Сага о Форсайтах. В пяти томах. Том 4

Для тех, кто проникся  Сагой о Форсайтах,  роман станет новой главой любимой книги. Это почти не метафора: едва начав читать, обнаруживаешь, что до конца осталось не так уж много страниц. Кстати, только теперь поймала себя на восприятии стиля Голсуорси, как музыки. Не фонетически - это и не оценить в переводе, - а мелодически. Автор как-то так вливает события одно в другое, наслаивает сюжетные линии, перемешивает внутренний лирико-психологический план с внешним социально-драматическим, что - да, вот и рождается такое симфоническое восприятие и лёгкость чтения при сложности поднятых проблем.

Однако, не задумываясь о порядке, перечислю всё, что понравилось мне в романе:

1) Новые герои в фокусе событий. Не главные, маленькие, связанные с Форсайтами совершенно случайно супруги Бикеты. Пронзительно жизненные и вызывающие сопереживание. Через них выводится автором и важная сторона одного из ключевых конфликтов книги, а именно доверия как основы отношений. Доверия и способности идти на жертвы ради любимых. Это свежо (и как же этого не хватает в современной литературе).

2) Потерянное поколение. То самое, о котором писал Ивлин Во и многие другие. То же самое и не то же. С одной стороны, мы читаем о том же безверии в будущее, в человечность, в чувства. С другой, - это Сага о Форсайтах, и чувства, будущее подвергались тут таким испытаниям, что поневоле следишь за героями пристальнее, чем где бы то ни было. И да - чувства выдерживают и побеждают здесь (надеюсь, это не спойлер).

3) Форсайты. Тут много не скажу, только то, что они - уже почти родственники читателю. Видеть их представителей не только в добром здравии, но и меняющимися особенно приятно. Значит, живые.

4) Развитие конфликта. Патетика первых романов была острой, проблематика и конфликт тоже. Но продвижение сюжета саги из эпохи в эпоху сопровождается новой патетикой и новыми конфликтами с памятью о старых. Это делает сам цикл жизнеспособным (в отличие от множества циклов, которые, консервируя замысел, скатываются из литературы в писанину).

Вывод: со временем не портится.

Этот роман - продолжение книги  "Белая обезьяна" Джона Голсуорси  в трилогии "Современная комедия" саги о Форсайтах. О смене ракурсов и впечатлениях, вызванных этой сменой, я уже написала, и, кажется, что здесь ничего особенного быть уже не могло. Но нет, трилогия и впрямь не портится, а конфликты не повторяются.

Что оказалось интересным в этот раз:

1) Конфликт без сторон. Да, он внешний, острый и снабжён ясным отображением мировоззрения обеих сторон. Но ни к одной стороне не захотелось примкнуть, ни одну не захотелось поддержать. В романе хорошо показано, как победа в суде может обернуться проигрышем в общественном мнении, и это увлекает. Но само противостояние "предприимчивой выскочки" и аристократки лёгкого поведения подано на аптекарских весах: они равны друг другу и ни одна ничуть не лучше другой. Это тоже интересно, потому что нет-нет да и думаешь: не отдаст ли автор предпочтение вот ей? Или ей? Нет, автор - виртуоз, весов не покачнул.

2) Эволюция Сомса. Это, вроде бы, уже не первый том происходит, но, кажется, вот здесь наконец-то прежний Сомс встретился с нынешним. То, как эта встреча завершается в финале романа, обещает что-то интересное в третьей части трилогии.

3) Характеры. Какие же чудные, яркие и натуральные характеры - сперва хотела уточнить: мужские, потом подумала, что и женские тоже. Хотя, пожалуй, мужские характеры здесь более выпуклы, несмотря на то, что основной внешний конфликт - межу женщинами. Этому пункту, мне кажется, ещё предстоит раскрыться в третьей части - потому что и до сих пор в книгах саги были яркие характеры, но то ли из-за включения межклассовой и политической темы, то ли ещё из-за чего, - но в "Серебряной ложке" их яркость какая-то особенная.

Будем читать дальше и выяснять это. 

