One Flew Over the Cuckoo's Nest

Для тех, кто не хочет знать финал, не читать.

Превосходный роман. Я так давно хотела его прочитать и вот он у меня в руках, и последние страницы уже давно прочитаны. Начну с конца. Для меня было абсолютным шоком смерть Макмерфи от рук вождя Швабры. Я перечитала те абзацы, где описывается это, трижды, неужели таков конец? На каком-то этапе прочтения романа в голове стали крутиться разные идеи, предположения, чем же это все может закончиться, и смерть Макмерфи тоже входила в мой список, но было сложно представить, что эта смерть придет в лице самого рассказчика...

Как все-таки своеобразно складываются судьбы великих писателей. Ведь Кен Кизи около полу года работал ночным сторожем в палате хроников в одном госпитале, ночью работал, а днем писал роман. Роман, который станет блестящем дебютом и дополнит казну всемирной литературы.

Предупредить что ли, что дальше спойлеры?

Это даже не сильная книга, нет. Она пронизывающая. Я всех их вижу, каждого.
Старшая сестра с приклеенной улыбкой, перетянувшая больничным халатом место, где должно быть сердце.
Плавающие лица черных санитаров, стекающие с них улыбки, нечеловеческие маски безнаказанно гнусной жестокости.
Тощенький доктор в очках. Все тащит и тащит на палубу гигантскую рыбину. Пытается верить, что помогает, что все еще подвластен сам себе.
У стены больничной палата – хроники. Искалеченные, распятые своим же бессилием, дряхлые экспонаты человеческой жестокости. Из них даже кровь не течет.
Кролики, как они сами себя назвали. Хардинг – с красивыми руками, которые прячутся от глаз, и красивыми словами, в которых за суматошным сарказмом кричит оглушенная боль.
Заика Билли Биббит, взращенный идиоткой мамашей, как овощ.
Чесвик, вцепившийся мертвой хваткой в решетку на дне бассейна. Потому что не может. Так больше. Жить. Маленький капитан Джордж, предводитель бухих рыболовов, остов древней моряцкой могучести. Сражен наповал вонючей мазью прямо в живот на полу больничной душевой.
Ну и наконец, Макмерфи. Неподражаемый гигант Макмерфи. На голове шапочка. Руки в карманах. Непробиваемость своего парня, шулера и картежника. Так и слышу его хохот, вижу, как он пробивает кулаком начищенное стекло сестринского поста или разгуливает по палате в черных трусах с китами, напевая и попутно шлепая полотенцем гыгыкающих кроликов по задницам.
Вижу его лицо, когда в очередной раз его, как буйного, долбят электрошоком, а он возвращается и пошленько шутит, дескать «первая женщина, которая подберет рыжего Макмерфи, десятикиловаттного психопата, эта женщина засветится, как игральный автомат, и просыплется серебряными долларами.»
И вижу, как его убитого, сожранного акулами везут в каталке напоказ отделению, чтоб не повадно было. И его дико открытые глаза – все ведь понимал с самого начала. Но он хотя бы боролся. За них всех.

Только вождя не вижу. Вижу через него. Его глазами. Вижу потерянное лицо ребенка, когда не замечает никто. Вижу кошмарные сны и все, что творится здесь ночами.

Здесь исправляют ошибки, допущенные в домах по соседству, в церквах и школах, - больница исправляет. Когда готовое изделие возвращают обществу полностью починенное, не хуже нового, а то и лучше, у старшей сестры сердце радуется; то, что поступило вывихнутым, неродным, теперь исправная,
пригнанная деталь, гордость всего коллектива, наглядное чудо. Смотри, как он скользит по земле с припаянной улыбкой и плавно входит в жизнь уютного
квартальчика, где как раз роют траншеи под городской водопровод. И счастлив этим. Наконец-то приведен в соответствие...

здесь тебя потрошат, как утку, вытряхивают смех и радость. И никто не поможет если сам ты уже потерял себя в тумане Комбината для душевнобольных.

«- …Раньше я думал, что порка, которой тебя подвергает общество, - это единственное, что гонит по дороге к сумасшествию, но ты заставил меня пересмотреть мою теорию. Человека, сильного человека вроде тебя, мой друг, может погнать по этой дороге и кое-что другое.

• Да ну? Учти, я не согласен, что я на этой дороге, но что же это за «другое»?
• Это мы. - Рука [Хардинга] описала в воздухе мягкий белый круг, и он повторил: - Мы».

Кто из дома, кто в дом, кто над кукушкиным гнездом.

Что есть сумасшествие и что - свобода? Где кончается страх и начинается безумие? Как это - лететь над гнездом кукушки, которая гнезд не вьет?

Но все - правда, даже если этого не случалось.

