. Точнее, Алисия догадалась о желании мужа, собрала вещички, сказала, что едет к родителям, а сама укатила к любовнику, чтобы с ним спрятаться где-нибудь под чужими именами. И вот полиция видит в муже убийцу, соседка сообщает, что подозреваемый ранним утром волок завёрнутый ковёр, а лучший друг намекает, что каждое сказанное слово может быть использовано против него. Может показаться, что я тут взяла да проспойлерила весь сюжет, но погодите выходить из себя. Писательница не скрывает ни намерений героя, ни поступков героини. Она выбрала иную линию повествования — добавила в текст толику сумасшествия. А вдруг герой действительно убил, но настолько болен на голову, что посчитал это своей очередной выдумкой? И если прозвучало интересно, не надейтесь сильно, оно того явно не стоит. Неожиданного не произойдёт, ведь помимо нытья супружеской пары в книге больше нет ничего.
Я вполне могу понять, почему герой не спешил разводиться и избрал позицию возможного убийцы. И в целом писательница с этим справилась бы, не смешав его мотивацию с бессмысленными поступками. Я буквально начала думать, что мозгов у мужчины меньше, чем у курицы. Героиня сразу же показывает себя глупой, поэтому к ней вопросов ноль. Есть лишь один к писательнице — мне вот что любопытно, причина её поступков заключается в том, что она художница? (а они ветренные, безбашенные и глуповатые и нет, это не заявление с моей стороны, это некая выдержка из книги, нечто вроде стереотипа времени). Знаете, когда
желает стать знаменитым писателем, а сбежавшая жена мешает ему в этом, он не молчит в тряпочку, посылая ей письма о том, как он обидится, если она не расскажет всему миру, что жива и здорова. Он сообщает полиции, где находится беглянка и спокойно ставит на место своего зарвавшегося "дружка", шантажирующего его, но куда там. Давайте нальём ещё больше воды в текст, чтобы я в очередной раз упала в подушку и поорала от нелогичности происходящего.Тоже самое с
ничего не имеет против своих родителей, но почему-то совершенно не беспокоится о том, как они воспримут её мнимую смерть. Да, мне понятно, что дальше, когда она переступила дозволенную черту, не показывая своего носа — ей стало страшно и именно по этой причине, она никому не показалась, но, твою же мать, с чего бы Алисия первоначально этим занималась? Для сюжета, не так ли? Не свали она, герой не смог бы ныть мне в ухо столько часов.На основе этого прихожу к выводу, что книга с самого начала не имела смысла. Писательница придумала завязку, но не сумела нормально описать всё остальное и поэтому герои ведут себя, как идиоты и творят дичь на протяжении всего текста.
931,1K
Аноним16 января 2025 г.Любой человек способен на убийство?
Читать далееКто из писателей детективного жанра не пытался придумать идеальное убийство? Патриция Хайсмит тоже разрабатывает эту тему, но ставит перед читателями задачи психологического плана. Не хуже Достоевского она заставляет своих героев терзаться содеянным, напиваться до беспамятства и сходить с ума. Сам сюжет можно пересказать несколькими предложениями, а душевные муки и маета занимают многие страницы, нагнетая ситуацию и принуждая строить самые невероятные предположения развязки. Признаюсь, придумала несколько довольно кровожадных концовок.
"Незнакомцы в поезде" давно стали классикой, кое-кто использовал детектив как основу для собственных книг. Ведь какая интересная задумка: двое незнакомцев в поезде жалуются на судьбу и близких, которые так мешают жить счастливо. А если договориться и убить жадного отца и глупую жену, не дающую развода? Всего-то и требуется обменяться жертвами и создать алиби на день убийства.
Да, задумка соблазнительная, но разве нормальный человек может стать убийцей? Гай Хэйнс точно не желает смерти жене, как бы ни портила она ему жизнь. Но Чарльз Бруно с ним не согласен. В этом месте повествования звучит ключевая фраза: любой человек способен на убийство!
Любой человек способен на убийство. В этом деле имеют значение обстоятельства, а вовсе не склад характера. Если человек загнан в угол, его может спровоцировать любая мелочь. Кого угодно.Не знаю, как остальные читатели, а я задумалась, стоит ли соглашаться с Бруно? Можете соглашаться, можете не соглашаться, но Бруно из тех сумасшедших, кто не боится восстать против всего мира, а со всяким, кто в этом усомнится, разобраться по-свойски. Скрывается ли за этим заверением диагноз психически больного человека или его следует отнести к "отчаянной скуке богачей" - не знаю, но меня Бруно пугал конкретно.