Если взглянуть на первый том «Современной комедии» незамутненным взглядом первооткрывателя, он может показаться привычным, сыгранным по известным нотам произведением. Схема известна с давних пор, герои отыгрывают роли по установленным правилам. Вот только в новогодней суматохе января мною оставлена «Сага о Форсайтах», строчки и образы, чашки кофе и перелив огоньков на хвойных лапах, переживания и гнев… И посмотреть на Сомса, Флёр, Майкла как на незнакомцев у меня решительным образом не выходит. Ведь возвращение к продолжению полюбившегося цикла сродни возвращению домой. Туда, где на теплой кухне ведутся задушевные разговоры, туда, где без оговорок тебя всегда ждут. Такую, какая ты есть. Вытри слезы, возьми печеньку.

И не знаю, причиной тому мое настроение или нет, но для меня «Белая обезьяна» сейчас едва ли не самая печальная часть всей саги. Она августовская на сто процентов. Воздух влажен и чист, деревья стоят в зеленом уборе, но по утрам уже будит холодное дыхание грядущей осени. Звенит в тишине нота бесконечной печали, непроходимой горечи.
В этом романе мне жаль решительно всех. Независимо от мотивов и поступков. Он, она и снова он. Страх потери, пустота и всепоглощающая роковая страсть. Не просто к женщине, к жене друга, боевого товарища… Можно, конечно, обвинить Флёр в бессердечности, бессовестности. Да разве дарила она напрасные надежды? Да и Флёр ли это? Где та самоуверенная особа, что во имя любви не оставила ничего от отцовской гордости, что бежала и верила, верила, верила? Осталась лишь жалкая тень, что не живет, а доживает.
Что ей любовь этих двоих, если в сердце ни отклика, ни участия. Она даже на измену решиться не может, потому что не видит в ней смысла. Ни азарта жизни, ни жажды любви. Собственница, как и диктует форсайтская натура, Флёр собирает в своем доме настоящий зверинец, прекрасную коллекцию чудаков. Окружает себя поэтами, художниками, картинами, фресками, китайскими собачками со стеклянными глазами. Да только заполнят ли они эту пустоту в сердце? Пытаясь вверить ей вину, стоит сотню раз подумать.
И от этой незаживающей раны болит в груди и у других. Взять того же Уилфрида. Решись Флёр на измену, стало бы легче ему от своей порочной страсти? Конечно, нет. Раскачивание Флёр из стороны в сторону, продиктованное нежеланием отпускать того, кто ей дорог, невозможностью отказаться от привычного тепла и уверенности с Майклом, оставляет Уилфриду лишь два решения – либо побег… либо пулю в висок. И потому, пожалуй, хорошо, что сейчас именно так все закончилось. Но опять же… разве специально Флёр это делает? Разве нужна ей эта боль?
И, боже, как же в этой ситуации жалко Майкла! Из года в год понимать, что стоишь лишь у порога сердца любимой, и все же стоять! Искать любви там, где ее нет, и надеяться! Знать и все же захлебываться горечью правды! Как же это нечестно, как же это жестоко по отношению к нему. И вроде конец с бессонной ночью рядом с Сомсом, прощание на вокзале и прекрасный одиннадцатый баронет должны подарить улыбку, должны подарить надежду…. Вот только улыбка выходит вымученная и неискренняя. Там впереди еще тома, там целая жизнь, и это временное счастье на шарнирах сомнительно.

Настоящая любовь, такая любовь, как у Вик и Тони, способна пережить обман, одолеть любые предрассудки. Способно ли на подобную силу выхоленное счастье Флёр и Майкла? Почему-то я сомневаюсь, что в этом бушующем мире, потрепанном войной, отказавшемся от лучшего внутреннего в угоду внешнего притягательного, забывшем напрочь о прошлом, да что там, насмехавшемся над ним, найдется место для этой любви. Вот только хочется, хочется верить. Вбирать в легкие колкий осенний воздух, сомневаться и все же верить, что будущее лучше, чем кажется. Знать, что там, за горизонтом, долгожданное, ценное, важное. Вот только будущее не предскажешь. Остается лишь читать.