Повествование в этой книге ведется от лица индейца-хроника, живущего в психбольнице на протяжении нескольких десятков лет. Его называют вождем Шваброй. Его считают глухим, немым и сумасшедшим. Он - сын вождя, умеет разговаривать и всё слышит. Трудно сказать, безумен ли вождь, но мне кажется, что все-таки нет - слишком ясно он мыслит, слишком многое понимает, слишком дисциплинирован и хитер, чтобы притворяться глухонемым. Душевная болезнь проявляется у вождя в основном в его гипертрофированном, визуальном восприятии эмоций других людей: он видит белые волны ярости медицинской сестры, а ее холодную ненависть ощущает потоком ледяной воды; вождь ясно различает на её лице эмалевую улыбку-маску, за которой скрываются злоба и гнев; видит, как наполняются силой и во много раз увеличиваются в размере кулаки мужчин или как меняется рост людей, то сжимающихся в комочек, то вырастающих в гигантов. Конечно, такого не бывает, но разве это - не правда?

Вождь очень высок ростом, но ощущает себя маленьким, как и все остальные пациенты. Все они чувствуют себя ничтожествами не только потому, что не являются полноправными членами общества, но и потому, что каждый из них - жалкий пленник страшной машины Комбината, той, что "исправляет ошибки", унижая больных, держит их в постоянном напряжении и страхе. Все они - пленники её и её воплощения - бессердечной старшей сестры.

Этих людей трудно назвать психически больными, скорее - смертельно запуганными и слабыми. Они не пытются бороться. Все они временами проваливаются в туман бессилия и болезни, но не борются с ним - "худо, конечно, но можно нырнуть в него и спрятаться от опасности." Они не могут даже смеяться.

Все мы тут кролики разных возрастов и категорий и скачем - прыг-скок - по стране Уолта Диснея. Только поймите меня правильно, мы здесь не потому, что мы кролики - кроликами мы были бы повсюду, - мы здесь потому, что не можем приспособиться к нашему крольичьему существованию.

Но однажды всё меняется - потому что в больнице появляется Макмёрфи, игрок по призванию, не слишком образованный, далеко не идеальный, но сильный - сильный физически и духовно. Мужчина, который не терпит издевательств и унижений, который умеет громко смеяться и не боится ничего на свете. Тот, кто хочет сделать этих людей большими.

Тот, кто действительно делает их большими. Ведь громким смехом и шутками, неповиновением, драками и развлечениями, безнадежной войной с Комбинатом Макмёрфи показывает пациентам, что они не кролики, а люди - люди, достойные свободы. Достойные жизни. Теперь вождь - действительно высок.
Но всякая борьба забирает силы, и тем более - борьба с Комбинатом:

Комбинат всех побеждает. И тебя победит. Не могут они допустить, чтобы глял по свету такой большой, как папа, если он не ихний.

И все же Макмёрфи побеждает, расплатившись за выигрыш жизнью. Побеждает, потому что все же сделал пациентов людьми. Потому что подарил им свободу и уверенность. Сделал их большими. А что может быть - выше этого?

"Пролетая над гнездом кукушки" - это потрясающая, великолепная книга о свободе и о борьбе. О людях.
Превосходно.

Я понимаю Кена Кизи, недовольного экранизацией своего романа. Понимаю и вижу, что именно Вождь должен быть рассказчиком, именно он со своей степенностью, размеренностью и какой-то невероятной отстраненностью, как будто он в повествовании и одновременно вне его.
С детства я почему-то всегда индейцев уважала. Вообще не понимаю, откуда это чувство взялось, потому что ни фильмов никаких я про них не смотрела, ни книжек не читала. Но вот знала наверняка: индеец - это человек непоколебимый, верный древним традициям и (обязательно!) добрый. Именно таким видится мне Вождь Кена Кизи. Он рассказывает свою историю так, что даже в самых волнующих и живых сценах вроде рыбалки чувствуется какое-то спокойствие и непоколебимость. Для меня даже смех в романе - как в замедленной съемке, очень неторопливый какой-то. Приятный. И добрый.
Всякий раз, когда Вождь в мыслях возвращался к своему детству, я почему-то ощущала умиротворение и покой. Как будто сама где-то у водопада, вокруг природа, чистота и красота. И рядом семья.
Мне очень не хватало такой умиротворенности и - какая ирония! - нашла я ее в романе о душевнобольных.

P.S. А еще отыскала в этой книге прекрасное слово - "вмечтать". И теперь так хочется себя куда-нибудь вмечтать поскорее.

В первую очередь - спасибо за совет, книга действительно стоящая.
Любимой она не стала, к сожалению, мне всё чтение не хватало какой-то живости, какой-то подвижности, хотя её там быть и не могло. Если вдуматься, то скорее не хватало амосферы, отдавало американизированностью, а самой атмосферы мне было мало. И эти переходы из бреда в здравомыслие и обратно...

