The Information: A History, a Theory, a Flood

Что общего между сонатой Бетховена и вкусом лимонного кекса?

Информация… Это слово буквально ворвалось в двадцатый век, перекроив жизнь человечества. Сегодня мы говорим об информационном взрыве и информационной перегрузке, информационной безопасности и информационных войнах, средствах массовой информации и информационном коде ДНК. Информация оказалась одной из главных характеристик материи — наряду с энергией и массой, но значительно перспективней, так как создает целый мир — поверх базового, физического. И вот мы уже находим информацию в мифах и звездах, в логике и абсурде, в хаосе и абстракциях, и даже всякое отсутствие информации признаем вполне информационным. Поистине, «всё из бита» (Джон Уилер). И даже страшно становится, что еще сделает с нами в скором времени информация…

Впрочем, Глика больше заботит, что мы можем делать с информацией. Конечно, собирать, кодировать, передавать, хранить, анализировать… Причем научились этому далеко не сразу. Книгу можно представить в виде концентрических кругов: каждая глава-история крутится вокруг того или иного овладения могучими силами информации. Бой африканских барабанов рассказывает нам, как важна информационная избыточность; составители толковых словарей ловят в информационные силки живой язык и тем самым делают его явным; мистер Бэббидж берется «рассчитать мир», и нельзя сказать, что это ему не удается; телеграф в одно мгновение меняет мир и тут же уступает место радио и телефону; Алан Тьюринг изобретает программируемый компьютер (сначала воображаемый), а Клод Шеннон создает теорию информации. На последней стоит остановиться поподробнее, как это, собственно, и делает Глик.

Каков физический смысл информации? Парадоксально, но это мера неожиданности, неопределенности, энтропии. Иначе говоря, максимально информативен хаос, где каждое состояние должно быть описано заново и независимо; крайне неинформативен строгий порядок, который определяется какой-нибудь одной короткой и всеобъемлющей формулой, вроде N – натурального ряда чисел. Последний бесконечен, но совершенно неинформативен. Такая теория информации, названная Винером кибернетикой, стала основой «информационного поворота», породившего когнитивные науки и приблизившего нас к пониманию тайн эволюции жизни, человеческого мозга и устройства Вселенной. Впрочем, труднее было разобраться со смыслом.

Последняя треть книги посвящена тому, что значит информация для нас, обычных людей. Нам нет дела до абсолютных порядка и хаоса, наша вотчина — золотая середина: там, где сходится уже привычное и незнакомое, где рождается новое знание. Любое. Статья Википедии, новостная страница, кулинарная рассылка, френд-лента, твиттер-мем… Одна заметка цепляет другую, гиперссылка за гиперссылкой, и нас опутывает сеть, имя которой — информация. Мы живем ею, дышим, питаемся, наслаждаемся, доверяем. Но если вы думаете, что здесь речь только об интернете, вы еще не поняли главного. Всё вокруг — информация: от запаха морских водорослей до звуков сонаты Бетховена, от вкуса лимонного кекса до ощущения жаркого воздуха за окном, от вашей памяти до тех знаков, что подает нам Вселенная.

При прочтении Джеймса Глика, вспомнились мои подростковые увлечения научпопом. В лучших традициях советских книг из серии "Эврика" в данной книге приводится много исторической (достаточно интересной) информации. И уже в исторический несколько развлекательный контекст вплетено изложение той или иной научной теории, относящейся к информации. Такой симбиоз кажется продуктивным, ведь увлекательная история сопрягается с серьезными научными знаниями. Но в моей практике большого желания вчитываться в таких книгах в научный текст особо не возникало. Надкусить хотелось, но съесть целиком никогда. Здесь вспоминается Мортимер Адлер, автор трактата "Как читать книги. Руководство по чтению великих произведений". Он утверждает, что человек читает книги для развлечения и книги для обучения разными способами. Смешение жанров, требует сочетания разных способов чтения и ни каждый человек может эффективно переключаться между ними.
Но в целом, можно отметить, что книга является полноценным навигатором по областям знаний, относящимся к информации как предмету. Имеются любопытные размышления о роли языка в развитии сознания\мышления, что меня в настоящее время особенно интересует.

Несчастные 500 страниц читал месяц. Бывало, что в день мог осилить только пару листочков, так как над каждым абзацем приходилось, а вернее сказать, хотелось размышлять.

В информационный век, бросаясь всуе словом "информация" большинство, на самом деле не совсем понимает, о чем говорит. Глик сделал прекрасные глубокий обзор почти всех аспектов информации: от информационной перегрузки до второго закона термодинамики, которому информация точно также подчиняется - информация вечна, по край ней мере, в рамках одной вселенной.

Рекомендуется всем, кто котирует Маклюэна, Хомски и Тьюринга.

Международный бестселлер. Лучшая научная книга по версии Los Angeles Times. Книга, получившая множество наград. Если вас не привлекают эти достижения, то это попытаюсь сделать я.

Джеймс Глик - "Информация. История.Теория. Поток". Название книги говорит само за себя. Спросите вашего товарища, какое определение он даст понятию "Информация" и через некоторое время он полезет в "Википедию". Казалось бы простое слово, но так сложно рассказать другому, что оно значит максимально понятно, подробно и объективно. Джеймс Глик попытался сделать это, правда рассказ его затянулся на целых 453 страницы. Разве это не прекрасно?