Джон Голсуорси – чудак в самом лучшем смысле этого слова. В каждой части семейной саги он демонстрирует невероятные перевоплощения. Достаточно скупо и точно он говорит о переломах в истории Англии, подсматривает за Флёр, задумавшейся на минуту в гостиной, изучает раненое сердце Сомса, но в интерлюдиях… В интерлюдиях он превращает менторский тон в музыку, чудесные мотивы. И читатель не может устоять. Он закрывает глаза, выдыхает и растворяется в этих нескольких страницах.

Я помню, была мелодия, тихая и тягучая. Старый Джолион Форсайт ждал в гостиной у рояля приход дамы в сером. Звонкой легкой песенкой перескакивало, торопилось детство юного Джона. А сейчас совершенно новый мотив долгой нотой растворился в воздухе, принеся с собой образы. Прогулка на лошадях, сосновый лес, затонувший в потоках солнечного света, смольный запах нагретых игл и травы. Ровная песчаная дорога к русалочьим глазам.
Только каким бы простым ни казался путь сначала, он тернист. Ведь не раньше, чем луна зальет мерцанием курган и укутает в белые шали стволы деревьев, не раньше, чем выяснится правда и откроется сердце, ночь отступит и рассеется мрак. Мир оживет. Оживет, и жизнь засияет в лучах чувства. Нового, но не первого.
Теплые дни в усадьбе Уилмотов наполнятся музыкальными переливами гавайской гитары перед камином, разговорами о хлопке и… счастьем?

И мне, пожалуй, нужно принять эту историю. Нужно привыкнуть, пожелать добрых слов юному Джону и набраться терпения в ожидании новой истории о любви, но… Но почему сейчас так некстати я стою посреди китайской гостиной вместе с Флёр? Смотрю на картину с белой обезьяной и мучительно, надрывно день за днем пытаюсь нащупать путь из темноты. Даю себе обещание все исправить, все изменить. Здесь, рядом с Майклом и одиннадцатым баронетом. Обещаю, но, кажется, все еще люблю. Почему?

P.s...

Какая прелесть этот ваш Голсуорси! Наверное, я не смогу выбрать в итоге любимую часть цикла, я дочитываю очередную, думаю, ну вот она, остальные будут на капельку но хуже, открываю следующую и понимаю, что опять «вот она!»))

"Серебряная ложка" хороша еще и тем, что тут картина мира становится шире. В центре внимания происшествие внутри семьи Монтов, но все происходит на фоне мировых событий, в той мере в коей они затрагивают Англию, ее внешняя, и внутренняя политика играют в книге не последние роли и для меня это огромный плюс. Люблю когда автор ненавязчиво и не занудно позволяет окунуться через частные истории в саму эпоху и во все, что ей присуще.

А еще название! Название просто идеальное с учетом того как его обыграл Голсуорси. Родился с серебряной ложкой во рту. Так в Англии говорят о тех, кто с рождения «обречен» иметь все по первому своему слову. Все, сразу и без каких-либо усилий с его или ее стороны. Такова Флер, которой по его же собственным словам ложку эту в рот сунул Сомс. Такова ее заклятая подруга Марджори Феррар. Таков весь их круг общения, да и сама Англия, если раскрыть глаза и не поддаваться самообману.

И пока одни пожинают плоды послевоенной экономики и социальной несправедливости (отношение, а точнее ненависть к иностранцам, безработица, высокая смертность среди бедных слоев населения и прочие «прелести»), другие устраивают целую эпопею из-за смехотворных оскорблений. Одна назвала другую выскочкой, та в ответ приложила ее змеей, и все бы ничего, но сцепившиеся кошки относятся к привилегированным членам общества и дело доходит до суда. И вроде повод бредовый, но давно я так не волновалась, как будто сама присутствовала на процессе. Болела я конечно за Сомса и Флер, хотя последняя мне стала нравиться уже меньше чем прежде, но по сравнению со своей оппоненткой она тот еще ягненок. Марджори ... циничная, непробиваемая, продажная, и таких эпитетов я могу подобрать еще не мало. Если Флер только тянется к модной волне равнодушия и цинизма, то Марджори и есть ее воплощение.