На тему скуки богатеньких мажоров Гай нередко беседовал с Анной.
Скука, имеющая силу скорее разрушительную, чем созидательную. Она не реже, чем нужда, толкает людей на злодейство.С Бруно все ясно и понятно: он может убить со скуки, убить из-за собственной злости и недовольства, убить в пьяном порыве, в отчаянной ненависти... А как же Гай Хэйнс - талантливый архитектор, совестливый и порядочный молодой человек, верящий в силу добра и разума? Он не хочет иметь ничего общего с Чарльзом Бруно...
Патриция Хайсмит не ограничилась детективной составляющей, она написала психологический триллер. Оказывая постоянное давление на своего героя, писательница пытается сломать его, чтобы подтвердить ту ключевую мысль, что была высказана в начале книги: "Любой человек способен на убийство". Еще недавно Гай был уверен, что все люди хорошие, ведь у каждого есть душа, а в душе не может быть ничего дурного. Но теперь он уверен, что все существует в единстве с противоположностью: "Ничто не может существовать вне связи со своей противоположностью".
...Теперь он предполагал, что любовь и ненависть, добро и зло живут в человеческом сердце бок о бок. И не просто в разных пропорциях в каждой душе - нет, каждый человек носит в себе все добро и все зло на свете. Надо лишь приглядеться, отыскать частицу добра и зла - и найдешь сразу все. Достаточно копнуть чуть глубже.Если в душе живут добро и зло, то что выберет человек? Ведь выбор всегда остается за нами...
86976
Цитаты
Аноним21 июля 2018 г.Читать далееЭлспет, австралийка, вышедшая замуж за англичанина, была на шестом месяце беременности. Когда Алисия смотрела на живот Элспет, у нее возникало смутное желание тоже иметь ребенка, но финансовое положение не позволяло думать об этом сейчас, и, что еще более важно, она не была уверена в том, что Сид окажется хорошим отцом, и даже в том, что их брак продлится долго. Алисия хотела ребенка, но время от времени ее посещала ужасная мысль: «Я хочу ребенка, но действительно ли я хочу ребенка от Сиднея?» Странно, что у нее появлялась такая мысль, она любила Сиднея и получала удовольствие от близости с ним. Потому и недостатки Сиднея не особенно задевали ее или, во всяком случае, не должны были задевать. Все это было непонятно, и она старалась поменьше думать на эту тему. Время все изменит, это неизбежно, и нужно только ждать результата перемен, к лучшему или к худшему.
25345- Аноним21 июля 2018 г.Читать далее
21
На следующий день, в понедельник, «Тайме» посвятил истории с ковром короткую заметку. Большая ее часть была повторением обстоятельств исчезновения Алисии. «Ее муж – Сидней Бартлеби, двадцати девяти лет, американец, писатель», сухо заканчивалась она, и у Сиднея сложилось впечатление, что «Таймс» тоже считает, что писатель Бартлеби распространяет литературные опыты и на свою личную жизнь.
Ничего, подумал Сидней, ковер, может, и пуст, но миллионы людей мысленно уже завернули в него труп, потому что именно этого они и хотят. Возможно, так будет и с читателями «Дейли экспресс», зачастую это те же самые люди, которые читают и «Таймс».
24284 - Аноним21 июля 2018 г.Читать далее
Сидней подумал, что инспектор может это проверить.
– Вы оставили сообщение? Сообщили, что миссис Лилибэнкс умерла?
– Нет, я хотел побеседовать лично с вами. Мне пришло в голову, что вы наверное уже едете сюда.
– Что вас заставило так думать?
– Предположение, что вы можете приехать к миссис Лилибэнкс и рассказать о находке ковра… чтобы она не беспокоилась, – ответил Сидней.
– Именно это я и собирался сделать, а потом рассчитывал встретиться с вами.
– Да? А зачем?
– Чтобы спросить вас, не зарыли ли вы в лесу что–нибудь еще. В этом или в каком–нибудь другом.
Сидней почувствовал, как кровь приливает к его лицу.
– Нет.
– А мне кажется, что это возможно. Вспомните хорошенько.
– Вы полагаете, я мог забыть? – с улыбкой спросил Сидней.
– Все возможно, если захотеть. А может быть, вы перепутали все это с историей, которую сейчас пишете.
Инспектор был так близок к истине, что Сидней на какой–то миг совсем растерялся. Его коричневая тетрадка со вчерашнего дня лежала в ящике письменного стола. Сидней подумал, что лучи будет всегда иметь ее при себе, так как инспектору может прийти на ум мысль обыскать дом, чтобы найти именно эти записи. Приступ оглушительного кашля прервал размышления Сиднея.
