Стефан Цвейг. Собрание сочинений в одном томе

Еще ни одно произведение не заставляло мое сердце так биться и сжиматься в предчувствии неизбежного, я постоянно порывалась заглянуть в конец книги или хотя бы на пару страниц вперед. Это какое-то наваждение, как можно писать так реально. Я прожила эту книгу. Я просто раздавлена тяжестью мыслей, чувств и эмоций. У меня нет подходящих слов, чтобы описать мое впечатление, это нечто большее. Такое ощущение, что вся эта история развернулась и пронеслась передо мною в отчаянном вихре. Я до сих пор не могу собрать все мои мысли, привести в порядок чувства. Меня до сих пор щемит и не отпускает чувство безысходности и смятения. А какой красивый и волшебный слог у Цвейга, о! Именно из-за таких книг возникает желание учить родной язык автора, чтобы в полной мере насладится шедевром.
Я не знаю, что меня так поразило. Сама история до банальности проста. Но то, как она рассказана вызывает у меня неутихающую буру эмоций.
Я не хочу писать о сюжете книги, мне кажется, что он отступает на второй план перед мыслями и размышлениями, которые спрятаны на ее страницах.
В едином порыве и "нетерпении сердца" прошла через меня, что-то перевернула и изменила эта трогательная история.
Есть многое о чем можно подумать и начать рассуждать после прочтения. Но мне хотелось, чтобы отзыв именно к этой книге был во власти чувств, а не стал доводом рассуждений.

Первое мое знакомство с автором.
К моему удивлению язык и стиль повествования лёгкие, воздушные, несмотря на год написания произведения. Метафоры, описания чувства, тем более такого, погружают в атмосферу, затягивают и не отпускают до конца книги.
Как ж всё-таки разнится отношение к инвалидам сейчас и тогда, в те времена, это приговор, человек не мыслит, что он нормальный, считает себя ничтожество за это. Да и окружающие считают это позором.
Метания главного героя, охваченного состраданием и зависимого от мнения окружающих, его внутренние переживания и осознания заставляют переживать это всё вместе с ним. Великолепная книга. Советую к прочтению.

Доскональное знание психологии женщины в произведениях Цвейга завораживает. Наверное, это именно тот редкий случай, когда мужчина объективен и филигранно точен в своих сравнениях, метких и емких. Именно это необъяснимое Знание увлекает в его книгах. Начинаешь читать и погружаешься эмоционально в жизнь молодой избалованной Ирены, которая завела интрижку на стороне и настолько увлеклась собственными переживаниями, превратив свою размеренную жизнь в самобичевание и шпионский роман. "Сытость раздражает так же, как голод, и от надежной, устоявшейся жизни Ирену потянуло к приключению." Муж занят адвокатской практикой, дети присмотрены, а Ирен томилась предоставленная сама себе. Она совершила греховный поступок и ее внутренний страх стал страшнее наказание и осуждения мужа. Да, она не ценила свои семейные отношения, да виновата! Тревога поглотила ее целиком. Но тот ужас, видевшейся ей в мелочах, который рисовало ее подсознание до момента откровенного разговора с мужем искупил ее грех сполна. Животный неконтролируемый Страх сковывал все мысли. Она не жила всё это время, а существовала от одной записки до другой и в какой-то момент была опасность потерять рассудок. По-умному повел себя муж, видя замешательство жены, он не давил на нее, а мягко подводил к переоценке ценностей на примерах воспитания детей и случаях в своей практике, но Ирен не замечала его намеков. А ведь мог бы обвинить и разрушить их брак, имел полное право. Хочется верить, что Ирен оценит и надежда на это есть: она с удивлением открывала для себя, что мужа почти не знает за столько прожитых лет в браке. Она заигралась, муж умело спустил ее на землю и дал понять, что чистосердечное признание окончит ее каждодневный страх, превратившийся в насущный кошмар.

Страх хуже наказания. В наказании есть нечто определенное. Велико ли оно, или мало, все лучше, чем неопределенность, чем нескончаемый ужас ожидания.

Как можно совершить проступок, сознавая всю связанную с ним опасность, а потом не иметь мужества признаться в нем. Малодушный страх перед решительным словом, на мой взгляд, постыднее всякого преступления.

Больше всего обвиняемые страдают от утаивания правды, от угрозы ее раскрытия.