Причем хочу отметить мне по душе эмансипация, разумный феминизм и отказ от ханжеской морали предыдущих веков, которая касалась почему-то исключительно женщин, но не стоит ставить знак равенства между эмансипированностью и бл...ом. Одно дело заниматься сексом до свадьбы (или вообще ограничиться им и не вступать в брак) и менять, и выбирать половых партнеров по своему разумения, не оглядываясь на то, что по этому поводу думает общество и совсем другое дело, например, измена или расплата с мужчиной через постель. Это уже просто грязь, опять же впадение в так нелюбимую мной крайность. Два человека любят Марджори, они разные, но по своему каждый из них очень хорош, но кроме уж пардон перепихончика (вот по другому даже назвать это не могу) она им ничего предложить не может. Ей не нужна их любовь, ей не нужны их чувства, ей вообще непонятно что надо, такое ощущение, что только деньги на веселую жизнь, а потому мне очень хотелось чтоб в суде ее как следует пропесочили. Но, увы и ах, и тогда, и сейчас подобные персонажи остаются победителями, даже формально проиграв. Слишком прочна броня, ее ни чем не пробить, такие, даже стоя по уши в фекалиях, будут высоко держать голову и смотреть на всех свысока и с легким презрением. Несмотря на всю мою агрессию в ее адрес, я все же не могу не признаться, что пусть самую малость, но я ей восхищаюсь.

Вообще герои все очень интересные, и старые, и новые. Я все больше привязываюсь к Майклу, да и старина Сомс мне явно по душе, несмотря на все его недостатки. Понравился наивный американец Фрэнсис Уилмот, действительно человек чести, которому не может быть стыдно ни за один свой поступок, хоть он и оказался в достаточно сложном положении. Зато очень удивил меня наш старый знакомый Джон Форсайт (сын Ирен), который присутствует в этой части лишь косвенно. Вот была у вас безумная любовь с девушкой, из-за родителей вы не смогли быть вместе, такая трагедия, что ты уехал на другой край света. И вот прошло всего четыре года и ты отправляешь в гости к той девушке брата твоей новой жены... Я одна считаю, что это полный пипец?.. Душевная черствость, видимо, их семейная черта...

Вообще, я не хотела писать отдельные рецензии на каждую часть «Современной комедии», но после прочтения очередной меня так распирает от эмоций и мыслей, что удержаться я просто не могу! Думала хоть на недельку растянуть эту прелесть, но вряд ли смогу удержаться)

Вот и пришла пора. Отложенный до лета томик с «Современной комедией» уютно лег мне в руки и, затаив дыхание в предвкушении чудесных историй, я открыла первую страницу. Прекрасный слог автора тут же перенес меня в Англию первой четверти 20 века. Прошло два года со дня свадьбы Флер и Майкла. Он обожает жену, она в принципе тоже довольна жизнью, собирает изысканное общество, думает, кого бы еще из известных людей заполучить в свою гостиную для коллекции, кого с кем посадить и что сделать, чтоб вечер вышел удачным. Любви с ее стороны к мужу нет, все же в ее сердце до сих пор царит отнятый у нее Джон. (Как же прекрасна эта сага без Ирэн!!! Надеюсь эту дрянь больше не возникнет на ее страницах.)

Но тут неожиданно в ее жизни возникает еще один мужчина, поэт Уилфрид. Страстно влюбленный, готовый даже дружбу принести в жертву этому слепо возникшему чувству. Флер он не интересен как мужчина, но и отпустить вот так сразу она его не может.

Я не оправдываю ее поведение, но прекрасно понимаю. Поклонник, готовый прибежать к тебе по первому твоему зову, смотрящий на тебя с обожание в глазах, само ощущение, что ты можешь вызывать подобные чувства взмахом ресниц и загадочной улыбкой… Я думаю, все мы в той или иной мере тщеславны. Радует, что развязка истории этого любовного треугольника не обернулась большой трагедией. Конечно же, мне жаль Майкла (он по-моему вообще стремится к тому, чтобы войти в число моих любимых мужских персонажей), но по правде говоря, в этой истории все повели себя более-менее достойно, никто не вызывал резкого отторжения или раздражения, скорее все вызывали сочувствие и желание понять...