– Мне показалось, что вся эта история с ковром была разыграна вами специально, ведь мы понимали, что миссис Лилибэнкс могла увидеть вас. Или даже разыграли комедию ради себя самого на самом же деле, зарыв тело до или после этого, – инспектор улыбнулся, обнаружив прокуренные зубы, такие же не правильные, как черты его лица. Такие лица писатели называли будто вырубленными топором. – Ведь не имеет смысла так глубоко закапывать ковер, если вы не собираетесь создать нужное впечатление.
Инспектор ждал, какое действие произведут его слова. Точь–в–точь, как миссис Снизам со своими рассуждениями о том, чего ждет от нас общество.
– Это абсурд, – сказал Сидней.
– Меня не удовлетворяет такой ответ.
– Почему? – спросил Сидней.
– Потому что мне этого недостаточно. Зарубите себе на носу.
Сидней слегка пожал плечами.
– Значит, вы продолжаете искать в лесу труп?
– Не обязательно именно в этом лесу. Что же произошло в то утро, мистер Бартлеби.
– А вы не спрашивали у миссис Лилибэнкс? У нее был бинокль, и она могла воспользоваться им в то утро.
– Когда вы закапывали ковер, не вырыли ли вы где–нибудь еще одну яму? Чтобы быстрее покончить с этим «делом»?
– С каким делом?
Сидней и в самом деле не понимал рассуждений инспектора. Или тот считал, что он использовал ковер, желая спрятать тело Алисии и вместе с ковром вынести из дома? Или думал, что Сидней вместе с ямой для ковра вырыл другую, оставив тело Алисии еще на сутки лежать дома?
– А почему мне было не зарыть ее в тот же самый день? Зачем мне терять время? – быстро спросил он.
– Потому что становилось уже слишком светло… Хотя… а вы случайно не выкопали вторую яму накануне?
– Нет, инспектор, – решительно ответил Сидней.
– Зарыть ковер, – должно быть, на это у вас ушло не меньше часа?
– Больше, – признался Сидней.
– Когда вы узнали, что миссис Лилибэнкс видела вас с ковром?
– В тот вечер, когда вы приехали и говорили со мной. Вчера вечером.
Сиднею показалось, что это произошло уже гораздо раньше.
– А не раньше?
– Нет… Миссис Лилибэнкс пригласила меня на кофе вчера после обеда.
Молчание.
– Вы закопали тело своей жены, мистер Бартлеби? – инспектор задал это вопрос с таким спокойным видом, будто предлагал сигарету.
«А что мне было с ней делать, с мертвой, вы же знаете», – подумал Сидней.
– Нет.
Руки его машинально играли с биноклем, крутя его на столе. Заметив это, Сидней отодвинул бинокль подальше.
– Вы хотите взять его? К сожалению, я не могу вам этого позволить: бинокль стал теперь вещественным доказательстве (Инспектор поднялся.) Вы совершенно вправе считать, что все ы умозаключения есть не что иное как цепочка самых абсурдной идей.
– Я не скажу ничего подобного, мне по вкусу всякие теории.
– Я должен оставаться тут до приезда доктора. Не буду вас больше задерживать, мистер Бартлеби.
Сидней встал и сказал:
– Спасибо.
Инспектор ушел в гостиную.
Сидней же направился к двери. На пороге он обернулся, чтобы в последний раз взглянуть на миссис Лилибэнкс.
– По вашему виду можно заключить, что вы считаете, будто и миссис Лилибэнкс умерла тоже с моей помощью.
– Почему вы так говорите? – нахмурившись, спросил инспектор.
– А почему вы думаете, что я убил свою жену?
– Я не говорил, что так думаю, я только спросил вас. Сидней видел, что инспектор пытается угадать его мысли он, видимо, ждал, что Сидней сам себя выдает какой–нибудь мелочью, но Сидней ничем не мог помочь ему, разве только сделать вид, но притворяться в этот момент у него не было ни малейшего желания.
– До свидания, инспектор.
– До свидания, мистер Бартлеби.
Сидней вышел.
В нескольких метрах от своего дома, ему почудилось, что звонит телефон, и он побежал. Он не ошибся, звонил Алекс.
– Я тебя уже набирал сегодня и подумал, а уж не засадили ли тебя в тюрьму?
– Да? А почему?
– Из–за истории с ковром. Об этом уже сообщили в вечернем выпуске. Сказали, что полиция наконец нашла ковер, который искала с утра. Ради бога, Сидней, скажи, что ты еще задумал? Ты что, разыгрываешь для них очередной сценарий про Лэша? Посвяти меня, сценарий, кажется, обещает быть удачным.