Герои описаны великолепно, образы до изумления яркие, живо представляющиеся в голове. И эта Старшая Сестра с большой грудью, пластмассовой улыбкой и дотошностью к дисциплине, и этот немного нелепый псевдоглухонемой индеец, который и большой и маленький вместе, а про МакМерфи и говорить нечего - каждое его движение можно было предугадывать и ясно представлять. (:

Тема борьбы с системой всегда будет актуальна. Безумно интересно было наблюдать за тем, как МакМерфи жаждет сломать привычный образ жизни в больнице, как ход за ходом старается обезоружить Старшую Сестру, как стремится заставить хотя бы острых смеяться так, чтобы это был действительно смех, а не шорох. Это были колоссальные усилия, это была невидимая, тонкая, молчаливая война.
Отдаю должное Кизи - он предельно честен. Здесь не могло быть другой концовки.

В начале мной владел скептицизм. Ну что можно написать о психиатрической больнице? Всякие ужасы, истории больных людей и как их "лечат"? Наверно, услышав что книга о "психушке" многие такого и ждут.
Вот и я ждала, и текст казался мне не совсем последовательным, даже немного странным, особенно удивляла некая гиперболизация персонажей. Но со временем я привыкла - события больницы стали казаться мне даже важными, словно я сама в них участвую и некоторые люди по-настоящему вселяли ужас. Естественно, чего я ожидала, когда на сцене появился МакМерфи? Что он сможет что-то изменить в системе, сподвигнуть кого-то на что-то серьозное?! Да книга с самого начала не дышала оптимизм и счастливым концом... скорее просто была наполнена реальностью. Мне кажется, автору удается донести некую особую мысль, раскрыть в книге несколько важных вопросов - о свободе во всех ее проявлениях, о мужестве, ценностях... на фоне больничного пейзажа о многом успеваешь подумать. А еще важно понять, что в действительности, душевнобольных не так уж много и учреждения для их лечения по сути совсем ими не являются - это скорее "убежище" от реального мира. Ведь многим проще сказать, что они не смогли адаптироваться и запереться в своем мире, надеясь, что решение всегда может принять Старшая Сестра и комбинат.
Только все ли согласны на такую жизнь?

Я долго собиралась прочитать роман Кена Кизи, несколько лет он ждал своего часа, загруженный в ридер. И вот недавно сама Вселенная заставила меня, наконец, взяться за книгу, когда ее бумажное издание ненароком свалилось на меня с библиотечной полки. И я была вознаграждена сполна!

В психиатрической больнице, в которой правит бал властная манипуляторша сестра Рэдчет, находятся не совсем привычные нашему представлению больные. Нет, они не психи, они – люди, которые по каким-то причинам не нашли своего места в обществе. В больнице им плохо – они безвольны, запуганы, но и вернуться в большой мир тоже не могут. Все меняется, когда в отделение попадает "прожженный плут, ярмарочный мошенник и закоренелый картежник" Макмерфи. Остроумный и хитрый бунтарь, с огромной силой воли – он тот, кого так не хватало пациентам, тот, кто встает против системы, "рассеивает туман" и возвращает им веру в себя… но какой ценой!

Бесподобное и вечное произведение о свободе, о силе духа, о верности себе! Автор говорит... нет, кричит об этом с каждой страницы книги!

Какая оценка? – Ну, как можно оценивать шедевр!

Книга была прочитана очень быстро. Три дня я читала в метро, в переходах со станции на станцию, в поезде, в автобусе. Три дня я жила этой книгой, была окутана ее атмосферой, сама находилась в сумасшедшем доме среди героев, пожимала руку МакМерфи, опасливо отворачивалась от Старшей сестры, разглядывала красивые руки Хардинга, опиралась на метлу вместе с вождем.
И вот теперь книга прочитана. И я понимаю, что не могу сразу и точно сказать - о чем она. О том, что если ты противостоишь обществу и его законам, тебя рано или поздно уничтожат - морально или физически?! О том, что полное подчинение обществу и его законам также приводит к медленному умиранию?!О том, что такое свобода и достойны ли ее люди?!Большинство больных находятся не на принудительном лечении и спокойно могут покинуть больницу, когда захотят. У них есть свобода. Но нужна ли она им?! О том, что люди всегда хотият того, чем не обладают и не ценят того, что у них есть здесь и сейчас?! Больные обладают свободой, но предпочитают жить в психушке, иметь бесплатное питание, не думать о том, кто и как про них думает. МакМерфи в романе является синонимом свободы, но он находится на принудительном лечении и не может по своему желанию покинуть больницу.
Мыслей в голове очень много, но я не могу связать их в цельную, продуманную рецензию. Надо бы фильм посмотреть

В книге понравились: живые персонажи (убедительные, интересные - может быть в силу своего статуса как пациентов больницы), место действия (ну кому не хотелось почитать про дурку), искренность (детскость и простота мыслей Вождя), детали (небольшие, но глубокие)
В книге не понравилось: наличие того, что я называю "американщиной" - герой, который весь такой замечательный, приходит и спасает страждущих, хотя на самом деле не такой уж он хороший, хотя в глубине души делает правильный выбор, его трагическая кончина и бесспорная жизненная философия. Кто-то употребляет термин "пафос", но я, пожалуй, не так сурова и категорична.
Вот если б только не этот американский привкус..