Флер в своей погоне за новыми яркими ощущениями, с ее неимоверной жаждой жить здесь и сейчас и получать то, что только можно получить от жизни, от людей, от всего, она как бы символизирует само то время. Европа между двух страшнейших войн в истории человечества как будто затаилась, она еще не отошла от ужасов Первой Мировой, а уже тянет душком будущих ужасных событий. Не чувствовали ли эти прожигатели жизни, новое поколение гедонистов, что вот это время «здесь и сейчас» это все что у них есть? Может быть отсюда эта острая жажда новых ощущений, ярких красок, постоянно меняющейся моды? Может это не глупость и недальновидность, а просто желание успеть пожить?..

Еще не могу не сказать хотя бы пару слов о Бикетах, уж очень меня зацепила их история. У меня даже пошла ассоциация с рассказом О’Генри «Дары волхвов», только тут меньше соплей, а больше жизненного реализма, но от этого, на мой взгляд, история только выиграла. Я до последнего боялась, чем же это все кончится. Тони и Викторина, молодая семейная пара без гроша за душой. Так еще и жена умудряется подцепить воспаление легких. Чтобы спасти ее, муж идет на воровство, на чем попадается и теряет работу. Теперь все что он может, это торговать на улице воздушными шарами. То, что несет одним радость своими яркими красками и невесомостью, для других становится символом края, за которым уже ничего нет. Торговля шарами приносит сущие гроши и ни на шаг не приближает молодых супругов к их мечте, уехать в солнечный рай, в Австралию. Тогда Вик решает взять все в свои руки. Решительная и волевая, несмотря на внешнюю хрупкость и болезненность, она очень пришлась мне по душе, болела за нее всем сердцем.

Вообще читать «Белую обезьяну» было все равно, что заглянуть на огонек к старым друзьям. Было так приятно снова встретить своих давних знакомцев: Холли и Вэла Дарти, Уинифрид и Сомса, и даже старого Джорджа Форсайта с его скачками и женщинами. Это было как вернуться в то место, где тебе всегда будет хорошо. В очередной раз радуюсь, что решилась перечитать весь этот прекрасный цикл и предвкушаю следующие его части.

Дальше...

Как сложна, как подчас непостижимо сложна жизнь! Замираю за спиной Майкла и вглядываюсь в печальную, но едва ли не лучшую иллюстрацию. Иллюстрацию жизни. Веселые ситцевые занавески, гравюры без нравоучений, блестящая решетка перед камином, а по центру, в лучах заходящего солнца, - одиннадцатый баронет. Хмурый вид, медь волос, в маленькой ручонке зажата серебряная ложка. Мгновение, и вот уже она летит в чашку, расплескалось молоко по столу. Серебряная ложка – вот оно зримое доказательство торжества жизни, удачи. Смех разнесется по комнате звучной трелью колокольчика, выбежит в опустевший коридор, затеряется в одиночестве оставленного дома. Есть ли счастье в том, чтобы родиться с серебряной ложкой во рту?