Рассказ начинается с того, как информация стала приобретать форму: Африканские племена придумали передавать слова с помощью разных барабанов, причем это не было кодирование звуков или слов, они буквально передавали звуки, подбирая нужный барабан и силу удара.
Затем автор погружает нас в историю появления письменности и алфавита. Впервые в жизни люди начали фиксировать информацию. До этого момента она жила разве что просто в памяти людей, а теперь ее можно было передавать не из уст в уста, а из рук в руки например. Следующим этапом "'эволюции" стало появление словарей, где уже фиксировалось значение слов . Теперь слова они приобретали четкие, фиксированные значения. Из этой книг вы узнаете историю Чарльза Бэббиджа, Ады Лавлейс и мистической вычислительной машины. Погрузитесь во времена, когда начали появляться первые зародыши программирования и автоматических вычислений. Джеймс Глик расскажет вам про телеграф, про то, как впервые встретились вместе электричество и информация, как появилась теория кодирования и криптография,наконец, про то, как реагировало общество, когда впервые получило возможность передавать информацию на большие расстояния за короткое время.

Но надо понять, что эта книга не столько об истории технической эволюции информации, сколько об эволюции ее форм. Этому вопросу посвящена большая часть этой книги Поэтому автор расскажет вам про "формальную логику" Бертрана Рассела, попытку кодировать мышление и трудности, с которыми он столкнулся. Вы встретите в повествовании и Алана Тьюринга с его машиной и вопросом "Может ли машина думать?". А как измерить информацию? На этот вопрос вы тоже найдете ответ, когда будете читать про Клода Шеннона и его "Теорию инофрмации". Вас ждет целая глава про энтропию и как она связывает термодинамику и теорию информации. Гены - тоже информация, только ее закодировала природа, поэтому и им нашлось место в повествовании. Мемы? Да, да, сейчас они стали называться "мемасами", но это не отменяет того факта, что они тоже передают культурные явления. Появление интернета предоставило колоссальные возможности для коммуникации. Теперь практически каждый может получить доступ к большому количеству данных. Автор книги останавливается и на этом феномене.

Вам уже стало страшно? Много фактов, много имен,много умных слов. Я попробовал описать лишь некоторые их них. Если вы прочтете эту книгу и запомните и осознаете все, то я пожму вам руку с вопросом: "Ты точно с нашей планеты?". Да, увы, но все в этой жизни не так просто. Книга получилась очень концентрированной и наполненной в некоторых местах достаточно сложной информацией. Но я считаю, что прочитать ее все равно стоит. Стоит ради того, чтобы составить себе пусть и не четкую, но картину людей, явлений, фактов, мнений, которые сформировали "информационный мир", в котором мы с вами сейчас живем.

Всемирный потоп давно произошёл. Мы давно уже тонем, но не все ещё это осознали - слишком много отвлекающих факторов. Мы погрязли в информации, мы захлёбываемся ей. О том, как мы дошли до жизни такой, и повествует Джеймс Глейк, не жалея времени, бумаги и битов.

Чтение "Информации" для меня напоминало катание на американских горках. То взмываешь мыслью к небесам, восторженно следуя за боем африканских барабанов, которые эффективно использовались для передачи информации на большое расстояние на века раньше телеграфа. То скатываешься вниз, утопая в чрезмерных подробностях биографии гениев информатизации XIX столетия, включая дочь лорда Байрона (да, да, того самого рыцаря печального образа и образца для подражания многочисленных меланхоличных романтиков), которая грезила математикой и преуспела в ней, но в то время юбка всё-таки мешала стать полноценным признанным учёным.

Книга планомерно и последовательно проводит читателя по всем стадиям биографии Информации. От устного слова и предания до первых словарей, от переданных морзянкой шифрованных сообщений до кубитов. И вот мы уже стоим посреди огромного пространства, наполненного данными. Их так много, что хомо сапиенсам хочется вернуться к первобытности, когда всё было непонятно, загадочно, и над одной идеей можно было размышлять неделями, а не в отчаянии рыться среди мало релевантного информационного мусора, сражаясь с бестолковыми поисковыми алгоритмами.

Несмотря на некоторую нудноватость, книга порадовала меня рядом курьёзных фактов, а также заставила ещё раз задуматься над тем, как из объекта охоты информация постепенно превратилась в хищника и даже вирус, особенно в случае со столь распространёнными мемами. Но второй раз задумываться над этим желания не возникает.

В кои-то веки не могу определиться с оценкой свежепрочитанной книги. Не то чтобы уже выставленная оценка у более других книг после некоторого устаканивания опилок в голове не могла меняться; могла, разумеется (менять её было лень, но это отдельный вопрос). Но вот так, без оценки по свежим следам, этого вроде ещё не было.

Можно было бы в качестве оправдания отписаться, что, де, Глик очень хитро запутывает следы и то ведёт читателя в одном направлении, то вдруг резко поворачивает в перпендикулярном направлении, но этого как раз не заметил. Спойлер дан уже в названии -- и как только это становится понятно (становится это понятно, впрочем, не сразу), то и дальнейшие метания воспринимаются скорее с интересом, чем с недоумением: с какого боку в этой главе автор решил подойти к означенной теме? Может, опилки в моей голове не той системы, кто их знает.
 
 
Сама же книга увлекательная. Первые главы, про естественный язык, понравились ожидаемо сильнее прочих. Последовавшая за ними предистория вычислительной техники дана в контексте, что с ней случается нечасто по моим наблюдениям. После чего следует плавный переход к Шеннону со товарищи, а уже от них -- транзитом через гены, Докинса и мемы -- к квантовым компьютерам и википедии. Собирает эту мозаику Глик довольно-таки обстоятельно, усы вроде бы нигде не отклеиваются (на удивление хороши даже сноски -- информативны и интересны, но не обязательны к прочтению).