– Это не сценарий, старик, это правда.
– Я знаю. Ты закопал ковер, но пустой.
– Я закопал ковер.
– О, им наверное не за что зацепиться, вот они и расписали эту историю…
– Возможно, они преувеличили, но гораздо меньше, чем сами думали, – зловещим голосом проговорил Сидней.
– Они передали, что ковер был на глубине четырех футов. Ты что, Сид, сходишь с ума? Ты случайно не вообразил себе, что в ковре была Алисия? Ха–ха–ха–ха–ха!
– Алисия глубже, под ковром. Они недостаточно глубоко к пали, вот и все, – ответил Сидней, сопровождая свои слова зловещим смехом. – Подожди до завтра, в первом выпуске они дадут сенсационное сообщение.
– У меня есть дикое предчувствие, что ты не шутишь. Они сказали, что получили эти сведения от какой–то соседки, которая видела тебя в бинокль. Это случайно не миссис Лилибэнкс?
– Она самая. Она видела меня одновременно с одной маленькой птичкой. Ну ладно, Алекс. Зачем ты мне звонишь? Не из–за этой же дурацкой истории?
– Ты какой–то нервный, Сидней. У тебя там действительно какие–то неприятности? Обязательно скажи мне. Хитти тоже очень переживает.
– Да, конечно у меня неприятности. Алекс… – он понизил голос и шепотом продолжал: – Алисия была в ковре, и миссис Лилибэнкс показалось, что она ее видела, видела ее торчащие ноги. А может, голову или руку.
– Гм.
Сидней вспомнил, что миссис Лилибэнкс умерла, и у него пропало желание шутить.
– Сид?
– Я здесь.
– Значит, ты вынес ее, завернув в ковер?
– Но я зарыл ее в другом месте, и они никогда не найдут ее. Внимание, Алекс, здесь конец серии.
Но Алекс думал не о серии.
– Где вы зарыли ее, Бартлеби?
– Зачем мне указывать им место. Я привел их туда, где был ковер.
– Только вы немного ошиблись, Бартлеби. Мы можем записать это как ваши показания, Бартлеби? Вы на самом деле зарыли ее в другом месте?
– Да, я вытащил ее из ковра и зарыл в другом месте, – Сиднею было смертельно скучно, машинальным жестом он ослабил узел галстука. – Я должен прекратить этот разговор. Он и так уже стоил тебе две полкроны.
– Скажи, что ты на самом деле рассказал полиции?
– Алекс, я устал…
– Хорошо, Сид, я звоню сообщить тебе, что всю неделю буду дома и закончу сценарий. Хитти с детьми уехала в Клэктон. Так что, если захочешь мне позвонить, я дома.
– Понял, Алекс, спасибо. Я буду помнить.
– Надеюсь, что хоть на это ты еще способен, – сказал Алекс со смешком. – Привет, Сид.
Сидней подумал, что со стороны Алекса весьма любезно потратить одну неделю из своего двухнедельного отпуска в Лондоне единственно ради работы над Лэшем.
Он надел старые брюки, намереваясь тоже поработать, но вместо этого бросился на кровать в спальне. Миссис Лилибэнкс умерла, и Сидней в самом деле был в отчаянии от того, что явился причиной ее смерти. Он подумал, что, в конечном счете, ее погубила неправильная позиция, которую она заняла в этом деле: она исходила из того, что Алисию убил он и, значит, пришел к ней, чтобы убить и ее тоже. Но позиция миссис Лилибэнкс всецело зависела от его собственной, позиции… Все с самого начала было совершенно нереально, но тем не менее имело такие страшные и совершенно реальные последствия. У миссис Снизам тоже была своя позиция: подозрительность. Да, ею полностью владели ее фальшивые предрассудки, да, она была идолопоклонницей, ко поскольку ее позиция заключалась в стремлении поддержать порядок, законность и единство семьи, общество поощряло такую позицию. Религии тоже, несомненно, относились к разряду позиций, и это все очень упрощает. Можно все называть позициями, а не убеждениями, истиной и верой. Миром правят позиции, которые, впрочем, с таким же успехом можно назвать и иллюзиями.
Поднявшись, он достал из ящика стола коричневую тетрадь и записал в нее свои размышления, потом спустился на первый этаж и положил тетрадку во внутренний карман куртки, рядом с бумажником.
23322
Подборки с этой книгой
Мастера остросюжетного детектива
- 215 книг
Моя домашняя библиотека
- 3 958 книг
Моя домашняя библиотека
- 964 книги