Милые мои Форсайты, как же я вас люблю! И все же каждый раз, преодолевая с вами один путь, не могу отделаться от гнетущей пустоты в душе… Почему? Новый роман как новая страница жизни. Пусть не совсем моей, пусть разделенной с Сомсом, Флёр, Майклом, и все же прожитой.
Второй том «Современной комедии» есть не что иное, как игра контрастами. Пока люди с серебряной ложкой во рту разворачивают войну ценой в полторы тысячи фунтов с целью отстоять свое доброе имя, люди с деревянной ложкой пытаются выжить в послевоенной Англии.
Майкл Монт – человек, имеющий имя и деньги, но при этом и доброе отзывчивое сердце, пытается свернуть устоявшиеся порядки. Вот только есть ли у него хоть малейший шанс на победу в мире, которым правят люди, далекие от повседневности трущоб? Люди принимают законопроекты, курят сигары, качают головой… и не ведают горестей крайних улиц Лондона. Сам Майкл понимает, что шанс на переворот, на принятие фоггартизма призрачен, ничтожен. Ведь кто в сознательном состоянии отправит своего ребенка в безызвестность? Кто решится стать землевладельцем, забыв про собственное дело, потерянные деньги? Кто поверит, что там, за этими трудностями, прячется победа? Ответ не знает и сам Майкл.
И сколь мелочными кажутся теперь проблемы Флёр! Переживания Сомса! Игра контрастов. Пока кто-то отстаивает честь в судебном порядке, изыскивая повод изничтожить противника, пускается в дрязги, попутно боясь потерять поклонников, старая забытая нищая Англия умирает от голода. Умирает с все так же гордо поднятой головой.
Флер, как и прежде, руководствуется своими собственническими устремлениями, не считаясь с чувствами отца и близких. Да что уж там, не думая о том, сколько боли причинила Уилфриду Дезерту, она продолжает интересоваться, по-прежнему ли тянет его к ней. Рожденная с той самой пресловутой серебряной ложкой во рту, она привыкла, что мир крутится вокруг нее, и малейшее невнимание к ее особе, малейшее утаивание способны привести ее в гнев. Не говоря уже о том, что она в принципе не способна оценить стремление Сомса защитить ее ото лжи и лицемерия других. Его выпад в сторону Марджори воспринимается ей лишь как досадная ошибка, но никак доказательство крепких отцовских чувств. Хотя опять же, как на этом моменте не вспомнить про благие намерения и про то, к чему они приводят…
А Сомс… Дорогой мой Сомс! Сколько еще тебе бед придется вынести на своих плечах? Да разве откажешься, когда так любишь, так веришь… Конечно, нет. За нее, за свою истинную, прекрасную, сумасбродную дочь, за любовь, за смысл жизни хоть кругом свет обойти. И не страшно, если это путешествие в один конец.

Обыденное и важное, абсурдное и верное, личное и общественное – разные оттенки смешаются на колоритном коллективном портрете эпохи. Каждый его незадачливый участник идёт своим путём. Вот только есть ли счастье в этом ежедневном путешествии? Есть ли в саге поистине счастливые люди? Я искренне в этом сомневаюсь. Сомневаюсь и все так же прячусь здесь, за спиной Майкла, и старательно вглядываюсь в картину будущего. Тепло и уют детской, брызги молока на столе и трель колокольчика… И так хочется верить, что одиннадцатый баронет все же отыщет то, что так давно не могут обрести те, кто его любит.

P.s.

Вот что больше всего меня поразило, так это насколько сентиментален был Сомс с дочерью. Понятно, что нравы того времени требовали не выносить сор из избы. Но тут речь о другом. Он так старался оберечь Флер от неприятностей, что вызывает невольное уважение. В этом заключается не собственничество, не эгоизм, а беспредельная любовь отца.

Флер со своей беспредельной тягой к коллекционированию знаменитостей различного масштаба и организации салона попадает в неприятную ситуацию. О ней злословят, и ладно бы где-то в Лондоне, а то в ее же доме. Услышавший это Сомс полон негодования. Слово «выскочка» по отношению к его ребенку для Сомса невыносимо. И из-за такого словечка разгорается скандал. Вот тут и проявился Сомс. Он любыми путями готов не довести дело до суда, но это ему не удается. Ладно, о другом.

В 20-е годы XX века многое менялось во всем мире. Время джаза и больших денег, приведших к депрессии и еще более кровавой войне. Но все это потом. А пока в любом салоне или клубе можно было встретить дам, аналогичных Флер. Только вот то, что можно делать, нельзя озвучивать. В этом и конфликт Флер с Марджори Феррар. Ну ведь действительно, Флер не могла ничем серьезным заниматься, только порхать как мотылек. А вот услышать о себе нелицеприятное не готова. На ее фоне Марджори более откровенная. Ведь даже на суде она не захотела позорить себя, успела удержаться и не сказать про мужчин в своей жизни, но и не отрицала. Вот Флер вряд ли была способна на это. 

Голсуорси продолжает радовать поворотамт сюжета в своей Хронике о Форсайтах. Стиль эпопеи, прекрасные предложения, красивые, емкие. Читаю дальше

Вот непросто мне судить о Флер, непросто. Да, я понимаю, что она – дочь своего отца и унаследовала многое из его характера. Да, я готова согласиться со всеми, кто говорит, что Флер – собственница. Да, причем собственница активно-агрессивная, не склонная уступать и смиряться. И все же мне ее очень жалко. Богатая, молодая, красивая, любимая, прелестный малыш, чудесный муж – ну ведь милейший же парень Майкл, отец в ней души не чает, так что ей еще нужно? А вот нужно, нужен ей Джон и не потому, что «хочу, чтоб был моим», а потому, что первая любовь, она такая, она иногда случается на всю жизнь. И не надо говорить – молодая еще, полюбит еще – не полюбит. Она такая же как отец, оба всю жизнь любят, он – без взаимности, она - … а кто его знает, что он за человек такой, Джон Форсайт, славный, вялый и безвольный, сломанный красавицей-мамой, не поддержанный отстранившимся отцом. Не самый лучший вариант, а она вот именно его любит. И не Майкла своего, а именно Джона. И молчит, смиряется, терпит, держит все в себе. Вот ведь, никому ни за что не может рассказать о том, что жжет и сушит душу. Ни одному человеку на свете. Нельзя, неприлично. Майкл, наверное мог бы ее понять, но за что ему такую боль причинять? Как ни эгоистична Флер, но она же не жестока, за что мучить человека…

И живет, вернее существует. Душа общества, любима многими. А кем не любима – с теми подерется, так как могут только красивые и богатые, с острыми шпильками и ядовитыми уколами. Ну что делить двум красоткам – а дело-то аж до суда дошло. Глупо, пошло, на потребу толпе, и ведь все это понимают. Кроме Сомса. Искренне и безоглядно бросился на защиту своей дочери. Да он за ее поцарапанный пальчик готов глотку перегрызть, и весь джентльменский лоск слетает. И невдомек взрослому джентльмену с твердыми нравственными устоями, что никто кроме него это суд всерьез не воспринимает, что это развлечение на потребу толпе…

Ни разу меня не волнуют в этой части Саги проблемы Флер, для нее весь этот балаган – только минутное оживление ее омертвевшей души. Мало заботит политическая карьера Майкла. Не переживаю за славного Френсиса и его несостоявшуюся любовь. Дела нет до личной жизни Марджори. Но Сомс… за что ему это?

Меняется общество, меняются и Форсайты. После Первой мировой войны все торопятся жить. При этом на первый план выходят сиюминутные потребности, развлечения, ни о чем не говорящие общения.

Главными героями продолжения истории династии стала дочь Сомса Флер и ее муж. Вышедшая за Майкла от отчаяния Флер ведет жизнь в погоне за знаменитостями, способными ненадолго заинтересовать, в бесконечных вечеринках и посещениях знакомых. Она очень рассудительная девушка, прячущая свои мысли от других. Недаром она понимает и признается себе, что такого мужа как Майкл ей было бы трудно найти. Он ее любит, боготворит. Она же чуть не совершает оплошность, но вовремя останавливается. 

Изменился и Сомс. В этом романе он предстает заботливым и внимательным отцом. И все-таки его собственническое проявляется. Флер —его, а жена— где-то в стороне со своей жизнью. 

Голсуорси вводит в круг своих героев новые лица. Это простые люди, которым необходимо содержать семью, растить детей. И вот среди них Майкл чувствует себя довольно комфортно. Он честный, отзывчивый, вызывающий уважение. И очень приятно, что ему удалось разрешить конфликт четы Бикет. Они чем-то напомнили героев знаменитого рассказа О'Генри. И муж, и жена хотели облегчить жизнь другому и приклыдывали все возможные усилия, чтобы помочь друг другу. 

Многие действующие лица книги прошли войну, оставившую свой отпечаток. И теперь они ценят более сегодняшний день, чем какие-то эфимерные мечты. Они стали более циничными и в то же время более ответственными перед своими близкими.

Книга читается легко, обилие героев не мешает запоминать кто есть кто.